Матильда таскалась за мною и комментировала все увиденное. Делала она это в стиле: тебя, соплю недостойную, поселили так, как ты и мечтать не смела. Я не обижалась: на правду обижаться глупо. Приняв молчание за милые сердцу таких дам скромность и безответность, совершенно мне не свойственные, она сменила гнев на милость и заговорила уже в другом ключе: покровительственном.
— Располагайся, деточка. Твои вещи принесут. Можешь всем пользоваться, только ничего не уноси, даже не пытайся, и ничего не порть. Все-таки это собственность господина архимага Гиаллена. Живи пока, если сможешь. А если не сможешь…
— Дорогая Матильда, а почему я не смогу?
— Не знаю, деточка. Не ведаю. Но господин архимаг Ригодон тут два дня только вытерпел, мессир Белон сутки, все остальные господа ночь переспали, а наутро в свои старые комнаты стремглав бежали. Дамы, те даже и не пытались туда соваться. Нет, вру, Теодолинда попробовала было, но даже ночевать в результате не осталась. Что там случилось, они никому не сказали, но не могли же все просто так от такого отличного жилья отказаться?
— Но мы с Вами тут уже битый час бродим, и ничего. Может, это все воображение магов, на самом деле ничего страшного не происходит?
— Э, детка, даже не мечтай. В том-то и дело, что когда маги сюда по двое и по трое приходили, никто ничего не замечал. Единственное — вынести отсюда хоть нитку никому не удавалось. Но это и при мессире Гиаллене так было. А вот как в одиночку оставались… Тут-то все и происходило. А вот что именно, я тебе не скажу. Не знаю.
— Ладно, придется мне самой понаблюдать.
— Вот-вот, понаблюдай. Думаю, и тебя наш Архимаг не просто так сюда поселить велел: хотел проверить, что и как. Не изменилась ли ситуация со временем. Ему-то страх как хочется эти покои занять, надоело в своих ютиться. Но боязно.
— То есть, если все у меня пройдет гладко, Архимаг меня выселит, а сам въедет? Так что ли?
— Не совсем. Полгода он в любом случае тебе даст тут пожить, иначе некрасиво будет, а он любит в глазах других хорошо выглядеть. А потом… Да ты не волнуйся. Если что случится, я найду где тебя пристроить. Ну, переедешь в квартиру для аспиранта. Есть тут одна, только там ремонт нужен. Но это ничего, сделаем живо. Не так роскошно, как здесь, но жить можно. Комната с альковом, ванная и кухонька. Ты же не балованная девочка, из простых. Я-то уж вижу. Тебе понравится.
— Спасибо, — только и смогла я вымолвить.
— Да не за что. Пойду я, дел по горло. Да, обед тут общий, столовая на первом этаже в левом крыле. Завтрак и ужин каждый сам себе промышляет. Продукты можно у Форгарда заказать, он их на всех оптом закупает, со скидкой. С уборкой так: или золотой в декаду, или сама убирай. Стирка с глажкой в ту же цену. Если будут вопросы, мое жилище у входа, спросишь у привратника. Поняла?
Ну что ж, за квартиру платить не надо, а моя здешняя стипендия составляет тридцать золотых в месяц, то есть десять в декаду… Три золотых на еду… Убирать все равно буду сама, так надежнее, но могу себе позволить стирку переложить на чужие плечи. Своей профессиональной работы будет выше крыши.
— Спасибо, все поняла и очень благодарна за помощь.
Изобразила придворный поклон и хлопотливая тетка наконец ушла. Я прошлась по комнатам и уничтожила пыль своим любимым заклинанием. Ее, кстати, было на удивление мало, если учесть, что жилье семь месяцев стоит пустое. Ну да ладно. Сейчас принесут мои вещи и можно будет устраиваться. Хотя… Если старый хозяин или его неупокоенный дух всех выживает, распаковываться не стоит. Вдруг придется срочно переезжать?
Но, не проведя эксперимента, нельзя судить о том, каков будет результат. Может мы со здешним ужасом найдем общий язык?
Я снова обошла всю квартирку, изучая ее в подробностях. Старалась запомнить, что где лежит, чтобы сохранить имеющийся порядок. Квартира с первой минуты поразила меня тем, что каждая вещь знает свое место. Такие бывают у убежденных холостяков-педантов. Не дай боги, ты сдвинешь любимую безделушку на пару дюймов! Беда! Я сама склонна к педантизму, поэтому меня это не раздражает. А вот дух хозяина на нарушение заведенного порядка мог обидеться. С обиженным же духом, как известно, шутки плохи.
Тут в дверь постучали: мальчишка-посыльный принес-таки мои саквояж и корзину. Теперь можно было заняться наконец собой. Первым делом я достала халат и умывальные принадлежности и потопала в ванную.
Глава 3, в которой Мелисента рассказывает о себе и узнает кое-что новое
Пока я моюсь, есть время немного рассказать о себе. Что меня зовут Мелисента, вы уже знаете. Я бедная сирота. Нет-нет, не то, что вы подумали. Никаких подкидышей, приютов и тайн рождения. Мой отец был достойный гражданин, потомственный аптекарь-зельевар, владелец маленькой аптеки в провинциальном городке. Мама помогала ему и вела дом. Говорят, наш предок был сильным магом, специализировавшимся на зельеварении. Но уже его сын был практически лишен дара. Он переехал в наш городок Арнер из столицы и открыл аптеку. Хороший семейный бизнес: всегда при куске хлеба. Золотых гор не заработаешь, но и по миру не пойдешь. Выбрал предок Арнер в расчете на то, что тот будет расти и развиваться: рядом открыли залежи какой-то руды, и город рос. Но к сожалению залежи эти быстро кончились. Город наш захирел, жители из него уезжали, бизнес не рос, а уменьшался. К моему рождению родители едва сводили концы с концами. Еще и дар в семье тоже не рос, а уменьшался. Это сводило на нет возможность производства собственных зелий на продажу: без магии отец не мог достойно конкурировать с точно такими же аптекарями.
Так что когда в возрасте трех лет у меня открылся дар, мой папа бросил все на то, чтобы вырастить из меня мага-зельевара. С четырех лет учил меня сам, потом отдал в школу, а затем отправил в столичный Магический Университет.
И вот, когда я училась на первом курсе, произошло несчастье: наша аптека сгорела, а мои родители погибли на пожаре.
Почему-то наш куратор, доцент кафедры зельеварения, принял тогда во мне участие. Сам отвез на похороны, кормил, поил, утешал, а еще выяснял, что мне причитается. Оказалось, ничего. Отец все деньги вкладывал в мое обучение, а на громоотвод потратиться не захотел. Соответственно, страховая компания не согласилась страховать нашу аптеку. Она сгорела от удара молнии, и никакой компенсации мне не полагалось. Даже похоронили родителей на средства благотворительного фонда. Я, по сути, осталась нищей и являюсь ею до сих пор. Все мои сбережения на сегодняшний день составляют двадцать семь золотых. Ни уму, ни сердцу: на такую сумму можно купить много хорошеньких вещичек, но аптеку на это не откроешь. Даже простой патент на занятие магической деятельностью стоит на три золотых дороже.
А тогда… Я осталась практически только с тем, что было на мне.
Жалеть меня не стоит: мне было где жить, что есть и пить, да и наготу прикрыть было чем. Университет предоставлял мне все, а еще и стипендию платил как отличнице. Да, крохи, но лучше, чем ничего. Еще и куратор помог, предложил работу на выбор: в библиотеке книги на места расставлять, или в университетской аптеке зелья готовить. Я выбрала аптеку. Работа знакомая, кроме того, с книгами бегать надо, а тут сидеть. Ничто не мешает попутно учиться, читать те же книги. Декан похвалил мой выбор и предоставил мне эту должность. С тех пор и до конца обучения я три раза в декаду трудилась, превращая корешки и листья в зелья. С каждым годом росла как квалификация, так и оплата. А когда я стала специалистом по эликсирам, денег стало достаточно для того, чтобы время от времени позволять себе маленькие радости: новые туфли, коробочку пирожных, заколку в волосы или красивое белье. Только вот сбережения делать не выходило.
Я рано поняла: надо, чтобы о тебе заботилось государство или Совет Магов: у них денег больше, а подопечных меньше. Для того, чтобы тебя взяли работать на Совет Магов, надо быть лучшей из лучших. И я вкалывала денно и нощно, не отвлекаясь ни на что. Хотя вру. За три года до окончания у меня случилось помрачение ума: я влюбилась в парня с боевого факультета. Сделала я это, как сейчас понимаю, по неопытности.
Он он был из очень состоятельной семьи и жениться не торопился, потом родители приищут подходящую выгодную партию. Сам он был скуповат, денег на шлюх жалел. Микель искал временную любовницу, чтобы оделяла телесными радостями, заботилась и помогала с учением. Ему кто-то посоветовал обратить на меня внимание. Он и обратил. А для неопытной меня внимание симпатичного юноши оказалось ловушкой, и я радостно в нее полезла. Год впахивала за себя и за того парня, а еще и в постели его ублажала. Кончилось все внезапно и не так, как вы думаете. Я его ни с кем не застала, никто мне на него глаза не открыл и я никакого разговора не подслушала. Просто на каникулах он на две недели уехал, а я осталась одна. Как хорошо-то! Никто от меня ничего не хочет, над ухом не зудит, работы уменьшилось больше чем вполовину, а денег на свои нужды, наоборот, стало больше. Секс оказался не так уж необходим, а одной спать удобнее: никто одеяло на себя не стягивает. И вообще здорово! Так что когда он приехал, я его отправила.
К его чести надо сказать, что он все понял и не стал меня тиранить. Быстренько нашел себе другую дуру. А я снова с головой нырнула в учебу, в дополнение к которой стала заниматься научной работой на кафедре Эликсиров. Если кто не знает, эликсир от зелья отличается примерно как артефакт от простого кольца. В зелье только травы, ну, максимум одно заклинаньице: от порчи, там, или фиксатор, а вот в эликсире, кроме материальных ингредиентов, еще и заклинание на заклинании сидит и заклинанием погоняет. Так что я стала ходить заниматься на кафедру составления эликсиров. На этой кафедре и диплом делала. Тема: «Разновидности Эликсира Молодости для наружного и внутреннего употребления». Защита прошла успешно, я получила диплом с отличием, да еще и выиграла конкурс научных работ. Так что, когда на Университет пришла разнарядка из научного центра при Совете Магов: один аспирант в отдел Элисиров, ректор выбрал меня. Я не рвалась, честно, но тогда как раз умер мой первый научный руководитель, к которому я была искренне привязана… В общем, сдала экзамены, собралась и поехала. И сходу влетела в непонятную историю с бывшим начальником отдела и его квартирой.
Пока я мылась и обдумывала свою жизнь, ничего странного не происходило. Потом, уже в халате, я снова стала обходить свои временные владения, пытаясь понять, где тут можно еду держать и готовить. Ну, или хотя бы чайник вскипятить. Очень я всякие вкусные чаи люблю и уважаю. Оказалось, что в лаборатории. Вернее, изначально это была кухня. Хозяин-маг переделал ее под лабораторию, установил два вытяжных шкафа, но кухонные функции тоже оставил, очень грамотно разделив помещение на зоны.
Общими оказались плита и стазис-ларь для хранения всякой всячины. В общем, я разожгла плиту (она же алхимический очаг) и вскипятила воду. Заварила чай из своих запасов и достала галеты. Сегодня перебьюсь тем, что есть, а завтра схожу в город и что-нибудь себе куплю, тем более что стазис-ларь здесь огромный, не менее шести локтей в длину, разделенный на три части внутренними перегородками, можно делать запасы. У каждой секции была своя отдельная крышка, которую штырями можно было соединить с ее соседками в единое целое. Не знаю зачем, такую дуру поднять даже сильному мужчине трудновато. В двух секциях лежали продукты, а третья отводилась под мои родные алхимические ингредиенты. Это я потом посмотрю. Сейчас меня еда интересует. Пока чай настаивался, подняла крышку и пошуровала в ларе, чтобы выяснить, что за припасы мне достались. Ларь бы полон прекрасных продуктов. Там было все, что душа может пожелать: мясо, окорока, сыры, колбасы, овощи, фрукты и даже пирожные с кремом. Так и лежат тут со времен мессира Гиаллена? Ну, ему они сейчас не нужны, а мне пригодятся. Я вытащила коробочку со сладостями и громко сказала:
— Прошу меня извинить, но пирожные я съем. Очень уж они вкусные. Спасибо, что положили их сюда. Надеюсь, Вам не жалко?
Странно, но мне послышался смешок, причем смешок довольный. Ничего другого не произошло, и я устроилась пить чай. Напившись, все вымыла, вытерла, убрала, и только потом покинула кухню-лабораторию. Очень хотелось изучить тяги и лабораторный журнал, но я рассудила, что это не к спеху. Сначала надо наладить быт. Весь вечер вытирала пыль и перебирала вещи в шкафах. Одежду архимага убирать совсем не стала, просто потеснила немного, а кое-что сложила в чемодан и спрятала на антресоли. Моих-то вещей кот наплакал. Все время, пока я убиралась, подсознательно ждала какой-то бяки. То ли голос услышу, то ли увижу что-то… еще страшила возможность магического несчастного случая: духи на такое горазды. Но ничего не происходило, только время от времени я слышала на грани сознания тот самый довольный смешок.
Когда совсем стемнело, а я уработалась как лошадь, настала пора ложиться спать. Ночи я боялась больше всего, но… Спала всю дорогу без задних ног и проснулась только утром, отлично выспавшись. А еще мне приснился сон. Не стану описывать в подробностях, скажу только, что сон эротический. Такие мне раньше никогда не снились. Я не видела лица своего партнера, но все остальное… Оно было как наяву и доставило гораздо больше удовольствия, чем реальный секс с моим бывшим. Поэтому утром я ходила по квартире и довольно урчала, как большая сытая кошка. По ходу решила вопрос с питанием. Не буду стесняться, стану пользоваться продуктами. Если Архимаг все-таки вернется, возмещу деньгами. Эти соображения я произнесла вслух, ожидая реакцию. Ее не последовало, поэтому решение было принято. В ларе нашлись яйца и молоко, так что удалось отлично позавтракать. Зашедший меня проведать аспирант Келедар напросился на угощение, после чего распевал дифирамбы моему поварскому таланту.
Я не понимаю, что он так раскудахтался. Если ты зельевар, то уж яичницу сготовить не должно быть неразрешимой проблемой. Мы не менталисты, у нас руки должны быть правильным концом приделаны. Но говорить этого Келедару я не стала, наоборот, сделала вид, что мне очень приятно. Он тут же стал расспрашивать, как прошла ночь. Я искренне ответила, что прекрасно. Не видела ли я чего-нибудь странного? Нет. А может слышала? Тоже нет. И сны мне нормальные снились? Абсолютно. Рассказывать по мой эротический сон я не стала, ибо незачем. Ничего ненормального в этом я не вижу.
Практически сразу, как ушел аспирант, приперся архимаг. Его я напоила чаем. Задавал те же вопросы и пялился на мою грудь, которую я обычно прячу под мантией. Сейчас на мне было домашнее платье с довольно глубоким вырезом, так что мессир Ригодон только что слюной не капал. Положила себе больше не надевать это платье перед гостями-мужчинами. Буду носить юбку и закрытую кофточку, а если уж платье, то надо надеть сверху рабочий фартук. Он вообще все закрывает, да еще и цвет у него противный. Я здесь не сексуальный объект а научный работник.
Почему-то все думают, что я наивное дитя, целиком посвятившее себя науке и ни бельмеса не понимающее в простой жизни. Да если бы так было, мне бы уж давно полагалось сдохнуть под забором от голода и холода. Но я детских лет усвоила: вокруг опасные хищники, а оружия против них у меня нет. Значит, именно моя беспомощность вкупе с наивностью и должна стать моим оружием. Далось это знание и умение непросто. Для начала за меня взялись девицы. Не то, чтобы они видели во мне соперницу: я была тощая, длинная и нескладная; но сделать своей служанкой девчонку из бедной семьи, за которую некому заступиться хотелось многим. После того, как у некоторых красоток из ушей выросли цветочки, а из носа полезли пиявки, от меня отвязались. А если учесть, что пострадавших еще и наказали за то, что они пользовались непроверенными зельями… Моя победа была почти полной. Почти, потому что когда девицы отстали, за меня решили взяться парни.
Несколько раз на младших курсах соученики втравливали меня в опасные проделки. Отказаться — значит подвергнуться общей травле, согласиться — поставить под удар свое будущее в Университете. Я почти сразу догадалась, что меня привлекают в качестве козла отпущения: за моей спиной никто не стоял. Приходилось влезать в организацию каждого безобразия и тихой сапой брать на себя руководство, а потом обставлять все так, чтобы на меня не пала тень подозрения. Научный склад ума и тут пригодился: я изучала, сравнивала, анализировала, и в результате выдавала беспроигрышный план. А потом никто из педагогов не верил, что все это придумала скромная серая мышка-отличница. Даже когда парни в открытую называли мое имя, им советовали по-честному признаться и не пытаться свалить вину на невинное дитя. После того, как двух красавчиков отчислили, от меня все отстали. А я вынесла убеждение, что люди все разные, и к каждому можно подобрать ключик, надо только не лениться: наблюдать, запоминать, сравнивать и анализировать. Сейчас я уже представляла себе, какой тактики придерживаться с Ригодоном. Скромность, старательность, послушание. Возможно, впоследствии придется пару раз с ним переспать, но активность в этом вопросе проявлять не стоит. Вести себя бревно бревном, и он отстанет, но будет покровительствовать.