— Я уже все вам сказала. Брысь все.
Зеваки все же разошлись. Елена подсела к Ане.
— Что с тобой? Тебе плохо? Выглядишь ты неважно. – сочувствующе сказала она.
— Да. Мне что-то нехорошо.— сказала она. – Понимаешь, я в обморок упала в туалете, и головой слегка раковину задела. — она осторожно приоткрыла гематому. Ленка громко охнула, но тут же зажала себе рот рукой.
— Ты…ты…тебе нужно срочно домой! – прошептала она.
— Думаешь…— начала Аня, но тут раздался дикий крик Кати Морозовой – старосты класса.
— Ребят, Павлика нашли на стадионе, в бессознательном состоянии! Его кто-то очень сильно избил! – крикнула она. По кабинету пронесся тревожный гул. Аню по спине продрал мороз.
Тут в кабинет вошла классная руководительница – Розальда Михайловна.
— Так, дети! – зычно крикнула она. – Без паники! Все с ним в порядке. Жив. Сейчас мы все едем в больницу! Все без исключения!
Аня похолодела. Нет уж, такого счастья ей не надо.
— Лен, я не поеду. Мне плохо. Я домой. Скажешь тогда Розе? (так они сокращали имя их классной). – прошептала Аня подруге.
— Хорошо. – ответила Лена. – Только ты осторожней, а то еще свалишься в пути.
— Угу. – пробормотала Анне. Едва урок закончился, она побежала в раздевалку, и одевшись, выскользнула из школы. Девушка решила пройтись пешком до своего дома. Шапку она одевать не стала. Морозный воздух приятно холодил висок. Волосы девушки трепал зимний ветер, заставляя их кружиться вокруг нее в безумном танце. Анне вдруг захотелось пробежаться. Зимняя погода бодрила ее. Девушка сорвалась с места, и побежала по направлению к дому.
На улице почти никого не было. Все люди были на своих работах. Лишь редкие прохожие скользили мимо, подобно серым теням. Спустя пять минут, девушка запыхавшись, остановилась. Она огляделась, и удивилась. Аня была на остановке, где обычно сходила с автобуса, когда ехала домой.
«Но ведь даже на автобусе ехать минут двадцать…» — озадачилась она. «А я бегом…и прошло всего-то пять минут… ну и ну, оказывается, я еще не знаю всех особенностей своего тела.»
И она, подтянув сумку на плече, медленно направилась к дому.
========== Новая…школа? ==========
— Боже мой, Аня! Как ты могла так удариться?! – всплеснула руками Евгения Андреевна, рассматривая гематому на лице дочери.
— Мам, понимаешь, я…ну в общем, я кажется в обморок грохнулась. Я была в туалете, руки мыла. Я упала, и похоже раковину задела. – девушка улыбнулась, стараясь успокоить мать, которая видимо собралась вызывать ей «скорую помощь». Наверное выражение лица Анне помогло, и мать вздохнув, сказала:
— Что ж, иди переодевайся, и ложись на диван. Я тебе примочку сделаю.
— Угу. – кивнула Аня. Она знала, что мамины примочки очень действенны. Когда Алинка в детстве случайно налетела глазом на ручку двери, процедуры Евгении Андреевны убрали ее фингал за два дня.
Переодевшись в домашнюю одежду, Аня прошла в мамину комнату, и растянулась на диване, прислушиваясь к своим ощущениям. Голова уже не кружилась, лишь слегка побаливала, но само место повреждения сильно пекло.
«Черт, ну и тяжелая же рука у него…» — подумала она, чуть дотронувшись холодными после улицы пальцами до гематомы.
— Так, все готово!
В комнату зашла мать, неся с собой тазик с водой, и много разных пузырьков с лекарствами и маслами.
— Ничего, дочь, сейчас мы тебя как следует «примочим», и дня через три будешь как новенькая. – улыбнулась она.
— Это хорошо. – сказала Анне. – Вот только завтра придется идти в новую школу, как солдат после войны.
Мать махнула рукой.
— Да ничего страшного. Поверь, твоей красоты это повреждение не испортило. Ты у меня просто красавица. – она чмокнула дочь в щеку. На что та хмыкнула:
— Да уж. Хочется верить.
— Ну что, начнем? — спросила Евгения Андреевна, макая вату в одну из настоек.
— Угу. – кивнула Анне.
Александр шел к «обители вампиров». Его мысли занимали две вещи: ужасная злость к надутому качку и абсолютное непонимание действий, совершенных Аней.
«Она настолько отзывчива и милосердна, что это грозит перейти в наивность», — озадаченно думал он. «Был бы я на ее месте, прикончил бы этого ублюдка даже не задумываясь. И как у этого гада рука на нее поднялась?!» — Александр сжал кулак. «Это существо совершенно доверчиво, и не приспособлено к жизни. Как щенок или котенок, которого еще не били жизненные трудности. Черт, не окажись я случайно поблизости, страшно подумать, что с ней стало бы. Ну ничего, завтра она уже будет с нами.» — он зашел в старинное здание, захлопнув за собой тяжелую дубовую дверь.
Аня поднялась с дивана, и подошла к зеркалу.
— Мда, выгляжу я не блестяще…— озадаченно протянула она.— Но…в конце концов могло бы быть и хуже. – постаралась найти положительную сторону во всем этом девушка. Она посмотрела в окно. Лена и остальные одноклассники наверняка сейчас томятся в больнице у Леонова.
«Впервые мне выпала возможность кого-то судить.» — подумала она. — «Ведь скажи я Александру прикончить Павла, он убил бы его даже глазом не моргнув. Этот человек настолько же жесток, насколько добр. Что меня поразило, так это борьба в нем противоположностей. Я чувствую, что это очень хороший человек, настолько хороший, насколько это наверное возможно для вампира, но…порой на него даже страшно смотреть. Словно в нем просыпается кровожадный демон.» — девушка вздохнула.— «Но…наверное еще никому в жизни я не доверяла так, как этому вампиру. Почему? Хороший вопрос. Возможно потому, что еще никогда не замечала в нем ни малейшей фальши по отношению к себе.»
Аннэ отвернулась от оконного стекла, услышав зов Евгении Андреевны с кухни.
Она зашла на кухню. Мама только что сняла чайник с огня.
— На твой телефон сейчас звонила Лена Соловьева. Я тебя звала, но ты опоздала. Она сейчас придет к нам. Судя по голосу, она хочет сообщить тебе кое-что важное.
— Важное?
Евгения Андреевна кивнула. Тут раздался звонок в дверь.
— Это она. – сказала Аня и побежала открывать.
Когда девушки вошли в кухню, там никого не было. Евгения Андреевна ушла в свою комнату.
— Ань, мне нужно с тобой поговорить. – серьезно сказала Лена, сев за стол.
— О чем? – отозвалась Анне, разливая кипяток по чашкам.
— О Леонове.
Аня чуть не уронила чайник себе на ногу. Поставив его на плиту от греха подальше, она села за стол напротив подруги, и спросила:
— А что с ним?
Лена наклонилась к подруге, глядя ей в глаза:
— Ты как-то замешана в истории, которая произошла с ним сегодня?
Девушка беспокойно завозилась под ее взглядом.
— Нет. – солгала она. – А он в порядке?
Соловьева выпрямилась, и ответила:
— Он-то впорядке, вот только он мне рассказал, что случилось.
Ровенская похолодела.
— И что он тебе сказал?
Лена с самым серьезным выражением произнесла:
— Он сказал, что когда собирался попросить у тебя за что-то прощения, схватил за руку. Тут на него набросился какой-то парень, и чуть не придушил. А ты стояла, и спокойно смотрела на все это. Это правда?
Аня чуть не поперхнулась от такой грязной лжи.
— Что?! Это он тебе сказал?! – чуть не заорала она, вскакивая со стула, и со всего размаху ударив по столешнице рукой. Лена испуганно посмотрела на нее, и встав, мягко надавила Лоле на плечи, заставив ее сесть.
— Тише, успокойся. Ты чего?
— Какая ложь! Какая недостойная грязная ложь! – почти кричала Анна, сжав столешницу так, что на ней осталась вмятина. Лена ошалело посмотрела на ее пальцы.
— Тише, спокойно! Расскажи мне все по порядку. – успокаивала разозлившуюся девушку Елена. Аня разжала руки, убрав их со стола, положила на колени, и глубоко вздохнув сказала:
— На самом деле, эта гематома, она не от удара головой о раковину. Меня ударил Леонов.
Лена прижала ладонь ко рту.
— Что?!
Аня невесело и горько улыбнулась.
— Понимаешь, он был пьяный, и видимо мой отказ воспринял слишком близко к сердцу. Он начал осыпать меня зазаборными оскорблениями, а когда я попыталась вырваться, ударил меня. – она зарылась пальцами в волосы. – Он непонятно что сделал бы со мной в таком невменяемом состоянии, не окажись случайно рядом Александр…
«Откуда он там взялся?»
…Он оттащил его от меня, и когда Леонов попытался его ударить…он просто защищал меня и себя. Он ни в чем не виноват. Лен, это все из-за меня…я…— Анне вдруг расплакалась, спрятав лицо в ладони. Елена рассеянно приобняла подругу.
— Ань, тогда что же получается…что Шурик соврал мне? – промямлила она, поглаживая Ровенскую по спине.
— Да. – выдавила Аня. – Честно, я думала, что он лучше. Я думала, что это у него из-за алкоголя. Лен…ты веришь мне? – она подняла залитое слезами лицо, и посмотрела в глаза подруге. Та обняла Лолу:
— Конечно я верю тебе. Но…эта ситуация такая запутанная, просто не укладывается в голове. – ответила Соловьева Ане. Та вздохнула.
— Я не знала, что он пойдет на такую подлость. – прошептала Ровенская, вытирая мокрое лицо рукавом. – Получается, что он мстит мне. Оговорил меня. – сказала она подруге. Лена озадаченно качнула головой:
— Получается, что так. Если то, что ты говоришь – правда, то он полный урод. Главное, чтобы он не сказал эту чушь нашей классной, а то у тебя будут большие проблемы. Вся эта интрижка запросто может превратиться в нешуточную игру. – пробормотала она.
Аня удрученно кивнула. Лена продолжила:
— Хотя нет, на такое он не пойдет. Слишком труслив. Он рассчитывал, что узнай я от него эту грязную ложь, я перестану доверять, и брошу тебя. И так ты постепенно лишишься всех друзей. – протянула она, и тут, хлопнув в ладоши, с улыбкой посмотрела на Аню:
— Я знаю! Я придумала, как припереть его к стенке! – радостно провозгласила она.
— Как? – подперев щеку ладонью, спросила Аня. На что подруга ответила:
— Я ему скажу, что если он не закроет свой большой и трепливый рот, то я расскажу всем всю правду о том, что случилось. А если не поверят, то доказательством будет твоя гематома.
— Думаешь это сработает? – хмыкнула Аня. – Ну попробуй.
Соловьева кивнула.
— Ага. Вот прямо завтра ему и скажу. – пообещала она.
Утром девушку разбудила мама.
— Аня, вставай. У тебя сегодня важный день. – улыбнувшись, сказала она.
— Что? Какой еще день? – проворчала та, пытаясь зарыться носом в подушку. Евгения Андреевна выпрямилась:
— Как это какой? Ты сегодня идешь в новую школу. – удивленно сказала она. – Так что не отлынивай, душа моя! Поднимайся! – она стянула одеяло с юной лолиты, и отправилась готовить завтрак. Аня, недовольно ворча, приподнялась на локте, и одним глазом оглядела комнату. «Сегодня вторник, значит мне идти в эту пресловутую частную школу.» — недовольно подумала она. Девушке хотелось только одного – спать, но поборов это желание, она встала, и умывшись, стала укладывать свои вещи в сумку.
Одежда, всякие мелочи, набор красок и карандашей, бумага, любимая книга…
Аня разогнулась, и ее взгляд уперся в музыкальную шкатулку, стоящую на тумбочке возле кровати. Немного подумав, девушка кинула ее туда же. Ни к чему, чтобы она оставалась тут. Слишком опасно, ведь ее музыку не должен слышать никто из смертных. А в ее, Анино отсутствие, в деревянную коробочку может сунуть нос кто угодно, хоть та же Алинка.
Позавтракав, девушка оделась, и уже стояла около двери. Евгения Андреевна взялась проводить ее до здания.
— А то вдруг заблудишься. – сказала она дочери. – К тому же, я хочу побыть с тобой, ведь мы не сможем видеться так часто, как хотелось бы. Папа ужасно расстроен, что не сможет проводить тебя вместе со мной. Он присылал sms-ку из командировки. У него опять на «базе» беготня. – улыбнувшись, произнесла мама. Аня хмыкнула. У ее отца была на редкость маятная работа – переговоры.
Они вместе вышли из дома, и направились к остановке.
Анна посмотрела на здание. Оно было старым, но не лишенным некоторого шарма, которое присутствует во всех вещах, которые когда-то затмевали всё своим великолепием. Лолита обрадовалась. Такие дома она очень любила. В них была жизнь, история, своя какая-то особенная душа. Высокое, четырехэтажное здание, кое-где обвитое плющом, пряталось среди дубов и кленов, словно таинственный фокусник за своим плащом. Аня, волнуясь, сглотнула. Рука Евгении Андреевны ободряюще стиснула ладонь дочери.
— Пойдем, – шепнула она ей, потянув Аню за руку.
Когда они подошли к ступенькам, ведущим к тяжелым дубовым дверям, Аня остановилась.
— Ну, что же ты? – спросила ее мать. Тут дверь открылась, и к ним вышел пожилой мужчина с короткими серебристыми волосами. Он был в затемненных очках, что смотрелось как-то немного нелепо на морщинистом лице. Словно он хотел выглядеть круто. Аня чуть улыбнулась, но тут же спрятала это выражение.
— А, здравствуйте, Леонтий Брониславович! – поприветствовала мужчину Евгения Андреевна.
— Доброе утро. – улыбнулся он. – Очень рад, что вы вовремя. А это должно быть… наша новая ученица? – он посмотрел на девушку. – Анна Ровенская, не так ли? – спросил ректор. Лоле захотелось поежиться. Что-то такое в поведении мужчины ее настораживало. Нет, где-то она уже видела такое…
— Да, вы правы. – ответила она, надеясь, что беспокойство и волнение не отразятся на ее лице. Он почтительно наклонил голову, и повернулся к матери Анне:
— Что ж, все формальности у нас улажены? – спросил он.
— Да, конечно. – ответила Евгения Андреевна. – Я надеюсь, что вы как следует позаботитесь о моей дочери. – она погладила Аню по голове.
— О, не сомневайтесь. – растянул губы в улыбке Леонтий Брониславович. – Наше учебное заведение стоит практически наравне с Гарвардом и Сорбоной. Все будет просто великолепно.
Мать Анне вздохнула:
— Я рада это слышать. Ну пока, милая, не скучай. – шепнула она, и обняла Аню.
— Пока, — тихо ответила лолита, и повернулась к ректору. Тот подал ей руку, и повел к дверям. Лола обернулась. Мать улыбаясь, помахала ей рукой. Аня вошла в открытую дверь из темного дерева.
Она оказалась в просторном холле с мраморным полом, от которого наверх вели две роскошные лестницы, с красивыми витыми перилами. Все в помещении было отделано деревом, мрамором и еще каким-то материалом, названия которого Аня не знала.
— Как красиво…— едва слышно выдохнула она, оглядев холл.
— Вы так считаете? – растянул губы в улыбке ректор. Анне повернула к нему голову.
— Да. Это просто великолепно! Как во дворце. – сказала она. Тот наклонил голову в знак благодарности:
— Спасибо, стараемся. – ответил он. — Госпожа Ровенская…
Аня вздрогнула от неожиданности.
— …мне нужно отлучиться. Очень много дел. Ваша комната на последнем этаже, последняя дверь по коридору. Найдете? –спросил он.
— Да, разумеется. – ответила она, все еще находясь в шоке от того, как к ней обратились. Тот взглянул на часы. Они были старинные. На цепочке.
— Вот и чудно. Располагайтесь, как вам удобно. – сказал он. – После можете заняться изучением школы, только осторожней. Тут, Аня могла поклясться, глаза за темными очками сверкнули.
— Д-да, спасибо…— чуть запнулась она. Ректор кивнул и вышел из холла. Анна немного постояла, приходя в чувство, а после, мотнув головой, поднялась по мраморной лестнице на четвертый этаж.
Она оказалась в коридоре, выстланном коврами, который освещался при помощи свечных светильников. Вдоль стен шли двери.
«Последняя по коридору» — вспомнила она, и направилась к ней, толкнула дверь.
Анна оказалась в светлой комнате с большим окном, рядом с которым находилась полутороспальная кровать, накрытая шелковым, лавандового цвета, покрывалом. У дальней стены был письменный стол и шкаф. Чуть в стороне, в углу стоял…мольберт.