Направленность: Гет
Новинки и продолжение на сайте библиотеки
========== Волчья сущность ==========
В нашем селении испокон веков существовала традиция отдавать девушку в жены оборотню. Рядом с нами находилось еще десять сел и в каждом из них происходило то же самое. В какое из поселений нагрянет беда в этот раз, не знал никто.
Обычно все невесты были очень красивы, и еще с детства становилось ясно, кого могут забрать. В определенном возрасте, примерно годам к двадцати, редко бывало, что подобное происходило раньше, девушки начинали слышать мелодию, тихую музыку, которая постепенно нарастала и усиливалась. Это значило, что он уже близко.
Днем состоялось сразу две свадьбы, девушки спешили поскорее выйти замуж, тогда уж оборотни им будут не страшны. Гулянья длились до самого вечера – песни, пляски, забавы, смех не стихал, радости влюбленных не было предела. Когда уже совсем стемнело вокруг большого костра, недалеко от дома главы, стал собираться народ, по большей части женщины и дети.
Девушка тихо пробралась сквозь толпу и села рядом со стариком, с самого детства она обожала его рассказы, вот и сегодня он поведал один из них.
- Знаешь, начал он, оборотни, они тоже когда-то были людьми. Сильные и храбрые мужчины, ушедшие на войну. Именно во время битвы с ними что-то происходило, сознание их изменялось, и возвращались они уже и не людьми вовсе. Говорят, что если бы наши сыны жили в мире и согласии, волчья кровь никогда бы не начала бушевать в их венах, не поработила бы их разум.
Дедушка замолчал и еще долго вглядывался в пламя, которое разгоралось все ярче, все сильнее устремлялось ввысь.
- В нашей деревне был юноша - добрый и отзывчивый, но битвы поглотили его. Возвращаясь, домой после сражений, он становился все серьезней, взгляд его наполняла ненависть, на лице больше не появлялась улыбка, он стал точно кукла, жаждущая отмщения за утрату своей души. Не стало в нем и былой доброты. Помню, как воспевала его деревня за славные свершения, гордилась, что есть у нас такой воин, коему равных нет на поле битвы. Никто и внимания не обратил, что сердце мальчика уже отдано зверю, а когда поняли, то в страхе изгнали его из деревни.
Девушка смотрела на старца широко открытыми глазами, в душе у нее царили гнев и смятение.
- Но как же? Он ведь нам помогал! Почему тогда с ним так поступили? Это мы бесчеловечные животные раз не можем благодарность проявить!
- Не думаю, что твой отец изменил бы свое решение даже после таких слов.
Тело Рады будто сковало льдом, как же отец мог так поступить? Он ведь такой добрый, всегда помогал ей, даже после смерти матери он не оставил ее одну, хоть основная ветвь семьи ее и не приняла. Пусть у него другая жена, пусть дети, но он продолжает любить свою дочь, какой бы непутевой она не была.
- Понимаю внученька, в это сложно поверить, ведь ты знаешь его как самого доброго человека на свете, он всегда заботился о тебе и о твоей маме, пусть она ему и женой не была, но все же… Старик погладил девушку по голове и тихо прошептал: «Не суди его строго, он за деревню переживал, волновался за жителей».
- А волк?
- А что волк? Он теперь в лесах живет, а человеческого в нем уж и не осталось вовсе. В тот день, когда его из деревни изгоняли, уходя, он повернулся посмотреть на нас в последний раз, да не по-доброму, взгляд его был преисполнен ненависти и презрения, а глаза вспыхнули желтым. Да ты и не вспомнишь его, наверно, совсем малышкой была, от роду только пять годков стукнуло, да и на изгнание тебя брать не стали, опасное это дело.
От этих слов Радмиле только хуже стало, получается, она его видела, знала…
- Кто он? Ну, кто? Дедушка, скажи же!
- Сын кузнеца наше… – не успел старик договорить, как Рада новыми вопросами его засыпает.
- Как? У них ведь детей нет, и не было.
- Был один единственный, но и того злая учесть постигла, теперь уж и не вспоминают о нем на людях, добром это дело не кончится. Подумай сама, им и так несладко в деревне живется. Ну да о чем я говорил? Ты ведь наверняка знаешь, что невесты оборотней слышат музыку, которая доносится из глубины разума – это значит, что девушка отдана зверю. По обряду ее отводят в лес, где оборотень поглотит ее, но некоторые девушки возвращались, и все как одна ровно через неделю. Каждая рассказывала одно и то же, что оборотень отпустил ее, поняв, что в сердце девы живет любовь к другому.
- Дедушка, а какая музыка звучит, когда оборотень выбирает девушку?
- Вот тут внученька, я тебе не советник, точно сказать не могу, но не похоже, что это одна мелодия. Оборотней много и намерения их различны. Знаю только, что если вожак придет за невестой, то услышит она песню его души.
- Откуда ты знаешь? – поинтересовалась Рада.
- У нашей семьи много тайн, и одной из них является твоя бабушка, моя сестра. В деревне о ней мало кто знает, а кто и был знаком, делают вид, что ее и не существовало вовсе, боятся даже вспоминать тот день. Мария часто жаловалась, что слышит музыку, потом на нее и слова легли, и она, как полоумная, всюду эту песню напевала. Я уж сейчас всего и не упомню, но песня мрачная была, до того, что в дрожь бросало. А потом за ней явился он. Громадный волк черный, как смоль, и глаза, точно сапфиры горят. Такого ужаса деревня еще не испытывала. Он не щадил никого, кто попадался на его пути, стали поговаривать, что это Мария его в деревню своей песней привела. Уж сколько он тогда скотины погрыз, благо люди все живы остались. Были, конечно, и покалеченные, но убивать народ он явно не хотел, просто пришел жену забрать. А она и рада была, на шею ему руку положила и прямиком к лесу направилась, лишь улыбнулась мне на прощание, да ненароком бросила: «Вот он мой суженный, счастливая я, что его песню услышала, вот за мной сам вожак стаи и пожаловал». Маша на нем верхом и уехала. Как вышла за пределы селения, села на него, и больше ее никто не видел. Вот тогда и стали люди болтать недоброе про волка и, якобы помешалась Мария на своих травах, что рассудка лишилась. А бабка твоя знахаркой была, да еще какой, она людей буквально с того света доставала. Да что уж теперь былое ворошить.
На лице старика появилась теплая улыбка, он нежно поцеловал девушку и направился к своему домику. Остальные тоже начинали потихоньку расходиться.
========== Отголоски сознания ==========
Рада никогда не считала себя красавицей. Русые волосы да зеленые глаза, пожалуй, это черта половины жителей славянских поселений. Ростом Радмила тоже не выделялась сто шестьдесят пять сантиметров – таких девушек много. Она всегда украдкой смотрела на своих братьев и сестру, общение с которыми не представлялось ей возможным, она лишь дочь падшей женщины, а они потомки правящей семьи.
Вот и сегодня Рада с упоением наблюдала за грациозными движениями сестры и все не могла налюбоваться ее красотой.
- Слышь, говорят, что в соседних селениях никто из девушек так и не начал слышать мелодию, уж, не к нам ли беда пожалует?
- Да, чур тебя, старый!
- Да, я-то чего, ты старуха, сама подумай у нас ведь красавиц много. Вон – погляди, какая у главы дочь выросла.
- Ты про Настю что ли, ишь чего удумал.
- А чего, скажешь - нет?
Рада так устала от споров и криков, ей хотелось уйти куда-нибудь подальше. Она медленно побрела к дому, изредка оглядываясь на сестру. «Она ведь и вправду у нас красавица. Статная, высокая с упоительным голосом и столь нежными чертами лица, а в ее больших синих глазах можно утонуть, каждый раз глядя в них – точно в море окунаешься».
Вечер Рада предпочитала проводить с дедушкой, ну или со своими немногочисленными подругами. Девушка с детства привыкла, что в деревне ее не любят, потому и смерилась с участью своего одинокого существования.
Даже мужа ей выбрал отец. Пусть она его и не видела никогда, но сердцем чувствовала, что полюбить не сможет. Смотрины должны состояться через неделю и тогда уж волей не волей, а показать себя придется с лучшей стороны, чтобы отца не позорить.
В этот теплый вечер Рада собиралась навестить своего горячо любимого дедушку, ничего не предвещало беды, как вдруг голова девушки разразилась сильной болью. Рада упала на пол, ей хотелось выть и кричать. Спустя какое-то время боль начала утихать, а откуда-то издалека до ее сознания начала доноситься тихая мелодия.
Утром, когда Рада проснулась, то обнаружила, что лежит на кровати, бережно укрытая одеялом. Сквозь занавески пробивались яркие лучи весеннего солнца, природа раскрывала свои объятия приближающемуся лету. Рада улыбнулась лишь от мысли, что еще немного и наступят ясные деньки. Повернув голову, девушка увидала сидящего рядом отца. Рада хотела было сказать, что счастлива видеть его здесь, но оторопела от ужаса. Взгляд отца будто пронзал ее насквозь, на его лбу образовались тяжелые складки, суровое выражение его лица источало ненависть, и заставляло сердце девушки сжиматься от страха.
- Папа?
Рада понимала, что ее голос дрожит, но совладать с собой она была не в силах.
- Ты ведь слышала ее? Слышала?!
Голос отца был подобен реву разъяренного медведя. Девушке казалось, что ее разорвут на части. Она чувствовала острую боль в районе запястья, за которое держал ее отец, Рада умоляла его отпустить, просила о пощаде, клялась, что в ее сердце никогда не будет места зверю, но глава деревни был неумолим. Будто не слыша крики дочери, он волоком тащил ее за собой. Кинув девушку в холодный темный сарай, он запер дверь и велел сторожить нерадивого ребенка, не отдать ее оборотню, во что бы то ни стало.
На улице смеркалось. Рада провела взаперти весь день, ей дико хотелось пить, но охранники упорно делали вид, что не слышат ее просьбы.
Уже ночью девушка проснулась от чувства, что за ней кто-то наблюдает. Двое мужчин спали, третий стоял поодаль и всматривался в ночное небо, но чувство чьего-то присутствия не покидало деву. В голове вновь зазвучала тихая мелодия. Рада забилась в угол и обхватила себя руками за плечи, сдавливая их с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели. Девушка невольно раскачивалась взад – вперед, в голове вдруг всплыли слова дедушки: «Мария часто жаловалась, что слышит музыку…она как полоумная…» - не уж-то я с ума схожу.
Музыка становилась все громче, слезы катились по щекам Рады, в ужасе она ожидала появления зверя. Теперь-то отец точно ей не поверит, не видать ей больше его любви и заботы, а раз так, то и жить ей незачем, все равно она в деревне не нужна никому, все только и делают, что смотрят искоса да перешептываются за спиной.
Рада опомниться не успела, а к ней уже отец бежит, да сильные руки держат, что и не пошевелиться вовсе.
- Глава, сами не знаем, как так вышло, сначала понять не могли, что за звук странный, а как вовнутрь зашли – оторопели. Глядим, забилась в угол, плачет, а сама головой о стену бьется. Уж как подошли к ней, так вконец из ума выжила. Отбивается, орет как не в себе, чтобы зверь проклятый не трогал ее, а как скрутили – приутихла, только все под нос себе шепчет: «Песню свою с собой забери. Песню забери». Мы и знать не знали, что с ней делать. Сразу за вами и послали.
Прошел еще один день. Раду из сарая так и не выпустили, да девушка и сама выходить боялась, как вспомнит гневное лицо отца, так дурно и становится.
Послышались чьи-то шаги, и Радмила услышала знакомый, добрый голос: «Ну, здравствуй внученька. Совсем он тебя замучил, запер бедного ребенка, что ты света белого не видишь. Ну как ты поживаешь, хорошая моя?»
- Дедушка, я наверно обезумела. День ото дня мерещится мне, что голос чей-то слышу, красивый такой, низкий, густой, да слов разобрать не могу, музыка их заглушает. Знаю, что не миновать мне злой участи, но смириться с этим не могу. Как быть-то теперь, дедушка?
- Песня значит… Видать он совсем скоро придет за тобой, да ты не бойся, коли голос теплый, значит неплохой зверь появится, да и коли не полюбишь его, так держать силой тебя не станут – домой отпустят. Помнишь, говорил я тебе, что девушки через семь дней возвращались, так что не лей слезы понапрасну.
========== Ложное спасение ==========
Волнения в деревне все нарастали. Люди и не прочь бы отдать девушку, да ведь она дочь главы, а он настроен решительно – не видать зверю добычи. Сам костьми ляжет, а проклятому зверю Раду не отдаст. Все-таки она свет его очей, что как две капли на мать похожа. Та, чьим сердцем не завладела гордыня, та, кто никогда не унывает, как бы тяжело не было, та, кто с благодарностью принимает заботу и любовь близких, та, кто подарит ему внуков.
Глава расхаживал взад и вперед по двору, не зная, что и придумать, лишь бы спасти дочь. Вредить зверю было нельзя, вся стая за него мстить придет. И чем только дед думал, как можно Раду в лес отпустить? С чего столько уверенности, что она вернется?
На окраине деревни раздался женский крик, люди в панике бежали к своим домам. История повторялась – вожак пришел за невестой.
Огромный серый волк медленно направлялся к дому главы, неподалеку от которого стоял старый, ветхий сарай. Сердце замирало при виде этой неспешной, гордой и уверенной походки. Шерсть зверя отливала серебром, глаза вселяли ужас.
Жители в страхе выглядывали из-за занавесок, животные в панике бежали прочь.
Глава деревни замер на месте, он и подумать не мог, что зверь явится сюда так скоро, не уж то он не сможет спасти дочь от злой участи. Зверь, будто чувствуя отчаяние человека, прибавил шаг, и шерсть на его спине встала дыбом, на морде появился страшный оскал. Он пришел забрать то, что принадлежит ему по праву.
Выглянув в щель между досками, Радмила увидела огромного волка, направляющегося в ее сторону, он знал, где искать добычу. Рада забилась в угол, как загнанный зверек. Где-то совсем рядом раздавалось рычание, и через мгновение девушка заметила, как через щель в стене сарая на нее смотрят два янтарных глаза зверя. Страх сковал ее тело, оставалось лишь ждать, что будет дальше и надеяться на лучшее. Девушка в ужасе закрыла глаза и зажмурилась как можно сильнее – уж лучше так, лучше не видеть оборотня, не видеть отца, когда ее будут уносить в лес, иначе она не выдержит – закричит, будет звать на помощь, зная, что никто не сможет ее спасти.
Когда Рада открыла глаза, зверя уже не было, люди с опаской выходили из своих домов, озираясь по сторонам.
- Какое счастье, словно камень упал с плеч. Не забрал. Не нужна значит.
- Эх, сколько лет на свете живешь, а простой истины познать так и не смог. Не уж то не понял, что тебя предупреждали. Коли по-хорошему не отдашь – силой заберет, а тогда дело добром не кончится. Не глупи, отдай ему Раду, он за ней каждый день приходить будет.
- Хватит дед, не видать ему моей дочери!
- Худо будет, коли и дальше упрямиться будешь. Помяни мое слово.
Ночью Рада спала как на иголках, просыпаясь от каждого шороха. Всюду ей мерещились глаза волка, да не покидало чувство, что за ней наблюдают. В голове девушки вновь зазвучала тихая музыка…
Радмила и сама не понимала, как ей удалось заснуть. Разбудили ее взволнованные голоса баб, которые наперебой рассказывали ее отцу, что снова чудище видели.
- Он на окраину деревни пришел. Встал там на пригорке, да все стоит - вдаль смотрит. Мы как раз сено косили, так застыли на месте, как вкопанные, только серпы наготове держим, а то вдруг что. А тут Анна, как будто рассудка лишилась – идет к нему, руки вытянула, да лопочет: «Может хоть ты сыночка моего видел? Ну, скажи мне, где он?» У волчище аж глаза вспыхнули, мы перепугались, думали, порвет ее, а он повернулся, да в лес побрел, а дура эта на коленях стоит, да все про сына спрашивает. Мы ее домой еле уволокли, кузнецу в руки сдали, да велели никуда не выпускать, пока в себя не придет.