До этого уже было две попытки, первая из которых до сих пор будоражит умы аристократов. Тогда кланы Нагасунэхико, Фудзивара и пресловутые Охаяси сумели оттяпать кусок территории, равный острову Хоккайдо. Вторая же показала, что окрепших при поддержке англичан малайзийцев взять стало сложней, но ведь и их уже больше трех кланов. Так что, если все пойдет удачно, есть хорошие шансы присоединить остров Калимантан. А с оставшейся частью Малайзии пусть вон Сукотай, презрительно называемый европейцами Тайландом, разбирается. Благо тайцы — типы жесткие и вполне могут воспользоваться такой оказией, как чужое вторжение, что нам только на руку.
После того как Акено переоделся, умылся, выпил чаю и посетил отца, неугомонная Мизуки пошла на новый заход.
— Пап, так что там с источниками? — заглянула к нему в кабинет девочка.
— Я бы и рад, милая, — развел руками мужчина, — да работы навалилось немерено.
— Так Синдзи же…
— И что Синдзи? — усмехнулся Акено. — Этого прохвоста еще уговорить надо.
— Так ведь уже, пап! — чуть ли не подпрыгнула от радости рыжая.
— Даже так? — приободрился наследник клана. — Хм, время выделить можно…
— Да! — все-таки подпрыгнула Мизуки.
— А ну цыц, — приструнил ее отец с улыбкой на лице. — Я не додумал. Так вот, время выделить можно… но сейчас сезон, чисто семейной поездки не выйдет.
— Да и не важно, пап, — махнула рукой девушка. — Когда это вообще важно было? Или тебе повод не ехать нужен?
— Ну это ты… как-то это… — аж запнулся воздухом Акено. — Так, решено! Едем!
— Ур-ра-а! — унеслась Мизуки вглубь дома.
— Источники, значит… — потер подбородок Акено, глядя вслед убежавшей дочери. После чего перевернул папку, лежащую перед ним, и уже в который раз прочитал имя, выведенное на ней. — Ямасита Акахо, — пробормотал мужчина. Понять вдову бывшего владельца Ямасита-Корп можно, но и ему надо как-то выкручиваться. Обещание, данное когда-то отцу, все еще в силе, и он должен попытаться заполучить Синдзи в клан. По-настоящему попытаться. Но это не значит, что он не подготовит для мальца запасной путь.
— Что ж, — откинулся он в кресле, — вот заодно с Аматэру-сан и поговорю, а там и посмотрим, — уже шепотом закончил Акено.
— Кагами-сан, — произнес я с улыбкой.
— Здравствуй еще раз, Синдзи, — улыбнулась она в ответ.
Чуть раньше я уже заходил к Кояма, чтобы забрать ключи от своего дома, и тогда Кагами была менее сдержанна, даже обняла меня. Сейчас она только улыбнулась мне, но и это было приятно.
— Акено-сан вернулся? — спросил я, проходя в дом.
— Уже с полчаса как засел у себя в кабинете, — вздохнула Кагами. — Больно уж напряженная у него неделька выдалась.
— А что так? Если не секрет, конечно.
— Ох, какие уж там секреты, — отмахнулась женщина. — Дело в школе слуг. Школа популярная, так что мест там намного меньше, чем желающих поступить в нее. Вот и бьются аристократы из года в год за каждое, чтобы зачислить туда побольше детей из своих.
— Аристократы? — не понял я. — Своих детей?
— Нет, что ты. Я имела в виду детей своих родовых слуг.
— А под школой вы имеете в виду Персидскую… как-то там… школу?
— Да, — усмехнулась Кагами. — И не «как-то там», а Персидская международная школа слуг.
— Пусть так, Кагами-сан. Как скажете, — пожал я плечами.
Про эту школу я только слышал краем уха, и, честно говоря, не очень-то она меня и заинтересовала. Нанять ее выпускников мне не светит, а значит, и думать о ней нечего.
— Синдзи? — выглянула из ближайшей комнаты Мизуки и, моментально оказавшись рядом, потянула за руку в сторону кухни. — Пойдем быстрее, я тебе ТАКОЕ покажу!
Несколько секунд ходьбы, и я стою у открытой двери в кухню.
— Ух ты… — произнес я тихо.
— А у нас еще две есть, — ответила немного возбужденно Мизуки.
Что меня удивило? А то, что кухню дома Кояма оккупировали чужаки. Три особы женского пола — одна лет восемнадцати и две около сорока, все в фартуках служанок. И если вы думаете, что Мизуки возбуждена из-за самого наличия служанок, то вы заблуждаетесь. Учитывая ее уточнение, тут дело скорее в количестве. Пять служанок… Кагами реально крута, заменяя их в одиночку на протяжении многих лет. А ведь это, я абсолютно уверен, самый минимум, на который согласилась жена Акено, известная неприятием тех, кто забирает у нее право самой заботиться о семье. Если по-простому — не любит она служанок в своем доме, за семейным очагом Кагами следит исключительно своими силами.
— Кагами-сан крута, — качнул я головой.
— А то ж, — вздернула носик девочка. — Мы ей, конечно, помогали, но… как бы это… — замялась Мизуки.
— У двух пигалиц подросткового возраста, — раздался у нас за спиной голос Кагами, — и без домашней работы полно хлопот.
— Ну как-то так, — осторожно согласилась с ней Мизуки.
— Это Акено-сан настоял? — спросил я у Кагами.
— И он тоже, — вздохнула она в ответ.
— Не могу с ним не согласиться.
— Мужчины, — покачала головой женщина, — я и сама вполне могу решить, когда мне требуется помощь.
Может, она, конечно, и права, но когда женщина беременна, мозг порой отключается не только у нее. У Кагами же живот вырос в достаточной степени, чтобы ее постоянная работа по дому начала напрягать Акено. Вот он, видимо, и подстраховался.
Беременность такая штука…
Моя подруга Акеми, в своем кругу более известная как Заноза, как-то раз упоминала, что у женщин-бахироюзеров есть проблема с рождением детей. Рождение первенца проходит нормально, но уже со второго ребенка начинаются проблемы. Забеременеть-то легко, а вот с рождением уже не все так просто — есть вероятность потерять или ребенка, или мать, или даже обоих. Вероятность не то чтобы большая, но заметная, которую приходится принимать во внимание. Чета Охаяси со своими тремя женами и шестью детьми в этом плане герои. Про третьего ребенка и говорить нечего — там шансы и вовсе пятьдесят на пятьдесят. Либо — либо. Либо все хорошо, либо все плохо. Уж и не знаю, чем это вызвано.
— Как скажете, Кагами-сан, — пошевелил я плечом, — но мое мнение вы слышали. Да и вообще, женщина в вашем положении должна быть здорова, не обременена делами и немного стервозна.
— Ох, какой опытный мужчина, — усмехнулась Кагами. — Особенно мне про стервозность понравилось.
— Круто сказал, Синдзи, — восхитилась стоявшая рядом Мизуки, — пойду папе расскажу.
Трольчиха рыжая… Я, признаться, даже рукой дернул остановить ее, но улепетывала девчонка слишком быстро.
— Девочки, — повысила голос Кагами, — организуйте нам чай в белую гостиную. Пусть будет «Желтый монах». И не как в прошлый раз, — самую малость изменила она тон, — иначе я разозлюсь. Пойдем, Синдзи, что тут без дела стоять?
На что женщины с заметным испугом принялись кланяться. Умеет жена Акено играть тональностью голоса: и тебе просто холодный, и тебе показательно-холодный, и раздраженно-холодный, и серьезно-холодный, и так далее и тому подобное. И это только холодный тон. А вот в свою сторону я от нее такого никогда не слышал — как-то раз попытался припомнить и не смог.
— А что было в прошлый раз? — не удержал я своего любопытства.
— Ох, — вздохнула она в ответ. — Тебе, осквернителю чая, не понять, насколько важна заварка, но передержать в воде десятилетнего «Желтого монаха» — это за гранью добра и зла.
— «Осквернитель чая» звучит даже немного эпично, — усмехнулся я. — У меня, кстати, есть хороший знакомый, который фанатеет от чая. В этой теме он, наверное, даже превзойдет вас, Кагами-сан.
— Оу, — улыбнулась она. — Располагайся, — махнула она рукой, когда мы зашли в гостиную. — А насчет знакомого ты меня заинтриговал, — присела она на диван. — И насколько он хороший знакомый?
— Хм, — задумался я о старике Шмитте. — Очень хороший. Мы хоть и видимся с ним не часто по сравнению с вами, но… Если вы заменили мне мать, то он ближе всех подошел к замене деда.
— Даже так. Простолюдин?
— Официально да, — кивнул я. — Однако его роду уже несколько сотен лет. Сколько — точно не знаю.
— Если они практикуют использование бахира, то там и до камонтоку недалеко, — заметила Кагами. — А это значит и герб.
Рассказывать, что род Шмитта уже был когда-то лишен герба, я не стал. Старик вроде и не говорил, что это секрет, но не болтать же об этом на каждом углу. Стоп!
— Камонтоку равноценен гербу?
— Я понимаю, о чем ты, — покачала головой Кагами, — но к тебе это не относится. Камонтоку должен быть новым.
— Жаль, — ответил я коротко.
По сути, я и расстроиться не успел, так быстро был обломан.
— И как зовут хорошего друга? — спросила Кагами.
— Джернот Шмитт, — ответил я ей, поворачивая голову в сторону двери. — Здравствуй, Шина, — произнес, слегка улыбнувшись.
— Привет-привет… — ответила она немного подозрительно. — Ты к нам просто так или… по делу? — приподняла она бровь в намеке на иронию.
— Просто так, — пожал я плечами.
— Ясно… Мам, ты мой лак для ногтей не видела? — потеряла она ко мне интерес.
— Если ты про розовый, — ответила ей Кагами, — то я положила его в ванную.
— Ванную… — закатила глаза Шина. Видимо, какие-то их, коямовско-женские заморочки.
— Я не раз говорила, чтобы ты не разбрасывала свои вещи.
— Да-да, не буду, — вышла девушка из комнаты.
— Только сама родив девочку, поняла, каково было моей матери, — покачала головой Кагами, когда Шина окончательно скрылась.
М-да. Что тут скажешь? У меня в прошлой жизни, слава богу, с этим все было нормально.
А тут как раз и чай принесли. Я не такой гурман, чтобы различить, сколько заваривали чай, да и в целом как все получилось, но Кагами вроде не морщилась. Да и сам этот «Желтый монах»… ну, чай и чай. «Дэнто но аджи» мне больше нравится.
А там, суд да дело, время подошло к ужину, на который собралось все семейство Кояма, кроме старика Кенты. Уж не знаю, что у него там за чудовищная такая простуда, раз он предпочел остаться у себя. Акено был слегка веселей, чем обычно, — видимо, что-то по работе приятное произошло. Кагами коршуном следила за суетящимися вокруг нас слугами, создавая впечатление, что она только и ищет повод избавиться от них. Это она так выражала свое отношение к слугам в доме. Мизуки, неожиданно для меня, постоянно цеплялась к Шине, весь ужин то и дело прикалываясь над бедолагой. А сама Шина изображала из себя снежную королеву. Наверное, из-за этого Мизуки и пристала к ней.
— Кстати, Синдзи, — обратился ко мне отец семейства, — мы послезавтра едем на источники. Ты с нами?
Как там это называется?.. Деликатность, да. Акено оказался достаточно деликатен, чтобы дать мне шанс отбрыкаться от своего обещания, но что дадено, то обратно не возьмешь.
— Почему бы и нет, — улыбнулся я в ответ. — Давненько там не отдыхал. Если не стесню вас, то я с удовольствием.
— Не говори ерунды, — отмахнулся мужчина, — мы будем только рады, если ты поедешь с нами.
Что занимательно, при словах отца о поездке Шина как-то странно посмотрела на него, как будто только что об этом узнала, но промолчала. Похоже, засранка Мизуки сначала уговорила меня и лишь потом поставила отца перед фактом будущего отдыха. И пусть выглядело это наверняка иначе, но на деле именно поставила перед фактом.
— Опять будете постоянно ругаться с Аматэру-сан? — задала вопрос Шина, даже не глядя на меня.
— Постараюсь этого избежать, — ответил я между делом. На тот момент меня больше интересовала куриная ножка.
Старуха Аматэру — это отдельная история. Уж не знаю, чем я ее так раздражаю, но она долгое время умудрялась меня доводить до белого каления. А так как матом я ругаться, увы, не могу, приходилось изгаляться, да и старуха не отставала. Из-за этого у нас с ней вместо общения получались постоянные словесные баталии. И ведь выглядит, сволочь, благопристойной старой леди. Вот только мы уже пару лет как ругаемся скорей по привычке — прежний накал страстей прошел, а осталось что-то вроде соревнования, кто кого… даже не знаю… быстрей в тупик поставит своими словами. Как-то так. В общем, давно уже несерьезно, но даже сейчас порой бывает, что как ляпнет, так хоть матом ее крой.
— Да уж постарайся, — произнесла Шина.
— Ой да ладно тебе, доча, что ты, как… — начал Акено.
— Ва-а-а… Шина ведет себя, как старуха! — воскликнула Мизуки, прервав отца.
— А ну тихо все! — рыкнула Кагами и уже спокойнее припечатала: — Оставили тему.
Ну и правильно. Шина ведь огрызаться начала бы, а там до споров и ссор недалеко. Кагами же просто воспользовалась своим статусом беременной женщины, с которой не спорят. Вот если бы она увещевать всех стала, могло и не прокатить, а так… вроде и не стоило тон повышать, но пойди ей объясни. С другой стороны, не факт, что она чем-то там воспользовалась, может, и правда, того-этого, перепады настроения.
После ужина я направился к Кенте, а то прийти в гости и не навестить хозяина дома как-то невежливо. Наверное, надо было сразу к нему зайти поздороваться, но так получилось, что Кагами меня просто не отпускала от себя.
— Приветствую, Кента-сан, — зашел я к нему в комнату.
Сам глава рода и клана сидел на специальной подушке за низким столиком, перебирая какие-то бумаги.
— О, Синдзи, я уж думал не зайдешь, — поднял он голову.
— Как можно, Кента-сан, — изобразил я возмущение. — Просто так получилось… не хотел обижать Кагами-сан, — сдал я ее с потрохами.
— Это да, — усмехнулся старик, — ее сейчас лучше не обижать.
— Ну а вы тут как? — присел я недалеко от него прямо на пол. — Слышал, у вас какая-то просто лютая простуда.
— Лютая? — удивился Кента. — Нет-нет, все не настолько плохо, — усмехнулся он. — Просто не хочу рисковать будущим внуком, вот и держусь подальше от Кагами.
Признаться, я удивился.
— Рисковать? Если это всего лишь простуда, то я сильно сомневаюсь, что для Кагами-сан это опасно.
— И все же я лучше перестрахуюсь, — вздохнул дед. — Если бы еще эта девчонка сама держалась подальше, было бы просто замечательно.
Ничего себе его накрыло в преддверии появления внука. И кстати да, по словам Кагами, врачи утверждают, что будет мальчик. Понять, конечно, можно — вторые роды, шансы на благополучный исход несколько снизились, но, по-моему, старик малость перегибает со своими страхами.
— Так не проще тогда перебраться в другое место, пока не поправитесь?
— Была такая мысль, — покивал Кента, — но Кагами встала в позу. Говорит, что все равно будет ездить ко мне и сама проверять здоровье. И ведь не надавишь… — пробормотал он в конце.
В итоге я решил сменить тему.
— Роды еще не скоро, вам сейчас скорей о своем дне рождения стоит думать.
Еще на середине фразы двери в комнату отъехали, и одна из служанок занесла поднос с чаем и печеньем.
— День рождения, — вздохнул Кента, глядя на закрывающуюся за ушедшей служанкой дверь, — это да, та еще суета предстоит. Сначала турнир… о, кстати, — встрепенулся дед, — ты участвуешь?
— Э-э-э… — произнес я задумчиво. Турнир, турнир, турнир… какой еще… A-а, вспомнил. Что-то такое говорили на школьном собрании в первый учебный день. — Да как бы не планировал. Надеюсь хоть, это не обязательное мероприятие?
— Для кого как, — улыбнулся старик. — Ты можешь не беспокоиться, а вот для меня идут весьма занимательные дни. Благо у меня есть кому заняться бумажной волокитой, но и так дел хватает.
— Да вы и вовсе можете скинуть все на подчиненных, — пожал я плечами.
— Могу, — кивнул в ответ Кента, — но школа досталась мне от деда, и для меня она значит больше, чем для того же Акено. Даже и не знаю, на кого ее оставлю, — покачал он головой.
— Ну уж об этом совсем не скоро стоит задумываться. — Я даже рукой махнул для большей выразительности.
— Да кто его знает? В моем возрасте постоянно приходится перестраховываться. Ладно, не будем об этом. Ты-то почему не хочешь поучаствовать в турнире?