ГЛАВА 1
— Он смеялся надо мной, — простонала Джо. Она в бешенстве металась взад и вперед на фоне пляшущих языков пламени костра. — Я брякнулась с лошади прямо перед ним, а он стоял и, представляете, смеялся.
Внезапно приступ негодования стих, и девушка с упреком в глазах уставилась на Алекс, Чарли и Луизу.
— А вам и дела нет.
Подружки наслаждались покоем, блаженно растянувшись на песке вокруг яркого огня. Все четверо целый день провели на скаковом поле конного завода, отрабатывая выездку. Падая от усталости, они с трудом добрались обратно к расположившемуся на берегу озера старому, уютному коттеджу родителей Чарли.
— Ну и чего тут стыдиться? Подумаешь упала с лошади, — пожала плечами Чарли. Да не слушай ты этого Стивена Пигготга[1]. Не зря в его фамилии есть что-то свинское, да он еще и тупой вдобавок. Будет тебе, Джо, давай-ка лучше отдохни.
Джо шлепнулась на песок рядом с остальными.
— Мне никогда в жизни не было так стыдно! — снова заныла она. — Я сегодня весь день вполне профессионально ездила верхом. Нет, честно! И на тебе! Когда подъезжали к конюшне, лошадь дернулась, и я слетела с нее как мешок прямо к ногам Стивена!
— Да плюнь ты на это! — И Чарли погрозила Джо пальцем. — Лучше сосредоточься на важном. Хватит ли у нас провизии продержаться всю ночь? Я взяла для нас вкусненьких марш-мэллоуз[2], попить и еще целый мешок «шоколадных пальчиков», знаешь, печенье такое... — К серьезным вещам Чарли всегда относилась серьезно.
— Да кому нужна твоя провизия? — счастливо вздыхает Луиза. — Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
Она по очереди дарит радостную улыбку любимым подружкам: Джо, с ее замечательно яркими голубыми глазами и длинными каштановыми волосами, Чарли, с ее плутоватым личиком, Алекс, с ее широкой улыбкой и копной вьющихся волос. Наступила самая лучшая часть летних каникул, во всяком случае для Луизы. До начала занятий в школе еще целых две недели. Луиза снова упала на свой спальный мешок и подняла глаза на темнеющее небо, на котором уже стали проявляться звезды, пока еще маленькие, как точки от булавочных уколов.
Алекс потянулась за сучком, чтобы подбросить его в костер.
— Луиза права, — согласилась она. — Я всегда мечтала о ночевке у костра, на свежем воздухе, под звездами, в такую же, как сегодня, теплую ночь. — Она наконец подложила сучок в огонь, взметнув к небу сноп искр.
Внезапно Чарли вскочила и закружилась подле костра.
— А кто сказал, что нам придется спать? — закричала она. — Сегодня мой черед рассказывать страшную историю. После этой истории вы вообще не сможете заснуть!
Луиза вздрогнула и глубже зарылась в свой спальник. Ей вдруг показалось, что ночь не такая уж и теплая. Они еще ни разу не ночевали вне надежных стен, в темноте, разгоняемой лишь зыбким светом костра. Девушка невольно поежилась.
— Ты же всегда говорила, что не веришь вовсе эти «тени гробовые из могильного зева»[3]! — недовольно бросила она.
Чарли задумалась.
— Ну да! — нехотя признала она. — Вообще-то я не верю, но здесь, в этих местах, — она махнула рукой в направлении холмов, темнеющих вокруг озера, — и не в такое поверишь. Существует целая куча старинных преданий, например о водяном чудище, обитающем именно в этом озере.
На мгновение повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием костра. Чарли пошарила рукой по песку, нашла камень и швырнула его в сторону воды. С громким плеском камень ушел на дно.
— Ну что ж, — нашла силы выдавить из себя Джо, — вот и расскажи нам о нем.
Чарли вернулась к костру.
— Говорят, он похож на гигантского змея с глазами, как у рака, на стебельках. Но видит он только в темноте.
— А почему? — спросила Алекс и еще подбросила сучьев в костер.
— Потому, что озеро очень глубокое, и лучи солнца не могут достать до подводных пещер, где он отлеживается, — продолжала Чарли.
— Эти чудища жили там тысячи лет и выходили на поверхность... только для того, чтобы добыть пропитание.
Луиза невольно вздрогнула.
— А... а чем они питаются?
— А им все равно. Что поймают, то и съедят, — перешла на шепот Чарли. — Они просто могут выбираться на сушу и уходить довольно далеко от воды, чтобы увидеть, что там шевелится на берегу. А потом цап своими огромными зубами... хрусть и привет!
— Хватит! Остановись! — завизжала Луиза. — Я поняла. Может, заночуем подальше от воды? — И она заскрипела своим спальным мешком, оттаскивая его по песку подальше от воды. — Ты же не будешь сегодня рассказывать эти старинные истории про чудовищ из озера?
Чарли посмотрела поверх языков пламени на бледное лицо Луизы:
— Нет, не буду. Я расскажу о лошади... и ее всаднике-призраке.
— Никаких лошадей! — взвыла Джо. — Я больше не хочу не только видеть их, слышать о них, но даже думать о них. До самой смерти!
— Из-за того, что ты свалилась? — Чарли недоверчиво уставилась на Джо. — Ты ведь даже не ушиблась, лошадь стояла смирно.
— Так, все, хватит! Я не собираюсь здесь оставаться, чтобы надо мной потешались!
Джо вскочила на ноги и с гордым видом зашагала в сторону воды и плавучего причала.
— Слушай, не дразни ее! — возмутилась Луиза. — Ты же знаешь, какая она самолюбивая, а тут такая неприятность. Да еще этот Стивен посмеялся над ней. Мне кажется, Джо слегка влюбилась в него.
— Потому она и сама не своя, — добавила Алекс. — Она ведь привыкла быть в гуще событий, в центре внимания, строить всех нас. К тому же она без ума от страшных историй про привидения.
— Ты права, — кивнула Чарли и крикнула: — Джо! Ну будет! К тому же здесь тонны всякой съедобной дряни. Возвращайся, и я расскажу по-настоящему ужасающую историю. Тебе понравится, обещаю.
— Ладно, сейчас приду... — откликнулась Джо. В сгущающейся темноте подружки с трудом различали лишь неясный силуэт, балансирующий на кромке плавучего причала. — Это не Стивена коттедж вон там, где светятся огни? — Услышали девочки и увидели, как она махнула рукой в сторону противоположного берега.
— Джо, — вдруг закричала Чарли, — назад! Осторожно!.. Ой, только не это!
Причал внезапно резко накренился словно схваченный огромной могучей рукой. Всплеск от паления Джо в воду был оглушительно громким.
— Водяной змей! — взвизгнула Луиза.
Все оставшиеся члены команды полуночниц со всех ног рванули к причалу
— Джо, что с тобой?!
— Он тебя за ногу схватил?
— Мы тебе сейчас поможем!
Сбившись в кучу на причале, девочки со страхом и надеждой наблюдали, как из воды вылезает голова Джо. Лицо ее было мелово-бледным от страха.
— Я... в порядке, — давясь, сказала она, и из ее рта потоком хлынула вода.
— Давай плыви вокруг, с той стороны есть лестница, — командовала Чарли. — Сбоку не влезай, ты нас всех опрокинешь. Предки уже столько раз говорили, что нужно закрепить причал, только от них не дождешься. Пока гром не грянет... Вот когда кто-нибудь утонет... а что вы так на меня смотрите?.. подойдет к краю и перевернет причал.
— Давай, Джо! — Алекс опустилась на колени и протянула руку. — Давай, я держу тебя! — И она вытащила мокрую до нитки Джо на доски причала.
— Ну, я и дура, полная идиотка! — причитала Джо, выжимая свою майку, с которой ручьями стекала вода. — Два раза за день так подставиться!
Не успела она договорить, как над озером раскатился омерзительный хохот, пригвоздивший их к месту.
— Что это было? — крикнула Джо, вцепившись в руку Луизы.
Вся четверка уставилась на темнеющую гладь озера.
ГЛАВА 2
— Слушайте! — сказала Чарли.
Хохот повторился — на этот раз ближе. Это было нечто среднее между криком боли и злорадным хихиканьем ведьмы, искушавшей праведника.
— Это тот монстр? — дрожа от страха, спросила Луиза.
— Нет, это просто птица. — Похоже, Чарли непросто было запугать.
— Никогда не слышала о птице, которая так кричит. — Джо дрожала в своей мокрой одежде.
— Это водоплавающая птица, называется, по-моему, гагара. Вы что, никогда не слышали выражения: «Смеяться, как гагара»? Она так кричит с наступлением темноты: «Спокойной ночи, приятных сновидений», — объяснила Чарли.
— Скорее, это похоже на «Спокойной ночи, жутких кошмаров», — передразнила ее Алекс. Прекрасная прелюдия к рассказу о привидениях. Пошли, Джо, тебе нужно обсохнуть, а то Чарли уже не терпится начать.
Мокрая и озябшая Джо тряслась все сильнее.
— Вот, даже гагары смеются надо мной, — бормотала она, возвращаясь к костру.
Пока Джо бегала по выложенной плитами дорожке к коттеджу родителей Чарли, чтобы переодеться, Луиза успела перетащить все спальники поближе к огню, Чарли — проверить исправность сумки-холодильника с напитками и запасы еды, а Алекс — принести ведро воды, чтобы заливать угольки, выпадающие за границу кострища.
— У всех есть фонарики? — спросила Джо, вернувшись уже в сухих джинсах и майке. Она подошла поближе к костру и протянула к огню ладони. — Скоро будет темно, хоть глаз выколи. Чарли, твоя мама спрашивает, не нужно ли нам чего.
— Надеюсь, ты сказала, что у нас все есть? Ну что за человек! Я же просила ее не бегать каждые десять минут, смотреть, как мы здесь, — простонала Чарли.
Джо уселась рядом с Луизой и натянула ей на плечи спальник:
— Ладно, Чарли, давай свою старинную лошадиную историю.
— На самом деле эта история совсем не старинная, — ответила Чарли. — Это случилось всего года два-три назад, и Эйми Райс клялась, что все в ней правда.
— Кто такая Эйми Райс? — быстро спросила Алекс.
— Мы познакомились в прошлом году в лагере, на сборах по верховой езде, объяснила Чарли. — Эйми ездит туда с самого начала. Эйми по-настоящему хороший наездник, даже несмотря на то, что она крохотного роста. В седле она смотрится просто фантастично.
Остальные девочки, усмехнувшись, переглянулись. Все знали, что рост — больная тема Чарли. Ей до смерти хотелось быть такой же высокой, как Алекс.
— Мы все восхищались Эйми, — продолжала между тем Чарли. — К тому же она была чудо как хороша: пепельная блондинка, как наша Луиза, с изумительными зелеными глазами. Но была в ней какая-то странность. Она как будто всматривалась и вслушивалась в нечто недоступное другим. Однажды поздно вечером, когда мы вот так же сидели у костра, она объяснила нам, что с ней происходит. — Чарли оглядела подруг. - Предупреждаю, от этого рассказа У вас волосы встанут дыбом. Думаю, что заснуть вам не удастся.
Луиза схватила свой фонарик и попыталась можно ближе пододвинуться к костру. Нет, она ни за что не станет думать о том, какая напасть может таиться среди темных деревьев и в темной воде.
Чарли сидела по-турецки, спина идеально прямая, словно она все еще находилась в седле. Рассказывая, она склонила голову, к плечу... И внезапно куда-то исчезла прежняя Чарли, любившая пошутить и поддразнить, к которой все привыкли. Иной голос воссоздавал таинственные картины недавнего прошлого в тишине ночи.
Все началось с того, что Эйми Райс и ее мать в первый раз поехали на сборы в лагерь верховой езды «Сансет Трейлз».
«Поскорее бы добраться туда, — думала Эйми, — и все проблемы останутся позади. Наградой же будет целое лето поездок верхом по здешним местам, в этих прекрасных горах».
Пока же она изо всех сил сдерживалась, чтобы не затеять перепалку со своей матерью.
— Просто я не хочу в очередной раз через неделю услышать, что тебя тошнит от этого и ты хочешь домой, — вещала ее мать, ведя машину по извивающейся и изобилующей поворотами горной дороге. — Мы ухлопали целое состояние на эту твою очередную затею: шлем для верховой езды, лосины, сапоги... Я уже молчу о стоимости седла.
Эйми невольно взглянула на свою гордость и утешение — лежащее на заднем сиденье автомобиля новенькое скаковое седло.
— Меня никогда не затошнит от этого. Верховая езда... это совсем другое, сказала она тихо.
— Ну да, другое, это мы уже проходили. Ты девочка увлекающаяся, обожаешь все новое. Может, напомнить тебе о коньках? Или о скрипке?
Начинался дождь, и мать включила дворники.
— Не знаю, не знаю, сколько продлится твоя страсть к верховой езде! — раздраженно сказала она.
— Это навсегда! — страстно вскричала Эйми.
С самого первого раза, когда девочка подошла к лошади, погладила ее по носу и угостила морковкой, она поняла, что рождена именно для верховой езды, и кто знает, может быть, впереди ее ожидают лавры чемпионки по конкуру[4].
А мать тем временем продолжала:
— Теперь вот этот лошадиным лагерь, если мы вообще до него доедем... Вот, уже темнеет. Ради Бога, не пропусти указатель. Я надеюсь, это недалеко.
Дождь все усиливался, и стеклоочистители задвигались быстрее.
Эйми вздохнула. Самым привлекательным в этой затее было то, что в лагере целое лето ее не будут доставать. Два года назад они попали в аварию, и с этого момента мама стала относиться к ней, как к хрупкой и дорогой фарфоровой кукле.
«Она боится, что я упаду с лошади и сломаю ногу! Вот почему она против верховой езды», — думала Эйми, выглядывая в окно.
Через залитое лобовое стекло — дворники явно не справлялись с потоками воды, извергаемыми с небес, — она с трудом различила смутные очертания маленькой белой церкви и нескольких домов. Но попытка обнаружить какие-либо дорожные знаки на улицах осталась тщетной.
Сверни здесь, — предложила Эйми, увидев, что дорога раздваивается, и махнула рукой в левом направлении. — Должно быть, это и есть дорога в лагерь.
— Ты так думаешь? Я что-то указателя не вижу, — с сомнением спросила мать, но тем не менее повернула налево.
— Да она это, она. Здесь больше нет дорог, — сказала Эйми.
Дорога зазмеилась вверх по крутому склону к окраине города. Там асфальт кончился, и они поползли по узкой, грязной и размытой дождем почти что тропинке. Она петляла и вилась, и этому не видно было конца.
Эйми с тревогой, пытаясь протереть запотевшее боковое стекло, вглядывалась сквозь струи дождя в лес, темнеющий по обе стороны дороги. Они уже ехали довольно долго, но до сих пор им не встретилось ни дома, ни даже сарая. Может быть, это все-таки не та дорога?
Могучие клены сплетались вершинами почти под небесами. Их нижние ветви качались и шумели под ветром, скребли по бокам машины. Дворники беспомощно елозили по лобовому стеклу, не в состоянии справиться с водяным валом.
Мать Эйми судорожно вцепилась в руль.
— Ну вы только посмотрите! — пыталась перекричать она стихию, обрушившуюся на крышу. — Ничего не видно! Мы никогда не найдем этот чертов лагерь!
— Успокойся, мама!
Девочка знала, что мать боится ездить на машине в плохую погоду с тех пор, как они именно во время дождя попали в аварию. Эх, если бы в лагерь ее вез папа. Но он, как всегда, был в деловой поездке где-то в Юго-Восточной Азии.
Теперь и ветер с яростью обрушился на маленькую машину. Все вокруг сотрясалось от ударов грома, зигзаги молний на мгновение озаряли лес. Мать Эйми самоотверженно сражалась с рулем, пытаясь удержаться на скользкой от грязи дороге.
Во время очередной слепящей вспышки молнии девочка вдруг увидела, как что-то замаячило в прыгающем свете фар. Деталей сквозь заливаемое дождем стекло было не разглядеть, но Эйми удалось различить
нечто вроде башнеподобной фигуры в капюшоне на мощном вороном коне. Это нечто во весь опор неслось прямо на них.
— Мама, осторожно! — закричала Эйми.
Чарли взяла тайм-аут и потянулась за банкой шипучего оранжада.
— Ух, устала, пить хочу.
Она лукаво улыбнулась остальным, вскрыла банку и надолго припала к ней.
— Ну, Чарли, давай дальше, ты же только начала, — заныла Джо.