Федор Львович Кандыба
Сестры Горские
Часть первая
1. Утро
Громкие настойчивые звуки автомобильного клаксона ворвались в рассветную тишину апрельского утра и разбудили мирно спавший дом. В квартире учительницы Горской, откуда неслись эти оглушительные звуки, поднялся переполох.
Александра Михайловна вскочила и заметалась по комнате, не зная за что схватиться и тщетно стараясь сообразить, что, собственно, произошло. Старшая из ее четырех дочерей — Шура — в испуге засунула голову под подушку и замерла, ожидая, не минет ли этот дурной сон. Двенадцатилетняя Лена сорвалась с постели и помчалась неведомо куда, словно спасаясь от какой-то страшной опасности.
— Лена! Лена, куда ты?
— Тьфу ты, мне приснилось, что я попала под автобус…
— Какой автобус? Что случилось?
Мать ничего не могла понять. А клаксон все продолжал надрываться. Он звучал так гневно, настойчиво и оглушительно, будто на перекрестке двух улиц растерявшийся или упрямый пешеход никак не хотел сойти с дороги и привел этим в бешенство шофера.
Две других дочери Горской — Рая и маленькая Женя — продолжали мирно спать, словно ничего не случилось и не они вовсе были причиной всего этого переполоха.
А между тем это маленькая рука Жени, свесившаяся во время сна с кровати, случайно схватила и соединила два провода, хитро протянутых Раей от часов к настоящему автомобильному клаксону.
Переполох продолжался. Он уже распространился на соседние квартиры, обитателей которых тоже перепугали эти отчаянные, надрывные звуки.
Заспанная соседка открыла дверь в коридор и хрипло спросила:
— Это воздушная тревога или скорая помощь? С кем несчастье?
Но не услышав ответа, обиделась неизвестно на кого и сердито захлопнула дверь.
Этажом ниже проснулся старый профессора Кранцев, недавно переехавший в этот дом и поселившийся как раз под квартирой Горских.
— Кто там, чорт возьми, добрался до моей машины? Неужели снова эти ребята? — сердито набросил он халат и поспешил к окну, чтобы взглянуть на свой автомобиль.
Однако двор, прорезанный первыми золотыми лучами раннего солнца, был пуст. Автомобиль мирно стоял под навесом против окон квартиры Кранцева. Около него никого не было, и изумленному профессору оставалось только вернуться и снова лечь спать.
Так он и сделал, поглядев предварительно с неприязнью на потолок, над которым все еще ревел клаксон.
Все же звуки клаксона вскоре несколько ослабли и стали раздаваться реже.
Но вот проснулась и села на кровати маленькая Женя. Она увидела, что взволнованные мать и сестра мечутся по комнате и никак не могут понять, откуда доносятся эти неприятные звуки. Женя сразу пришла в прекрасное настроение и с удовольствием заметила:
— Как вы смешно бегаете! Неужели испугались Раиной машины? Да вот она — смотрите! — указала Женя на клаксон, стоявший высоко на шкафу за чемоданом.
А Рая никак не хотела просыпаться. Ей снился автомобиль — самая привлекательная на свете вещь, мечта ее жизни. На этот раз она вела свою машину по людной улице и едва не наехала на какого-то зеваку, задержавшегося перед самым радиатором.
Мать трясла ее за плечо, но это слабо доходило до сознания Раи.
— Ну просыпайся же, Рая, просыпайся! Что это ты натворила?
Мать была явно сердита, и Рае пришлось тут же расстаться со своим автомобилем.
— Это мой электрический будильник, — сказала она, протирая глаза. — Только он почему-то испортился. Не беспокойся, мама, он сейчас замолкнет: батарея уже истощилась…
Действительно, клаксон умолк так же внезапно, как и загудел. В квартире стало тихо, и, собственно говоря, можно было бы снова лечь спать, потому что оглушительное происшествие заняло не так уж много времени и было еще совсем рано.
Но спать уже никому не хотелось. К тому же солнце, заглянувшее в окно, светило ярко и весело, обещая чудесный весенний день. Сестры вместе с матерью посмеялись над немного сконфуженной изобретательницей и решили взяться за свои дела.
Этот день, начавшийся так необычно, быстро вошел в привычную колею. Прежде всего Рая и Лена под командой Шуры со всегдашней быстротой и аккуратностью убрали комнаты. Затем Шура принялась гладить платья, в которых они ходили в школу и которым полагалось всегда иметь свежий и опрятный вид. Рая штопала себе и сестрам чулки, а Лена чистила всем ботинки.
Обязанности были четко распределены между сестрами, и работа шла быстро, точно по конвейеру где-нибудь на заводе. Домашние вещи — подушки, простыни, полотенца, щетки — так и мелькали в проворных руках сестер.
* * *
Уборка и туалет заняли не много времени. За какой-нибудь час все было готово и в квартире наведен порядок, который смог бы удовлетворить самую взыскательную хозяйку.
— Ну, бойцы, теперь пора чай пить. По ко?ням, быстро! — скомандовала Шура.
Рая поставила чайник на газовую плиту, а Лена помчалась за хлебом и молоком. Однако добраться до магазина вовсе не так легко, если во дворе тебя ждут соскучившиеся друзья, а таких друзей у Лены было немало.
Увидев девочку, прибежали со всех ног и мигом окружили ее собаки, кошки, куры. В голубятне нежно заворковали голуби. Степенно подошел большой белый синеглазый гусь, по имени Тюльпан. Все ждали своей утренней порции и нетерпеливо глядели на Лену: они знали, что она никогда не выходит с пустыми руками.
— Подождите, подождите, я сейчас вернусь! Убирайся вон, Тюльпан!
Лена отмахнулась от обиженного гуся, начавшего было теребить ее подол, и в сопровождении собак, от которых не так просто было отделаться, побежала в магазин.
Вернувшись обратно, она угостила всех своих друзей свежим хлебом и выпустила на утреннюю прогулку голубей. Но это было еще не все. Она искала еще кого-то.
— А где же Эдуард? Эдуард, где ты? Никто не видел Эдуарда?
Но все были заняты едой и теперь не обращали уже на нее никакого внимания.
Тогда Лена сама пошла разыскивать Эдуарда и стала его громко звать.
Эдуард не заставил себя долго ждать: он примчался галопом и бросился к Лене, едва не сбив ее с ног.
Это был маленький розовый поросенок — веселый и проворный, как и сама Лена.
Эдуард, названный так в честь одного из школьных товарищей Раи, приветствовал Лену своим обычным довольным хрюканьем. Однако хвост Эдуарда, всегда так лихо загнутый бубликом вверх, на этот раз был печально опущен вниз, как веревка. Это был явный признак, что с поросенком что-то неблагополучно, и Лена, понятно, встревожилась.
— Что с тобой, Эдуард? Почему ты так бледен сегодня? — спросила она и, поставив корзинку с покупками на землю, начала внимательно осматривать своего воспитанника, как доктор пациента. Но ничего страшного она не обнаружила и поднялась, чтобы скорей бежать домой, где, наверное, уже давно был готов чай и все ее дожидались.
Однако осуществить это похвальное намерение ей не удалось. То ли хлеб на этот раз, был особенно вкусен, то ли вероломные друзья решили отомстить ей за задержку, но, обернувшись, Лена увидела, что собаки, кошки, куры, голуби и вместе с ними синеглазый гусь. Тюльпан самым предательским образом завладели корзинкой и объединенными усилиями доедают хлеб…
А дома Лену действительно уже давно ждали. Стол был накрыт, и все сидели вокруг него. Из кухни раздался пронзительный свисток.
— Чайник готов! Первый свисток — пароход отплывает! — захлопала в ладоши Женя.
Рая гордо принесла чайник с приспособленным к нему паровым свистком. Когда чайник закипал, свисток подавал сигнал. Это было одно из последних изобретений Раи.
Появившись тихонько в комнате и поставив на стол молоко, Лена снова исчезла и прибежала опять тогда, когда все уже пили чай.
Федор Львович Кандыба
Сестры Горские
Часть первая
1. Утро
Громкие настойчивые звуки автомобильного клаксона ворвались в рассветную тишину апрельского утра и разбудили мирно спавший дом. В квартире учительницы Горской, откуда неслись эти оглушительные звуки, поднялся переполох.
Александра Михайловна вскочила и заметалась по комнате, не зная за что схватиться и тщетно стараясь сообразить, что, собственно, произошло. Старшая из ее четырех дочерей — Шура — в испуге засунула голову под подушку и замерла, ожидая, не минет ли этот дурной сон. Двенадцатилетняя Лена сорвалась с постели и помчалась неведомо куда, словно спасаясь от какой-то страшной опасности.
— Лена! Лена, куда ты?
— Тьфу ты, мне приснилось, что я попала под автобус…
— Какой автобус? Что случилось?
Мать ничего не могла понять. А клаксон все продолжал надрываться. Он звучал так гневно, настойчиво и оглушительно, будто на перекрестке двух улиц растерявшийся или упрямый пешеход никак не хотел сойти с дороги и привел этим в бешенство шофера.
Две других дочери Горской — Рая и маленькая Женя — продолжали мирно спать, словно ничего не случилось и не они вовсе были причиной всего этого переполоха.
А между тем это маленькая рука Жени, свесившаяся во время сна с кровати, случайно схватила и соединила два провода, хитро протянутых Раей от часов к настоящему автомобильному клаксону.
Переполох продолжался. Он уже распространился на соседние квартиры, обитателей которых тоже перепугали эти отчаянные, надрывные звуки.
Заспанная соседка открыла дверь в коридор и хрипло спросила:
— Это воздушная тревога или скорая помощь? С кем несчастье?
Но не услышав ответа, обиделась неизвестно на кого и сердито захлопнула дверь.
Этажом ниже проснулся старый профессора Кранцев, недавно переехавший в этот дом и поселившийся как раз под квартирой Горских.
— Кто там, чорт возьми, добрался до моей машины? Неужели снова эти ребята? — сердито набросил он халат и поспешил к окну, чтобы взглянуть на свой автомобиль.
Однако двор, прорезанный первыми золотыми лучами раннего солнца, был пуст. Автомобиль мирно стоял под навесом против окон квартиры Кранцева. Около него никого не было, и изумленному профессору оставалось только вернуться и снова лечь спать.
Так он и сделал, поглядев предварительно с неприязнью на потолок, над которым все еще ревел клаксон.
Все же звуки клаксона вскоре несколько ослабли и стали раздаваться реже.
Но вот проснулась и села на кровати маленькая Женя. Она увидела, что взволнованные мать и сестра мечутся по комнате и никак не могут понять, откуда доносятся эти неприятные звуки. Женя сразу пришла в прекрасное настроение и с удовольствием заметила:
— Как вы смешно бегаете! Неужели испугались Раиной машины? Да вот она — смотрите! — указала Женя на клаксон, стоявший высоко на шкафу за чемоданом.
А Рая никак не хотела просыпаться. Ей снился автомобиль — самая привлекательная на свете вещь, мечта ее жизни. На этот раз она вела свою машину по людной улице и едва не наехала на какого-то зеваку, задержавшегося перед самым радиатором.
Мать трясла ее за плечо, но это слабо доходило до сознания Раи.
— Ну просыпайся же, Рая, просыпайся! Что это ты натворила?
Мать была явно сердита, и Рае пришлось тут же расстаться со своим автомобилем.
— Это мой электрический будильник, — сказала она, протирая глаза. — Только он почему-то испортился. Не беспокойся, мама, он сейчас замолкнет: батарея уже истощилась…
Действительно, клаксон умолк так же внезапно, как и загудел. В квартире стало тихо, и, собственно говоря, можно было бы снова лечь спать, потому что оглушительное происшествие заняло не так уж много времени и было еще совсем рано.
Но спать уже никому не хотелось. К тому же солнце, заглянувшее в окно, светило ярко и весело, обещая чудесный весенний день. Сестры вместе с матерью посмеялись над немного сконфуженной изобретательницей и решили взяться за свои дела.
Этот день, начавшийся так необычно, быстро вошел в привычную колею. Прежде всего Рая и Лена под командой Шуры со всегдашней быстротой и аккуратностью убрали комнаты. Затем Шура принялась гладить платья, в которых они ходили в школу и которым полагалось всегда иметь свежий и опрятный вид. Рая штопала себе и сестрам чулки, а Лена чистила всем ботинки.
Обязанности были четко распределены между сестрами, и работа шла быстро, точно по конвейеру где-нибудь на заводе. Домашние вещи — подушки, простыни, полотенца, щетки — так и мелькали в проворных руках сестер.
* * *
Уборка и туалет заняли не много времени. За какой-нибудь час все было готово и в квартире наведен порядок, который смог бы удовлетворить самую взыскательную хозяйку.
— Ну, бойцы, теперь пора чай пить. По ко?ням, быстро! — скомандовала Шура.
Рая поставила чайник на газовую плиту, а Лена помчалась за хлебом и молоком. Однако добраться до магазина вовсе не так легко, если во дворе тебя ждут соскучившиеся друзья, а таких друзей у Лены было немало.
Увидев девочку, прибежали со всех ног и мигом окружили ее собаки, кошки, куры. В голубятне нежно заворковали голуби. Степенно подошел большой белый синеглазый гусь, по имени Тюльпан. Все ждали своей утренней порции и нетерпеливо глядели на Лену: они знали, что она никогда не выходит с пустыми руками.
— Подождите, подождите, я сейчас вернусь! Убирайся вон, Тюльпан!
Лена отмахнулась от обиженного гуся, начавшего было теребить ее подол, и в сопровождении собак, от которых не так просто было отделаться, побежала в магазин.
Вернувшись обратно, она угостила всех своих друзей свежим хлебом и выпустила на утреннюю прогулку голубей. Но это было еще не все. Она искала еще кого-то.
— А где же Эдуард? Эдуард, где ты? Никто не видел Эдуарда?
Но все были заняты едой и теперь не обращали уже на нее никакого внимания.
Тогда Лена сама пошла разыскивать Эдуарда и стала его громко звать.
Эдуард не заставил себя долго ждать: он примчался галопом и бросился к Лене, едва не сбив ее с ног.
Это был маленький розовый поросенок — веселый и проворный, как и сама Лена.
Эдуард, названный так в честь одного из школьных товарищей Раи, приветствовал Лену своим обычным довольным хрюканьем. Однако хвост Эдуарда, всегда так лихо загнутый бубликом вверх, на этот раз был печально опущен вниз, как веревка. Это был явный признак, что с поросенком что-то неблагополучно, и Лена, понятно, встревожилась.
— Что с тобой, Эдуард? Почему ты так бледен сегодня? — спросила она и, поставив корзинку с покупками на землю, начала внимательно осматривать своего воспитанника, как доктор пациента. Но ничего страшного она не обнаружила и поднялась, чтобы скорей бежать домой, где, наверное, уже давно был готов чай и все ее дожидались.
Однако осуществить это похвальное намерение ей не удалось. То ли хлеб на этот раз, был особенно вкусен, то ли вероломные друзья решили отомстить ей за задержку, но, обернувшись, Лена увидела, что собаки, кошки, куры, голуби и вместе с ними синеглазый гусь. Тюльпан самым предательским образом завладели корзинкой и объединенными усилиями доедают хлеб…
А дома Лену действительно уже давно ждали. Стол был накрыт, и все сидели вокруг него. Из кухни раздался пронзительный свисток.
— Чайник готов! Первый свисток — пароход отплывает! — захлопала в ладоши Женя.
Рая гордо принесла чайник с приспособленным к нему паровым свистком. Когда чайник закипал, свисток подавал сигнал. Это было одно из последних изобретений Раи.
Появившись тихонько в комнате и поставив на стол молоко, Лена снова исчезла и прибежала опять тогда, когда все уже пили чай.