Это я и пыталась донести до любимого человека, а в ответ услышала:
— Нет. Ты не понимаешь… Мне понадобятся вся твоя любовь и поддержка. Ты нужна мне.
— Мне нужно подумать… — прошептала я, сдерживая слезы обиды, негодования.
— Нет. — снова ответил Эрик. — Решай здесь и сейчас!
И я решила. Ушла, хлопнув дверью, а через несколько дней мой теперь уже экс улетел — и мы с ним не виделись, не общались, не созванивались пять лет. Впрочем, по газетным статьям в разделе культуры дела у него шли замечательно, если не великолепно, ошеломительно, восхитительно, блестяще. За пять лет Эрик Крамер сделал головокружительную карьеру!
А я… А у меня было всё скромнее. После расставания мне было больно, обидно. Нет, в депрессию я не впала. Продолжила жить, учиться, участвовать в различных конкурсах, вести кружок в интернате — вот только улыбалась редко. Не хотелось…
Какого-то горя большого не выказывала, но именно тогда отец поймал меня за руку и в эту самую руку вложил цветные мелки, а ещё предъявил странное требование, чтобы я нарисовала себя счастливой. Нарисовала, полюбовалась и поверила в это.
Требование я выполнила. Ну, как выполнила? Сделала, лишь бы сделать… Чтобы отстали! Помогло. В смысле, отец головой покачал, но ничего говорить не стал.
А дальше завертелось… Выпуск, болезнь папы, необходимость отказаться от большого искусства и интересных стажировок, переход к коммерческим фотографиями, работа в «Шике», приход к Деду, начало общения с ним, кредиты, долги, папина смерть, похороны — и то состояние, в котором я теперь.
*******
Интервью завершилось — подошла моя очередь приниматься за работу, но журналистка не спешила уходить. Она выбрала одно из кресел и затихорилась там. Я её понимала, с таким собеседником как Эрик Крамер трудно расстаться. По неволи хочется растянуть мгновение…
Я приветственно улыбнулась девушке, затем повернулась к Эрику и полноценно поздоровалась с ним. А он внешне практически не изменился… Хотя нет. Стал более увереннее, крепче…
Он тоже смотрел на меня, но смотрел так, будто не узнал, не узнавал. На миг это неприятно кольнуло, а потом пришло осознание: «Может так лучше?»
После этого я полностью расслабилась и, как обычно, растворилась в работе. Давала советы, указания и щёлкала, щёлкала… Придумывала новые образы. Да, именно образы! Мало кто знает, но используя язык тела, меняя лишь один два жеста можно создать образ, много-много разных образов! Романтика, циника, ловеласа, философа, сказочника… И это лишь малый перечень, а я хотела перебрать побольше, чтобы понять, что именно подойдет этому человеку.
Наконец, наше время истекло, а я всё-таки поймала пару кадров, которые полностью меня устроили. Можно было благодарить за сотрудничество и прощаться, что я и поспешила сделать и сделала бы…
— Значит, ты всё же стала фотографом, Хлоя. — сказал Эрик, сказал вроде нейтрально, но в его словах промелькнула насмешка. «Всё же узнал», — мелькнуло в голове.
— Как видишь. — просто пожала плечами.
— Это того стоило? — с каким-то напряжением выспрашивал он.
— Не знаю. — развела руками, а потом честно призналась: — По крайней мере, я ни о чём не жалею.
Я всё сказала, говорить о чём-то ещё не было смысла, поэтому я вновь сделала попытку поблагодарить и попрощаться — на этот раз успешную, после чего с чистой совестью ушла.
Уже на улице улыбнулась и покачала головой, подставляя лицо легким дуновеньям ветра. Через несколько секунд, полезла в рюкзак, извлекла флайбод, вскочила на него и полетела, оставляя прошлое за своей спиной. Хотелось смеяться, петь, даже танцевать! Не знаю почему, но хотелось… Хотя бы потому, что жизнь продолжается и я её люблю, а не страдаю какой-либо апатией или депрессией!
Да, некоторые мои знакомые давно бы ушли в депрессию, а я нет. Не вижу причин и смысла. Во первых, я занимаюсь любимым делом. Пусть не в том ключе, как хотелось, пусть я не в топе, пусть не звезда, но всё же!
Я нужна своим ученикам, тоже отличный повод держаться и быть в тонусе.
У меня неплохой друг в лице Августа…
Что ещё? Ах, да! Внезапно появилась возможность подружиться с собственным дедом, а значит, обрести ещё одного близкого, родного человека!
А ещё… Через полгода мне простят мои долги — и я смогу сделать ещё одну попытку с большим искусством: найти интересный некоммерческий проект, стажировку, возможно, даже на работу устроиться в качестве помощника какого-нибудь мэтра!
И это, не считая, нового опыта в активных технологиях съёмки, если МакЛейн не передумает после сегодняшнего выступления. Хотя не передумает, ведь я ему такие класные фотки Крамера сделала. Вот полностью собой довольна, что бывает, если честно, редко!
Так чем плоха моя жизнь? Ничем! Да, недавно в ней была черная полоса, над ней сгустились тучи, но сейчас появились проблески солнца. И не только появились… Я верю: скоро оно будет светить во всю. Главное не сдаваться.
Ну, и что, что сейчас я одинока и в личной жизни полный штиль?! Не привыкла играть, претворятся, размениваться на мелочи. Мне нужно что-то большее… По-настоящему большое, а такого яркого чувства, как с Крамером, на горизонте нет — и что-то подсказывает, что и не будет.
Не потому, что я не хочу, намаялась, боюсь… Нет, а потому что я уже не та, другая… Другая я. Ну, и ладно. Значит будет что-то иное. Что-то, что будет лучше. Гораздо лучше… Да, права, моя Сония, я законченная оптимистка. Прямо на всю голову!?
Часть 2
Глава 1
Эпическое событие ценой одну полную неделю состоялось: малый круг великого и могучего клана МакДи присутствовал за одним столом, за одним обедом.
Итак, малый круг, он же семья обыкновенная. Это было сборищем людей, абсолютно равнодушных друг к другу, то есть, лично для меня здесь отсутствовало главное, поэтому, опять же для меня, это почетное собрание никак не могло называть семьёй… Но, может быть, именно это равнодушие и было признаком породы и чистоты крови?!
Ну, и пусть… Оставим не нужные размышления и оставим всё как есть…
Во главе стола восседал дедуля для меня и Сэр для остальных. Сейчас он был гордым, подтянутым, крепким, сильным, величественным. Почти молодым, по крайней мере, на его возраст указывали только седые пряди в короткой стрижке.
По правую и левую руки от него уселись его сыновья. Кажется, Максимельян и Фицуильям.
Да, имена своеобразные — и это самое мягкое их определение, но это не самое большая проблема моих дядек!
Мне стыдно это признавать… Мне профессиональному фотографу, который должен улавливать малейшие детали и по ним распознавать-узнавать человека, его сущность, личность!
В общем, каюсь: я и под страхом смертной казни честно не разобрала бы, кто из них кто. И это притом, что Максимельян и Фицуильям даже не близнецы!
Просто они были, как штампованные на одной фабрике… До ужаса похожие повадки, одна манера говорить, одно выражение лица на двоих, одна мимика! Да что там… Одна и та же одежда! Нет, цвета разные, что уже хорошо, но покрой, силуэт, стиль, в конце концов.
Ладно, это их жизнь, их выбор — и их право, поэтому следует предоставить моих дядек самих себе и перейти к разбору по косточкам моих тетушек.
Хотя нечего там разбирать… Такая же ситуация, как и с дядюшками, разница что это женщины, вообще никак не связанные генетически.
М-да, похожи вкусы Максимельяна и Фицуильяма даже в женщинах схожи!
Ну, опять же это их личное дело, соваться в которое я не имею ни одного морального права.
Ну, что ж переходим к их детям. Старший сын Максимельяна — Димитрий. Старший сын Фицеульяма — Джонатон. ЭЭЭЭ, как сказать… Димитрий и Джонатон были похожи на своих папочек, то есть и на друг друга тоже, хотя и несколько отличались. Я бы сказала, что присутствовали небольшие вариации, не очень разнящиеся от общей темы… То есть, в будущем они имели все шансы стать копиями не только своих родителей, но и друг друга!
Что ж, в их оправдание, могу сказать только то, что они являются главными наследниками клана и собственно преемниками Деда в бизнесе. Может поэтому наблюдается эта странная похожесть, даже схематичность… Так сказать, дело жизни накладывает свой отпечаток?!
Наверное, так оно есть, так как остальные: кузен и две кузины — представляли больший полёт для моей фантазии.
Итак, Кевин. Парень в вечном поиске. Себя, своего места, своего дела… В принципе, позиция достойная уважения, если бы не целый ряд «но».
«Но» номер один: детство играет где только можно. Если коротко и ёмко, то Кевин физиологически взрослый, но психологически всё же подросток, причём подросток обозлённый и чему-то противостоящий… Вот только чему он и сам не знает.
«Но» номер два: у парня столько удобных, но чужих масок, что порой я сомневаюсь, знает ли он сам, какой он на самом деле.
«Но» третье: повышенное самомнение. Хотя для среды «золотой молодежи» это обычное явление.
И, наконец, четвертое и, пожалуй, заключительное: парень хочет всего и сразу. Кроме наследуемого богатства, паренёк жаждет уважения, внимания, признания, успеха, любви, поклонения… В общем, всего-всего, но только проблема здесь такая: он-то хочет, но ничего не делает по пути к своим желаниям. Наивно уверен, что всё это должно принадлежать ему просто по праву рождения…
Так, с кузенчиками разобрались — переходим к моим милым кузинам.
Итак, Катрин МакДи. Настоящая красавица, какие бывают только в музеи скульптур и изображают какие-нибудь божественные сущности. Да, Катрин именно такая: холодная, далекая, царственная, совершенная(Кто посмеет богине указать на её недостатки?! Простите, но это слишком опасно для жизни и дальнейшего благоденствия)… Ею восхищаешься, но издалека, ведь находясь рядом с ней, чувствуешь мороз и стужу — и то, если она на тебя не смотрит… А если смотрит, то кажется, что ты мгновенно превращаешься в какое-то насекомое, которое жаждет рассмотреть энтомолог, чтобы потом насадить на булавку.
Вторая моя кузина — Мерилин тоже очень красива, но куда более человечна. Хотя рядом с ней тоже не чувствуешь уюта и тепла… Её мало что интересует, если вообще что-то интересует. В её одежде, прическе, макияже замечается какой-то легкий беспорядок, какая-то небрежность.
Да, это, бывает, смотрится интересно и здорово, но только тогда, когда, как следует, продумано, а здесь не думали. У Мерилин всё получалось само собой. Впрочем, это тоже её не заботило.
Что может заботить потухшее пламя? Волновать его, заставлять гореть, греть, обжигать, сиять бликами, играть с искрами?! Ничего, ведь он погас, оставив от себя лишь остывший пепел…
М-да, прискорбно, но Мерилин вызывала в моей фантазии только такие аналогии.
Тем временем беседа за столом тянулась, по крайней мере для меня. Да, для меня она казалась хорошим испытанием, ведь как иначе назвать участие в том, что тебе неинтересно? В том, в чём ты не разбираешься и, если честно, не хочешь, хотя бы потому что тебе это не нужно?
Испытанием, не иначе. Родственники говорили и говорили… Дамы судачили о ком-то из знакомых(о ком, разумеется, я не знала), мужчины обсуждали какие-то котировки акций(вот тоже не в зуб ногой!) — и ещё много чего весьма и весьма далекое от меня и моего мира. Вот изображать часть интерьера, но я не возражала, наоборот, сидела и улыбалась, а всё потому, что мыслями была далёко, очень далеко… Так, например, я вспоминала утрешнее занятие в Академии. И оно было потрясающим, ведь активная технология съёмки оказалась волшебством чистой воды! Да, именно так: не больше, но и не меньше!
Вдвойне приятно было то, что технологию представлял её создатель, а он(вернее, она) оказался весьма и весьма интересной дамой!
— Я не буду учить вас фотографировать. Вы уже это умеете, по крайней мере, точно делаете это лучше, чем я! — на первой же минуте заявила она, заправляя ярко-рыжую прядь за ухо.
По аудитории раздался гул, но женщина не обратила на него ни малейшего внимания, её это не смутило, не задело… Её реакция была более, чем неожиданной: она усмехнулась и… Мне показалось или она закатила глаза?! Наверное, всё же показалось.
Когда возгласы возмущения утихли, а они утихли практически сразу, натолкнувшись на, прямо скажем, не типичный ответ, лектор продолжила:
— Позвольте представиться, программёр, специалист в области иллюзии и, собственно, создатель технологии — Дарина Вольн.
Сказать, что тишина в зале стала гробовой, ничего не сказать. Мы всё уставились на Дарину и смотрели, практически не мигая, стараясь, как следует, её рассмотреть и не упустить ни малейшеё детали…
Просто кто-то считал её сумасшедшей, кто-то человеком глубоких порывов. А всё потому, что на её счету было много изобретений, открытий, которые использовались повсеместно, но за большинство из них она не получала ни гроша, хотя всегда всё очень тщательно и скрупулёзно запатентовывала. Нет, её не обкрадывали, не обманывали: патенты она раздаривала сама, хотя и могла за них потребовать колоссальные суммы!
На вопрос «Почему?», госпожа Вольн всегда отвечала:
— Всю свою работу я делю на две категории: коммерческое и для души. Коммерческое спокойно продаю и получаю за свою деятельность столько, что могу позволить себе любой образ жизни, какой захочу, а остальное… Как я могу торговать частью себя? Ведь душа у меня одна и она бесценна.
— Но почему бы вам не создать открытый доступ к вашим изобретениям?! — обычно спрашивали её тогда. — Зачем патенты?
— Чтобы я могла контролировать, как моя работа используется, чтоб опять на мой душе было всё мирно и спокойно, ведь, как я уже говорила: она у меня одна, и бесценна!
М-да, её часто не понимали. Кто-то её верил, кто-то смеялся, а кто-то утверждал, что эта её позиция — выпендрёж чистой воды.
Что на мой скромный взгляд глупость несусветная… Если быть откровенной, её личность всегда меня притягивала. Просто банально было любопытно, как выглядит человек, столь отличающийся от своих собратьев, поэтому попробовала узнать про неё побольше, но тщетно… В наш информационный век в общем доступе не было ни одной фотографии этой женщины, не говоря уже о сведениях. Всё что было представлено было весьма и весьма скудным и ограничивалось датой и местом рождения, проживания, обучения, также присутствовали упоминания о месте работы. На этом всё. Да в моём персональном чипе — и то информации больше!
Собственно, поэтому версия с любовью к вниманию для этой дамы сомнительна…
Поэтому неудивительно, что мы пожирали глазами Дарину, пытаясь из-за всех сил разгадать её тайны. Кстати, активная технология в фотографии тоже была в категории «для души», что, естественно, также подогревало интерес!
Но, как бы то ни было, Дарина Вольн спокойно продолжала занятие. Кстати, у неё был специфический акцент, но она по этому поводу не смущалась и не тушевалась — и через несколько минут слушатель привыкал к нему и даже забывал о нём или даже находил его какую-то особую прелесть. Правда, здесь возникал вопрос, сам ли акцент был мил или красоты ему добавляла личность, что с ним говорила…
Да, признаю, вопрос мелочный, но что поделаешь: такова моя натура. А если быть серьёзной, то госпожу Вольн было слушать очень интересно, хотя она и говорила о технической стороне дела, об усовершенствовании, которое она добавила к камере.
Странно, но это действительно было интересным — и, возможно, этому виной был огонёк, сверкавший в глазах женщины. Огонёк, заражавший искрой азарта, предвкушения всех нас…
— Наш мозг самый совершенный компьютер, который был или когда-нибудь будет создан. — утверждала она. — Поэтому нет, ничего удивительного, что его можно подключить к любой современной технике при должном умении — и ваши камеры не исключения, просто нужно подобрать правильный проводник. И сегодня я его продемонстрирую…
Дарина приподняла небольшой кулон, свисающий на длинной цепочке с её шеи.
— Собственно, это и есть проводник. Он фиксирует ваши эмоции, мысли, впечатления — всё, что вы хотите передать. Затем переносит это всё в камеру, а она в свою очередь — на снимок, чтобы любой человек, посмотревший на него, мог ощутить весь спектр чувств. Но это всего лишь теория, а нам нужен реальный результат — и сейчас у нас будет возможность его оценить. Каждому из вас, я скинула на коммуникатор фотографии цветущего сада. Прощу зафиксировать время на ваших часах, а затем посмотреть на снимки…