– Брант, ты, конечно, намерен вывалить на меня кучу обвинений и упрёков, – снисходительно заявил через полчаса магистр, сыто откинувшись на спинку стула, – однако сначала припомни, ведь и я могу предъявить тебе не меньше претензий. Но! Всё хорошо, что хорошо кончается, поэтому давайте сразу перейдём к делу.
– Хорошо… – немного посопев, с лёгкой обидой согласился капитан, – только мне хотелось бы знать, почему…
Вот ведь умный он человек, заскучал герцог, почему же так упорно держится за свои представления и правила? Ведь пора уже понять: сейчас происходит нечто, с чем он до сих пор не сталкивался, и начинать прислушиваться к людям, которые хоть немного понимают в накатывающем вале странных и даже страшных событий.
– Брант, – в голосе Гиза сквозь досаду прорезалась стальная твёрдость, – я столько раз мог задать тебе этот же вопрос, но молчал. Понимал, ты действуешь, исходя из своего представления об интересах королевства. И теперь помолчи ты, если до сих пор не считаешь меня имгантским шпионом. Хотя… если честно… для дела было бы лучше, чтобы считал и потихоньку следил, как раньше.
На этот раз Брант молчал чуть дольше, потом хмуро кивнул. Он всё равно попытается позже задать свои вопросы и расставить полученные ответы по невидимым полочкам, понял Дорданд, а пока решил просто отмолчаться и подождать более удобного случая.
– Как можно догадаться, Мартука подставили… и я очень надеюсь, что он ещё жив.
На это заявление магистра Брант и герцог ответили скептическими гримасами.
– Ваше недоверие понятно… – вздохнув, продолжил объяснение метр, – как выяснилось, проникший во дворец шпион намного хитрее, чем мне хотелось бы. Именно он сумел убедить простодушного Мартука, что тому доверили приготовить деликатесное блюдо для герцога, но делать это необходимо тайком. Ясно и зайцу, зачем ему это было нужно, многие ведь знали, что рулетики Дорду готовит Берн, а вовсе не повара нижней кухни, и непременно задались бы вопросами… как и тот рыжий поварёнок, племянник главного повара. Как вам уже известно, я слышу эмоции и поэтому сразу распознал охвативший парнишку страх разоблачения. Думаю, рыжий влез в это дело нечаянно, возможно, что-то случайно заметил. И бдительный шпион мальчишку поймал. Пока я, к сожалению, не могу точно объяснить, как именно, и не могу назвать имя шпиона. Поэтому и прошу вас вести себя как обычно и даже немного понаивнее. Можете вслух радоваться, что предатель пойман, а все остальные чисты, как детские слезы. Я уверен в одном: поварёнка сильно запугали и намеренно втянули в сообщники, заставив выпросить у дяди выходной для Мартука. А потом дали амулет… вот он, не трогайте. Я уже проверил, в нем пыльца синей аргавы: если бы парень раздавил его, как велели, в допросной была бы куча трупов. Брант, я отлично знаю про твой большой опыт дознавателя, но если хочешь остаться в живых и не погубить своих парней, перестань во всё соваться вперёд меня. В этом деле замешано слишком много магов и сильных магических вещиц… я за свою жизнь ещё никогда не видел, чтобы столько одновременно собралось в маленьком городке.
– А Таргель? – помолчав, упрямо осведомился Брант. – Он больше не вернётся?
– Таргель пока нужен тут… чтоб изображать больного старика, – непреклонно заявил магистр. – Мне, конечно, удобнее было бы работать с ним в паре, но ты и сам понимаешь, если во дворце ниоткуда появится неизвестный человек, враги сразу насторожатся. Поэтому постарайся мне подыгрывать, а не ловить на мелочах.
– И поговорить с ним нельзя?
Вот же настырный, вздохнул Дорд, и недоверчивый как… как не знаю кто. Хотя… возможно, именно такие черты характера и помогли ему достичь нынешней должности и широкой известности. Да ещё беспредельная преданность королю, про которую даже байки рассказывали.
И только несколько человек, а в их числе и герцог с друзьями, знали, что именно сделал для Дрезорта король. Вернее, для его семьи. Сам Дорданд тогда ещё был мальчишкой, да и Брант только поступил в гвардейский полк, окончив полугодичную школу воинской подготовки. Как он не постеснялся записаться на аудиенцию к королю, до сих пор тайна, хотя Гизелиус как-то обронил, что от отчаяния некоторые люди способны на многое, а единицы и на все.
Король, разумеется, не мог единолично отменить решение судьи, по которому отец Дрезорта за подделку документов должен был отправиться на рудники, а его семья, потерявшая всё имущество, немедленно выселиться из родного дома. И никого не интересовало, куда они пойдут – прежде чем решиться на преступление, люди должны твёрдо знать: за их действия будут страдать близкие. Дети, жёны, матери. Тогда многие поостерегутся нарушать законы.
Почему правивший всего несколько лет Багрант поверил молодому гвардейцу, с жаром твердившему, что его отец не способен на преступление, он и сам не мог потом сказать. Однако сделал единственно возможное в той ситуации: послал в провинциальный городок, где родился Брант, тайную комиссию, в составе которой был маг-дознаватель, имеющий право проверять подозреваемых с помощью магии. История получила неожиданную развязку: документы и в самом деле были подделаны, но вовсе не отцом Дрезорта. Оказалось, это один из местных лордов возжелал таким образом заполучить в служанки, и не только, младшую сестру Бранта, к которой воспылал горячей, но безответной страстью. Законного шанса добраться до хорошенькой, но строго воспитанной девушки у него не было – лорд оказался женат и имел от жены наследников, что подтверждало его несомненную привязанность к миледи. А стало быть, делало невозможным развод.
Старика судью, поверившего другу, король наказывать не стал, тот сам тихо ушёл в отставку, а вот знатному сластолюбцу было предписано вернуть дом и имущество, выплатить родителям Дрезорта солидную компенсацию за убытки и молчание и прибыть во дворец для объяснения. Однако преступник до столицы так и не добрался – при подъезде к маленькой деревушке на него напали разбойники. Крестьяне, услышавшие шум, ринулись путнику на помощь, но опоздали: милорд был убит, а бандитов и след простыл.
Дорд как-то к слову поинтересовался, почему туда сразу не выслали отряд для ликвидации банды, но магистр посмотрел на него с такой лукавой насмешкой, что спрашивать расхотелось.
– Таргель, – невозмутимо позвал Гизелиус, и до боли знакомый герцогу старичок почти мгновенно появился на пороге, с непривычным смущением пряча взгляд.
– Я думал… ты мне друг, – горько сказал Брант, едва завидев эти виноватые глаза.
Дорд уже рот открыл для ответного упрёка, вспомнив, как недавно обнаружил, что и сам Дрезорт дружил с ним по приказу, но магистр выставил в предупреждающем жесте ладонь, и слова застряли в горле.
– Не торопись его осуждать и обвинять в измене, Брант, – веско заявил капитану лже-Таргель, – иначе придётся извиняться, а это неприятная процедура. Иди выясни, не вернулись ли твои люди из дома повара, и сразу дай знать, да не забудь то, о чём я тебе говорил раньше.
Брант не стал больше спорить, стремительно поднялся с места и выскочил из гостиной, хлопнув дверью чуть громче, чтобы это можно было принять за случайность.
– Пойду и я, – поднялся Дорд, – пробегусь по парку.
– Запрещаю, – немедленно откликнулся маг, – никаких пробежек, гуляний в одиночку и прочих глупостей. Мы на войне, и если кто-то не сможет этого понять своевременно, будут жертвы. Мне одному за вами не уследить, а помощи пока ждать неоткуда… хотя я и стараюсь кое-что предпринять, но о результатах пока говорить рано.
Дорд страшно захотел хлопнуть дверью так же, как капитан, но вовремя заметил своё отражение в начищенных боках серебряного чайника и вспомнил, как подозрительно выглядят хлопающие дверями секретари. Потому и смолчал, только чуть скривил в досадливой гримасе губы.
– И ещё… придётся сегодня пригласить лурденскую принцессу переехать на третий этаж, – хмуро пробормотал магистр, задумчиво следя, как забравший поднос с едой Таргель исчезает за дверью спальни.
Маги заранее решили, что на всякий случай кушать лже-Гизелиус будет сидя в постели – шпионом мог оказаться любой из слуг. И хотя магистр мог поручиться за каждого человека, приехавшего из замка, спорить с Таргелем, точно так же верившим в своих сослуживцев, не стал. Ведь не имеет значения, кто окажется прав, важнее не выдать себя хитрому невидимке.
– Не очень-то мне это нравится, – честно признался герцог, – похоже, наш Райт всерьёз запал на эту снежную деву.
– А чем тебе не нравятся северянки? – невозмутимо пожал плечами магистр. – Насколько я успел рассмотреть, девушка очень хорошенькая, воспитанная, из знатной старинной семьи… для Райта просто находка.
– Но Гиз! Ведь она думает, будто он герцог!
– Видишь ли… как-то раньше не заходил разговор на эту тему… – Маг с сомнением смерил ученика взглядом, словно решая, стоит открывать тому страшный секрет или ещё не дорос. – У женщин это немного не так, как у нас. Вернее… совсем не так. Мы способны моментально разочароваться в возлюбленной, если обнаружим, что без иллюзии она выглядит немного иначе… чем нам нравится, или приданое меньше обещанного. А девушки… хотя все поголовно и мечтают в юности об удачливых высоких красавцах, легко смиряются с теми, кого подсунет каверзная судьба, и особенно не страдают, если потом во внешности любимых происходят какие-то изменения. Никогда не замечал, как нежно смотрят жены на покрытые шрамами лица мужей? Как истово пекутся о них, когда те возвращаются искалеченными и больными? Есть, конечно, и исключения, но по счастью для нас, мужчин, их очень мало.
– И, однако, ты поторопился сменить внешность… едва появилась леди Тренна, – подколол герцог, постепенно сообразивший, почему рассыпалась старинная личина, выдержавшая даже ловчую сеть.
– Тут ты прав… формально. Да только познакомился я с Тренной, когда был ещё самим собой. Ну а потом вынужден был скрываться… впрочем, об этом ты и сам знаешь. Тихо… сюда идут, я думаю, это привезли повара.
Дорд немедленно выбросил из головы всякие глупости: не до бесед про особенности женских характеров, когда к ним приближается разгадка тайны. Вскочил и бросился открывать дверь.
Что вытрясти признания из привезённого повара удастся очень не скоро, Дорд понял, едва разглядел в руках гвардейцев безжизненный свёрток из одеял.
– Жив? – Магистр, без сомнения, считал точно так же. – Где нашли?
– В леднике, – коротко доложил Брант, опуская ношу на диванчик.
– Не оставляй здесь, неси в гардеробную, – приказав Дорду взглядом, чтобы запер за гвардейцами дверь, велел маг, – там Ди удобнее его лечить.
– А… ты? – Брант подозрительно зыркнул на магистра и замер в ожидании ответа.
– Не для того я в чужой шкуре хожу, – сердито буркнул себе под нос маг, проводя руками над поваром, и громче добавил: – А Ди сильный лекарь… Да и ничего серьёзного с этим Мартуком не случилось, перемёрз, да сонное зелье ещё не вышло. Но, если бы не нашли, к завтрашнему утру точно бы окочурился.
Брант молча подхватил свёрток и потащил в указанное место, Дорд ухватился с другой стороны – повар оказался довольно упитанным.
В гардеробной, которую Дорд помнил полутёмной таинственной комнатой, завешенной хрустящими нижними юбками и заставленной манекенами в бальных нарядах, под которыми так здорово играть в прятки, было светло от горящих в настенных подсвечниках свечей и непривычно пусто. Только огромные сундуки и шкафы вдоль стен да ковёр на полу, на котором тихо посапывал рыжий поварёнок.
– Кладите на сундук. – Ди уже мешал в плошке какое-то зелье. – Его сначала нужно растереть.
– Вы позовёте меня, когда они придут в себя? – голос Бранта был почти искренне равнодушен, и хотелось верить, будто капитану действительно всё равно, расскажут очнувшиеся повара нечто важное или нет.
– Разумеется, – очень серьёзно кивнул Гизелиус, – но это будет не так скоро, поэтому мы тоже уходим.
И первым двинулся к двери, причём с необычной поспешностью, герцогу даже показалось, будто магистр только сейчас вспомнил о чем-то важном. Но обмануть Бранта ему не удалось: ногой отбросив с пути стул, капитан ринулся за метром, и герцог не пожелал остаться в стороне.
По ступеням троица уже почти бежала, но не успела ещё добраться до середины лестницы, как Дорд сообразил, что они опоздали. В холле явно шла драка: ещё с площадки второго этажа слышались звон мечей и яростные выкрики, потом к ним прибавился топот. Звуки становились всё громче по мере того, как оставались за спиной перепрыгнутые ступени, а едва друзья выскочили на последнюю площадку, герцог расслышал тяжёлое дыхание дерущихся и хриплый стон.
Брант, прибавив ходу, обогнал всех и запрыгал по ступенькам, как мальчишка, герцог поспешил за ним, на ходу выхватывая кинжал, и возмущённо фыркнул, когда неожиданно сильная рука магистра резко оттолкнула его в сторону.
– Лорд Кайд… – злой шёпот мага пролился на Дорданда ледяным дождём, – куда ТЫ бежишь?!
– Никуда, – разочарованно сообщил милорд, но не остановился, а продолжал нестись за учителем.
– Прекратить! Немедленно! – рявкнул снизу взбешённый голос капитана, и в этот момент герцог, наконец, выскочил за последний поворот и смог разглядеть происходящее.
Беловолосый верзила Азарил умело отбивался огромной секирой от пары гвардейцев, а третий, тот самый запомнившийся Дорду белокурый крепыш, стоял в углу, притиснутый к стене внушительной лапищей Даннака, и жалобно поглядывал на сослуживцев. По его лицу стекала струйка крови, вся рубашка уже была грязно-алой.
– О-о-о, – простонал он, завидев лже-Таргеля, – помогите…
И закатив глаза, потерял сознание. Или… сделал вид, что потерял, уж очень своевременно это произошло.
– Пропустите! Раненому плохо! – Магистр ужом скользнул между дерущихся.
Брант, с мечом в руках пытающийся разнять драчунов, ринулся вслед за ним. Азарил, опасаясь задеть капитана, отступил к брату, а гвардейцы, оказавшись перед лицом озверевшего командира, понемногу пришли в себя и опустили мечи.
Похоже, весь день сегодня придётся сопровождать раненых на третий этаж, саркастически хмыкал герцог, идя вслед за гвардейцами, бережно несущими товарища. Северяне наверх не пошли, дождались под неприязненными взглядами воинов Дрезорта, пока лже-Таргель торопливо осмотрит их полученные в бою царапины, и отправились в свои комнаты.
– Куда его? – Брант с упрёком уставился на мага, зачем-то велевшего тащить раненого наверх.
– Положи пока тут, лекарь осмотрит, тогда и отнесём к остальным. – Магистр показал в сторону гардеробной. – Они ещё не скоро проснутся, а места там много. Да снимите с него пояс, чтобы не мешал.
Гвардейцы, повинуясь взгляду капитана, сняли с раненого пояс с оружием и нехотя выбрались из комнаты, тихонько костеря сумасшедших северян. Проводив их взглядом, герцог вдруг подумал, что нужно будет сходить к лурденцам, поговорить. Почему-то ему не верилось, что невозмутимые северяне начали драку первыми… или без веских причин.
Но немного позднее.
Дорд уже решил было в ожидании Ди присесть на кресло – пожалуй, вполне можно будет заменить утреннюю пробежку несколькими походами на первый этаж, – да замер, заинтригованный неожиданными действиями магистра.
Бережно достав из кармана тёмный орех, отобранный у поварёнка, Гизелиус поднёс его к самому носу пребывающего без сознания раненого и задумчиво осведомился:
– Как по-твоему, Кайд, не стоит ли опробовать эту штучку на шпионе? Нам он всё равно не нужен, так хоть узнаем, как действует это снадобье?
– Мне кажется, это неудачная шутка, – холодно процедил Брант, но наткнулся на предупреждающий взгляд мага и осёкся.
– А ты уверен, Таргель, в нашей безопасности? – с сомнением спросил герцог.
Разумеется, он успел сообразить, что магистр на ходу придумал какую-то каверзную проверку. Однако очень хорошо помнил слова метра про кучу трупов и никогда не забывал о природном авантюризме Гизелиуса.