— А я подумал за душу твою так прозвали. Чистая она у тебя, как белый снег. Я по глазам людей вижу, а у тебя они добрые и… красивые. Не видал никогда таких красивых глаз.
Белава густо покраснела, Сновида хмыкнула и значительно посмотрела на девушку, а Ярополк оперся кулаком о щеку и продолжал смотреть на смущенную до крайности гостью.
— Пойду я спать, наверное, — девушка поднялась из-за стола с единственным желание сбежать из-под этого пристального взгляда темных глаз.
— Обожди, — мужчина поймал ее руку, — посиди еще немного, — и она послушно села.
— Пойду-ка я постели вам постелю, — сказала Сновида и исчезла.
Белава сидела потупившись. Ярополк молча пил чай, продолжая рассматривать ее.
— А почему ваш город называется Берестов? — спросила девушка, пытаясь заполнить неловкое молчание и отвлечь от себя внимание.
— Его боярин Берест, прадед нашего боярина, здесь поставил. Вот и стал Берестов град, а чтоб удобней было, стали называть просто Берестов.
— Понятно, — ответила Белава, и опять наступило молчание.
— Интересный у тебя меч, — сказал через некоторое время Ярополк. — Можно глянуть?
— Глянь, — хмыкнула чародейка и с интересом стала наблюдать за мужчиной.
Он уверенно направился в комнатку, отведенную девушке. Она последовала за ним. Ярополк подошел к висевшему на стене мечу, потянул его и тут же перехватил двумя руками.
— Как же ты такую тяжесть носишь? — произнес он, все больше напрягаясь. — Я не могу удержать его!
— Да ты что, — фальшиво удивилась чародейка, — а для меня легок как перышко.
Она перехватила падающий на пол меч и вытащила его из ножен. Потом весело засмеялась.
— Этот меч только меня признает. Его никто взять не может.
— Чудо-меч, — восхитился мужчина, — как и его хозяйка.
— Ну хватит, — оборвала его Белава. — Негоже такое незамужней девице говорить.
— А как же не сказать, коль это правда? — Ярополк взглянул на нее с удивлением. — Как тебя увидел, так будто огнем обожгло. Как же такую красу могли одну в дорогу отпустить?
— А вот и отпустили, — сказала чародейка, но тут же честно добавила, — сбежала я. Мне велено было дома оставаться, а я не усидела.
— Так ведь обидеть могут одинокую девку, — покачал головой Ярополк.
— Меня сложно обидеть, — девушка повесила меч и вернулась к самовару.
Ей все сильней хотелось сбежать от своего нового знакомца. Смущалась она необычайно часто, ей это не нравилось. Наглость и бойкий язык вдруг начали подводить девушку. Ярополк снова сел напротив.
— А есть ли у тебя нареченный? — спросил он.
— Вот еще, — Белава гордо вскинула голову. — Нету у меня никого. Не до этих глупостей.
— Я тоже так думал еще сегодня утром, — как-то больше для себя сказал Ярополк. — Как быстро все меняется…
— Сновида сказала, что по тебе весь Берестов сохнет. Неужто в целом городе по душе никого не нашел?
— А и не нашел. Иногда судьба живет дальше, чем нам кажется. Ты бы уехала сегодня, если бы мои олухи продолжали золотой требовать?
— Уехала бы. Не так у меня и денег много, а дорога дальняя.
— Вот и хорошо, что я вовремя подъехал. А как звать твоих отца и матушку?
— Никодий и Всемила. Еще две сестры есть и братец самый младший.
— Может проводить тебя до дома? Зачем тебе по трактам мотаться? — спросил Ярополк с какой-то тайной мыслью в глазах.
— Нет! — воскликнула девушка. — Мне за дяденькой надо!
Он помолчал, но вскоре снова заговорил:
— Я знаю, такие разговоры не ведут в день знакомства, но мне когда-то Сновида сказала, что моя судьба приедет издалека в Берестов. Я сразу пойму. И вдруг ты, и как огнем… Не смею я просить тебя, краса ненаглядная, ни о чем, но позволишь ли мне стать другом тебе? Быть тебе помощником и товарищем? Я хочу проводить тебя, если уж не до дома, то до встречи с дядькой твоим. Я буду защищать тебя.
— У тебя же служба, — опешила Белава от его слов.
— Я уже отпросился у боярина.
— Ох, и скор ты, Ярополк.
— Сам удивляюсь себе, но отпустить тебя одну не смогу.
Белава задумалась. В дороге товарищ нужен. Да и приятно, когда есть на кого положиться. Вот только слова его про огонь… Впрочем, не замуж ведь зовет. А если вдруг сам дурные мысли имеет, то она с ним справиться, чай, не девка простая.
— Хорошо, — согласилась она. — Если утром не передумаешь, то поехали.
— Вот и ладно, — заулыбался Ярополк. — А далече ли ехать?
— Я не знаю, — призналась девушка. — Меня клубочек ведет.
— Так давай тетеньку мою посмотреть попросим. Она все скажет.
— И то верно, — обрадовалась чародейка.
Мужчина ушел за теткой. Вскоре они вернулись вместе. Сновида села рядом с девушкой, взяла ее за руку и закрыла глаза. Белава с интересом смотрела за ясновидицей. Она почувствовала, как женщина окуталась силой. Чародейка потянулась к этой силе, влилась в нее и увидела. Увидела себя маленькой девочкой, которая стоит рядом с какой-то женщиной. Женщина пристально глядела нее, долго думала. Могучая сила шла от этой женщины. И Белава вдруг признала бабушку. Ясновидица смотрела ее жизнь. Потом девушка увидела себя подростком. Он стояла в курятнике и смотрела на висящее под потолком яйцо. Белаве захотелось вернуться к видению с бабушкой. Она потянулась назад, отматывая свои года к детству…
— Стой! — раздался дикий крик Сновиды, — что ты делаешь, остановись!
Белава вздрогнула и вернулась в дом ворожеи. Сновида с ужасом смотрела на нее, и Ярополк непонимающе переводил взгляд с тетки на девушку.
— Отдай, — вдруг потребовала Сновида.
— Что? — не поняла чародейка.
— Отдай, что забрала! — снова закричала женщина.
— Я ничего не брала, — воскликнула, бледнеющая Белава.
— Воровка! Ты украла его! Отдай! Как же я жить теперь буду?
Женщина вскочила с лавки, глядя на гостью безумными глазами и тут же без сил повалилась обратно.
Глава 14
На тяжелой деревянной лавке лежала бесчувственная женщина. Над ней склонился высокий темноволосый мужчина. Он звал ее снова и снова. Потом поднял беспомощный взгляд на сжавшуюся в комок девушку.
— Что ты сделала? — спросил он. — Что с моей Сновидой?
— Я не знаю, — шепотом ответила Белава, и губы ее задрожали. — Я ничего не делала, ничего!
Она заплакала. Девушке было страшно и обидно. За что, за что ее назвали воровкой? Она в жизни ни у кого ничего не взяла без спроса. Мужчина поднял на руки седеющую женщину и понес в ее комнату.
— Принеси воды, — бросил он на ходу.
Белава поднялась с лавки и зачерпнула воды из деревянного ведра, стоявшего у порога. Слезы продолжали застилать ей глаза. Чародейка слепо повела рукой, нащупывая дорогу и вскрикнула, когда чужая рука крепко ухватила ее за запястье.
— Иди не бойся, — сказал Ярополк, — сюда.
Он перехватил у нее ковш, помогая пройти по темному дому. Белава все-таки споткнулась, покачнулась, но сильная рука подхватила ее. Девушка сердито сбросила руку, раздула на ладошк е огонек и пошла самостоятельно на второй этаж, где была комнатка ясновидицы.
— Так ты чародейка, — произнес ей вслед Ярополк.
— Ученица чародея, — поправила его Белава.
Они подошли к кровати, где на пуховой перине возлежала бесчувственная ясновидица. Девушка уже немного успокоилась, потому первая подошла к Сновиде и склонилась над ней.
— Что ты собираешься делать? — встревоженно спросил начальник городской стражи.
— Помогу ей очнуться. — ответила Белава и подула на лицо ясновидицы.
Та глубоко вздохнула и часто заморгала, оглядываясь по сторонам. Сновида взглянула на племянника:
— Ярушко, случилось что-то? — потом перевела взгляд на Белаву и вздрогнула.
Женщина о чем-то задумалась, нахмурив лоб и вдруг взвилась:
— Ты отняла мой дар! Отдай, воровка! Верни!
— Я не понимаю, о чем ты, — слезы опять навернулись на глаза девушке.
— Я тебя приютила, накормила, обогрела, а ты вона как за добро платишь?! — женщина кинулась к чародейке. — Верни, что взяла!!! Я тебе глаза выцарапаю, отдай!
Она уже почти вцепилась в плачущую девушку, но тут племянник захватил ясновидицу в железные объятья.
— Объясни, Сновида, что ты говоришь, — попытался он пробиться сквозь череду воплей тетки.
— Ты! Это ты ее привел ко мне! За что, сынок, за что? — женщина обмякла в его руках и зарыдала.
— Да объясни же, что случилось, — воскликнул Ярополк. — Белава с места не двинулась, ничего не сделала, а ты кричишь о воровстве. Что она могла у тебя взять?
— Дар мой, — рыдая ответила Сновида. — Не вижу я, ничего не вижу. Как жить-то теперь? Будто слепец какой.
— Я не понимаю, — подала голос девушка. — Никогда такого не было. Учитель мой, чародей Дарей, не говорил, что во мне есть подобное. Другой дар у меня, а о том, что чужую силу забрать можно я и не слыхивала.
Ярополк смотрел на нее, пока она говорила.
— Не врет она, тетенька, я ложь чую, ты знаешь. Действительно не знает.
— Мне-то что от этого? — горько вздохнула женщина. — Как мне дар свой вернуть? Как жить дальше?
Белава утирала слезы, она не знала, что ответить. Возможно ль такое, чтоб чужой дар забрать? Но тут вспомнила, как легко она подбирала чужие заклинания. За Дареем подбирала, за Брегой, у Уряты огонь выпила. А мог ли так мастер? Никогда она не спрашивала его, считая, что так оно и должно быть. А теперь вот спросила бы, да нет его рядом, а Сновида есть, и она рыдает. Как же Белава смогла сделать то, о чем сама не понимала? Девушка медленно побрела на улицу.
— Куда ты? — крикнул ей вслед Ярополк.
— Мне подумать надо, — ответила она. — Если пойму, как взяла, может смогу и вернуть. Не со зла я, сама не знала, что так умею.
— И снова правда, — подтвердил мужчина.
— Верни мне мое, — уже просяще сказала ей вслед ясновидица и снова заплакала.
Белава вышла из дома. Она подняла голову и взглянула в темное небо, усыпанное хрустальными звездами. Ей захотелось крикнуть в это бездонное и жуткое небо, что Великие Духи дали ей слишком много даров, но понимала, что толку из этого не выйдет. Девушка открыла ворота и выскользнула на улицу. Мыслей в голове было много, но ни одной стоящей. Почему-то думалось о доме, об уютных коленях отца, на которых так здорово было сидеть в детстве и смеяться, потому что батюшкина борода щекотала ее. Еще она вспомнила о зимних вечерах, когда матушка вязала перед натопленной печкой и читала сказки своим маленьким дочерям, слушавшим ее с затаенным дыханием. Сказки были интересные, страшные, иногда смешные, и всегда они заканчивались хорошо. Это были не те сказки, что она слышала от других женщин в Кривцах. Они были больше похожи на истории. И почему вдруг она вспомнила об этом? Как там говорил Дарей? Не толкай мысли идти по одному пути, расслабься и отпусти мысль, она сама найдет решение там, где ты этого не ожидала. Так почему забрела ее мысль в давние времена, когда матушка не боялась чародеев, когда она много и интересно о них рассказывала? Сколько тогда было Белаве? Лет пять-шесть? И бабушка тогда приходила. Стоп! Девушка почувствовала, что ее охватывает лихорадка. Надо перестать копаться, надо успокоиться и отпустить мысль на волю. Надо успокоиться… Чародейка глубоко вздохнула.
— Белава!
Девушка обернулась. Ее догонял быстрым шагом Ярополк.
— Ночь на улице, а ты одна по городу бродишь, — сказал он. — Это не село, тут всякие люди встречаются, обидеть могут.
— Меня тяжело обидеть, — улыбнулась Белава. — Как там Сновида?
— Заснула. Тяжко ей. Ты сможешь вернуть ей дар?
— Ярополк… Я не знаю, как забрала, но я попробую вернуть до рассвета. Я просто увидела силу и потянулась за ней, потом оказалась в ее видении, а после начала им управлять. Вот и все.
— Я ничего в этом не понимаю, — улыбнулся мужчина. — Ты быстрей разберешься.
— У тебя тоже дар? — спросила девушка через некоторое время, когда они уже вместе брели по улице.
— Какой? — удивился мужчина.
— Слышишь правду и ложь.
— Ну-у, разве же это дар? — засмеялся Ярополк. — Я начинаю сердиться, когда слышу, что человек врет. Если я спокоен, значит говорит правду. Меня боярин за это и терпит.
— Терпит?
— Терпит. Я вспыльчивый, — усмехнулся мужчина. — И упрямый. Боярин хотел, чтобы я на его дочери женился, сохнет она по мне, а я отказался. Сказал, что если не отстанет, то уйду. А куда ж ему без меня?
— А как же со мной отпустил?
— Я сказал, что если на время не отпустит, совсем уйду. Он знает, что сделаю, потому не спорит.
Они вышли к богатому терему, на охране которого стояла стража в красных кафтанах. Стражники прислонили бердыши к воротам и, облокотившись рядом, о чем-то увлеченно разговаривали.
— Волчара наш с них жалованье снял и сказал, что в следующий раз пороть прилюдно будут. — донесся до Белавы с Ярополком их разговор.
— Совсем озверел. Это за какую-то фитюльку проезжую.
— Ага, говорят, так гоголем и заходил перед ней, так и заходил.
— А все твердили, он от баб бегает, — и они засмеялись.
— У-у-у, — как-то уж очень по-волчьи завыл Ярополк.
— Кто здесь? — дернулись мужики и схватились за бердыши.
— Волчара, — ответил их начальник. — Совсем обнаглели, как на страже стоите?! — голос его неуловимо поменялся, став более жестким с металлическими нотками.
Стражники разом подобрались, став выше ростом. Бердыши блеснули в лунном свете. Ярополк продолжал бушевать:
— Что мне с вами делать? Если боярин узнает, что возле его терема стоят не стражники из "волчьей тысячи", а бабы с базара, то завтра же вылетите из Берестова.
— Не губи, батюшка Ярополк, — бухнулся на колени один из стражников.
— Глаз не сомкнем, с места не сойдем, — вторил ему второй.
— Смотрите у меня, — потряс кулаком Ярополк и отошел к ожидавшей его Белаве. — Врут, только уйдем, все обсудят, зато до смены глаз не сомкнут, — он усмехнулся. — Да и нападать на боярский терем некому.
Девушка улыбнулась, и направилась дальше. Начальник городской стражи еще раз погрозил своим подопечным и поспешил за ней. Ярополк рассказывал Белаве о Беростове, о боярине Шульге Чурославовиче, о своей тысячи, которой дали название "волчья" за доблесть и свирепость в последней войне за Семиречье, которая была сто лет назад. Рассказывал многое, но девушка его слушала в пол уха, пытаясь углубиться в свои мысли. В результате она пропустила половину из рассказа Ярополка и подумать у нее тоже не получилось.
— Давай вернемся, — предложила она, надеясь, что в доме ясновидицы ей удастся наконец остаться одной.
— Да, пойдем. Завтра в дорогу, тебе надо выспаться, — согласился мужчина.
— Тебе тоже, раз со мной собрался, — улыбнулась Белава.
— И куда же собирается наш доблестный Ярополк? — раздался за их спинами насмешливый голос.
— Волх, — как-то недобро заулыбался Ярополк. — Что делает городской колдун ночью на улице?
Колдун? Белава с интересом посмотрела на худого мужчину неопределенного возраста. Вроде и не старый, но и не молодой. Впрочем, узнать возраст колдуна или чародея было сложно. Сила продлевала их жизнь гораздо дольше обычных людей. Недаром глаза Дарея сразу выдали в нем мудрость долгих лет жизни, как у глубокого старика, хотя внешне он выглядел сорокалетним. Вот и глаза Волха говорили о том, что он ходит по земле уже многие десятки лет. Но он не нравился девушке. Белава видела его силу, черную и густую. Тяжелую, как гора. Колдун был темным, то есть черпал силу из темноты. Не самый сильный вид колдунов. При свете дня такие были слабы, если не копили силу заранее. Волх скопил ее много за долгую жизнь, потому оказался мощным. Непроизвольно чародейка потянулась к этой клокочущей темноте, окружающей Волха, но тут же отпрянула. Прикосновение к этой силе было неприятным и гадливым. Колдун перевел взгляд на девушку.
— А кто же твоя спутница, Ярополк? Уж не та ли, о ком шепчется весь Берестов? — прищурился он, и Белава непроизвольно выставила простенький заслон от сглаза.
— Проезжая, — ответила сама девушка.