Памела Трэверс
Глава первая. Воздушный змей
Стояло чудесное летнее утро. Все вокруг казалось таким чистым и блестящим, словно за ночь во всем мире сделали генеральную уборку.
Окна домов на Вишневой улице ослепительно вспыхивали, а тонкие ветви больших Вишен отбрасывали на стены причудливые тени.
Вокруг не слышалось ни звука, только тихо звенел колокольчик Мороженщика, катавшего туда-сюда свою тележку.
КУПИ-HE ПОЖАЛЕЕШЬ! — гласила надпись на ней.
Вскоре из-за угла появился Трубочист и поднял черную, испачканную сажей руку.
Мороженщик со звоном подъехал к нему.
— На пенни, — попросил Трубочист. Облокотившись на длинную щетку, он стал кончиком языка слизывать мороженое. Когда вафельный стаканчик опустел, Трубочист аккуратно завернул его в носовой платок и спрятал в карман.
— Вы что, не едите вафель? — удивился Мороженщик.
— Нет, просто я их коллекционирую, — пояснил Трубочист и, подхватив щетку, через парадную дверь вошел в дом Адмирала Бума (ведь у Адмирала, не было, в отличие от мисс Ларк, специальной калитки для Булочника, Молочника, Мясника и Трубочиста).
Мороженщик со звоном покатил тележку дальше, и тени от Вишен заплясали на ее гладких белых боках.
— Никогда не думал, что здесь может быть так тихо! — пробормотал он, оглядываясь в поисках покупателей.
И в этот самый момент из дома № 17 донесся громкий крик. Мороженщик поспешно покатил к воротам, в надежде на заказ.
— Я не вынесу! Я просто больше не вынесу! — в ярости вопил мистер Бэнкс, бегая от двери к лестнице и обратно.
— В чем дело? — испуганно спросила миссис Бэнкс, выглядывая из столовой. — И что это ты пинаешь?
Мистер Бэнкс снова наподдал ногой, и что-то черное, описав широкую дугу, шлепнулось посреди лестницы.
— Моя шляпа! — процедил он сквозь зубы. — Мой лучший котелок!
Он взбежал по лестнице и опять пнул шляпу, которая, стремительно взлетев вверх, через мгновение упала к ногам миссис Бэнкс.
— Что-то случилось с твоим котелком? — обеспокоенно спросила она (хотя гораздо больше ее волновало, не случилось ли что с самим мистером Бэнксом).
— Посмотри — и увидишь! — взревел он в ответ. Дрожа, миссис Бэнкс подняла котелок. Он был весь покрыт большими блестящими пятнами, издающими резкий запах.
Миссис Бэнкс осторожно понюхала поля.
— Похоже, пахнет гуталином.
— А это и есть гуталин! — рявкнул мистер Бэнкс. — Робертсон Эй почистил мой котелок сапожной щеткой! Нагуталинил его!
Глаза миссис Бэнкс расширились от ужаса.
— Я не знаю, что происходит в этом доме! — продолжал мистер Бэнкс. — Все кувырком! Вода для бритья слишком горячая, кофе наоборот — слишком холодный! А теперь — это!
Он вырвал шляпу из рук жены и схватил свой портфель.
— Я ухожу! И не знаю, вернусь ли когда-нибудь обратно! Возможно, я уйду в далекое плавание!
Затем он нацепил котелок и, изо всех сил хлопнув дверью, с такой скоростью выскочил из ворот, что сбил с ног Мороженщика, который все это время с интересом прислушивался к их разговору.
— Сам виноват! — зло бросил мистер Бэнкс. — Нечего тут болтаться!
И он помчался в Сити. А его начищенный котелок сверкал на солнце, будто драгоценный камень.
Мороженщик осторожно поднялся и, убедившись, что все кости целы, отметил это знаменательное событие, съев двойную порцию мороженого…
— О, Боже! — простонала миссис Бэнкс, услышав стук захлопнувшихся ворот. — Так оно и есть! Все кувырком! Вначале одно, потом другое! С тех пор как Мэри Поппинс ушла от нас, жизнь в этом доме стала невыносимой!
Она села на ступеньку и, достав носовой платок, расплакалась.
Она плакала и припоминала все беды, обрушившиеся на ее семью с того самого дня, когда Мэри Поппинс так внезапно исчезла.
— Только что была и вдруг ушла неизвестно куда! Просто возмутительно… — всхлипывала миссис Бэнкс.
После Мэри Поппинс в доме появилась няня Грин. Но не проработав и недели, она потребовала расчет. А все из-за того, что Майкл плюнул в нее! Ее сменила няня Браун, которая в один прекрасный день просто не вернулась с прогулки. А немного позже обнаружилось, что вместе с ней из столовой исчезли и все серебряные ложки…
После няни Браун была мисс Квигли, гувернантка, которую пришлось уволить из-за того, что каждое утро перед завтраком она имела обыкновение по три часа играть гаммы, а мистер Бэнкс терпеть не мог музыки.
— А потом, — жаловалась миссис Бэнкс в носовой платок, — у Джейн была корь, в ванной сломался душ, морозом побило вишни возле дома…
— Прошу прощения, мэм!
Миссис Бэнкс подняла глаза и увидела миссис Брилл, кухарку.
— На кухне труба дымит! — угрюмо сообщила миссис Брилл.
— О, Боже! — вскрикнула миссис Бэнкс. — Опять! Надо сказать Робертсону Эю, чтобы прочистил. Кстати, где он?
— Спит, мэм. В чулане. А если этот парень спит, ничто на свете не сможет его разбудить — даже землетрясение или грохот тамтамов, — говорила миссис Брилл, спеша вслед за хозяйкой на кухню.
Общими усилиями им удалось погасить огонь, но неприятности миссис Бэнкс на этом не окончились.
Не успела она позавтракать, как с лестницы донесся какой-то грохот.
— Господи! Что там еще? — простонала миссис Бэнкс и пошла выяснять, что случилось.
— О, нога! Моя нога! — громко причитала горничная Элен, сидя на ступеньках в окружении битых тарелок и чашек.
— Что с ней такое? — раздраженно спросила миссис Бэнкс.
— Сломалась! — ответила Элен слабым голосом и прислонилась к перилам.
— Ерунда, Элен! Просто вы растянули лодыжку, вот и все!.
Но Элен снова и снова повторяла:
— О, нога сломалась! Что мне теперь делать? О, нога сломалась! Что мне теперь делать?
В это время из Детской раздался пронзительный плач Близнецов. Они подрались из-за синей пластмассовой уточки. К их крикам присоединились голоса Джейн и Майкла, которые до этого рисовали красками на обоях, а теперь заспорили, каким у зеленой лошади должен быть хвост — фиолетовым или красным. Но весь этот шум покрывали равномерные, будто бой барабана, причитания горничной Элен:
— Нога сломалась! Что мне теперь делать?
— Это, — взвыла мисис Бэнкс, — последняя капля!
Уложив Элен в постель и сделав ей на ногу холодный компресс, миссис Бэнкс поднялась в Детскую.
Джейн с Майклом бросились ей навстречу.
— Правда, красный хвост лучше? — сходу выпалил Майкл.
— Ой, мамочка, не позволяй говорить ему такие глупости! У лошадей не бывает красных хвостов! Ведь так? — перебила его Джейн.
— А фиолетовые хвосты, по твоему, бывают? — завопил Майкл.
— Моя утка! — вторил ему Джон, вырывая игрушку у Барбары.
— Нет моя, моя! — кричала Барбара, вырывая ее, в свою очереди, у Джона.
— Дети! Дети! — миссис Бэнкс в отчаянии заломила руки. — Замолчите, или я сойду с ума!
Сразу стало тихо. Дети с интересом смотрели на свою маму, пытаясь понять, правду она говорит или нет, а заодно и представить, на кого она будет похожа, если и впрямь сойдет с ума.
— Итак, — сказала миссис Бэнкс, — ваше поведение просто ужасно! У бедняжки Элен что-то с ногой, поэтому присматривать за вами некому! Идите в Парк и поиграйте там до чая. Джейн и Майкл, позаботьтесь о Близнецах. Джон, отдай уточку Барбаре, а сам вечером с ней поиграешь. Майкл, можешь взять своего нового воздушного змея. А теперь — наденьте шапки…
— Но я хочу дорисовать лошадь! — сердито возразил Майкл.
— Почему это мы должны идти в Парк? — поддержала его Джейн. — Чего мы там не видели?
— г Потому что мне нужен покой! — отрезала миссис Бэнкс. — И если вы будете вести себя хорошо, то к чаю получите кокосовый торт.
И, прежде чем они успели сказать еще хоть слово, миссис Бэнкс нахлобучила им шапки и согнала всех четверых вниз. — Осторожнее переходите улицу! — крикнула она им вслед.
Джейн катила коляску с Близнецами, а Майкл нес воздушного змея.
Выйдя из ворот, они посмотрели направо. Никого. Посмотрели налево. Тоже никого. v Только где-то в конце улицы Мороженщик все звонил в свой колокольчик.
Джейн двинулась вперед. Майкл поспешил за ней.
— Ненавижу такую жизнь! — пожаловался он своему змею. — Все кувырком!
Джейн докатила коляску до пруда.
— А теперь, — сказала она Близнецам, — дайте-ка мне уточку!
В ответ они дружно завопили и что было сил вцепились в игрушку каждый со своего конца.
С трудом разжав их пальцы, Джейн пустила уточку в пруд.
— Смотрите, — воскликнула она, — уточка отправилась в Индию!
Близнецы увидели, как игрушка медленно уплывает от них, и заревели в два голоса.
Джейн обежала пруд и пустила уточку обратно.
— А теперь, — крикнула она радостно, — в Канаду!
Но Близнецов это, похоже, не развеселило.
— А сейчас в Нью-Йорк!
Близнецы завопили еще громче.
Джейн всплеснула руками.
— Майкл, что с ними делать? Если отдать утку, то они опять подерутся, а если нет, то они никогда не кончат ревете!
— Надо запустить змея! — придумал Майкл. — Смотрите, дети! Смотрите!
Он поднял красивого желто-зеленого змея и стал разматывать веревку. Близнецы без всякого интереса наблюдали за ним. Подняв змея над головой, Майкл побежал. Змей взмыл на мгновение в воздух, а потом со всего маху шлепнулся на траву.
— Попробуй еще раз! — подбодрила Майкла Джейн.
— Подержи, пока я разбегусь! — попросил Майкл.
На этот раз змей поднялся чуть выше. Но его длинный, украшенный кисточками хвост запутался в ветвях большой липы, и змей бессильно повис средь листвы.
Близнецы дружно заплакали.
— О, Боже! — вырвалось у Джейн. — Снова все кувырком!
— Эй! Эй! Эй! Что это такое? — вдруг раздался голос позади них. Обернувшись, ребята увидели одетого во френч и форменную фуражку Смотрителя Парка. Он собирал разбросанные повсюду бумажки, накалывая их на длинную остроконечную палку. Джейн молча указала на липу. Смотритель поднял голову, и лицо его сделалось очень строгим.
— Так-так! Нарушаете правила? Здесь сорить не положено! Ни на земле, ни на деревьях!
— А это не мусор. Это змей, — объяснил Майкл.
Смотритель внимательно посмотрел на липу и на его лице появилась мягкая, добродушная и даже чуть глуповатая улыбка.
— Змей? Ах, да-да-да… Надо же, я очень давно не запускал змеев. С тех пор, как был мальчиком.
Он быстро вскарабкался на дерево и спустился, осторожно держа змея под мышкой.
— Сейчас, — воскликнул Смотритель радостно, — мы его как разгоним! Да как запустим! — и он потянулся за веревкой.
Майкл спрятал катушку за спину.
— Спасибо, но мне хочется самому.
— Конечно — конечно! Но можно я буду тебе помогать? — жалобно попросил Смотритель. — Ведь это я достал его с дерева! И я не запускал воздушных змеев с тех пор, как был мальчиком.
— Ну, ладно, — смилостивился Майкл, вовсе не желая прослыть жадиной.
— Спасибо! Спасибо! — обрадовался Смотритель. — Я отойду на десять шагов. А когда я крикну «Давай!» — беги.
И он принялся громко отсчитывать шаги.
— …Восемь, девять, десять!
Повернувшись, он поднял змея высоко над головой.
— Давай!
Майкл побежал.
— Отпускай! — завопил Смотритель.
Сзади послышался легкий хлопок, веревка натянулась, и катушка начала быстро раскручиваться.
— Летит! Летит! — закричал Смотритель.
Майкл оглянулся. Змей быстро набирал высоту, и казалось, маленькие кисточки на его хвосте постепенно из желто-зеленых превращаются в синие.
Смотритель вытаращил глаза.
— Никогда не видел такого змея! Даже когда был маленьким мальчиком, — пробормотал он.
Небольшое облачко на мгновение закрыло солнце и стало быстро перемещаться по небу.
— Оно летит прямо к нашему змею! — взволновано прошептала Джейн.
А змей, щелкая хвостом на ветру, взлетал все выше и выше, пока не превратился в маленькую темную точку на небе.
Облако медленно приближалось.
— Все, пропал, — сказал Майкл, когда точка скрылась за серой пеленой.
Джейн слегка вздохнула. В коляске замолкли Близнецы, и установилась какая-то странная тишина. Только веревка рвалась у Майкла из рук, словно хотела и его унести в заоблачную высь. Затаив дыхание, все ждали, когда змей появится опять. Наконец Джейн не выдержала.
— Майкл, — закричала она, хватаяеь за натянутую, будто струна, веревку, — тяни! Тяни же!
Майкл покрепче ухватился за катушку и изо всех сил потянул. Безрезультатно. Он дернул еще раз, еще и еще.
— Не могу, — с трудом переводя дыхание, произнес он, — не идет!
— Я помогу! — предложила Джейн. — Раз-два, взяли!
Но как они ни старались, веревка не поддавалась, и змей по-прежнему прятался где-то за облаком.
— Дайте-ка я! — сказал важно Смотритель. — Когда я был маленьким мальчиком, мы делали это так.
Ухватившись за веревку чуть повыше руки Джейн, он коротко и сильно дернул. Веревка как будто слегка подалась.
— А теперь все вместе! Взяли! — крикнул Смотритель и отбросил в сторону фуражку.
Джейн с Майклом снова потянули изо всех сил.
— Идет! — прохрипел Майкл.
Внезапно веревка ослабла, и какой-то маленький предмет, пробив облако, стал плавно опускаться вниз.
— Наматывай! — скомандовал Смотритель, повернувшись к Майклу.
Но веревка наматывалась на катушку сама собой. Ниже и ниже опускался змей, кружась в каком-то диком танце. Джейн слегка ахнула.
— Что-то произошло! Это не наш змей! — воскликнула она. — Это какой-то другой!
Они пригляделись. И точно. Змей был не желто-зеленым, а синим! Подпрыгивая и кувыркаясь, он опускался все ниже и ниже. Внезапно Майкл завопил:
— Джейн! Джейн! Это не змей! Это похоже… это похоже на…
— Тяни! Тяни скорей! — едва не задохнулась Джейн. — Я больше этого не вынесу!
Когда непонятный предмет снизился до вершин самых высоких деревьев, дети смогли разглядеть его лучше. Вместо змея на веревке спускалась… человеческая фигура! Странное дело, но фигура казалась подозрительно знакомой! На ней было синее пальто с серебряными пуговицами и соломенная шляпка, украшенная маргаритками. Под мышкой торчал зонтик, ручка которого напоминала голову попугая. В одной руке она сжимала коричневый ковровый саквояж, а в другой — конец тон самой веревки, за которую тянули Майкл и Джейн.
— Ой! — издала Джейн ликующий возглас. — Это она!
— Знаю! — закричал и Майкл, сматывая веревку дрожащими руками.
— Батюшки! — пробормотал Смотритель, протирая глаза. — Батюшки!
А странная фигура все продолжала опускаться. Вот ее ноги слегка коснулись вершины стоящего неподалеку молодого деревца… Теперь дети уже могли различить так хорошо знакомые им черты — черные, как смоль, волосы, блестящие синие глаза и маленький вздернутый носик, ну совсем как у голландской куклы… Наконец фигура, аккуратно пролетев меж ветвями старой липы, бесшумно опустилась на газон. От радости Майкл даже выронил катушку. Через мгновение они с Джейн как сумасшедшие понеслись к липе.
— Мэри Поппинс! Мэри Поппинс! — кричали они, повиснув на ней.
Сзади, словно петушки на заре, заливались Близнецы. Смотритель Парка то открывал, то закрывал рот, словно пытаясь что-то сказать, но не находя подходящих слов.
— Наконец-то! Наконец-то! Наконец-то! — дико вопил Майкл, хватая то руку Мэри Поппинс, то ее саквояж, то ее зонтик — лишь бы чувствовать, что это не сон и что она действительно здесь.
— Мы знали, что вы вернетесь! Мы нашли письмо с оревуаром! — кричала Джейн, прижимаясь к синему пальто.
На мгновение довольная улыбка осветила лицо Мэри Поппинс: улыбались и губы, и вздернутый носик и пронзительные синие глаза… Впрочем улыбка тут же исчезла.