— Развязывай! — приказал темный.
Пришлось подчиниться и, несколько раз намеренно царапнув кожу ногтями, отвязать князеву конечность от ножки стула. Темный шипел каждый раз, когда мои ногти впивались в хвост, но я делала невинное выражение лица и извинялась. Так и спустил эту маленькую месть на тормозах. Ну, не опозорился, и то ладно.
— Первый и последний раз прощаю. Еще раз привяжешь мой хвост…
— Второй, — уточнила я.
— Что “второй”? — не понял Князь.
— Второй раз прощаешь. Первый я тебя уже в спальне привязывала!
— Светлая, ты доиграешься! — буркнул темный. — На, выпей.
И сунул мне в руки бокал с мохито.
— Сам пей, — обиделась я. — Или дылде своей предложи. А я на работе не пью! Все, я пошла.
Когда я уже была возле столика, темный догнал меня и вцепился в руку.
— То есть, ты лишила меня девушки и теперь решила свалить?! Нет уж, Вера!
Он развернул меня к себе, как-то слишком близко. Моментально вспомнился эпизод в душе, и сердце замерло от предвкушения чего-то… подобного.
— И что? — спросила я. — Что я должна сделать, раз лишила тебя девушки?
— Поцеловать, — просиял демон.
Хотелось, очень хотелось. Особенно на глазах всех этих красоток, пришедших в клуб и вызывавших во мне странную, совсем несвойственную и непрошеную ненависть.
— Я не могу. Я не должна тебя целовать, я же ангел, — прошептала я, хотя и знала, что в этом грохоте Князь ничего не услышит.
Услышал.
— Птичка моя. — Князь усмехнулся. — Если ты думаешь, что ни один ангелочек не целовал демона, то ты очень ошибаешься.
— Добровольно? — спросила я.
В голове не укладывалось. Ангелы казались мне… настолько наивными и ранимыми существами, что даже мысль о светлой и темном была противоестественна. Вот почему я никогда не могла ужиться с подругами.
— Очень даже охотно. Мы сходим в гости к моему другу. Его рабыня ангел.
— Рабыня! — Я закатила глаза. — Когда ты поймешь, что девушка… нормальная девушка, я имею в виду, не может быть рабыней? Это против нашей природы. Тем более ангел. То, что твой друг поймал светлую и заставил ее страдать не значит, что так должно быть у всех.
— Ты познакомишься с Кристиной. Она тебе понравится, поверь. И изменишь свое мнение.
— Нет.
Я отвернулась. Желание целоваться пропало. Появилось желание забиться куда-нибудь и там переждать все это. А выйти уже другим человеком, с новой памятью, с новой жизнью. Сдохнуть, короче, захотелось.
— Я никогда больше не буду рабыней. И никогда не стану делать то, чего не хочу, — говорить это было легко, а вот реализовать… темный мог заставить делать все, что ему захочется, и мы оба это понимали.
Но раз уж он дал мне столько свободы и вроде как совершенно не собирался издеваться, можно было надеяться на человеческое отношение. Мда. От демона и человеческое отношение…
— Я и не заставляю тебя. Вера, расскажи мне, что с тобой было. Я же вижу, что ты мучаешься от чего-то.
Его руки сомкнулись у меня на талии, а губы прижались к шее.
— Скажи мне, что с тобой было, — повторил демон.
— Ты мне даже имя свое не говоришь. А я должна рассказать все?
— Я скажу. Если пригласишь меня на ужин. Просто на ужин.
— Просто на ужин? — Я так, на всякий случай уточнила, чтоб недопонимания не возникло.
— Конечно. Ты приготовишь что-нибудь вкусненькое, наденешь красивое платье, встретишь меня и накормишь.
— И все? — Я удивилась.
— А дальше по желанию. Как крыло, не болит?
— Нет.
— А мой хвост болит, — упомянутая конечность своевольно обвила мою ногу.
— Я больше не буду, — жалобно пробурчала я.
— Что не будешь?
— Хвост привязывать.
Я обернулась, чтобы посмотреть, злится ли он и наткнулась на веселый взгляд Князя. Пришлось добавить:
— И царапать тоже не буду.
Он рассмеялся.
— Я тебе потом покажу, зачем он нужен.
— Э-э-э?
Но темный уже смотрел на сцену, где начиналось шоу. Устремила взор туда и я, потому что было жизненно необходимо вычислить маску. И уничтожить. А потом разбираться в собственных непрошеных чувствах к демону.
Пять девчонок резво выскочили на сцену и принялись танцевать. Весьма откровенно, даже я засмущалась. Народ зааплодировал и заорал, приветствуя этих красоток.
— Узнаешь?
Они были без масок, и каждую я узнала: точь-в-точь, как на фото. Вот только имена вспомнить не могла…
— По порядку Эльвира, Сатьяна, Магдалена, Эва и Крис, — словно прочитав мои мысли, сказал Князь.
— Маски не видно.
Все девчонки были без масок. Строго говоря, на них и одежды-то не было почти. Я невольно прикинула, как сама бы смотрелась в подобном антураже. Нет, с этими пышногрудыми красотками меня ставить в один ряд бесполезно. Пышного у меня — только перья, да и то после душа.
— Вера, — промурчал мне на ухо Князь, — а ты так же спляшешь? Для меня?
— На могилке твоей попляшу еще не так, — огрызнулась я. — Следи за маской!
— Нет ее здесь, светлая. Не чувствую я влияния такого мощного Артефакта. Можешь смело отдыхать. Давай, я куплю тебе коктейль, а после мы потанцуем?
— А после поедем к тебе, ага. — Я скорчила недовольную рожу. — Так кто, говоришь, увлекается черной магией? Елена? Пока что они ведут себя как все. Придется пробраться за кулисы.
Князь недовольно хмыкнул и крепче сжал руки, не давая мне уйти.
— Светлая, я же сказал, что не чувствую маски! А я Князь Тьмы. Я обязан по долгу службы определять такие штуки. Нет ее здесь. Возможно, хозяева узнали, что ты здесь будешь, и сменили место действия.
— Ты идиот, а не Князь Тьмы. У маски нет хозяев! Ее приводит к жертвам рок, судьба, фатум, называй, как хочешь. И люди Крапова отлично умеют просчитывать подобные вероятности. Она здесь, просто пока не обозначила своего присутствия.
— Хорошо, — со вздохом согласился темный. — Идем за кулисы. Но сначала ты меня поцелуешь, ты должна.
— Ладно, ладно! — раздражение готово было заставить меня сказать темному пару неприятных слов. — Только быстро.
И его губы, вот уже в третий раз, заставили меня забыть обо всем. Потому что это смешение дыханий и движений невозможно было воспринимать спокойно. И что бы ни ждало снаружи, что бы ни грозило мне, в его руках было так тепло и хорошо, что любой, самый незначительный страх отступал, давая место всепоглощающему покою. Я давно не чувствовала подобного. И уж тем более, никогда не чувствовала такого рядом с мужчиной.
Когда он оторвался от меня, я готова была на все, чтобы это не прекращалось. Чтобы темный целовал меня снова и снова, пока я совсем не потеряюсь в пространстве.
— Я начинаю жалеть, — хрипло прошептал демон, — что раньше пренебрегал ангелочками…
— Где пятая?! — рявкнула я, глядя на сцену. — Темный, где пятая танцовщица?!
Их было четыре. И они явно на ходу перестраивали танец, переглядываясь. Я отлично чувствовала исходящее от девушек смятение.
— Которая? — спросила я, пробираясь к служебному входу.
Князь напряженно вспоминал наши поиски.
— Кошатница, — наконец произнес он с легким удивлением. — Та, у которой вся страничка в котиках и сердечках.
Князю от меня достался крайне неласковый взгляд.
— Промазал, знаток человеческих душ и интернета?
— Промазал, — согласился темный. — Но маски я по-прежнему не чувствую.
— Значит, тебе придется найти того, кто способен заглушить ее голос.
К счастью, Александр предупредил охрану насчет меня. И крепкий средних лет мужчина без лишних вопросов открыл дверь, пропуская нас с темным в едва освещенный коридор.
— Я вниз. — Лестница меня не привлекала, но проверить надо было. — А ты здесь все помещения проверь. И отбери у нее эту чертову маску! Либо прикончи!
Не став ждать, пока Князь сообразит, что делать, я рванула вниз, едва не переломав конечности. Помещений, к счастью, было немного, но ни в одном из них не горел свет. Оставалось надеяться, что темный не упустит маску во второй раз.
Это были складские помещения: костюмы, реквизит, мебель, какие-то плакаты, афиши и рекламные растяжки. Пять идущих друг за другом комнат были сплошь завалены этими предметами, и ни в одной не наблюдалось девушки с маской. Я уверилась, что на этот раз нечисть досталась Князю, а потому очень удивилась, когда в самой последней комнате различила темную фигуру. Глаза, которой, к моей удаче, пока еще были нормального цвета, а не светились красным.
— Стой! — крикнула я, заметив, что девушка держит в руках маску. — Не надевай! Не надо!
Фигура замерла. Я наспех осветила помещение, вызвав несколько летающих огоньков.
Та самая, про которую Князь сказал, что с ней все хорошо. Позитивная и веселая в интернете девушка в жизни оказалась забитой и несчастной девочкой. Я видела, как ее мучают страх, боль, ненависть и отчаяние. Но пока не понимала почему, хотя правда витала рядом. Не всегда к маске и подобным ей артефактам ведет злоба. Иной раз желание умереть творит куда больше зла, чем вся ненависть этого мира.
— Погоди, — уже спокойнее произнесла я. — Надев ее, ничего не исправишь.
— А что мне исправлять? — горько усмехнулась девушка. — Что еще можно исправить?
— Ты молода. Можешь еще быть счастливой.
— Он не даст. Он не дает мне ни капельки счастья.
— Твой муж, — догадалась я.
Когда она говорила о нем, то подносила руку к сердцу. Любила и страдала. Что же он такого сделал, что эта девчонка готова была пустить в сознание маску? Изменил? Ударил?
— Ты любишь его. Почему хочешь оставить?
— Он… он унижает меня. Бьет. Издевается. Я думала, он другой, когда мы поженились, он был… лучшим мужчиной на свете. И потом все так изменилось, а я… я продолжаю любить. Но больше не могу выносить это. И идти некуда. И от него не спрячешься. И с ним — что в могиле.
Она поднесла маску к лицу.
— Стой! Не надо!
Я не могла допустить еще одной жертвы.
Не могла упустить нечисть, которая уже почти была в моих руках.
Не могла подвести Александра, который снова дал мне возможность заниматься единственным, чему я была обучена.
Но больше всего я боялась вновь услышать этот трансформированный магией голос, произносящей слова, переданные Стасом.
— Я могу вам помочь. Вам обоим.
Чем черт не шутит, а вдруг, любовь еще жива?..
— Кто ты такая? — Девушка покачала головой. — Как вообще сюда попала? И что ты несешь?!
— Я ангел.
* * *
Зажимая в руках маску, я наблюдала за мужчиной, который лениво перелистывал новостную страницу и изредка отпивал из большой чашки кофе. Он не видел меня, не видел и жену, которая испуганно замерла на пороге. Кажется, она до сих пор не верила, что я говорила серьезно.
Я обошла стол, чтобы заглянуть ему в глаза.
Любил. Жену любил, причем так же сильно, как и до свадьбы. А вот себя ненавидел. За что? Ну, то уж не моя сфера, пускай сами разбираются в своих проблемах. И на фоне этой ненависти озлобился. И жизнь свою ненавидел, и жену, такую светлую и веселую, стремился до своего уровня опустить. А вместо сердца — чернота, изъеденная самобичеванием. И ведь мучился каждый раз, когда она рыдала в углу после очередной порции его насмешек. И не мог заставить себе преступить черту и обнять, успокоить. А после взять себя в руки и спасти собственную семью и душу.
Осуждать такого нельзя было. Хуже почерневшего сердца только разбитое.
— Все у вас будет хорошо, — улыбнулась я девушке. — Я помогу. Ты только меня внимательно послушай и делай так, как скажу.
Та быстро закивала головой, утирая слезы. Поверила, наконец, вон, как надежда в глазках заблестела.
— С мужем будь ласковее. Спрашивай, как дела, поддерживай. Наряжайся для него, готовь вкусности. Работу смени, он же ревнивый до жути. Давай понять, что тебе с ним хорошо, что он любим. Обязательно, моя дорогая, ему очень плохо. Думаешь, мужчины не нуждаются в ласке? А откуда ты хотела, чтобы взялась нежность по отношению к тебе, если он сам ничего не получает? Понимаю, тяжело. Но все образуется. У вас есть любовь, а это самое главное. И не вспоминай никогда, что было. Что он делал и кем был. Теперь он будет здоров. Не сразу, но оправится. Уж не знаю, что там случилось… да и знать не хочу.
Серебристая пыльца, сорвавшись с моих пальцев, попала прямо в лицо мужчине и тот на секунду зажмурился. Я улыбнулась, видя, как душа его постепенно исцеляется под действием заклинания. Махнула рукой, делая девушку видимой.
— Гриш, привет, — робко поздоровалась она.
Мужчина смотрел на жену с каким-то странным выражением лица.
Я кивнула, встретив взгляд девушки, и та улыбнулась:
— Как у тебя дела? Как на работе? У нас вроде курица была, хочешь, пожарю? Или кофе сварим, с тортиком посидим, кино посмотрим?
— Я… давай, — немного нервно кивнул тот. — Кино. И торт.
— И кофе?
— И кофе давай.
— Хорошо, я мигом! — Девушка искренне обрадовалась.
Я дождалась, когда они сварили кофе, уселись в гостиной, и он обнял ее, о чем-то задумавшись. И, убедившись, что все хорошо, ушла. Теперь ни один из них никогда не станет жертвой нечисти, играющей на темных сторонах человека. Там, где есть любовь, хода для подобных вещей нет.
В такие моменты я особенно жалела, что ангелов мало. Сколько таких семей можно было бы спасти?
* * *
Маска горела черным пламенем, лишь немного отливая бордовым. Цвет пламени был сравним с цветом дорогого граната, в черноте которого можно разглядеть бордовые оттенки лишь под определенным углом. Я поежилась в объятиях Князя. От такого скопления тьмы даже ему, как мне казалось, было неуютно.
— Я за тебя испугался, — пробормотал он. — Когда вы исчезли.
— Знаю. — Я вздохнула. — Прости. Но я не могла не помочь им.
— Ты умница, ты не только маску уничтожила, но и спасла целую семью. Не говори моим подданным, но я тобой горжусь.
— Князь Тьмы радуется за ангела, сделавшего добро. — Я рассмеялась. — Куда катится этот мир?
— Туда, куда его толкаем мы, — ответил темный, целуя меня.
А я уже начала привыкать к его привычке постоянно меня тискать.
— Вер, — спустя несколько минут, когда погасло пламя, сказал Князь, — мне надо уехать.
— Сейчас? — почему-то эта новость вызвала во мне разочарование.
— Сейчас. Надолго. Я вернусь лишь к Новому Году. — Темный вздохнул. — Но мы встретим его вместе. Помнишь ужин, который ты мне обещала?
— Я не обещала тебе ужин! Ты сам напросился!
— Тридцать первого я приеду к тебе. Поужинаем, встретим Новый Год. Ладно? Дождешься?
— Куда уж я денусь. Разве что сдохну. Но этого в планах нет. А куда ты уезжаешь?
Я не имела ни малейшего понятия, куда Князь Тьмы может на столько пропасть без возможности заглянуть на огонек.
— На нижние уровни, — ответил темный. — Там время течет по-другому. Раньше меня это не волновало, а теперь наводит тоску.
— Значит, ты эти полтора месяца не почувствуешь, да?
— А ты? — спросил темный.
— Ну, я же не обладаю способностью впадать в спячку. — Я фыркнула. — Отращу за это время огромный… э-э-э… ну, что-нибудь отращу на булочках и тортиках. Приедешь, обрадуешься.
— Вот язва! Мне пора, светлая. Пообещай, что не будешь в это время работать. Пожалуйста.
— Что?! А что мне делать?
— Вера, я приказываю. — Князь посуровел. — Я звонил Крапову, он в курсе. Не смей ни во что лезть!
— Я со скуки сдохну! Ты мне на небо не даешь, работать не даешь! Что мне делать?
— Развлекайся с Марией, — ответил он. — Сходите в гости к Кристине, я тебе о ней рассказывал. Гуляйте по магазинам, отдыхайте. Но не суйся к нечисти, ладно? Всего полтора месяца, милая.
— Ладно, — пришлось согласиться, по-другому бы не отстал. — Ладно, иди.
— Береги крылышки. — Демон, к моему изумлению, поцеловал меня в лоб.
И, когда о недавнем присутствии Князя напоминал только легкий дымок, мне в голову пришла мысль. А не потому ли темный куда-то срочно уехал, что маску не почувствовал? И не связано ли как это со Стасом…