НА БУДУЩЕЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ С АМЕРИКОЙ
Возвращайся к мирной жизни, чечен.
Шашка требует надёжных ножон.
Был ты с нами воевать обречен,
а теперича ты нам не нужон.
Отдыхай. У нас другой супостат,
о котором и мечтать не моги!
Всё Отечество замрёт на постах,
а шагнёт – так только с левой ноги.
Но не зря тебя мы брали в рожны,
разметав непротивленцев-зануд,
ибо, кореш, без войны да вражды
позабудешь, как Отчизну зовут!
Будь лоялен. Ремонтируй трамвай.
В амбразуры забивай пенопласт.
Только больше ничего не взрывай!
Да тебе уже никто и не даст.
ЧИСТО МУЖСКОЕ
1
Гляжу от злобы костяной
на то, что пройдено.
Пока я лаялся с женой,
погибла Родина.
Иду по городу – гляжу:
окопы веером.
Hу я ей, твари, покажу
сегодня вечером!
2
Мне с беседою к Сократу
подойти б!
Пусть не ровня я собрату,
мелкий тип.
Но супруга-то у типа —
а, Сократ? —
Хлеще, чем твоя Ксантиппа,
во сто крат.
3
Жена родная визави,
страна родная.
И обе требуют любви,
меня шмоная.
Мне говорят: «Терпи, дедусь!
Молчи, не сетуй».
Но гадом буду – разведусь
не с той, так с этой.
* * *
Оскорбил, говорите, Великую Русь?
Поцелуйте замочную прорезь!
Я с Отечеством как-нибудь сам разберусь —
помирюсь еще с ним и поссорюсь.
АХ ТЫ, ЛЕТОПИСЬ-КНИГА…
* * *
И в том, что сломалась мотыга.
и в том, что распалась телега,
и что на печи – холодрыга,
а двор не видать из-под снега,
виновны варяги, Расстрига,
хазары, наплыв печенега,
татаро-монгольское иго,
татаро-монгольское эго...
ИЗ МЕМУАРОВ О МЯТЕЖЕ
В суровом достопамятном году
удил я рыбу на кронштадтском льду.
Всю леску перепутали, поганцы!
До сей поры мормышку не найду!
НЕОКОНЧЕННОЕ ВОСКЛИЦАНИЕ
Ах, страна моя страдалица,
где извечны повторения,
где ещё при Святославиче
намечали светлый путь,
где вовеки не состарится
ни одно стихотворение,
ибо ты, богов меняючи,
не меняешься ничуть…
ЗАПОВЕДЬ
Не позволяй эмоциям
разделаться с умом —
пойми, что подлый социум
сидит в тебе самом.
Бранится по-мужичьему,
до крайности сердит.
Охрану увеличь ему —
и пусть себе сидит.
* * *
Ах ты, летопись-книга!
Что ни век – то напасть:
не татарское иго —
так советская власть!
Всяк охоч да умеюч
кинуть в небушко клич:
не Степан Тимофеич —
так Владимир Ильич...
* * *
О величии идей
говорить пока не будем.
Просто жалко мне людей,
что попали в лапы к людям.
Как-нибудь в конце концов
мы сведем концы с концами.
А пока что жаль отцов
арестованных отцами.
Покривив печально рот,
так и ходишь криворотым:
мол, хороший был народ,
уничтоженный народом.
СЮЖЕТ
Допустим, брошу. Белая горячка
дня через два признает пораженье.
Из нежно промываемых извилин
уйдут кошмары скорбной чередой:
пальба из танков, Горби, перестройка,
культ личности, Октябрьское восстанье,
потом – отмена крепостного права
и, может быть, Крещение Руси...
Hо тут заголосит дверной звонок.
Открою. И, сердито сдвинув брови,
войдут четыре человека в штатском,
захлопнут дверь, отрежут телефон
и скажут: «Зверь! Ты о других подумал?
Hу хоть о нас – плодах твоей горячки!» —
и, с дребезгом поставив ящик водки,
достанут чисто вымытый стакан.
* * *
Полистаешь наугад —
всё расстрелы да застенки.
От Памира до Карпат
нет невыщербленной стенки.
Вот и думается мне:
до чего же я ничтожен,
если в этакой стране
до сих пор не уничтожен?
* * *
Покончим с прошлым, господа, —
и православною державой,
перекрестясь, пойдем туда,
куда глядит орёл двуглавый!
ЗАПИСКИ СУМАСШЕДШЕГО
1
Сам и праздную, и тризную,
только в церковь не иду —
по диагнозу с Отчизною
всё никак не совпаду.
2
Привычная пайка больничной баланды,
со шприцами хмурые мордоворотины —
и всё понапрасну: отдельные банды
никак не сольются в понятие Родины.
3
Милый мой, действительность не лечится —
это установлено давно.
Данный бред зовется «человечество» —
и другого, знаешь, не дано.
ИНДИВИДУАЛИСТ
Обезумевши слегка,
я похож на кулака
тем, что в общее безумье
мне не хочется пока.
ЭЗОТЕРИКА
Смешной чудак под своды крипт
проникнет, мифом очарован,
и расшифрует манускрипт,
который не был зашифрован.
Но ты, страницы вороша,
не зубоскаль подобно Плавту:
когда ошибка хороша,
она вполне сойдёт за правду.
Так кладовщик былых времён,
зарплату от жены таящий,
был не взаправдашний шпион,
но отсидел как настоящий.
СМЫСЛОИСКАТЕЛЯМ
Изучая тору или сутру,
тратишь уйму лишнего труда.
Логика – кратчайший путь к абсурду.
Экономьте время, господа!
УПУЩЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ
Как мне вытравить хотелось
за чертой черту:
робость, глупость, мягкотелость —
словом, доброту!
Я бы стал в юдоли оной
прочим не чета:
умный, смелый, непреклонный —
словом, сволота.
К ВОПРОСУ О КПД
Доктора толкуют неспроста, вишь,
что у нас под черепом ни зги:
умный мозг работать не заставишь —
мыслят только глупые мозги.
* * *
Он, по-моему, с юмором, Тот,
Чьи пути неизменно таинственны, —
каждый раз, добираясь до истины,
я в конце нахожу анекдот!
* * *
Что ты сделал, Адам! Ты зачем откусил от плода?
Ну-ка выплюнь немедленно… Всё. Проглотил, дурачок.
И прошла от желудка по телу волной теплота.
И ужалила правда огромный от страха зрачок.
Вспоминаешь теперь, как ты утром ломал деревца?
Как вчера изобидел супругу, банан отобрав?
Откусил от плода? Посмотри на себя, стервеца!
Ах, не знал, что неправ? Но теперь-то узнал, что неправ!
Думал, сладко Богам? Совесть – тяжкое бремя, Адам.
А ведь жил без греха, без оглядки, что твой гамадрил.
Я ж тебе говорил, чтоб не смел прикасаться к плодам!
Говорил или нет? Ты не хнычь, отвечай! Говорил?
Ну так что Мне теперь? За тобою ходить по пятам?
И следить, как бы вдруг ничего на тебя не нашло?
А ступай-ка ты, знаешь, в голодные земли, Адам, —
и трудись до упаду, чтоб не было сил ни на что.
* * *
Если древние евреи
описали Иегову,
ничего не прибавляя,
не скрывая ничего,
будет правильней, ей-богу,
и, наверное, мудрее
очутиться вместо рая
в преисподней у Него.
* * *
Пуган хыкою, лыком шит,
заплутавши в добре и зле,
ненавижу всё, что кишит, —
человечество в том числе.
Разве только вот воробьи…
ЭТАЖИ
* * *
На излёте века
взял и ниспроверг
злого человека
добрый человек.
Из гранатомёта
шлёп его, козла!
Стало быть, добро-то
посильнее зла.
ЭТАЖИ
Седьмой. Починяют душ.
Шестой. Изменяет муж.
Пятый. Матерный хор.
Четвертый. Шурует вор.
Третий. Грохочет рок.
Второй. Подгорел пирог.
Первый. Рыдает альт.
Все. Долетел. Асфальт.
HЕСКЛАДУХА
Мир становится с годами
не яснее, но теснее:
с тем сидел на первой парте,
с этой вовсе переспал...
Вскинешь голову – знакомы
и судья, и заседатель!
Значит, все-таки посадят.
Hе стрелять же другана...
* * *
Вот ты – в тоске и грусти,
а я – навеселе.
Ты найден был в капусте,
а я вот – в конопле.
Тащись себе, мотыжа
капустные поля,
а мне вот как-то ближе
родная конопля...
ШУТОЧКА
Hе всегда бывает понят
мой словесный цирк:
пошутил, что судно тонет,
а сосед – кувырк!
Вот такие парадоксы.
Массовый невроз.
Эй, верните танки в боксы!
Я же не всерьёз!
ПРОТИВОВОЗДУШHО-СЕКСУАЛЬHОЕ
Когда ракета рвёт по вертикали
затем, чтоб гробануть бомбардировщик,
не дав ему сронить ядрёну бомбу
на некий центр, что тянется вдоль Волги
и повторяет все ее изгибы,
как мы порой ладонью повторяем
изгиб бедра любимого созданья,
которое немедля говорит:
«Hе трожь бедро, на нас уже глазеют!» —
и вы покорно прячете хваталку
в излишне тесный боковой карман,
который вдруг косым своим разрезом
напомнит вам татарских интервентов,
речушку Калку, поле Куликово
и многое другое... Hо ракета,
пока вы это пристально читали,
уже бомбардировщик гробанула,
о чем имею счастье доложить!