Я ещё дважды выстрелил в голову, потом вогнал пулю в шишку на затылке. Окончательно монстр затих через несколько минут, до этого же момента бился в агонии, превращая приличную лестничную площадку, в филиал стройки, где работают и живут всяческие джамшуты.
— Эй, за дверью! — крикнул я. — Тварь мертва, не стреляй, а то на шум ещё набегут!
— Тарас, ты там, что ли?
Я мысленно выругался, потом плюнул под ноги, узнав голос стрелка.
— Петрович, ты как здесь оказался? Только не говори, что прикрывал меня!
Дверь шевельнулась и упёрлась в мёртвую тушу мутанта, опять раздались матюки.
— Что там? — закончив ругаться и пихать дверь, поинтересовался собеседник.
— Мутант валяется, прям под дверью, мешает.
— Сдвинуть сможешь?
Я оценил размер твари и крикнул:
— Нет, здоров уж очень. В нём килограмм двести с лишним.
Петрович начал опять создавать многоэтажные конструкции и толкать дверь. Сдался минут через пять.
— Тарас, следил я за тобой, признаю. Только плохого не подумай зазря, мне просто нужно выйти к местным, тем, кто давно тут, кто знает тут всё. С тобой проще это сделать. Думал потом выйти, окликнуть издаля, — сказал он через дверь.
— Чувствуешь себя, как? — спросил я.
Минуту он молчал, потом виновато произнёс:
— Не очень, мутит меня, и голова трещит как перед сменой погоды. Всё плохо, как считаешь?
— Не знаю.
Ответ мой был честным. Я не знал, что означает состояние Петровича, так как у меня самого внутренности решили взбунтоваться совсем не вовремя, и голова после недавнего исполнения невидимого оркестра трещала как после жестокого похмелья.
— Тарас, ты тут?
— Тут.
— Слушай, давай дальше вместе двигаться? Вдвоём безопаснее, проще, дежурить можно по очереди. А если мне уж совсем хреново станет, то пристрелишь. Уж лучше так, чем превратиться в одну из этих тварей. Как ты на это смотришь?
Мне сейчас было как-то уже всё равно, да и резоны в словах собеседника были.
— Хорошо, пусть так и будет. Петрович, я тут маленько отдохну и пойду, поищу бензопилу, какую, эту тварь разрежу, чтобы дверь освободить. Подожди.
— Сам же сказал, что на шум ещё могут прибежать! — всполошился тот. — Ничего не делай, меня дождись. Я сейчас через балкон соседний попробую перелезть.
— Только осторожней смотри, — предупредил я его, — соседи могут обратиться уже. Вот они рады будут, когда ты им в пасть сам придёшь.
— Разберёмся.
Пока Петрович искал дорогу ко мне, я занялся осмотром тела мутанта. Будь у меня побольше времени, возможностей и здоровья, то попытался бы вскрыть тушу и посмотреть, что там с внутренностями, куда стрелять можно и нужно, а куда даже и не стоит пытаться, лишь зряшный расход патронов.
Кстати, насчёт здоровья. Петровичу сейчас точно пригодился бы нектар, даже если он заражённый, то день-два, с его помощью, протянет. Да и мне это средство не помешает, если вспомнить слова брюнетки. Вот только добывать ингредиенты для него, мерзко уж очень.
Я покосился на бугристую, перевитую сухожилиями и мышцами тушу мутанта, обтянутую нездоровой серой кожей с тонкими прожилками синих вен и багровых капилляров и вдобавок залитую чёрной кровью.
От головы монстра мало что осталось после пяти автоматных пуль, а ведь там и нужно искать лекарство.
Шишка, казалось, состояла из множества долек, словно, очищенный мандарин, или чесночная головка внезапно выросла на черепе у мутанта. Ещё можно сравнить с закрытым бутоном цветка, но это уж слишком поэтично в адрес твари, которая любит человечину. Лепестки оказались невероятно жёсткими, но достаточно легко разрезались в местах стыка.
Вскрытая шишка была наполнена чёрной субстанцией, вроде минеральной ваты, которую для теплоизоляции на стройке используют. Совсем недавно я видел несколько упаковок такой, в том строящемся коттедже, где очнулся со сбитыми кулаками, после аварии.
Попробовал поковыряться в этой штуке и от омерзения не выдержал — стошнило прямо на мёртвого мутанта.
Тут рядом защёлкал замок в двери, следом раздался знакомый голос:
— Тарас, я это. Тут уже. Не стрельни случайно.
— Заранее предупреждать надо, — с облегчением вздохнул я, опуская автомат. Особой веры новому знакомому не было, но зато я знал, что после лицезрения местной фауны, глупых мыслей в голове у мужика поменьше станет, если они там есть. В одиночку ему будет сложнее выжить, тем более, возраст у него почти в два раза выше моего, что сказывается на шансах добраться до безопасного места.
— Чем это ты тут занимаешься? — поинтересовался он, оказавшись рядом со мной.
— Вон, — я кивнул на вскрытую шишку, — лекарство добываю.
— Ого! — Петрович присвистнул от удивления, рассмотрев чёрную массу. — Это у него вместо мозгов?
— Нет, — мотнул я отрицательно головой, — мозги у него другие, можешь посмотреть — вон вытекают. А здесь лежит то, что поможет улучшить твоё самочувствие.
— Есть вот эту гадость? Да ни за что! — он скривился, потом увидел остатки моего завтрака. — Это что, ты уже попробовал?!
— Ага, двумя горстями в рот закидывал, — хмуро произнёс. — Вот, руки не помыл, и стошнило, а так-то вкуснятинка та ещё, за уши не оттащишь.
Тот ошалело посмотрел на меня, не зная верить мне или нет.
— Что с этой гадостью чёрной делать, я не знаю, — смилостивился я над мужиком. — В этой вате должны прятаться некие спораны и горошины, именно они и нужны нам.
— Нам? — уточнил он.
— Нам, нам. Девчонка-снайпер сказала, что мутанты без нас не выживут, но и мы без мутантов тоже, если не станем пить эти спораны. Все иммунные живы до поры до времени, пока употребляют настойку из частей тела мутантов.
— Из всех мутантов?
Я пожал плечами и кивнул на мёртвую тушу:
— Да кто знает. Если вот так изменился, то точно, полезные ништяки внутри имеются. А в тех, кто выглядит, как человек ещё, то… не знаю, не помню, в общем. Их пустышками она называла, значит, пусто у них.
Тут я вспомнил про тех прытких тварей в деревеньке. Они уже заметно изменились к моменту нашей встречи, хотя до твари под моими ногами, им далеко было. Можно было вскрыть у них шишки и посмотреть, что и как там. Но мне это и в голову не пришло… эх, плохой из меня рейдер!
Петрович посмотрел на чёрную субстанцию, покачал головой, под нос матюгнулся, потом сказал «я сейчас придумаю» и исчез в квартире, из которой появился.
Вернулся через минуту с небольшим тонким полотенцем и толстой рукавичкой, которой домохозяйки прихватывают горячую посуду на кухне. Полотенце расстелил на полу рядом с мутантом, рукавицу нацепил на руку и полез в содержимое опухоли.
— Эх, половник нужно было взять, не лезет рука… ну да что уж теперь, и так справлюсь, — пожаловался он, выбирая всю чёрную вату и складывая её на полотенце. Потом растёр всю эту массу по ткани и выудил несколько некрупных шариков. — Есть кое-что, смотри — оно?
— Будто я знаю! — ответил я, принимая на ладонь семь кругляшей, которые Петрович вытер о полотенце перед тем, передать.
Два шарика были похожи на обычные горошины из магазина, что ничем другим, как горохом, и быть не могли. Оставшиеся пять, на жемчуг не тянули совсем, были крупнее гороха и имели серо-белый цвет.
— На катышки из манки похожи или пиленый сахар, — привёл аналогию Петрович, который с интересом смотрел на трофеи у меня на ладони. — Что дальше?
— Растворить в спирте или водке, потом разбавить водой и процедить. Рюмки на каждый споран, думаю, хватит.
— По квартирам если пошукать, то пузырь-другой можно отыскать, — сказал напарник. — Но это долго. А можно на той стороне в аптеку зайти, там или спирт в мензурках отыщем. Или настойку какую, боярышниковую, к примеру. Тебе же не принципиально, чем заливать?
— Вроде бы нет. Любым алкоголем растворяется. А горох в уксусе, но тоже можно крепким алкоголем, вот только дольше будет.
— А горох для чего нужен? — заинтересовался он.
— Для какого-то… Дара, — я запнулся, когда вдруг понял, что недавние кошки-мышки, скорее всего именно с Даром и связаны. Я вдруг стал невидимым для мутанта, а сердцебиение и плохое самочувствие связано с откатом, так называют последствия после применения особых способностей во всех книгах. — Тебе пока это не нужно. Пошли аптеку громить и внимательно по сторонам смотри — ещё с одним мутантом, я могу не справиться сейчас.
Аптеку вскрыли легко. Тут Петрович опять достал из своей сумки инвентарь медвежатника. Через пару минут рольставня сдалась, открывая доступ к стеклянной пластиковой двери аптеки. Ещё через полминуты сдала позиции и она, даже стекло не пришлось бить, созывая к себе шумом тварей из окрестностей. Потом, за собой опустили рольставню, хотя и пришлось при этом изрядно извернуться, просовывая руку сквозь щель между полузакрытой дверью и косяком, чтобы дотянуться до язычка антивандальной защиты.
— Спирта нет… боярышника, тоже что-то не вижу… хм, женьшень есть. Семьдесят градусов. Берём? — крикнул Петрович, возясь за витриной.
— Берём, — откликнулся я, в это время, собирая в пакет дорогие витамины и антибиотики. — Посмотри бинты, пластырь, жгуты… в общем, всё для перевязки.
Раствор приготовили тут же. Вылили из двух полулитровых пластиковых бутылочек с минералкой воду, кинули на дно по спорану, туда же добавили содержимое из пузырька с настойкой. Очень быстро шарик стал растворяться, при этом рассыпаясь на мелкие хлопья. Когда от него не осталось и следа, лишь белесый осадок, долили воды, дождались, когда смесь отстоится, и процедили через бинт.
— Кто первый будет пробовать? — поинтересовался Петрович. На бутылочки с нектаром он смотрел с опаской.
— Я.
На вкус нектар отличался и от эликсира сектантов, и от напитка снайперши. Пожалуй, в моё творение можно воды ещё добавить, а то вкус спирта силён. В остальном никаких различий не заметил — буквально сразу же, стоило первым глоткам попасть в желудок, самочувствие стало улучшаться.
— Всё получилось. Даже ещё немного воды можно влить, а то крепковат вышел. Не хватало, чтобы развезло нас днём на солнышке, — сообщил я Петровичу
Глава 9
Почти все мои припасы испортил мутант, когда срывал бешенство на, ни в чём не повинной, сумке, заодно и винтовку разломал. Целыми остались: пара банок консервированной каши, ПСО и топор, Ну, ещё патроны, которые тварь просто рассыпала на земле. Все снаряженные магазины к автомату, что лежали в сумке, пришли в негодность.
Прицел ещё можно было приладить к «калашу», так как на том имелся боковой прилив под крепление, но смысл? Это не снайперка, вдаль не постреляешь, а вблизи только хуже станет, из-за малого поля зрения.
Запас консерв восстановили в одном из тонаров, по которым прыгал мутант. Нашлись там жестяные банки с рыбными консервами (вполне неплохие, если верить наклейкам), с сосисками, которые, по всей видимости, шли в булочки, хорошая тушёнка (Петрович прям на месте проверил, вскрыв одну и потом на ходу умяв половину, оставшееся, протянул мне) и лаваши, запечатанные в вакуумные пакеты. Там же и вода имелась.
Долго не задерживались в зачумлённом городе. Петрович, было, предложил наведаться «кое-куда, там можем интересненькое найти», но я потребовал немедленно выходить.
Позже, на пустыре за городом я дёрнул напарника за плечо, пригибая к земле и указывая в сторону гаражного кооператива, примыкавшего к крайней улице. Там, по крышам шустро скакали две твари, немного отличающиеся от мутанта, успокоенного в подъезде, но не сильно.
— Видел? Было бы тебе сейчас интересненько, столкнись мы с ними.
До одиннадцати часов мы шли почти точно на восток, всё время держась лесов и рощ, обходя все открытые места. На дороги, даже и не думали выходить, несмотря на то, что мой напарник заметно снижал темп на нехоженой местности. За всё это время, прошли не более пятнадцати километров.
— Всё, Тарас, давай привал сделаем, а то сердце проклятущее, того гляди вылетит из груди, — одышливо произнёс Петрович, останавливаясь и вытирая пот ладонью с красного лица. — Хоть полчасика перекур, а то сил моих больше нет, идти.
— Только не перекур. Эти твари дым ого-го как чуют, лично проверено.
— Как скажешь, — с заметным сожалением ответил тот. — Эх-ма, так и бросишь, на старости лет травиться.
Для кратковременного отдыха нашли место, которое прикрывали плотные заросли кустарника.
Петрович скинул ботинки, рухнул на землю и задрал ноги вверх, положив те на ближайшую толстую ветку.
— Ох, лепота! — с наслаждением протянул он. — Ты бы тоже дал роздых ногам, разулся да поддержал на весу, чтобы кровушка сошла из них.
— Обойдусь, — отмахнулся я. — Есть будешь?
— Угу, чуток перекушу.
Ели консервы с лавашом, запивали всё нектаром и минералкой, потом отдыхали. О чём думал Петрович в это время, не знаю, но вряд ли о хорошем. При таких мыслях, лицо настолько мрачным не бывает. Я же размышлял о недавних событиях, когда устроил догонялки с мутантом. Судя по всему, у меня открылся Дар и неплохой, хотя я не отказался бы и от метания огня или молнии: эдак шарахнул в жбан мутанту что-то раскаленное и плюющееся искрами, тот и свалился тебе под ноги.
— Петрович? — окликнул я спутника.
— Чего тебе? — ответил тот. — Уже подъём?
— Идти пока погодим, но подняться придётся. Хочу кое-что проверить, и мне будет нужна твоя помощь.
Тот открыл глаза и приподнялся на локте:
— Что именно?
— Я сейчас сделаю нечто, а ты скажи, что видишь.
— Мне бы конкретики, Тарас.
— Просто смотри на меня, всё примечай, что я стану делать и что произойдёт со мной, — сказал я. — Только смотреть и запоминать, потом расскажешь.
Петрович попытался встать, но я махнул рукой ему, мол, сиди, а сам стал вспоминать свои ощущения в тот момент, когда на меня бросился мутант с заправки. В память врезалось чувство пульса, грохочущего, как взвод барабанщиков. Не сразу мне удалось поймать нужный ритм, только спустя несколько минут в голове раздались первые удары.
— Ох ты ж твою… — охнул Петрович.
Я тут же заглушил барабанный стук в голове и посмотрел на напарника:
— Что случилось?
— Да ты пропал, прям на моих глазах, — развёл тот руками.
— Давно?
Тот задумался, потом неуверенно ответил.
— А знаешь, не пойму. Я как-то не сразу понял, зачем смотрю на пустое место. Потом вспомнил про тебя и понял, что ты пропал. Но когда… — он не договорил, вместо слов развёл руками.
— Смотри ещё… И знаешь что?
Он вопросительно посмотрел на меня.
— Попробуй толкнуть меня или кинуть чем-то, вон сучок рядом с тобой лежит, он лёгкий, им не зашибёшь, — сказал я.
— Как скажешь, Тарас.
На этот раз я просидел с барабанным стуком в голове секунд десять, прежде чем Петрович неуверенно произнёс:
— Э-э, тебя нет, пропал.
Он взял ветку в руки и несильно кинул в мою сторону, и промахнулся больше чем на метр.
— Тарас, попал?
Я молчал, продолжая наблюдать за его действиями.
— Как знаешь. Я сейчас тебя бить буду, — произнёс он и сделал два шага вперёд, на мгновение всмотрелся в меня, потом его взгляд вильнул вправо, куда улетела ветка, и в эту же сторону он прошагал дальше, оказавшись в метре с лишним от меня.
— Я тут.
— Твою ж м… — вскрикнул Петрович и даже подпрыгнул на месте. — Как ты там оказался?
— Никак, я тут и сидел. Это тебя куда-то понесло не туда. Давай вот что сделаем…
При очередном опыте я сидел между двух высоких палок с очищенной корой. На фоне листвы и коричневой коры кустарника, их чуть желтоватая блестящая древесина выделялась, как буи на воде. Но и в этом случае Петрович промахнулся, метая «снаряды» и пытаясь нащупать меня лично.
— И что это было? — удивлённо спросил он. — Как ты это делаешь?
— Если не ошибаюсь, то это Дар Улья. Рано или поздно он проявляется у каждого и разной силы и направленности. А скажи-ка мне, Петрович, почему ты так мазал и искал меня где угодно, но только не в створе между палок? Ты же знал, что я там сижу, но начал щупать траву то слева, то справа, а палки летели куда угодно, но не в меня. Вру, один раз почти в голову попал, но я видел, что у тебя просто сорвалась она с пальцев, просто удачно промазал.
Тот почесал затылок, посмотрел на ошкуренные палки, что так и торчали в земле, потом заговорил, не скрывая удивлённых и озадаченных ноток в голосе.