Рывком руки порвал туго стягивающие умертвие заклятия, и тот растянулся на полу.
— За что? — простонал он в третий раз.
Мне было жалко этого человека — он явно не был добровольцем и пал жертвой чужих амбиций, — и я ответил:
— Прошу прощения, сэр Робер, но…
Превращение произошло мгновенно: умертвие перестало стенать и встрепенулось, приподнимаясь на дрожащих руках.
— Чье имя ты-ы-ы назва-а-ал?
— Ваше, сэр Робер Беркана…
Обычно этот прием действует безотказно — воспоминание об имени способно восстановить целостность личности. Тем более у такого умертвия! Я уже понял, что передо мной был вовсе не классический упырь, а существо высшего класса — скорее всего, лич. Хотя считается, что личи получаются из умерщвленных особым способом магов — лучше всего, если это будет некромант! — но вот незадача: пусть в остатках ауры и было заметно наличие у него при жизни магических способностей, личность идентифицировать это вряд ли поможет.
— Робе-эр Берка-а-а-ана… — Обитатель этих мест выпрямился, покачнувшись. — Не зна-а-аю тако-ого и-и-имени…
— Но при жизни…
— При жизни меня-а-а-а звали не та-а-ак…
Называется, приплыли.
— Вы не Робер Беркана, сын владельца этого замка?
— Не-э-эт…
— А где Робер?
— Не зна-а-аю…
— Вы с ним были знакомы?
— Не зна-а-аю…
Час от часу не легче. Выходит, где-то произошла ошибка. Хотя немудрено — гроб доставили в замок закрытым, наверняка его вообще не открывали с тех пор, как положили тело. Но почему подмена имела место? Что-то ситуация перестает мне нравиться.
— А сам-то ты кто? Как зовут?
И вот тут началось нечто невообразимое. Умертвие изогнулось назад так, словно у него не было позвоночника. Потом его швырнуло на пол, тело несколько раз перекатилось туда-сюда, беспорядочно дергая конечностями. Потом сделало попытку подпрыгнуть до потолка, встать на голову, завязаться узлом…
Несколько минут я, вытаращив глаза, смотрел на это представление. Что за припадок? С чего бы это? Нет, известно с чего: на трупе и двоечник почувствовал бы мощные запирающие чары, которые не давали ему раскрыть рот. Тот, кто накладывал их, был мастером своего дела — он ловко привязал чары к собственно некромагии. Та же сила, которая подняла труп, питала и запирающие чары. Одно служило основой для другого, и порвать эту связь было нельзя. Глухой стон боли и муки сопровождал каждое движение умертвия, и, клянусь, в какой-то миг мне даже стало его жаль.
— От… от-пус-с-сти…
До меня не сразу дошло, что он имеет в виду. А когда понял, поднял руку в отвращающем жесте.
…Клянусь богами земными и небесными, как же не хотелось этого делать! Передо мной был лич — умертвие, сохранившее после смерти часть своей личности! Обычно считается, что личи получаются из магов, которые умерли не своей и явно насильственной смертью, часто с «помощью» других магов. Кстати, это одна из причин, по которой некромантов и недолюбливают — дескать, они вполне способны обречь врагов на участь худшую, нежели смерть. Ну да, такие разработки велись, но…
Задумавшись, я отвлекся и опомнился, лишь когда оформленная в сгусток энергии магическая формула упокоения улетела к умертвию. Я еще успел заметить сразу две грубые ошибки, но исправить уже ничего не смог. Чары накрыли жертву враждебного колдовства с головой, и жуткий рев потряс некрополь.
— Уу-у-у-убью-у-у-у!
Окутанное коконом магического огня, умертвие, раскинув руки, бросилось на меня. Защитный контур сдержал его натиск, но лишь на то время, которое мне было нужно, чтобы наспех подготовить второе заклинание. Выпущенное в упор, оно буквально размазало умертвие по полу. Одновременно на меня обрушилось ответное заклинание такой мощности, что я не смог устоять на ногах. Кто бы ни был «автор» данного чуда природы, он вложил в свое творение мощный блок. Этого упыря что-то защищало от упокоения.
А вот меня больше ничто не охраняло, ибо ответное заклинание пробило в защите круга такую брешь, что нечего было и думать о том, чтобы ее залатать.
— А-а-а-ага! Попа-а-ался!
Взвыв, Зверь кинулся наперерез умертвию, черным пушистым шаром подкатившись под ноги атаковавшего порванный круг лича. В следующий миг кота отбросило в сторону, но секундной заминки хватило, чтобы я, цапнув меч, отмахнулся им, очерчивая новый круг. Пол под ногами вспыхнул зеленоватым светом. Волна прошла по выложенным мозаикой плитам, и со всех сторон послышался нарастающий треск и шорох.
Некрополь стремительно оживал. Но почему? Что такого произошло? Что я наделал? Не думаю, что сей эффект дала всего одна ошибка в атакующем заклинании… Или дело было в охранных чарах на самом умертвии? Они сработали, как защитный механизм, активирующий… что?
Когда-то в каком-то учебнике приходилось читать о чем-то схожем. Схожем настолько, что захотелось все бросить и кинуться в библиотеку — освежать знания. Но времени не было. Какова бы ни была причина, пробудившая несколько десятков покойников к жизни, счет времени шел на секунды.
С грохотом и треском отвалились и упали на пол сразу три крышки на ближайших саркофагах. Срывая остатки саванов, оттуда полезли довольно хорошо сохранившиеся тела — покойников положили в гробы от силы полгода назад. Ну может быть, год. Поверьте некроманту — я-то знаю, что говорю!
Меч описал полукруг. Навстречу ему двинулось, распарывая воздух, лезвие ритуального ножа. Они столкнулись с лязгом, выбив сноп искр.
— Прочь!
Мертвяки остановились, послушные моей воле. «Крест-отрицание» был мощным оружием, но справиться с ним мог любой средний студент. Его учили на последнем курсе не потому, что он был жуть каким сложным, а потому, что был простым и наставники просто давали нам понять, что не обязательно применять столь мощное оружие направо и налево. За комаром не бегают с топором!
— Назад!
«Крест-отрицание» вспыхнул, как луч света, и мертвяки попятились. Попятился и я, чувствуя, что такое массовое разупокоивание вызвано отнюдь не естественными причинами. И главная среди них — некий весьма самоуверенный некромант, случайно активизировавший чужую магию. Умертвие уже опомнилось. Слегка потрепанное, оно являло собой еще более жуткое зрелище. Прошлый раз это был «обычный» покойник примерно трех-пятидневной выдержки. А сейчас…
— Впе-э-эред…
«Ау! Дорогая! Ты где? Твоего мужа, между прочим, сейчас убивать будут!»
Второй раз «крест-отрицание» активизировался мгновенно, и словно волна прошла по залу. Порыв ветра загасил свечи, еще горевшие в остатках защитного круга. Бежать! Немедленно!
— Ку-у-у-уда?
Умертвие тянуло навстречу руки.
— Ку-у-уда спешим?
Как «куда»? На поверхность! Подальше отсюда! Вас много, а я один…
«Дорогая! Ты там скоро?»
— А по-оговорить?
Вот еще! Правду сказать, с чувством юмора у него все в порядке… Вот бес! Опять отвлекся! Третий «крест» смел остальных восставших покойников, как метла — сухую листву. Красиво они летели, очень, но…
— Что ж ты де-элаешь, гад? Мы к тебе, как к челове-э-эку, а ты-ы-ы… убью-у-у…
Не люблю, когда мне угрожают. Жахнув наотмашь ритуальным ножом, резанул себя по запястью лезвием и, выдавив несколько капелек крови, выкрикнул заклинание упокоения. После чего, не дожидаясь результата, развернулся на каблуках и бросился бежать к выходу из некрополя.
ГЛАВА 6
Единым духом пролетев крутую лестницу, затормозил только у подножия статуи Смерти. Фигура стройной женщины словно светилась во мраке. Ужасно захотелось непочтительно постучать ей если не по лбу, то хотя бы по постаменту.
«Эй, дорогая! Ау! Есть кто дома? Там твоего мужа, между прочим, убивали!»
«Но ведь не убили же!»
«Уф, привет! Давно не виделись! Ты как?»
«Как обычно — дела».
«А у меня тут, знаешь ли…»
«Знаю».
«Откуда?.. Ах да! Ты же все знаешь… Слушай, а ты помнишь такого — Робера Беркану?»
«Это что, сцена ревности?»
«Да при чем тут ревность? — Я запрокинул голову, силясь разглядеть в темноте выражение лица статуи. Его черты слегка „потекли“ — холодный известняк преображался в тело молодой красивой женщины. — Это сын местного герцога. Он должен был скончаться не так давно. Его тело отправлено сюда в закрытом гробу, но тот, кто там похоронен, — вовсе не Робер Беркана».
«А кто?»
Вот тут я сел. Во всех смыслах этого слова. Ну уж если сама Смерть не знает его имени, то что делать мне, простому некроманту? На нем же стоял мощный защитный блок, пробить который оказалось не под силу.
«Не знаешь, стало быть? Ох, беда мне с тобой! Куда ни сунешься — все портишь!»
«Обиделась?» — догадался я.
«Не без того… Не в свое дело ты залез, Згаш!»
«Это я уже понял, — кивнул уныло. — Но делать-то что-то надо!»
«Как? Ты хочешь еще что-то делать?» — В голосе Смерти мелькнул ужас пополам с негодованием.
«А что мне еще остается? Мне хочется узнать, что тут творится! Из-за чего убили Робера Беркану, как он умер, где его тело на самом деле, почему сюда доставили это… эту сущность… Это ведь лич, да? Кто это сделал? При чем тут мэтр Йож Белла? Ведь леди Руне посоветовали обратиться именно к нему! И этот заказ пришел именно тогда, когда мэтр Белла уехал в отпуск… Столько вопросов и ни одного ответа!»
«И тебе стало интересно…»
«Да! Так ты знаешь, как и когда умер Робер Беркана?»
«Первый раз слышу это имя», — быстро ответила моя жена. Как мне показалось, чересчур быстро для того, чтобы эти слова были правдой.
«Не уходи от ответа! Ты что-то знаешь?»
«Я много чего знаю, — Смерть поджала губы, — и не уверена, что тебе нужны эти знания!»
Короче говоря, моя жена все еще на меня злится. Ну не хочет помогать — и не надо! Сам справлюсь! Я ведь, как-никак, некромант с дипломом! И опыт работы тоже имеется!
«Не хочешь говорить, молчи! Сам все узнаю… Захочешь поговорить — сама меня найдешь!»
Смерть что-то зашипела сквозь зубы, по спине от ее шипения побежали мурашки, а сердце на несколько секунд оцепенело, словно задумалось, стоит ли биться дальше. На те же несколько секунд я словно ослеп, онемел и оглох. Мир просто-напросто исчез. Осталась одна-единственная мысль: «Я сейчас умру!»
Потом все вернулось, а Смерть ушла. Статуя снова была куском белого известняка, присутствия духа богини в нем не ощущалось.
Черный кот вынырнул откуда-то из темноты, требовательно мявкнул и, задрав хвост трубой, рысцой побежал к выходу. Я с некоторым сожалением оглянулся на лестницу. Внизу все было тихо и мертво, как на кладбище, — извините за каламбур. Никаких признаков того, что там только что восставали из саркофагов мертвецы. Магический фон без изменений.
Нет, я не верил в то, что умертвие удалось так легко нейтрализовать. Если это — полноценный лич, ему моя магия вполне по зубам. Скорее всего, меня просто-напросто прощупывали, проверяя, чего я стою. И позорное бегство сколько угодно можно называть тактическим отступлением — местные упыри и ожившие мертвецы будут считать Згаша Груви банальным трусом и неудачником. И, значит, в следующий раз не станут со мной считаться. И жена, как назло, обиделась…
Что же делать?
Мысли в голову лезли сплошь невеселые. Занятый ими, я не спеша вышел из некрополя на свежий воздух. Пристроенный к замку и составлявший одно его крыло, он тем не менее имел отдельный вход, так что пришлось немного прогуляться по холодку.
Вообще-то ночь мне нравится. И не только потому, что это, если так можно выразиться, рабочее время для некроманта. Есть в этом времени суток какая-то особая притягательность. Глуше краски, острее запахи, тоньше и разнообразнее звуки, все лишнее уходит, ничего не отвлекает от дел и мыслей. Идеальное время для отдыха или работы — кому как.
Огромное поместье было погружено во мрак. За деревьями окружавшего некрополь сада виднелось несколько строений и крепостная стена, на которой мелькали огни — там ходила с факелами ночная стража. Кроме звезд это были единственные источники света, но для настоящего некроманта не существует кромешного мрака. Надо лишь чуть-чуть сосредоточиться и…
Тьма весенней прохладной ночи сменилась серым мягким сумраком. Очертания предметов стали расплывчатыми, но некоторые приобрели оттенки, несвойственные им при свете дня. Деревья стали бледно-голубыми. Некрополь слегка позеленел, громада замка стала желтовато-розовой. Возле крыльца и некоторых окон желтизны было больше, там виднелись даже оранжевые разводы. Кое-где бело-желтые пятна попадались и на дорожке, по которой я шагал, — немного нужно интуиции, чтобы догадаться, что это «отпечатки» живых существ. Если перейти на иной уровень зрения, можно даже «увидеть» того, кто стоял или проходил тут некоторое время назад. К сожалению, такие «отпечатки» бывают слишком смазанными. Да и время играет существенную роль: чем дальше, тем бледнее «следы», и опознать, кто тут прошел, довольно трудно.
А вот и мой кот. Силуэт Зверя светился во мраке голубым светом. Странно! Раньше казалось, что он должен быть зеленоватым, как положено нечисти. Что же это за существо такое? Надо как-нибудь проконсультироваться у профессионального ведьмака.
…А это что такое? Белое пятно? Чисто-белое, словно облако на небе? И оно… движется!
Рука сама сжала рукоять ножа. Существо, кем бы оно ни было, определенно не было живым, иначе светилось бы желтым или оранжевым. Но и мертвым оно тоже не было — в этом случае его «цвет» казался бы зеленоватым. Это либо привидение, чья аура за давностью лет полностью утратила все опознавательные признаки, либо нежить высшего порядка, которая к тому же надежно «укрыта» защитными чарами. Вот бес! Выходит, тот мнимый «Робер Беркана», или, вернее, присланный вместо него лич, не единственный в своем роде?
Пока я раздумывал, существо — или сущность, как хотите! — завернуло за угол. Бросившись в ту сторону, я промедлил самую малость и… правильно, опоздал. Оно исчезло. Растворилось в воздухе. Пропало, не оставив никаких следов!
Впрочем, один «след» все-таки был: за углом обнаружилась дверь черного хода для прислуги. На ней медленно таял силуэт кого-то невысокого, хрупкого сложением. Подросток? Молодая девушка?
Как бы то ни было, но пришелец прошел сквозь запертую дверь, которая задержала меня на несколько секунд. Ровно на столько, чтобы его след простыл во всех смыслах этого слова.
Пришлось действовать наобум, доверившись интуиции. Большинство слуг спят внизу, поближе к кухне и кладовым, чтобы, пробудившись с утра пораньше, не тревожить господ шумом и суетой. Домашняя прислуга — личные служанки леди, слуги лордов — занимают комнаты повыше. Как правило, лишь семейные довольствуются отдельной каморкой; те, у кого нет супругов и детей, спят в общих спальнях или, как в некоторых старинных замках, просто на полу в коридоре. Вряд ли странная сущность охотится за прислугой. Значит, идти надо наверх.
Так и оказалось. Мое некромантское зрение позволяло определить, что тут было полным-полно живых существ: мужчины, женщины, дети, подростки, несколько собак и кошек. Их ауры светились ровным светом — лишь в дальнем углу затаилась влюбленная парочка, которую нетрудно было угадать по розовому оттенку недавно бушевавшей страсти. Все крепко спали — слуги вскакивают на заре, надо успеть отдохнуть.
Ради очистки совести прошелся по первому этажу. Зверь, то пропадавший, то возникавший на пустом месте и всякий раз заставлявший меня от этого вздрагивать, помогал по мере своих незвериных сил, негромким мявом предупреждая мои шаги.
Первый этаж был пуст — в том смысле, что ничего потустороннего и подозрительного не нашлось. Нет, пару раз мне показалось, что пол в углах имеет голубоватый оттенок. Я запомнил те места — будет время, осмотрю повнимательнее. Возможно, в замке или возле него водятся какие-нибудь духи.
Осмотр второго этажа тоже ничего не дал. Большую его часть занимали залы — пиршественный, фехтовальный, малый — и комнаты слуг, как жилые, так и рабочие. Здесь служанки замка пряли, ткали, шили, выполняли другую работу под присмотром управляющего. Третий этаж занимали рабочие кабинеты лорда, оружейная, библиотека, комнаты для гостей. Все этажи выше служили обиталищем лорда и его семьи. В прошлые века, когда каждый замок был крепостью, не раз подвергавшейся осаде врагов, именно туда, на самый верх, постепенно отступали под натиском нападавших его защитники. Как правило, в конце женщины и дети прятались на самом верху самой большой башни, а мужчины обороняли ее лестницу, отступая ступенька за ступенькой. Но последняя междоусобная война, где осаждали и штурмовали замки, отошла в прошлое. Знаменитая Война Трех Королей положила этому конец.