– Дайна, сейчас я сниму повязки, – продолжал этот человек, приближаясь. – И ты сможешь сполна насладиться зрелищем. Кстати, тебе уже можно говорить.
– Вот обрадовали, – сказала полукровка и замолчала в шоке. Она почему-то решила, что из горла вырвется малопонятный хрип, а вместо этого услышала переливчатый волнующий голос. Красивый, но совершенно незнакомый
– Судя по лицу, тебе нравится, – хохотнул Яромир, присаживаясь на край кровати. – А теперь примемся за остальное.
Повязки сняли за считанные минуты, приправляя все шутками и беспечной болтовней. Магистр и Элия хранили молчание, внимательно наблюдая за действиями доктора.
Перед глазами все расплывалось в мутные непонятные образы. Дайна пару раз моргнула, пытаясь прояснить зрение, и тут же умелые руки что-то капнули в глаза. На мгновение жгучая резь от лекарства вызвала слезы, но почти сразу исчезла. Зато зрение вернулось мгновенно. Первое, что увидела полукровка, было веселое длинное лицо Яромира, который устроился на краю кровати. За его спиной маячили Магистр и полная женщина.
– Ну, давай, красотка, познавай мир и себя заново, – подмигнул Яромир, давая ей время осмотреться. Что Дайна и сделала с превеликим удовольствием. Для начала она отметила, что кроме них, четверых, в небольшой уютной палате никого нет. За окном сияло солнце, бросая яркие блики на медово-желтый пол. После трех дней вынужденной слепоты это выглядело невероятно красиво. Но полукровку сейчас больше интересовало, что же сделали с ней. Дайна опустила взгляд и тут же наткнулась на пышную высокую грудь, едва прикрытую тонкой простыней. Глаза округлились сами собой: да она теперь где-то размера на два больше прежней. На лоб упал белый завиток, Дайна машинально отбросила его и тут же дернула назад. Белый?
– Э, нет,– засмеялся Яромир, наблюдая за ее манипуляциями. – Давай-ка сделаем так, – и, обращаясь к Элии. – Милочка, принеси зеркало!
– Нет, – Дайна опять вздрогнула от своего нового голоса. – Я хочу сама. Я хочу встать!
– Ей можно? – поинтересовался негромко магистр у Яромира, на что тот энергично закивал головой.
– Конечно, конечно, даже нужно. Дайна, обопрись на меня и вставай. Только осторожно и…– он запнулся, увидев, как и без того удивленные глаза пациентки окончательно округлились и в них мелькнула откровенная злость. Не к нему, а к тому, что происходило за его спиной.
– Позвольте, я сам помогу ей, доктор! – в дверях появился новый персонаж, при виде которого Дайна невольно вздернула верхнюю губу, обнажая клыки. Это вызвало смешок со стороны Яромира.
– Хочу предупредить, что клыки мы сделали тебе втягивающими, чтобы не вызвать подозрений.
Однако мысли о клыках сейчас занимали полукровку меньше всего. Не отрываясь, она смотрела как высокая, затянутая в матово-черную кожу фигура двинулась от двери к кровати. Этот человек просто подавлял ее волю, глядя сверху вниз насмешливым взглядом темных глаз. Как тогда, два года назад. Может, и правда, что время лечит: убить его больше не хотелось. Но внутри опять заныло, словно дала о себе знать старая рана. Не проходило и дня, чтобы она хоть раз не вспомнила о нем и о том, что он сделал.
– Я сама, – Дайна откинула одеяло и резко вскочила. Головокружение и слабость накатили с такой силой, что колени подогнулись, словно сами собой, и девушка непременно упала бы, не подхвати ее три пары рук.
– С ума сошла! – в унисон завопили Магистр и Яромир, отходя на шаг и видя, что девушку надежно держат. Элия смотрела, вытаращив глаза: она не ожидала от такой смирной пациентки подобной прыти.
– Дамиан, пусти меня, – рассерженной кошкой зашипела Дайна, тихо радуясь, что на ней есть хоть какая-то одежда, пусть даже это тонкая короткая сорочка.
– Если я тебя отпущу, – сообщил тот. – То ты непременно поцелуешься с полом и расшибешь свой новый очаровательный носик. Так что потерпи, дорогая. Расслабься и получай удовольствие.
С этими словами полукровку бережно повели к большому зеркалу, блестевшему в дальнем углу комнаты. Пришлось подчиниться, потому что тело было слабым, а голова продолжала кружиться. Дайна бросила укоризненный взгляд на Магистра, но тот его не заметил.
До зеркала было всего несколько шагов, но они показались километрами. Сердце колотилось как бешеное, когда полукровка с нескрываемым любопытством глянула на свое изображение.
И онемела.
Конечно, ее предупреждали, что изменения будут сильными.
Но то, что она увидела в зеркале, заставило замереть в шоке. Дайна осторожно провела рукой по лицу, и незнакомка в зеркале повторила ее жест. Это было непривычно и немного пугало
– Ну как? – Яромир с интересом следил за реакцией пациентки – Красотка, да?
– Слов нет, – пробормотала Дайна, продолжая смотреть во все глаза и заново знакомясь с собой. Изменилось все! Белокурые волосы крупными кольцами падали на спину и плечи, игривыми завитками спускались на лоб. Кожа приобрела утонченную бледность и словно светилась изнутри. На прелестно-смазливой мордашке сияли огромные синие глаза, а совершенная фигура, которую не скрываемая сорочкой, должна была возбудить мужчину любой расы и возраста. Идеальная женщина, созданная для любовных утех и восхищения. Дайна с трудом оторвала взгляд от своего нового облика и встретилась с внимательным взглядом темных глаз, блестевших из-под упавших на лицо черных прядей. Дамиан возвышался над ней на целую голову и с интересом наблюдал за ее реакцией. На фоне его черной одежды и смуглой кожи Дайна сейчас казалась невероятно хрупкой, нежной и соблазнительной.
– Доктор, – девушка гордо вскинула голову. – А прежний облик вернется?
– Безусловно. Вы станете такой же, как прежде. Если захотите, конечно.
– Захочу, – кивнула Дайна. – Поверьте, я уже мечтаю об этом! – Она пошатнулась от новой волны головокружения. Это не укрылось от глаз Яромира.
– Ладно, на сегодня достаточно. Дайна, в постель. С завтрашнего дня начнется курс подготовки. Вечером я зайду и проверю, как ты себя чувствуешь, – доктор направился к выходу, но уже на пороге остановился и произнес с искренним восхищением. – Все-таки организм полукровки обладает потрясающим метаболизмом и приспособляемостью. Обычному человеку понадобилось бы не меньше двух месяцев на реабилитацию.
Дверь хлопнула, прерывая поток восторженных излияний. Больше всего Дайне хотелось сейчас вернуться в удобную кровать и переварить все, что с ней произошло, а заодно привыкнуть к новому облику. Но перед этим…
– Магистр, – она ткнула пальцем за спину – А что «это» здесь делает?
Дамиан, несправедливо названный «это», продолжал осторожно, но крепко поддерживать ее. А Торий нахмурился.
– Дайна, не нервничай. Я знаю, что в прошлом у вас были разногласия, но сейчас все изменилось и…
О, полукровка могла бы много интересного рассказать Магистру. В подробностях, в красках, в лицах. Но не стала, как и в прошлый раз. Это были ее проблемы и ее раны. Они не касались никого из Альянса. Поэтому Дайна лишь коротко, но емко выругалась.
– Все, – повысил голос Магистр – Тебе сейчас нельзя волноваться, так что не устраивай сцен и копи силы. Они тебе понадобятся. Все узнаешь во время подготовки. На сегодня новостей и потрясений более чем достаточно, – он торопливо вышел из кабинета. Элия поспешила следом, предупредив, что скоро вернется.
– Я сама, – пискнула Дайна, когда ее оторвали от пола и на руках дотащили до кровати. После чего чрезвычайно бережно уложили на свежие простыни. Ну да, он никогда не прислушивался к ее мнению. Злость вспыхнула с новой силой.
– Уходи…
Дамиан не пошевелился, продолжая упираться руками в края кровати и внимательно разглядывая полукровку.
– Ну что ты злишься? Я надеялся, что ты поймешь мой поступок. Ведь я оставил послание.
Дайна едва не зашипела от злости. Судя по всему, Дамиан совершенно не испытывал мук совести от того, что сделал с ней два года назад.
– С каких пор такой мерзавец, как ты, свободно разгуливает по территории Альянса и даже общается с Магистром?
Дамиан нагнулся еще ниже, едва не касаясь губами ее лица. И медленно процедил сквозь зубы.
– Возможно, с тех пор, как я стал сотрудником разведки. Все меняется, милая.
Неприкрытое изумление стало достойной наградой. Так вот о чем говорил Торий, когда намекал на новости, которые, возможно, покажутся ей неприятными.
– Так что, дорогая, теперь мы будем видеться гораздо чаще, – ухмыльнулся Дамиан, выпрямляясь. – Поговорим, возможно, немного поругаемся, но ты все равно простишь меня. Наш союз нерушим, и Альянс это признал. Так что если у тебя есть любовник, то советую ему сворачивать удочки: здесь ему больше ничего не светит. Хватит уже злиться: ближайшее время нам придется тесно сотрудничать.
– О нет, – простонала девушка, на которую снизошло озарение.
– О да, – ухмыльнулся Дамиан.
***
Десять дней спустя.
Солнце прокалило все вокруг, и в воздухе звенел полуденный зной. Сезон дождей еще не наступил, чему погонщики даже радовались: ливни размывали главную дорогу, и повозки часто намертво застревали в грязи. А к пыли можно привыкнуть. Товар от нее надежно спрятан и не придет в негодность.
Небольшой караван, состоящий из юрхов и больших старых повозок, медленно приближался к столице Оривы – блистательному Аджиарагу. Большие звери размеренно шагали, взметывая широкими лапами облака пыли. Здесь, в южной части мира Стезарис, они были практически незаменимым транспортным средством. Особенно в местах, где полно разбойничьих банд. Юрхов дрессировали и как вьючных, и как боевых животных, так что караваны в основном состояли из них. Острые крепкие рога и втягивающиеся когти на широких лапах служили хорошим подспорьем в битве с бандами.
Впереди уже блестели ворота и крыши Аджиарага. Столица Оривы расположилась на краю равнины, прилепившись к начинающейся здесь гряде скал. Только широкая торговая дорога извилистой змеей прорезала ровное, как стол, плато, где колыхалась желтая трава, и обрывалась возле тяжелых ворот, открытых в это время суток. Стражники придирчиво осматривали каждого входящего и брали плату.
В городе все казалось выцветшим и раскаленным. Дома покрытые белой штукатуркой, светлые камни на главных улицах и утоптанные дороги в переулках. Кое-где узкие улочки перекрывались сверху плотными тентами. И пыль, она тонким белесым слоем покрывала все вокруг. Лишь возле узких каналов с темной водой от нее было хоть какое-то спасение.
По широкой центральной улице повозки продолжили свой путь на невольничий рынок. Юрхи недовольно шипели на прохожих, но этим и ограничивались: горожане предусмотрительно держались от них подальше. Некоторые с любопытством смотрели вслед, а затем, не спеша, следовали за повозками. Невольничий рынок обычно оживал два раза в год, когда такие караваны наводняли улицы города.
Сам рынок расположился на большой квадратной площади, в центре которой возвышался широкий деревянный помост. С него и происходили торги. Позади, за наспех возведенным забором, уже раскинулись шатры приезжих торговцев. Караванщики обменивались новостями, но никто не заговаривал о «товаре». Это было неофициальное табу: неучтиво спрашивать конкурента, лучше подсмотреть и сравнить с тем, что привез сам. И сразу подумать и прикинуть, как переплюнуть конкурентов. Одновременно с этим торговцы пытались придать «товару» приличный вид. Долгая дорога и походные условия никого не делают краше.
Ливадий исс Кельт – главный евнух дворца прекрасно знал об этом. Под невзрачной и запыленной оболочкой он мог узреть бриллиант, который затем пополнял ряды наложниц хашша Сурена Иль Арраида – правителя Оривы. Пользуясь положением, Ливадий свободно проходил на территории караванов и осматривал «товар» до выставки на аукцион. Понравившихся невольниц немедленно отправляли во дворец, где их осматривал дворцовый лекарь. Если торговец не обманывал, то вскоре получал кругленькую сумму и, довольный, отбывал восвояси.
Ливадий проходил мимо шеренги повозок, когда в одной из них вдруг послышался визг, грохот, а затем прямо на пыльную мостовую вылетела темноволосая невольница. Следом за ней выскочила другая, со сжатыми кулаками и растрепавшимися волосами. Правда, продолжить драку на потеху публики, им так и не дали. Не успел Ливадий оглядеться в поисках хозяина каравана, как резкий щелчок плети заставил девушек отскочить друг от друга. Причем темноволосая поспешила запрыгнуть обратно в повозку, а вторая осталась, гордо выпрямившись и сверкая глазами.
– Опять ты! – черноволосый и смуглый хозяин каравана занес плеть для удара по полуобнаженной спине невольницы.
– Прекрати, – Ливадий сам удивился тому, что сказал. Но подобной девушки евнух не встречал. Пусть белокурые волосы посерели от пыли, а тело едва прикрывала грубая туника – девушка была самой настоящей жемчужиной в этой стае голубей.
– Что угодно господину? – вежливо осведомился хозяин каравана, опуская плеть. Невольница дерзко вскинула голову, и евнух отметил необычный оттенок глаз. Редкий для этих краев.
– Господину угодно узнать, что это такое? – Ливадий ткнул пальцем в приглянувшуюся ему невольницу.
– Дерзкая дикарка с островов, – отозвался караванщик – Даже плеть не может вразумить ее!
Невольница что-то пробормотала на незнакомом наречии,а затем произнесла на ломаном местном языке.
– Твоя засунуть себе…
И тут же ойкнула, пытаясь увернуться от удара. Плетка задела лишь кончиком, но этого было достаточно, чтобы нежная кожа на плече покраснела.
Ливадий жестом приказал караванщику опустить плеть. Он уже понял, что это не заставит девчонку смириться, а лишь сильнее разожжет жажду к свободе. Хорошая невольница, дикая. Подобные ей особенно нравились его господину.
– Я забираю ее, – произнес евнух вслух. – Пусть приведет себя в порядок, а ты пока расскажи о ней.
– Ступай! – рявкнул караванщик на невольницу. Та хмыкнула, но ушла, держась за пострадавшее плечо. Да, без сомнения, она принесет много счастливых минут хашша Сурену. Он любит непокорных. Для него высшее наслаждение – видеть как гордые красавицы постепенно превращаются в податливый воск, из которого можно лепить, что угодно.
– Девчонка с северных островов, – негромко проговорил караванщик, игнорируя завистливые взгляды конкурентов. Те смотрели издалека, понимая, что сегодня точно останутся в проигрыше. У них подобных девушек на продажу не было. – Наглая, упертая и упрямая. Ничего не боится и терпит любое наказание. К тому же невинна и еще не познала даже поцелуя мужчины.
У Ливадия невольно разгорелись глаза.
– Невинна, говоришь? Смотри, если лжешь…
– И не думаю, господин. Девчонка еще ни разу не чувствовала на себе мужских рук! – караванщик вдруг ухмыльнулся. – Признаюсь, только возможность выручить за нее большую прибыль удерживала меня от того, чтобы самому ее не попробовать.
***
Дайна с трудом удерживалась, чтобы не обернуться, когда ее уводили во дворец. По бокам шли двое стражников, один из которых крепко держал тонкую цепь, тянущуюся к серебряному ошейнику на горле полукровки. Плечо продолжало болеть, вызывая раздражение и глухую обиду. Девушка сердито подумала, что к обширному списку «любимого мужа», который она вела с момента их знакомства, можно смело добавить и все, что сейчас с ней происходит.
С каким наслаждением он надевал ей этот проклятый ошейник. Дайна тихо зашипела от злости, чувствуя, как заныли десны: это пытались вылезти клыки. Но сдержалась, продолжая послушно идти между стражниками. В принципе, было не так трудно играть свою роль. Главное, пережить это унижение и не сорваться! Постараться не обращать внимания на мужские взгляды, которые сопровождали повсюду и обволакивали тело липкой пленкой. Девушке даже чесаться хотелось от этого. Но вместо того чтобы взорваться, сдернуть с себя ненавистный ошейник и пинками разбросать стражу, она продолжала спокойно идти вперед, гордо вскинув голову.