Не все хотят чудес на Новый год, поэтому Лес опустел, больше не было желающих увидеть Волшебное Зеркало и испытать удивительную силу своего желания.
Королева смотрела на лунные переливы, и легкий ветерок раздувал ее волосы, украшения позвякивали колокольчиками, стукаясь друг о друга, время будто остановилось, когда из леса вышел последний долгожданный гость, соизволивший просить исполнения своего желания.
Высокая худощавая мужская фигура в бордовом камзоле с белым кружевным жабо беззвучно приблизилась сзади и нежно обняла Королеву, ласково пряча лицо в ее шелковых волосах и целуя шею. Но та как будто этого ничего не чувствовала. Мужчина все нежнее и крепче прижимал ее к себе, будто желая согреть или оградить от чего-то, однако она так и не двинулась. Наконец, он бойко поднял ее на руки, и она словно оттаяла и обвила его шею руками. Они слились в нежном поцелуе. Он радостно улыбался ей, она ласково и нежно смотрела ему в глаза.
Мужчина уверенной походкой направился в чащу Леса, унося дорогую ношу на своих сильных руках, как вдруг, резко остановившись, замер как вкопанный. Впереди него стояла Королева Желаний. Точнее, напротив него стояла Долли, печально улыбаясь ему.
– Там нет будущего для меня, мой дорогой, – огорченно сказала она.
Ну что за мука: разрываться всегда перед тем, что имеешь, и тем, чего можешь достичь. Ведь вполне может оказаться, что желания призрачны и эфемерны, а настоящее реально, его можно обнять, оно теплое, знакомое и любимое. Всему виной эти глупые привычки верить в чудеса! Может быть, прав тот, кто не желает больше чудес? Просто живет и пытается быть счастливым без большой любви, о которой пишут в книгах, без приключений, о которых ходят легенды, проживая жизнь тихо, довольствуясь тем, что есть?
А может быть, пора остановиться и перестать гоняться за туманными миражами? Не доверять легкомысленным романтическим порывам, а верить больше в здравый смысл?!
Но если ты всегда доверял своему сердцу и шел за вдохновением, пришло ли время изменять себе и останавливаться сейчас? Это ли урок жизни: перемены или следование за своей звездой?
Мужчина с кружевным жабо посмотрел на девушку, что держал в руках, и тот же самый голос сказал ему:
– Прости, мой дорогой, – с той же досадой сказала Молли.
Он с сомнением посмотрел в ее знакомые любимые глаза нежно-голубого перламутрового оттенка. Их взгляд был печальным, ответ в них читался твердо и ясно.
Мужчина нежно поставил Молли на землю, посмотрел, как она соединяется с Долли, и удрученно покачал своей головой, словно не веря в приговор. Королева Желаний хотела было дотронуться до его волос, но он решительно отвернулся и, круто развернувшись, побежал в Лес. Рука Королевы так и замерла в воздухе, будто в последний раз провожая стремительно убегающего невероятно огромного бордового медведя.
– Я обязательно придумаю для тебя новую сказку с хорошим концом, – сказала Королева на прощание и решительно двинулась в обратную сторону, туда, где кончался Волшебный лес.
Глава Шестнадцатая Последняя
Драго
Это последняя глава об удивительных приключениях кукол и людей, где переплетаются явь и быль и где сказка заканчивается.
Всё имеет свой конец, и даже Волшебный лес заканчивался. Он заканчивался обрывом, за которым начинался Волшебный город. Невероятно красивая перспектива, пики и башни по-королевски украшали его, а он сверкал и переливался в ночи, словно новогодняя елка в квартире на четырнадцатом этаже. Свежий ветер странствий манил и звал в бурлящую городскую жизнь, наполненную приключениями и новыми открытиями.
Королева Желаний остановилась над пропастью, созерцая сказочную картину перед собой, и почувствовала, как следом вышли из леса клубы тумана, плотно и бесшумно окутывая ее. Мощная мужская рука, обросшая темными волосами и усыпанная перстнями из мутных первородных алмазов, трепетно взяла ее за руку.
Два осенних листика вновь столкнулись в общем листопаде, будто две падающие звезды невероятным образом пересеклись своими траекториями и на миг замерли в общем звездопаде. Две реальности, два парящих небесных острова с раскинутыми лианами и могучими корнями, свободно летающих в пространстве, стремительно приближались друг к другу, ожидая этого момента всю свою жизнь, стали цепляться друг за друга, сплетаясь и переплетаясь в сложные узлы и косы.
И даже осень на миг отложила свои дела ради того, чтобы увидеть, чем закончится долгая история большой любви.
* * *
Королева Желаний стояла на обрыве, Волшебный лес заканчивался, как подходила к концу и ее сказка. Она задумчиво смотрела на горящий огнями город, куда стремились все романтики и авантюристы в поисках приключений и волшебства, и размышляла, чего же хочет она.
Она продолжала задумчиво смотреть перед собой и что-то тихо нашептывала, отчего земля под ногами стала трещать и расходиться. Тот, кто стоял в облаке, отпустил ее руку. Земля с треском расползалась, трещина росла, разрушая на глазах недавний хрупкий союз с таким трудом нашедших друг друга парящих небесных островов. И корни растений и деревьев не без страданий расцеплялись, обрывая соединенные узы лиан. Будто не желая разлучаться, мощные ветки и корневища одного острова жалко цеплялись за другой, стоял чудовищный хруст поломанных веток, земля комьями сыпалась в пропасть.
Всего лишь метровая расщелина разделяла два островка; ее легко было бы перейти, просто сделав шаг, но пропасть, которая разлучала два мира, была непреодолима. На одном островке стояла женщина, это была Королева Желаний. Ее образ двоился и переливался разными цветами, однако издали это был всего лишь образ обычной женщины. На втором островке стоял мужчина, окруженный туманом. Его высокий силуэт проступал черным пятном, однако со стороны это был всего лишь образ мужчины.
Осень улыбнулась и, не желая более мешать, а может, боясь увидеть плохой конец этой истории, отвернулась и вновь занялась своими привычными делами: подбрасывать листья вверх и любоваться удивительными виражами и пируэтами падающих разноцветных лодочек.
Дело влюбленных – это всегда интимное и тайное дело; даже высшим силам трудно бывает разобраться в сложных взаимоотношениях людей.
Наконец Королева произнесла:
– Покажись.
И туман стал рассеиваться, паровыми потоками мгновенно всасываясь в землю. И словно ниоткуда стала проявляться исполинская фигура Хранителя Леса, которого не видели уже много лет. Он торжественно возвышался своей величественной фигурой, вальяжно опираясь на огромный золотой посох. От его появления тело Королевы вздрогнуло. Красивый и могучий, как Геракл, по пояс нагой, зовущий своей природной пленительностью и притягательностью, чудно украшенный цветами, разноцветными камнями и перстнями, сильными руками, увешанными браслетами и кольцами, теребил он свою большую бороду, свисающую до самого живота.
Черные глаза с пушистыми длинными ресницами не могли не заметить трепета разноцветных глаз напротив. Орлиный нос довольно хмыкнул, а черченые домики бордовых губ удовлетворительно растянулись в лучезарной улыбке Чеширского Кота. Он знал, что никто не может устоять перед его силой и магнетизмом.
Несмотря на радость, Хранитель Леса все-таки трепетал перед встречей, то и дело теребил свою здоровенную с причудливо вплетенными лентами и камнями, осколками зеркал и монетами бороду. Этого дня он слишком долго ждал. От этой встречи зависела его дальнейшая жизнь.
– Спасибо, что не показывался раньше, Драго. Мне больно видеть тебя и сейчас, – произнесла Королева.
Хранитель Леса потерял улыбку и, встрепенувшись, стал что-то нашептывать, от чего острова с новой силой стали притягиваться, протягивая друг другу свои корни, вновь желая сплестись. От этого возбуждающего, волнующего нашептывания, исходившего из нутра древними пещерными звуками, всё пришло в движение.
Королева Желаний тоже стала разделяться на знакомые две части, и черная душа Долли бессознательно стала вдыхать тягучий и магический аромат знакомого тела, отчего глаза ее наполнились синим светом. Ибо отрицательное, прибавленное к отрицательному, умножает результат. Молли, вдыхая сладкий аромат, исходивший цветочными радужными потоками от Хранителя Леса, также в блаженстве закрыла глаза. Ибо абсолютное отрицательное полностью уравновешивает положительное, как плюс всегда стремится к минусу, создавая порядок и спокойствие, равное нулю.
Хранитель, видя, что теперь его Королева не сопротивляется и охвачена чарами, вновь широко улыбнулся и усилил свою магию. Он вынул из объемной бороды необычную флейту, сделанную из рога какого-то гигантского животного, и самозабвенно закрыв глаза, начал выдувать удивительные захватывающие ноты, от которых кружилась голова и пылко билось сердце. Затем он отставил от губ инструмент и запел. Мощный глубокий мужской голос древним колдовством исходил из его магнетического тела. Горловые звуки сменялись мелодичной трелью, бордовый рот менял формы, и каждое состояние напоминало поцелуй, глубокий и чувственный. Любовь текла с каждой нотой и с каждым звуком, медовым ароматом лилась от жаркого нагого тела, каждое движение Хранителя приковывало взгляд. Он и был само воплощение любви и желаний. Он звал ее своим телом, своим голосом, сладкими воспоминаниями и посылал ей грядущие грезы.
Волосы Долли и Молли легкими светлыми волнами вскружились и потянулись ручьями к супругу, одежды развевались в его сторону, будто притягивая хозяек переступить пропасть и прийти к нему. Зазвенели браслеты и украшения, пытаясь соскочить с рук и ног Долли и Молли. Золото и серебро, стекло и ткани желали воссоединения с первоисточником.
От такого притяжения расплетались косы, и ленточки, словно бабочки, большим разноцветным облаком летели, как на огонь, оседая на каштановых кудрях Хранителя Леса.
Ожерелья и подвески ссыпались жемчугами и бусинами, конфетным дождем падали на землю, отскакивая и обскакивая друг друга наперегонки, и как по волшебству прыгали на другую сторону, вплетаясь в новые ожерелья на прекрасном теле Хранителя.
Яркие птицы и растения, вдруг оживая на полах платья Королевы, устремлялись разноцветными кляксами, окружая фигуру Хранителя, чирикая и стрекоча, брались устраивать гнезда на его могучих плечах и длинных блестящих кудрях.
На ушах у Королевы зашумели кукольные фарфоровые головки ангелочков, у которых на ходу отрастали крылышки стрекоз, и не в силах противостоять сильнейшему привороту, они рвались с золотых серег, превращаясь в пухленьких херувимчиков, и не оглядываясь летели на другой остров, шумно щебеча и пиликая, быстро юркая в чудесную бороду.
Алые капли крови от ран капали на плечи Королевы, и казалось, сама кровь стремится воссоединиться с Хранителем, и тонкие струйки бежали по черным и белым одеждам Долли и Молли, образуя ручейки, алыми змейками устремляющиеся на другой остров.
Наконец, не выдержав, черное ожерелье соскочило с белой шеи Молли, и, упав наземь, обратилось кошкой, которая, не оглядываясь, быстро перепрыгнула пропасть и бросилась под ноги хозяину, томно мурлыча и посверкивая горящими глазами, побираясь о его парчовые шаровары.
Однако, казалось, это не удивляло Королеву: малое и слабое всегда стремится соединиться с сильным, и две ее части вновь стали превращаться в один образ. Чары Хранителя не имели над ней силы. Непреклонная и спокойная фигура Королевы твердо оставалась на месте, две пары глаз неотрывно смотрели в глаза Хранителю Леса, не обращая внимания на покидавшее ее войско.
Массивные черные брови Хранителя сердито сошлись на переносице орлиного носа, он прекратил петь и раздраженно отбросил рог в сторону, гневно разгоняя мощными руками волшебных существ от себя. Стало быть, не помогали ни обычное очарование, ни магия сильнейшего и древнейшего волшебника Драго, силы которого могли задобрить хоть вепря, хоть ангела. Он бросил свирель и властно хлопнул в ладоши. Все шорохи и лепетанье прекратились, чудесные создания, словно мыши, попрятались кто куда, перестали кровоточить раны Королевы, заживали на глазах синяки и ссадины. Драго нервно поправил свою бороду и серьезно, уже без всяких хитростей, произнес:
– Я долго ждал тебя, жена. Пришло время нам помириться. Пойдем домой, наш дом ждет давно тебя, – он внимательно следил за каждым взмахом ее ресниц, за каждым поворотом головы, словно ожидая самого важного ответа в своей жизни.
– Ожидая меня так долго, много ли гнезд ты сплел на высоких башнях замка артаи? – бросила ему Королева.
– Много, жена, – так же серьезно произнес Хранитель, и голос его не дрогнул. Мускулистое тело напряглось, но не потеряло спокойствия.
– Много ли женщин осквернило мое ложе в моем же доме, куда я должна вернуться? – тем же спокойным голосом продолжала выспрашивать Королева, глаза которой полыхнули знакомым огненным пламенем Долли, отчего лицо стало раздваиваться и две пары черных глаз будто приблизились к Хранителю ближе, сверля его обжигающим огнем.
– Много, жена, – тем же тоном отвечал Хранитель, и губы его побелели от внутреннего напряжения.
А тем временем по лицу Королевы потекли перламутровые слезы, будто внутренняя душа Молли плакала от услышанного.
– Много ли ты сожрал своих хвостатых золотых выродков от скуки и тоски, монстр?
– Много, жена, – соглашался Хранитель Леса, удрученно кивая мохнатой головой и тяжело выдыхая, – всех, – и косматые брови вскинулись вверх, будто он сам в первый раз слышал свой голос.
– И много ли ты и твои проклятые любовницы поносили меня и смеялись надо мною?
И гордая косматая голова Хранителя упала на мощную кудрявую грудь, не в силах смотреть, как красный огонь, смешавшись с кристальными слезами, кровавыми каплями от невыносимой душевной боли и оскорблений, причиненных им, стекает по любимому лицу.
– Пойдем домой, Апаи Пачаячи, – тихо проговорил Хранитель, – нас ждут наши дети. Я нашел всех наших детей, Вилья Хума.
Это была еще одна попытка достучаться до сердца жены, такой любимой, но бессердечно растоптанной им же.
– Драго, от боли предательства я окаменела к твоей магии. От этой жизни, на которую ты обрек меня, я и вовсе потеряла надежду и веру. Я прокляла наших детей. Я захотела, чтобы они испытали то, что испытала я. И если б я только знала, что их смерть хоть на минуту оторвет тебя от твоих оргий, хоть на минуту сожмет твое сердце в боли, я бы не задумываясь убила их всех. Я бросила наших детей, ибо была не в состоянии выносить их и вскормить, я была опасна. Наши дети умерли для меня, Драго, как и я умерла для них. Эти слезы – их кровь.
Хранитель поднял свою голову и ужаснулся от зрелища: кровавые ручьи текли по прекрасному лицу его жены, кожа, покрываясь черными рубцами, превращалась в фарфор, который нещадно скрипел, вот-вот готовый треснуть. И Хранитель отчаянно взревел: то, о чем боялся думать великий орел, горделивый кондор, мудрый дракон, стало разворачиваться на его глазах, и ни его древняя магия, ни силы природы, ни разум и ни чувства не могли помочь ему в этот момент.
От отчаяния и от нестерпимой боли громадный драконий хвост, который был спрятан до поры до времени, с ужасным грохотом ударил по хрупкой почве островка, земля затрещала под его ногами. Бедные корни и лианы вместе с огромными кусками земли сыпались в пропасть, и мертвые деревья, ничем более не поддерживаемые, также падали следом, пропадая навсегда. Гигантский чешуйчатый хвост, превосходивший во много раз своего хозяина, вновь замахнулся и острыми зубцами ударил по соседнему островку, пытаясь якорем зацепить и силой захватить его.
– У тебя каменное сердце, Драго.
– У меня нет сердца, жена, – он дотронулся пальцами, на которых быстро отрастали желтые драконьи когти, до своей широкой груди и со всей силой разорвал ими себе кожу, и в жилах и мускулах в месте, где должно было находиться его сердце, у Хранителя была огромная черная дыра.
– Вуира коча, как я могла полюбить монстра без сердца?! – в слезах прокричала Королева.
– Какая я глупая! – плакала Молли.
– Я ненавижу себя за это! – люто пылала Долли.
– Ты будешь моим сердцем, жена. Твое огромное сердце может любить за двоих и простить нас обоих. За истинную большую любовь, как у нас, Апаи, прощается всё… Ты это знаешь лучше всех!
– Слишком много воды утекло, Дракон. Ты так и не стал человеком. Ты выглядишь как животное, ты убил в себе любовь, ты монстр и чудовище!