(35) Новопостроенный замок на Эзеле, по позднейшим сведениям, был, вероятно, Зонебург.
(36) Утверждение паны Климента VI-го последовало только 8 февраля 1348 г., и потому летописец неверно совместил утверждение с королевскою грамотою от 29 августа 1346 г.
(37) Буссике может быть нынешний курляндский Бауск.
(38) Стребене по немецки обыкновенно Стребье, по литовски Страва, приток Немана.
(39) Лантмар – это Владимир, Брейзике – Брест.
(40) Было записано, вероятно, при взятии таможенных пошлин.
(41) Епископоп вестераским в то время был Магнус.
(42) Стринейке, теперешнее Стрипейки в Самаитене в восьми милях на юго-запад от Динабурга; Опитен ныне Унита недалеко от леваго берега Певяжи (по немецки Навезе); Мезевильте, вероятно, Вейшвильты совсем близко на восток от Униты.Анстрейтен, в противоположность литовской нижней земле или Самаитену, есть литовская верхняя земля от Вилоны к Неману.
(43) Добицен, вероятно, нынешний Полубис на реке Дубиссе, по немецки Добезе. Саулин – местность, получившая название от Шавлей, местечко к северу от Подубиса.
(44) Плане, вероятно, один нз рода Рейсов, из Плауена. Архиепископа пражскаго звали Арнестом Пардубицким, герцога троппаускаго звали Иоанном; немецким магистром был Вольфрам Нелленбургский.
(45) Попиллен или Попели, в одной мили от семигальской границы на юг от Радзвилишек, или Попилиан на Виндаве в Самантене.
(46)…названий нет в рукописи.
(47) Сетен вероятно Шати на Вилии; Кауве, по немецки Кауен, ныне Ковна.
(48) Ногата или нагата. Уже у Генриха Латышскаго упоминается о ногатах, как о ходячей монете.
(49) Cтих этот ноходится в нравственных двустишиях Дионисия Катона, II, 15.
Все двухстишие такого содержания:
Забудь бранныя слова прошлой ссоры!
Только злой вспоминает с неприязнью содеянный грех!
(50) Вилькенбете, вероятно, нынешний Вилкомир.
(51) Брат Герман – это сам летописец.
(52) В подлиннике нужно было бы читать: «cum sigillo suo et capituli Rigensis».
(53) Перечисленныя местности ныне называются: Шатыле вблизи Вилии, Ворлово, Свиланы на Вилии (Калейнен не существует более), Сальвиссове должно быть лежало недалеко от Ковны между Эйгуле на Вилии к Румшисками на Мемеле; Калевитен находился, вероятно, между Старою и Новою Ковною (на острове Виргаллен).
(54) Велюн – ныне Вилены на Немане, Эйрагода на Дубисе, Пернаров, Гилацына (Собнов более не существует), Трокини, Буда Гайчевска, или Гойцев, Почтов.
(55) Саре, вероятно, Шораны на северо – запад от нынешних Шавлей.
(56) Розитен, иди Режица, в польской Лифляндии.
(57) Моде – ныне Великая.
(58) «их страну» поставлено в том смысле, будто перед тем уже было сказано «ватландские русские». Ватланд – это вотская пятина.
(59) Варнац и Велин, ныне Воронец и Велия на юго-запад от него. Слово еретики («Irrglaubigen») везде относится к русским.
(60) Иеви теперь Иеве в Эстляндии вирландском округе.
(61) Малове может быть Малайцы при Поневже; Визевильте теперь Вейшвильцы; Свайникен нынешний Звойники; Прейвезеникен, нынешние Превочки около Новаго Города (Новемяста), Невезеникен, ныне верхний Поневеж.
(62) Астрове ныне Остров на Великой.Навезе, ныне – Невяжа, Ромагин, вероятно, Романы на север от Вильки.
(63) Сакке иначе Саккала – местность, на которой находится Феллин.
(64) Цизегале ныне Сиселгал; Пефольт, вероятно, Пебальг. Монахини были женскаго Цистерциаскаго монастыря св. Марии в Риге.
(65) Бензен может быть Вайвазы на северо-восток от верхняго Поневежа, между Несвяжой и Лавенной, Раден, вероятно, Руды, Эгинтен может быть Ягинтовице, против нижняго Поневежа или Оганце на запад от Нового Города (Новемисто)
(66) Торейден и Кремун – Трейден и Кремон, два замка архиепископа рижскаго.
(67) Варнен ныне Ворны на восток от города Мемеля, рядом с ним Медемикен теперь Мидинганы. Остальныя места нужно искать по соседству.
(68) Видукелен ныне Виндукле в двух милях на запад от Россиен.
(69) Вельцы недалеко к югу от Верхняго Поневежа. Один Линковен лежит на Певяже. Онитолокихи на той же речке не много выше Кейдан. Шлапоберце и Кольноберце на запад от реки. Арвистен ныне Орвистов в трех четвертях мили от Кейдан.
(70) Дома для больных братьев в орденских замках иначе так называемые «Infirmariа», больницы.
(71) Ланкеникен может быть нынешний Лукник, близ Ворны.
(72) Ланграфство Лейхтенберг находилось в верхнем Пфальце около реки Рааба, графство Гальс в Нижней Баварии на Ильце.
(73) Нерге другое название Вилии; Наузе, Навезеэто Невяжа. Перстевизе, вероятно, Бершты в 3/4 мили на северо-восток от Медников, находящихся при Россиенах.
(74) Ныне не возможно уже указать, где находились все эти местности. Некоторыя из них уже были указаны выше; некоторыя имена, вероятно, переиначены в рукописи. Во всяком случае местности эти лежали большею частью около верхняго и нижняго течения Невяжи, как Борклоини и Барклоиния, Упита, Васканы, Вейшвильцы, Линкове, Датнов, Берцы, Слапоберцы, Мегианы, Роминия, Бобияны, Кейданы, Корново, Лабунов, Нармоине, Каролинов у Венцеголы (?), Опитблоки, Ради, Звойники, Превечки, Поневеж, Водокты вблиз Униты, однако на запад от Несвяжи.
(75) Розитен на курляндской низменности.
(76) Под названными местностями, которые все лежат между верхним течением Свенты и Вилии, мы узнаем теперешние: Танрогины, Лебонары, Лингмяни, Видзенишки, Лумяны, Гедроицс, Дубинки, Подубинки.
(77) «Wegelagerer» – подстерегатель. Старое теперь более не употребляющееся название таких подстерегателей был струтер («Struter») от слова «Strut» – куст, следовательно, струтер значить кустарный вор; struten значит вырывать с корнем.
(78) Волкенберге может быть ныне Валиногродек на Вили, или описка вместо Вилькенберга, т. е. Вилькомира? Сеймен ныне Сеймы.
(79) Зелландский замок это Зельбург на Двине.
(80) Одриске – вероятно, нынешняя Дрисса при впадении Дриссы в Двину ниже Полоцка.
(81) Наименованныя здесь литовския местности в области рек Свентой и Вилии уже отчасти упомянуты выше. Тевтонский орден делал нападения из Ливонии, между тем как прусские рыцари с войсками часто опустошали литовския земли на восток и запад от этих земель. Балнике есть Больники на восток от Вилкомира; 3ессолен – Шешоле на юго-восток от Вилкомира, Свенте Ацоре значить Святое озеро, Стагелискен это Столклиски на запад от Вильны; Санилискин тепер. Сумилишки, Тракен – Троки; Стребе ныне Страва.
(82) с сыном князя смоленскаго Святослава Иоанновича I-го 1386 г.
Перечисленные местности суть Крейцбург, Лаздон, Берзон, Эрлма па Огере, Пефольт, 3ельцау (или Зесвеген?), Бильтоп на Огере. Герцеке лежал против Зельсбурга. Витенбеке – это Витебск.
(83) Ликстен, вероятно, теперешняя Ликсна ниже Динабурга на правой стороне Двины.
(84) Струтерами назывались в средневековых источниках Пруссии легковооруженные люди, которые всегда в небольшом количестве шли впереди войска для воинских разведок.
(85) Которое нибудь из этих чисел, 10 000 или 5 000, неверно.
(86) В рукописи не сказано «своих людей».
(87) Велов – ныне Велау; Нервекете ныне Норкитен.
(88) Белзе – ныне Бельц в Галиции; Луцик ныне Луцк на Волыни.
(89) «Майен», эстонское слово, значит хижина.
(90) Видукелен и Кразиен – ныне Видукле и Кроце; Ладемар, вероятно, Лодомерия, Владимир.
(91) Нарманте, павший в битве при Стребе в 1348 г., был брат Ольгерда и Кейстута.
(92) В переводе здесь, где в рукописи стоит «брат», поставлено «сын» и наоборот. Нужно предполагать, что переписчик перемещал слова filius и frater. Кориат Михаил тот же что и Коддере; в Торнской летописи под 1382 годом он встречается под именем Кодара – был брат Ольгерда, а Люберт Луцкий сын последняго. Само собой правдоподобнее, что летописец назвал дядю прежде племянника.
(93) Балгскаго командора звали Дитрихом Эльнерским. Белиц – теперешняя Белица.
(94) Мосты, вероятно, над водой по берегам до крепкаго льда посредине реки.
(95) Под названными местностями узнаем: Упиту в верховьях Несвяжи, Руды, Локяны, Вилкомир, Боллелы на север оттуда, Мокюны (?).
I
Он (Волквин) завоевал Изборк…наложил дань на ватландских русских.
С падением Юрьева (Дерпта) в 1224 году (см. Генриха Латышскаго XXVIII, 5; в Приб. Сборн. том I, стр. 265) завершилось покорение земель латышей и эстонцев в Прибалтийском крае. Завоеватели и папа очень хорошо, однако, понимали., что их господство в крае может упрочиться лишь с подлым устранением влияния полочан, псковичей и новгородцев на ливонских туземцев, а это влияние несомненно существовало с древнейших времен (см. иапр. Генриха Латышскаго I, 3; в Приб. Сборн., т. I, стр. 74). Устранение же влияния могло совершиться лишь дальнейшими завоеваниями, но уже чисто русских земель.
Явныя попытки на такия завоевания начали обнаруживаться лет через 15 после Крещения Юрьева. Первыми выступили шведы, еще при епископе Альберте, пытавшиеся утвердиться в Ливонии, но не успевшие в том (см. Генриха Латышскаго XXIV, 3; в Приб. Сборн., стр. 235).
В Швеции борьба между готским и шведским владетельными домами кончилась к 1222 году, за два года до взятия Юрьева и появления татар в России. Борьба кончилась усилением власти вельмож, между которыми первое место занял род Фолькунгов, владевший наследственно достоинством ярла. Представитель этого рода, Бюргер, побуждаемый папою, решился предпринять крестовый поход на новгородския земли с прямою целью подчинить их католичеству. В 1240 году шведское войско явилось в устье Ижоры. Когда новгородский князь Александр Ярославович узнал о намерении Бюргера итти на Ладогу, то, не ожидая ни помощи от своего отца, ни общаго сбора всех сил новгородской волости, с небольшою дружиною напал на шведов 15 июля 1240 г. и нанес им решительное поражение на берегах Невы, за что и получил прозвание Невскаго. В сказании о подвигах князя Александра, шведы не иначе называются как римлянами. Шведы начали войну во имя католичества, потому то невская победа для Новгорода и остальной Руси имела религиозное значение.
Шведы были отбиты, но не так легко было совладать с ливонскими немцами, стремившимися к дальнейшим завоеваниям также во имя католичества. После падения Юрьева, они нападали на псковския земли, а в 1233 году, в сообществ с русскими князьями, изгнанными из Новгорода (Борись Негочевич и др.), и князем Ярославом, сыном Владимира псковскаго, захватили Изборск, но псковичи отняли назад их город. В том же году ливонские немцы напали на новгородския земли, тогда новгородский князь Ярослав в 1234 году, соединившись с псковичами и переяславскими полками, сам вторгся в Ливонию, став под Дерптом, разбил ливонцев и заключил с ними мир «на всей своей правде», – о чем уже и было сказано во вступлении к этому тому, на стр. VII.
Мир по правде продолжался не более шести лет. Одновременно с Бюргером, поднялись и ливонцы. В сентябре 1240 года, следовательно уже после разбития шведов, они вместе с князем Ярославом Владимировичем, взяли снова Изборск. Псковичи бросились на выручку, но были разбиты, потеряли своего воеводу Гаврилу Гориславича (по немецким источинкам Гервольта), бежали, а немцы, по следам их, подступили к Пскову, пожгли посады, окрестныя деревни и целую неделю стояли под городом. Псковичи должны были исполнять все их требования, дали детей своих в заложники, пустили к себе орденских братьев для управления Псковом. С орденскими братьями стал править Псковом какой-то Твердило Иванович, псковский изменник, подведший, как утверждает, летописец, немцев на Псков.
Овладением Пскова орденские братья не удовольствовались: они напали на вотскую пятину (ватландских русских по Вартбергу), наложили дань на жителей и заложили крепость в Копорьи погосте (Капорию по Вартбергу), стали грабить и опустошать новгородские земли, и появились верстах в 30 от Новгорода, избивая купцов. Новгородцы вынуждены были обратиться к Ярославу, чтобы он им снова прислал своего сына Александра (Невскаго), который, после победы над Бюргером, в тот же год выехал из Новгорода, разсорившись с жителями этого города.
Князь Александр Ярославич приехал в Новгород в 1241 году и тотчас же пошел на ливонцев к Копорью, взял крепость, привел немецкий гарнизон ея в Новгород и перевешал изменников вожан и чудь, которые вместе с немцами воевали против русских.
По взятии Копорья, Александр Невский в следующем 1242 году, когда пришло на помощь русское войско с Низовой земли, подступил к Пскову и взял его, при чем погибло 70 рыцарей со множеством простых ратников. Вслед за тем Александр пошел в ливонския земли и 5-го апреля 1242 года на солнечном восходе дал сражение ливонцам на Псковском озере, на самом на льду. Сражение это в русских летописях называется ледовым побоищем. Немцы были разбиты на голову; они потеряли 500 человек убитыми, 50 взятыми в плен, а чуди (вернее простых ратников) погибло безчисленное множество. Александр с торжеством возвратился в Псков; пленных рыцарей вели пешком подле коней их, а псковичи, игумны и священники со крестами вышли на встречу князю.