Почти сразу же рядом приземлился тот самый элитник, который вывел из строя патрульную машину. Он рухнул на все четыре конечности, почти на то место, где доли секунды назад, стоял я.
Упал с шумом, вырывая из асфальта целые куски когтистыми лапами, замер на секунду, приводя мысли (если они есть в его изуродованной голове) в порядок, попав под воздействие моего Дара.
Я юркнул под грузовик и скинул невидимость, машинально коснулся ремня и мысленно обматерил себя, мутантов, антлантисцев и Кочана до кучи, но оружия мне это не прибавило. Автомат остался в «лапландере», который сейчас уже в нескольких километрах от меня. Только кинжал остался, с которым я не расставался никогда, но лезть с ним на тварь, до головы которой я только в прыжке с разбега достану, будет особым видом извращённого самоубийства.
Над головой раздался человеческий визг и спустя пару секунд на асфальт рядом с колёсами упали ноги и нижняя часть мужского торса.
Мимолётно скользнув взглядом по бьющемуся изуродованному обрубку, я тут же вернул его обратно, буквально прикипев к открытой кобуре на поясном ремне, из которой торчала массивная рукоять револьвера.
«Была, не была!».
С этой мыслью я вновь активировал Дар и выскочил из-под машины. Спустя две секунды я держал в руке тяжёлый хромированный револьвер чудовищного калибра, с обрезиненными щёчками на рукояти и кургузым стволом.
Совсем неожиданно над головой загрохотал пулемёт, заставив от испуга вздрогнуть и потерять концентрацию. К счастью, элитная тварь внимания на меня не обратила, решив сначала разобраться с пулемётчиком, который сорвал очередью несколько костяных пластин с головы и изуродовал левую верхнюю лапу, которой та успела прикрыться.
Прыжком мутант взлетел на капот и провалился в отсек, когда его веса не выдержали внутренности в моторном отсеке. Пулемётчик успел воспользоваться этой секундной заминкой и юркнуть вниз, счастливо избежав участи своего коллеги из «форда».
Правда, пулемёта машина лишилась, что равносильно гибели всех, кто укрывался в бронированном кунге.
«Браунинг эм два, вот что это такое, просто старая модель, — вспомнил я название пулемёта, искорёженные останки которого, вместе со станком, полетели в кювет. Самая распространённая модель во всяческих боевиках, где стойкие морпехи громят врагов демократии. — Вас бы сюда, котики и тюлени заокеанские, посмотрел бы, как справились бы с таким живым танком».
Вновь ушёл в скрыт, с тоской успев подумать, что потом, если уцелею в этой мясорубке, меня будет ждать жестокий откат.
В этот раз кое-что изменилось: не только мутант потерял меня из вида, но ещё на его теле появились светлые дрожащие пятна, очень похожие на то, как если бы кто-то подсвечивал определённые участки тела элитника изнутри.
«Солнечные зайчики наоборот… и расположены странно», — проскочила быстрая мысль.
Самое большое свечение находилось на голове в районе горба, там шла узкая светлая полоса между двумя костяными половинками раковины.
Самая уязвимая часть, на теле заражённых.
За две секунды, что мутант находился в ступоре, решая сразу несколько задач — вспомнить, зачем он таращится на пустое место на дороге, бросить эту попытку и заняться обидчиком в грузовике, я заскочил на бампер, потом на край искорёженной «морды» и, приставив почти в плотную ствол револьвера к «зайчику» на горбе, спустил курок.
Отдача рванула высоко вверх револьвер, а грохот выстрела был лишь немногим тише, чем от «браунинга».
Зато, каков эффект!
Элитник свалился сразу, как мешок с картошкой, сброшенный с плеч уставшим грузчиком и даже агонии сильной не было.
Порадоваться я не успел, так как почти сразу же всё внимание тварей оказалось сосредоточено на мне. Ещё один элитник и три рубера, один из числа последних даже оставил преследование пары ремонтников, рванувшей по полю в сторону далёкого болота.
Вся эта толпа в дружном порыве бросилась ко мне.
«И за что мне такое счастье?!».
И вновь уход в скрыт, за секунду до атаки крупного рубера. Тварь пронеслась мимо, обдав ветерком и вонью, чтобы получить тяжёлую пулю в затылок, точно в световое пятно, которое было в несколько раз больше, чем у элитника.
После каждого выстрела я терял концентрацию и оказывался на виду нескольких пар алчных взглядов.
От элитника едва сумел увернуться, при этом не удержался на ногах и покатился по асфальту, и старательно удерживая барабанную дробь в ушах. Остановившись, я совсем рядом увидел узловатую бронированную конечность, на которой в районе колена дрожал «зайчик».
Свой третий выстрел я истратил на него и пожалел — тварь лишь припала слегка к земле, опёршись на длинные верхние лапы.
«Твою маман… что ж тебя сразу не съели, когда в Улей попал?!», — про себя проклял элитника и едва удерживая концентрацию, чтобы не выскочить точно перед тварью.
А та замерла, лишь голова вращалась да иногда приоткрывалась пасть, из которой выскакивал толстый фиолетовый язык, «облизывающий» воздух. Точь-в-точь, как пресмыкающиеся, у которых обоняние сильно завязано на такие вот движения раздвоенного языка.
С каждым разом во рту мутанта загорался светлячок.
Когда мутант начал вынюхивать меня в очередной раз, я уже держал на прицеле его зубастую морду и едва только появился «зайчик», как пустил в него пулю.
«Четыре, а в барабане всего шесть».
Два патрона на двух руберов — сумма бьётся, но…
Оказавшись в скрыте, я почувствовал, что это последняя попытка в ближайший час, после неё мне потребуется отдых.
К следующему руберу мне пришлось бежать самому, так как уцелевшие твари дружили с мозгами и не торопились мчаться к грузовику, рядом с которым уже лежала гора тел их сородичей.
Очередную пулю вогнал в глаз монстру и тут же, уже больше не используя Дар, перевёл револьвер на последнего рубера, стоящего в трёх метрах от меня.
Выстрел выбил кусочки кости, плоти и крови, откинул голову назад, но не убил тварь.
— А-а-а! — заорал я от злости, страха, несправедливости и, как несколько дней назад, кинул в монстра бесполезный револьвер. — А-а-а! Чтоб ты подавился!
Револьвер врезался в скулу и… сбил рубера с ног на асфальт, где тот забился в агонии.
— Да я монстр, блин, кулаком быка наповал, — пробормотал я и только после этого, отошёл от шока и быстро огляделся по сторонам. Монстров не увидел, а вот рядом с искорёженным «зилком» стоял везучий пулемётчик с короткой винтовкой булпап (любят они, как посмотрю, эту схему, наверное, из-за того, что в таком типе оружия можно совместить мощный патрон и ухватистость с удобными габаритами при нормальной длине ствола). Он что-то крикнул и махнул правой ладонью, на миг оторвав ту от оружия.
Кажется, я оглох.
В ответ коснулся ушей и помотал головой, мол, не слышу.
Тот поманил к себе.
— Сваливать нужно, сюда могут на шум ещё набежать твари или те вернутся, которые удрали за вездеходом, — сказал стрелок, когда я оказался рядом с ним. Чужие слова доходили до меня, как сквозь ватные беруши.
— Твоим помочь нужно? Или всех порвали?
— Давай посмотрим…
Уцелели двое: почти не пострадавшая девчонка, с джедайским именем Атрис, в помятом «форде», но зажатая там намертво, и моя знакомая брюнетка. Вот только выглядела она ужасно: элитник, походя, почти оторвал ей руку, сорвал скальп с левой стороны, буквально стащив тот с затылка на лицо, оторвал ухо, и что-то там было с глазом, левая щека оказалась разорвана и сквозь рану белели осколки зубов, и торчала сломанная нижняя челюсть. Бронежилет на левом боку и спине разнесён вдрызг и, можно сказать с уверенностью, что хватает внутренних повреждений. И, при всём при этом, она была ещё жива.
Кое-как вытащили пострадавшую из «форда», потом перевязали брюнетку, влили ей в горло живец.
Отошли от дороги на полкилометра и спрятались в небольшом овражке с сырым дном. Края были затянуты кустарником, прикрывая схрон от чужих взглядов. Рано или поздно сюда должна примчаться помощь, до этого момента стоит сидеть тихо и смотреть на дорогу, чтобы успеть подать сигнал.
Хома, тот стрелок, что спас мне жизнь, засадив в голову твари винтовочную пулю, предложил оставить брюнетку здесь и уходить в сторону Атлантиса, чтобы повысить шансы на своё спасение. Уговаривал меня, так как Атрис не желала оставлять раненую. А я… я не знал, что мне делать. Уверен в одном, в том, что брюнетка меня опознала.
Может мне это принести вред? Не факт, но то, что попаду под навязчивое внимание со стороны совета Атлантиса и любых авторитетных личностей — это гарантировано. Новичок, принявший белый жемчуг, та ещё мишень для всех: лидеров групп, стабов, сект, просто психов и желающих погреть руки на чужих возможностях. Спокойной жизни, мне отныне не видать.
Можно бросить брюнетку и с Хомой рвануть в Атлантис. Нам там слова плохого никто не скажет, как не скажут ничего Кочану, который спасал свою команду из места, где ни у кого шансов на спасение не было. В качестве объяснений, хватит одного слова — элита. При этом есть много шансов, что девчонок порвут заражённые, набежавшие на запах свежей крови и выстрелов. Или брюнетка сама скончается, унеся мою тайну с собой.
Подло это, пока я ещё не оскотинился, не принял правила Улья, чтобы так поступать. Не рыцарь в сверкающих, доспехах, но и не последняя сволочь.
Хома, один не уйдёт ни за что, страшно ему без меня добираться до Атлантиса. А со мной — легко. Уже видел, на что я способен.
Ещё кое-что, напарница брюнетки — блондинка. Если здесь появилась одна, то и вторая находится поблизости, не конкретно здесь, а в Атлантисе.
— Я схожу на дорогу, — сказал я Хоме и Атрис. — Нужно вскрыть элитников, а то с приходом патруля могу остаться на бобах.
— Я с тобой! — тут же подскочил стрелок.
— Как хочешь, но учти, что я уйду от тварей со своим Даром, так как воевать с ними, у меня больше нет сил, а вот тебе придётся худо, если там уже кто-то пасётся.
И парень тут же сдулся.
Решение я принял: в Атлантисе мне делать нечего. Слишком много найдётся игроков, которые попытаются увлечь в свою игру новичка — беложемчужного хигтера.
Когда уходил от оврага, то чувствовал, как две пары глаз сверлят мне спину. Догадались или почувствовали, что сюда я больше не вернусь. В чём-то правы, но в другом ошиблись — бросать немедленно, я их не собирался. Не появится подмога, придётся думать, как жить дальше. Возможно, с Хомой отправлюсь в город за машиной.
Первым делом отыскал в разбитых машинах оружие и запас патронов к нему, воды и еды. Позже, отнесу уцелевшим атлантистам, а то мы так дружно драпали с дороги, что не позаботились о столь нужных вещах, а ведь скоро подступит жажда, во флягах же лишь живец, который много пить нельзя.
Оружие всё было сплошь импортного производства под натовский патрон. Ничего похожего на, привычный мне, «калаш». Выбрал себе автомат, разобраться в котором удалось с ходу, к нему десять двадцатипатроных магазинов. Похож на австрийский «штейр» — та же схема булпап (я говорил, что её тут любят?), но, с очень крупным патроном. И всего двадцать патронов в магазине. Скорее всего, этот «австриец» создан под редкий (настолько же редко встречаемый среднестатистическим военнослужащим, как СП-5, СПП или ПАБ) триста тридцать восьмой калибр. Я и сам узнал о нём только из «Братишки», где как-то привели сравнение наших спецпатронов и американских аналогов, а сейчас эта статья вылезла из памяти. Сам патрон опознал по надписи на донце гильзы:.338 Wisper.
Пистолет выбрал под сорок пятый калибр и с надписью сбоку на затворе — ремингтон. Знаю, что эта фирма специализируется на выпуске винтовок, но чтобы ещё и пистолетов? Видать, или я мало интересовался этим на Земле, или в параллельном мире данные оружейники пошли дальше. Пистолет был с увеличенным магазином, который на несколько сантиметров торчал из рукоятки. Вытащив, я пересчитал патроны: двенадцать штук. Вернул его на место, передёрнул затвор и поставил на предохранитель.
Подобрал револьвер, который так выручил меня в недавней стычке. Если бы не он, то сейчас бы и моя кровь с потрохами украшали асфальт. Пересилил брезгливость и осмотрел обрубок тела, точнее ремень на нём, на котором висели несколько чехлов и вот в одном из них отыскал скорозарядник с ещё шестью патронами.
— Живём! — обрадовался я такой находке.
Ждал врагов или помощь на помятом кунге «зилка» с биноклем в руках.
Чувствовал страх, брезгливость и становилось противно до тошноты, когда взгляд падал на место кровавой бойни, где я играл в кошки-мышки со смертью в уродливом обличии.
Потом пришла помощь.
Колона из двух «бэтэров» с бронированным «камазом» и ещё одним грузовиком, в кузове которого стояла «зушка».
Заметив её в нескольких километрах от места аварии, я спустился на дорогу и выложил из найденного оружия стрелку в сторону оврага, а под хромированный пистолет положил записку, начерканную на листке журнала маркером. И то и другое лежало под сиденьем водителя «ЗИЛа».
Глава 13
Я даже не думал долго куда идти и не бросал монетку из-за множества вариантов, он собственно, был один — Внешка. Там нет централизованных стабов, нет союзов стабов и больше всего это место напоминает Северную Америку во время её колонизации — лютый Фронтир, где закон у того сильнее, у кого пушка больше или отряд крупнее.
Мало элитных тварей, зато хватает муров и главной опасности — внешников, которые с лихвой замещают жемчужников. Фактически, я пришёл с самой границы Внешки. Выброси мой кластер чуть дальше, или чуть ближе к чёрной полосе мёртвых «сот» Улья и неизвестно, как сложилась бы моя судьба.
Там, на одном из стабов, где существует порядок, мне предстоит обжиться в новом мире. На Внешке, точно никому нет дела до других. А на тех стабах, где любят влезать в жизнь гостей, мне пока что делать нечего.
И жить есть на что, при этих мыслях я машинально погладил карман на куртке, где лежала моя добыча с элиты и руберов, плюс, остатки гороха и споранов, которые имел при себе до этого.
Было жалко потерянного имущества, которое сейчас прикарманят рейдеры Кочана и особенно — мой счастливый топор. С ним бы мне не пришлось тратить драгоценные мощные патроны на руберов, тем бы хватило и пятнадцатиметрового «клюва» на обухе.
Тут я усмехнулся: без года неделю в Улье, а уже отношусь к самому сильному горошнику, как к чему-то, нестоящему большого внимания.
Город, который караван Атлантиса вынес в своих кузовах — оружие, продукты и тех редких иммунных, которых смогли опознать сенсы среди, пока ещё необратившихся заражённых, я обошёл далеко стороной. Сейчас там филиал Ада!
До вечера раз десять менял направление, прятался в оврагах, ручьях и дважды применял Дар, чтобы избежать встречи с группами мутантов. Никого сильнее кусача не увидел, с ним я даже без пистолета, одним лишь «клювом», прихваченным из машины, справился бы, но бросаться в бой, желания совсем не было.
На ночёвку остановился рано, в восемь вечера. И, хотя солнце светило вовсю по летнему, зато и место мне встретилось отличное — большой лесной массив, заросший до дремучести, по которой можно опознать стаб.
В таких лесах мутантам делать нечего, что даёт шанс нормально отдохнуть, а не сидеть всю ночь в темноте и вслушиваться, вздрагивая от малейшего шума.
Ужинал в сухомятку и в стороне от выбранного места для ночлега, чтобы даже мелочью, тем же запахом от просыпавшихся крошек или капелек жира, не привлечь внимание чуткой твари, буде такая забредёт в лес.
Долго лежал на спине, закинув руки под голову и смотря на темнеющее небо в прорехах крон. Лежал, смотрел и думал.
Из сети немного узнал про белый жемчуг, добываемый из скреббера — существа, чьё-имя-произносить-нельзя. Слишком он редок, а ещё реже встречаются и рассказывают про себя те счастливчики, которые проглотили эту драгоценность. Известно немного. Например, дарует иммунитет заражённым, которые ещё не потеряли рассудок. То, что всегда Дар весьма полезен и очень развит (хотя, тут как посмотреть, например, раскуривание сигареты от пальца, есть лишь дешёвые понты, но при его раскачке уже можно жечь врагов на расстоянии — это один и тот же Дар, который в первом варианте считается бесполезным, а во втором, приобретается после белой жемчужины) изначально. Ещё известный фактор, что белая жемчужина наделяет съевшего её, целой пачкой экстрасенсорных умений.