После такого вступления можно было перейти и к делам: судя по неторопливости князей, положение славян не было таким уж катастрофическим. Хотя кто их, позеров, поймет…
– В общем, Владислав, все не так плохо, как могло быть. К нам явились с войной два бея. После недавней войны, когда ты приголубил их главного мага, эмир вряд ли решится двинуть на нас все силы, хоть и чувствует, что у нас случилось нечто нехорошее.
– Это радует.
– Радует, да не очень, – дернул головой Изяслав. – Хуже всего, что мы так и не поняли, почему здесь нет гвардии. Ты хоть что-то знаешь об этом?
– Нет, – ответил я, при этом выразительно посмотрел в глаза князю.
– Плохо, – с небольшой запинкой сказал Изяслав. Намек он понял прекрасно, и его речь ускорилась, – но на этом наши проблемы не заканчиваются. Как я говорил, на нас напали два бея. Точнее, один бей и его подпевала. Не знаю как, но он сумел договориться с гвардией эмира, так что часть аравийской о?ни-гвардии тоже здесь. Слава Перуну, только часть.
Что ж, все действительно не так плохо, как я опасался. Возможно, в речных боях мы и уступим численностью, зато на суше сможем неплохо порезвиться. В лучшие времена стаи они враждующих стран были примерно одинаковой численности. Во время последней войны поголовье сильно снизилось. Брадару повезло, что я сумел сохранить Корпус почти без потерь и теперь смогу потягаться со всей о?ни-гвардией аравийцев, не то что с ее частью…
– Владислав, – окликнул меня Изяслав, заметив, что я его не слушаю.
– Простите, ваша светлость. Так в чем же состоят наши проблемы?
– В том, что без согласия эмира бей Аль Нувас вряд ли решился бы на столь серьезный налет. Да и наличие зверей это подтверждает. Мы думаем, что это всего лишь проверка на прочность. Эмир знает о проблемах королевства, но рисковать не хочет. В общем, если Аль Нувас не встретит серьезного сопротивления и вернется с богатой добычей, то на нас навалятся уже все беи. Да и эмир может рискнуть, хотя, заключая мир, клялся своим Аллахом не нападать еще пять лет.
– Так получается, что он уже нарушил свою клятву…
– Ничего подобного. В отличие от эмира, бей Аль Нувас никакой клятвы не давал, а гвардейцы могли и сосвоевольничать.
– Получается, если мы дадим бею по зубам, сможем вздохнуть свободно?
– Да, но только нужно дать так, чтобы и другим неповадно было.
Внезапная мысль пронеслась через мой мозг лихим ковбоем. Слишком лихим, чтобы сразу ее озвучивать.
– Есть у меня одна идея, но сначала давайте вышвырнем врага с нашей земли.
Ободренные моей уверенностью князья заулыбались. И честно говоря, эти улыбки мне не понравились. Они, наверное, решили, что сумеют переложить все тяготы потерь и ответственности на мой горб.
– Думаю, когда мы раскатаем отряд о?ни-гвардии, вам не составит труда добить войска бея.
Князья явно погрустнели, а вот Изяслав украдкой улыбнулся. Неужели он надеялся, что я отдельно поддержу его дружину в сухопутных боях? Впрочем, почему бы и нет? Должны же верховые коваи чем-то заняться… Это «гусарское» подразделение моего войска буквально требовало, чтобы их выгуляли на кровавом поле.
– Только сначала стоило бы помешать арабам вывозить наших людей, – подал голос один из князей – кажется, Миронег. – Пластуны доложили, что аравийцы стали осторожнее на переправах, но этого мало. Пленников по-прежнему вывозят.
– Не беспокойтесь, – уверенно кивнул я, – завтра мы перекроем реку наглухо, несмотря на то что вражеских акаяси больше, чем наших. К тому же наверняка перетянем на себя вражеских магов.
Князья повеселели еще больше. После гибели магистра Годобрада с учениками образовался серьезный и неприятный для Брадара перевес в магическом противостоянии. Так что я тут вообще выступал рыцарем на белом коне – и постараюсь решить сразу две насущные проблемы.
Только бы не увлечься: аравийцы – не мальчики для битья. Особенно это касается поводырей и магов.
Изнывающий от любопытства князь Изяслав буквально выпихнул своих соратников с корабля. На секунду задержавшись, он посмотрел на меня и направил следом за остальными племянника, который злобным взглядом едва не прожег во мне дыры.
Вот и еще один враг образовался, причем на ровном месте. Хотя рано или поздно это бы случилось: отпрыск рода Годиновичей явно не желал воспринимать меня как ровню. Впрочем, это его проблемы, до которых мне нет никакого дела, в отличие от проблем собственных. Хотя то, что я собирался обсудить с Изяславом, касалось всех.
Вернувшись за стол, я для куража хлобыстнул кружку пива и начал рассказывать. Пару раз князь пытался встрять, но был остановлен моим решительным жестом, а затем он только ошарашенно моргал.
– Дела… – выдохнул князь, причем минут через пять после того как я закончил говорить. – Очень хочется спросить, не повредился ли ты умом… но такую жуть не придумаешь.
– Вы правы.
– Не хотелось оскорблять тебя просьбой выслушать других видоков, но…
– Да какие оскорбления… Верховный хорох, который допрашивал раджу, остался в долине, но вы можете поговорить с вашим старым знакомцем Богданом, который вскрывал некра…
– Богдан у тебя? – удивился князь, перебивая меня.
Интересное дело. А ведь этот жук с момента приезда князей куда-то пропал.
– Есть какие-то проблемы?
– Вообще-то нет. Его срок службы на заставе истек, да и королевский приказ насчет магов дал им полную свободу. Просто он так быстро исчез… Говорили, что это случилось после его встречи с каким-то арабом.
– Я так понимаю, сразу топить его в реке вы не будете?
– Нужен он мне… Дам по шее – и хватит.
Эта короткая перепалка дала князю возможность отойти от шока. Я хотел позвать Богдана для экзекуции, но был остановлен посерьезневшим лицом князя.
– Значит, говоришь, в столице засела злобная тварь…
– Да уж, очень верное определение для такого, как Врадак.
– Теперь понятно, почему нас оставили на растерзание аравийцам! – вдруг вспыхнул князь. – Явись сюда половина беев Аравии, наш берег был бы завален трупами, а всех выживших забили бы в колодки.
От князя полыхнуло такой открытой злобой, что мне удалось даже уловить отдельные мыслеобразы, от которых побежал мороз по коже, – лежащие вповалку воины в славянских доспехах, распятая на воротах женщина в окровавленной рубахе, долгая вереница привязанных за шеи к общим жердям девушек и детей. Да уж, арабы успели набедокурить на славянской земле. И делали они это не в первый раз.
Хорошо, что я догадался заехать в деревню, которая стала пунктом моего прибытия в этот мир. Еще год назад я звал Богшу с женой и маленькой Пламеной к себе, но спасший меня от рабства первый друг в этом мире отказывался ехать на чужбину. Теперь же я тупо загрузил все семейство в ладью купца и, добавив от себя охраны, отправил вниз по Дольге. Конечно, сейчас мы отобьемся, но это не последний набег аравийцев.
Уловив отчаянье и злобу князя, я в очередной раз поздравил себя с правильным решением.
– По крайней мере, король послал хотя бы меня, – попытался я немного успокоить разошедшегося Изяслава.
– Тебя?! Сам говоришь, что тебя решили положить вместе с нами. А так бы и вышло, если бы сюда явился эмир. – Князь решительно тряхнул головой. – Я отговаривал князей, но они правы. Пора отделяться.
– В вас говорит злость, князь, – с максимальной жесткостью в голосе сказал я. – Если славяне отделятся, арабы сожрут вас за пару дней. Сейчас они лишь проверяют королевство на прочность, а если узнают о расколе, навалятся всей силой.
– Да знаю я, – зло сверкнул глазами князь, – но что же тогда делать?
– Думать и говорить. Или вы думаете, что кельтским ярлам это все очень нравится?
– Так чего же они сиднем сидят?
– Потому что ничего не знают.
– Так чего же ты молчал?!
– Спокойно, княже, я сделал все что нужно. Вот скажите: если бы не приход аравийцев, молчание Лугуса и то, что вы меня хоть немного, но все же знаете – поверили бы в этот рассказ?
– Нет, – чуть подумав, ответил князь, – верить можно только тем, кто заслужил это право. Ты получил его, когда год назад согласился увести за собой аравийцев от заставы. Хорошо; что предлагаешь нам делать?
– Пока не «нам». Я займусь арабскими пловцами и магами, а вы продолжайте трепать отряды бея. Одновременно с этим собирайте войско и поговорите с другими князьями. Не мешало бы пообщаться с кельтскими наместниками – не исключено, что кто-то из них проявит понимание. Гарнизонные войска провинций нам бы не помешали.
– Говорили уже… – недовольно проворчал князь.
– А вы попробуйте еще раз. И постарайтесь донести до самых здравомыслящих князей и наместников мой рассказ о положении в столице. Вам они поверят больше, чем мне.
– Добро. – Князь поднялся на ноги и чуть улыбнулся, оглядываясь по сторонам. – А теперь можно и поучить Богдана хорошим манерам…
Как и следовало ожидать, подзатыльник магу был чисто символическим. Тем более что Богдан за последний год из зашуганного ботана превратился в солидного человека – как по комплекции, так и по поведению. И все же каждый даже самый солидный мужчина в определенные моменты становится ребенком…
– Ну давай… пора… – зашипел Богдан мне в ухо.
– Успокойся. Еще рано, – чуть повернув голову, ответил я.
В принципе он был прав, но мне не хотелось делать это по его команде. Мы находились в зарослях тростника у левого берега Дольги. Мощный акаяси чуть подрагивал всем телом, улавливая нетерпение седоков. Сквозь тонкие стебли было хорошо видно, как на практически гладкой поверхности навстречу друг другу движутся десятки водных бурунов. Вверх по течению шли только акаяси, а вот идущих вниз водных о?ни сопровождали три небольших корабля. Причем на стороне аравийцев было не только преимущество в виде кораблей, но и серьезный перевес в численности акаяси.
Так, главное – не увлечься издевательством над Богданом и не прошляпить нужный момент…
– Загубник, – скомандовал я и, подавая пример Богдану, вцепился зубами в магически измененную кожу загубника на конце длинного шланга. Перед седлом на боках угря-переростка находились два баллона. В обычных условиях они соединялись, а сейчас на двух седоков приходилось по одному баллону с напитанными воздухом артефактами.
Моя команда не была лишней перестраховкой. Когда мы спустились с борта баржи и впервые совершили совместное погружение, Богдан так разволновался, что забыл о загубнике. Выскочивший из воды как пробка маг довел народ на барже до истерики. Смеяться они начали, едва увидели его в гидрокостюме. Раскормленная Нариной тушка с округлым животиком в обтягивающем костюме выглядела уморительно. Ну а после экстренного всплытия подводной лодки по имени Богдан поводыри, уже не в силах даже дышать от смеха, повалились на палубу.
Впрочем, обижался Богдан недолго – увлекательное подводное путешествие и засада в зарослях тростинка стерли все отрицательные эмоции.
На всякий случай повернувшись, я увидел сквозь просветленную оптику артефактных очков раздувшиеся от широкого загубника щеки мага.
Да уж, картинка еще та…
Мысленный приказ привел акаяси в движение. Мы стремительной тенью заскользили в чуть мутноватой толще речной воды. Но даже эта муть не смогла скрыть еще четыре тени, которые устремились за нами. Наличие под рукой всей магической артели позволило нам увеличить число единиц огненно-громовой поддержки пловцов до пяти.
Расстояние до середины реки для сильного акаяси даже с двумя седоками было плевым делом, и на боевой курс мы вышли меньше чем за минуту. Увы, подобраться незаметно не получилось, зато магу, да и мне за компанию, удалось испытать надежность новых артефактов.
С вражеских судов полетели артефактные стрелы. Казалось, что вздрогнула не только толща воды, но и вся вселенная. В голове на секунду помутилось, но это длилось недолго. Видя, как вокруг забурлила поднятая взрывами муть, я понял, что аравийские маги взяли верный прицел. Только и мы, и наши питомцы были опутаны плотными сетями со вставленными в узлы камешками артефактов. Это было похоже на авоськи, в которых хранились яйца о?ни. Богдан хотел использовать не шнуры, а цепочки, но я на корню пресек его эстетический порыв – время поджимало, так что не до красоты.
Благодаря этим сетям небольшая прослойка воды вокруг наших тел имела повышенную устойчивость к перепадам давления.
То, как сильно нам повезло, стало понятно после всплытия. Как бы ни приковывали мой взгляд три корабля магической поддержки аравийцев, я все же заметил всплывающие вверх пузом сотни тушек разнокалиберной рыбы.
От мысли, что мы могли всплыть в точно такой же позе, по спине прошелся озноб. В таком свете пересыпанная ругательствами речь Клеппа на тему, где должен находиться командир, не казалась такой уж обидной. В момент увещеваний викинг был похож на Чапаева с картофельной «схемой». Причем он напрочь забывал, что у самих островитян все с точностью до наоборот – командир всегда впереди.
Приступ страха подхлестнул злость и заставил мозг работать с поразительной четкостью.
Я выплюнул загубник, чуть повернул голову и крикнул, уже не заботясь о скрытности:
– Давай!
Богдан завозился за моей спиной, и мне на плечо легла труба пружинного гранатомета.
Главное, чтобы он не сильно перенервничал…
Глухой щелчок стопорных рычагов и стремительный полет до предела «разжиревшей» стрелы с массивной «головой» показали, что с нервами у Богдана все в порядке.
Ближайшая к нам баржа вспыхнула, словно облитая керосином. Конечно, магическое пламя не задело закрытых амулетами магов, а вот полыхнувшая уже живым огнем древесина сильно снизила эффективность антимагических артефактов.
Через мгновение вспыхнул еще один корабль, что вызвало злобное рычание Богдана прямо мне в ухо. Похоже, один из его подопечных промахнулся. Что-то подобное мы и предполагали, поэтому имели запасной вариант. Еще один выстрел оказался удачнее, и третий корабль постигла участь двух первых.
Так, теперь займемся исправлением перевеса в количестве акаяси.
Наученные горьким опытом аравийские пловцы шли в атаку широким фронтом, но перед сшибкой сошлись в клин. Сейчас в среднем течении Дольги вода кипела, как в кастрюле с супом. Акаяси сцепились в стремительном бою.
Помня собственный опыт, который был хоть и случайным, но довольно информативным, я приказал снять таранные конструкции, давая зубам акаяси не частичную, а полную свободу. Казалось бы, это уменьшало наши шансы, но, как показали учения, попасть таким тараном в корпус судна легко, а вот в юркую тушу акаяси – уже намного сложнее.
Блин, чего он там возится?!
Богдан, словно услышав мои мысли, закончил зарядку второй взведенной трубы гранатомета, но теперь не стал использовать мое плечо как опору, а пустил заряд навесом.
Взлетев к зениту, оперенная боеголовка устремилась вниз, разбросав крошево артефактов за десяток метров до бурлящей воды. Всплеск падения мелких камней не был заметен, но через секунду взрывы увеличили бурление в десятки раз.
На несколько мгновений поверхность воды разгладилась, а затем вскипела с новой силой.
У меня даже зачесались руки от желания присоединиться к подводной схватке, но сидящий за спиной маг не давал простора для лихости.
К поджидающей нас барже мы подплыли еще до окончания основного боя. Крепкие руки подхватили Богдана, затаскивая на борт.
Ну все, свобода; можно и… Да чтоб тебя!
Клепп все же умудрился мне подгадить. Именно он, как самый здоровенный, должен был снять с акаяси растолстевшего мага, но викинг доверил это дело не обделенному силушкой напарнику, а сам цапнул меня.
– Отпусти! – заорал я.
– А что такое? – притворно удивился викинг. – Ты же никуда не собирался.
Ну и что тут скажешь?!
Спорить не было ни времени, ни желания. Оставалось лишь с завистью проводить взглядом четверку выгрузивших магов пловцов, которые сразу ринулись в свалку боя.
По крайней мере, есть возможность понаблюдать за схваткой на ментальном уровне. Для этого мне достаточно было перебежать на нос баржи и удобно усесться на носовой площадке. Ментальный мир привычно распахнулся во всю доступную для моего уровня ширь.