В нынешнем виде, Лохматик или сокращенно Матя или Матик выглядел несколько устрашающе, этакая помесь собаки Баскерилей с мантихорой. Хотя смотрел на меня все так же преданно. Чем и подкупал.
— Матя! — прикрикнула на расшалившегося… хм, расшалившуюся горгулью, — марш в ванную.
Горгулья вильнула хвостом и удивленно воззрилась сквозь длинную челку. Пришлось отвести его в ванную и приказать ждать. Эту команду Матик, всегда выполнял лучше всего.
Оклемавшийся красноглазый делала вид, что здесь он что-то наподобие мебели.
— Так и будешь стоять? — раздраженно буркнула в его сторону, — Помог бы, девушке.
— Это приказ? — тут же ощерился он.
Надо же, какие мы нервные! Я окинула мужчину оценивающим взглядом и пожала плечами.
— Нет.
— Тогда ты и сама неплохо справляешься.
Я сделала большие глаза и продолжила клеить. «Впрочем, он мне еще по телефону не шибко понравился. Хам и сноб», — мысленно скрипнула зубами.
И все равно неприятно, особенно когда неожиданно порезала руку о стекло. Порез получился глубоким, и кровь тонкой струйкой потекла по запястью под браслет.
— Остановись!! — закричал в самое ухо красноглазый, хватая за запястье.
При ближайшем рассмотрении я увидела, что обе его руки изрезаны когтями и тоже кровоточат. Но поразило другое, его кровь по консистенции и по цвету напоминала жидкий деготь с красным отливом, и она словно хищник почуявший добычу, тягучей струей скользнула к ране, а затем, смешиваясь с моей кровью, потекла к браслету. Только наша кровь впиталась в браслет, в камне появилось изображение свернувшегося черного дракона. В голове зашумело, и сердце бешено застучало в груди.
— Я просто порезала руку, — процедила сквозь зубы, кривясь от боли, — Отпусти.
Моментально руки мужчины разжались, точно его электричеством шарахнуло. Даже скривился, как от боли.
— Ты же теперь…, - возмущенно пыхтел он, — ты теперь… ты хоть понимаешь?!! Ты теперь…
— Что я теперь? — вздернула нос.
— Ты дура! Идиотка безмозглая! — почти со стоном бросил мне в лицо и схватился за голову, как если бы его начала мучить мигрень.
— Сам дурак, — насупилась я.
Поспешила на кухню, где держала все медицинские препараты и принадлежности. Бинты купила еще вчера. Точно шестое чувство подсказало купить, хотя дома год как валяется один нераспакованный.
О том, что произошло, я не знала, что и думать. Галлюцинация? Обман зрения? Надо бы разобраться. Та-ак, где моя аптечка?
Свой порез залепила пластырем. Кровь уже перестала течь, даже ранка затянулась. А вот с его ранами придется повозиться. Где-то тут у меня была перекись?! А, вот она!
— Матя, в ванную! — заглянув к горгулье, облегченно вздохнула, видя, что вместо крылато-когтисто-шипастого чуда, на коврике растянулся огромный лохматый пес.
Пустив воду, вытащила таз и поспешила в гостиную, но так и застыла, занеся ногу над порожком. Этот тип, скинув потрепанный плащ, закатал рукава белоснежной шелковой сорочки, весьма умело заделывал окно, усердно оклеивая дыру газетой и полиэтиленовыми пакетами. Мышцы бугрились под полупрозрачной тканью, длинные красивые ноги обтягивали черные бриджи, небрежно запиханные в кожаные сапоги. Каждое его движение было не просто красивым — умопомрачительным.
Меня точно кипятком окатили. Как то сразу стало трудно дышать. Последний мой роман закончился лет пять назад. Мы расстались друзьями, но видеть этого изменника все равно не хотела. Было еще несколько встреч, но все не серьезно.
— Э-э, — промямлила я, чтобы хоть что-то сказать.
Меня прожгли гневным взглядом, но я решительно сделала шаг на встречу. Алые глаза подозрительно сощурились, серповидные зрачки чуть сузились. Отмела крамольную мысль о линзах. Не похоже, что бутафория.
— Присядь, пожалуйста, на диван.
— Если ты хочешь обработать мои раны, то можешь не утруждать себя. Я сам могу о себе позаботиться.
Я прикрыла глаза, считая до десяти. Нервы у меня не железные. Совсем не железные.
— Сядь на диван, — прикрикнула я, и красноглазого едва ли не впечатало в спинку дивана.
— Ах, ты ррр!! — все-таки сорвался на рык.
— Сидеть и не рычать.
Браслет на руке ощутимо нагрелся. Это что, что-то вроде предупреждения?
— Не наглей, — прошипел мужчина, сверля тяжелым взглядом, — Ты обладательница только одного браслета. А поодиночке они не так сильны.
— Ну, хотя бы сиди спокойно, — устало выдохнула я.
И он сидел. Прожигал взглядом дырку в моей макушке, но сидел. Руки были в жутком состоянии, но меня беспокоила рана на груди — очень глубокая. Промывая ее, надеялась, что не причиняю ему нестерпимой боли. Однако трудно понять, по ходу всех моих неумелых манипуляций он не издал ни звука.
— Как тебя зовут?
— Так я тебе и сказал свое имя, ведьма, — презрительно скривились чувственные губы, — Я еще в своем уме. И заставить ты меня не можешь.
— Во-первых, меня зовут Нина, — как можно сдержаннее произнесла я, — И я не ведьма. Во-вторых, не хочешь не говори, но как-то обращаться мне к тебе придется. «Эй, ты» — подойдет?
Мужчина с внешностью секс-символа, нахмурился. На диване он расположился, словно у себя дома и вид был при этом столь напыщенный и надменный, что меня покоробило.
— Конечно не ведьма, — хмыкнул он, — Если бы была ею, то давно бы знала, кто перед тобой. Спеси бы тебе это поубавило, но тогда я бы с тобой и не цацкался.
— Как грубо, — поджала губы, — Пожалуй, мне расхотелось с тобой разговаривать.
— Будто меня это волнует.
Он оценивающе рассматривал меня, заставляя нервничать, и чувствовать себя маленькой девочкой. Мне это не понравилось.
— Хорошо, я отдам тебе браслет, — признала я свое поражение, — Только если ты немедленно уберешься из моего дома. Договорились?
— Раньше надо об этом было думать, — сощурился он, — Ритуал завершен и только хозяин второго браслета может снять с тебя эту побрякушку.
— В каком смысле?
— Попробуй, — махнул рукой, указывая ни баслет, — попробуй снять.
— Я уже снимала его.
— Это до скрепления кровью. А теперь…
Не дослушав, я вцепилась в браслет и попробовала снять. Но не тут-то было. Шипики болезненно впивались в кожу, заставляя морщиться от боли. Безнадежно. Только расцарапала всю ладонь.
— Что же это? — плаксиво воскликнула я, — Он не снимается!
— О чем я тебе и толкую. Теперь ты моя хозяйка, — холодно отчеканил он, — Радуйся.
— Но я не хочу!
— Как я уже говорил: «Надо было раньше об этом думать».
Рассерженно всхлипнув, бросила марлю в таз и убежала в ванную. Там позволила себе разреветься. Если честно я очень чувствительная натура. Матя поспешил утешить. Выскочил из наполненной ванны и уселся у ног, лапой поглаживая по разбитым коленкам. Я неприлично громко хлюпнула носом и потянулась обнять эту грязную, мокрую тушу.
В дверь тихонько постучали.
— Может, поговорим?
Я молчала. Только сильнее прижалась к Лохматику.
— Ты меня слышишь? — не дождались ответа с той стороны, — Между прочим, меня тоже не радует перспектива быть твоим слугой.
— Мне от этого не легче, — буркнула я.
— Конечно не легче, но раз уж так случилось…
— Я этого не хотела, — обиженно поджала губы.
Мужчина как то обреченно вздохнул.
— Заметь, я тоже.
— Что тебе от меня нужно? — выключая воду, которая уже плескалась у края.
— Так и будем разговаривать через дверь?
— А, что тебя не устраивает?
— Да, в общем-то, ничего.
С той стороны завозились. Дверь крякнула под тяжестью тела. Послышалась тихая ругань. Я забеспокоилась. Рана-то на груди глубокая. Перебинтовать я ее успела, но все же. Вдруг открылось кровотечение.
— Ты как? — коснувшись двери.
— Нормально.
— Рана не кровоточит?
— Нет, вроде…, - голос красноглазого выдавал усталость, но он тут, же оправился, и грубо фыркнул, — Хватит мне зубы заговаривать.
— Ничего я не заговариваю… Просто спросила.
— Заживет. Я же не человек какой-то. Для меня такие раны — пустяк.
— Не человек? — нахмурилась, — Тогда кто?
— Дракон.
Я не сдержалась и захихикала. После всего случившегося я могла бы поверить во все, что угодно… Но ДРАКОН. Это, по-моему, слишком.
— Шутишь? — отсмеявшись, спросила я.
— Нет.
— Серьезно? — улыбка сползла с лица.
— Как никогда. Я дракон.
— Не шутишь, — обреченно вздохнула и стукнулась лбом о дверь, — Ни капельки.
— Ты! Что там делаешь!? — тревожно охнул красноглазый, после очередного удара.
— Бьюсь головой о дверь, — поведала ему, потирая многострадальный лоб.
— Совсем с ума сошла?!
Возня, ругань и дверь стремительно распахнулась. Я едва не выпала в коридор. Красноглазый навис надо мной, испепеляя горящим взглядом. Серповидные зрачки расширились и в них отразилась я: взлохмаченная, опухшая и совершенно несчастная.
Матя зарычал, выставив напоказ внушительный арсенал явно не собачьих клыков. Но мужчина проигнорировал нешуточную угрозу, только недобро так прищурился. Матик недовольно заворчал, убрал клыки, но с места не сдвинулся.
— Ты совсем на нее не похожа, — буркнул тип, и присел на корточки.
— На кого? — удивленно изогнула бровь.
— На Ма'юрийю.
Мягко растягивая звуки, голос мужчины становился похож на урчание огромного кота. Я такое слышала в зоопарке у вольера со львами.
— Ты имеешь в виду на Марию Олеговну? На бабушку Машу?
— Это здесь она Ма-ария, а в моем мире — Ма'юрийя Быстрый Клинок. Рыцарь ордена «Золотых грифонов». Итэсса Родэн.
— Баба Маша была рыцарем?
Странные вопросы я задаю, решите вы, и будете правы. Но ситуация тоже странная, не находите? Логике никак не поддается. Так что прикажите делать? Я решила соответствовать, и не сильно удивляться. Иначе… иначе мне место в дурдоме.
— Была, — кивнул красноглазый тип и даже ухмыльнулся.
— То-то она смеялась над моими потугами, — взгрустнулось мне, — А что значит Итесса Родэн?
— Титул.
— Да еще и титулованная?! — скептическая улыбка появилась и пропала.
— Итесс — это что-то вроде ваших баронов.
— Забавно.
— Ни то слово, — хмыкнул он, — Титуловать какую-то замухрышку с окраин?! Не понимаю я вас — люди.
— Что ты такое говоришь! — подскочила я, — Короли… или кто там у вас просто так титулами не разбрасываются. Его надо заслужить.
— Не будь такой наивной, — скривился мужчина, — прежде чем получить титул Ма'Арийя была простой служанкой в угодьях Кмора.
— Но..! — уперлась я.
Меня перебили резким взмахом руки. Я дернулась, но мужчина и не собирался причинить мне вред. Его голос был резок.
— Ее просто угораздило оказать в нужном месте и в нужное время. Ни больше, ни меньше.
— Ты ужасен, — поджав губы и утирая вновь увлажнившиеся глаза.
— Как же вы не любите правду, люди, — красноглазый качнул головой, — Я же ничего не придумываю, — говорю как есть.
— Тогда отчего же у тебя на запястьях эти украшения!? — не выдержав, ударила по самому больному, с моей точки зрения. И не ошиблась.
Мужчина зло зашипел, и мне даже показалось — ударит. Но он скорчил брезгливую гримасу и раздраженно бросил:
— Люди. Поверил одному. Вот и оказался в услужении как распоследний кшакут.
Резко вскочив на ноги, мужчина развернулся и ушел в гостиную, где через минуту что-то жалобно звякнуло. Я поспешила туда в надежде спасти хоть что-то из оставшегося имущества. Но споткнулась об распластавшегося на полу красноглазого красавца, и шмякнулась прямо ему на грудь.
Тот даже не поморщился. Я приподнялась на локтях и удивленно воззрилась на безмятежно спящего незнакомца. Он и не думал ничего крушить, просто скинул осколки с диванной подушки, и завалился спать на полу.
Мне наконец-то удалось его рассмотреть. У нежданного гостя оказалось властное волевое лицо, высокий лоб, красивый излом бровей, длинные пушистые ресницы, прямой нос и чувственные губы. Однако все это портили неестественная бледность, впалые щеки, синева под глазами и длинный шрам от левого виска через щеку к шее. Я некоторое время любовалась им, но опомнившись, поспешила встать. Укрыла его покрывалом и выключила свет.
В коридоре ждал мокрый и взъерошенный, как банная мочалка, Лохматик. Обреченно вдохнув, позвала его мыться. Все равно теперь не усну.
Глава 3
Часа в четыре утра все же удалось заставить себя уснуть. Лахматик сторожил у выломанной двери. Сквозняки завывали на все лады, но уже было все равно. Измученный разум требовал отдыха. Однако и в мире грез не было покоя. Снилась какая-то ересь. То бабушка Маша в рыцарских доспехах с огромной корзиной, где пищат беспородные горгульи, то пес Лохматик, бегающий за косами деревенских девчонок, то сундук с сокровищами, который ни в коем случае нельзя открывать, то красноглазый красавец, заявляющий всем встречным поперечным, что он дракон и собирается их похитить. На последнем эпизоде я даже улыбнулась.
— Хозяйка, пора вставать, — вырвал из дремы надменно-властный тон, — У нас не так много времени. Просыпайся.
— Да иди ты…, - воскликнула я, но вовремя одуматься и не высказала рвущееся пожелание вслух, — на кухню. Точно. Иди ты на кухню.
Гостя как ветром сдуло. Ну, хоть какая-то польза от этого браслета. Открыла глаза и хмуро воззрилась на запястье.
Вяло потянувшись, спустила ноги на пол. Колени ныли и радовали глаз сине-зелеными синяками. Тоже с костяшками, которыми приложилась об шкаф. Попробовала снять браслет. Взвыла. Посмотрела на ладони — вздрогнула. Все в мелких болезненных ранках как будто об доску с гвоздями почесалась, а на правой ладони еще и аккуратная кровавая полоса, криво залепленная пластырем.
Поморщившись, поплелась на кухню, где ждал красноглазый гость с перекошенным от злости лицом. Но увидев меня, он как-то нервно дернулся и смущенно буркнул:
— Больно?
— Ты о чем? — проковыляла к плите, мимоходом щелкнув по чайнику.
— Ты вся в синяках.
— А кто в этом виноват?! — фыркнула, оттесняя его от холодильника.
— Кто?
— Ты! — удивилась я подобной наглости, — Кто же еще!!?
— Это клевета, — возмутился он, — Я не поднимал на тебя руку.
— Ничего себе не поднимал! — вытаращилась на него.
— Не придумывай, — высокомерно рыкнул этот нахал, — Браслеты не дали бы мне тебя ударить.
— Ты меня толкнул, — обвинительно фыркнула я.
Ну, вот ни за что не поверю, что не помнит.
— Я…, - было, воскликнул нежданный гость, но вспомнив эпизод нашего первого личного знакомства, стушевался и закончил менее громогласно, — не хотел.
— А, что ты хотел?
— Забрать браслет.
— И все?
— Все. И если бы не эта грязная горгулья, — мужчина зыркнул на путающегося под ногами Матика, — браслет уже был бы моим.
— Не правда, он уже не грязный. Я его вымыла.
Подошла к гостю и принюхалась — сомнения отпали сами собой:
— Да и тебе бы стоило принять душ. В какой выгребной яме ты побывал?
Красноглазый смутился. Прошипел что-то на непонятном языке и ушел… мыться. Я поспешила найти ему сменную одежду. Последний «знакомый на ночь» любил разбрасывать свое трепье по всей квартире, вот, и когда собирался в последний раз, оставил что-то на антресолях. Надо посмотреть, может, что сгодится.
— Сменку возьми, — крикнула я.
Дверь приоткрылась, и из проема повалил пар. Из пара вытянулась рука, схватила одежду и втянулась обратно.
— Какой скромник, — хихикнула я и поспешила скрыться на кухне, где уже вскипел чайник.
Лохматика пришлось кормить в свое комнате. В коридоре из-за нагромождения коробок ему не было места, а в гостиной до сих пор как после побоища. Хотя почему как?
Разогрев жареные пельмени, и прокипятив суп, уселась у окна, попивая ароматный кофе вприкуску с кексом, который только что приготовила в микроволновке.
Красноглазый наконец выбрался из ванной. Одежда на нем смотрелась убого: теплая фланелевая рубашка оказалась узка в плечах, и непомерно широка в талии, брюки держались только на ремне и волочились сзади, зато носки как раз в пору. Их я купила бывшему на день рождение, но тот заявил, что цвет слишком вызывающий (красный), и они лежали до сих пор даже не распакованные. Тем не менее, не смотря на нелепый вид, дракон выглядел на зависть ослепительно.