Закусив губу, он решительно сложил карты вместе с заготовками в одну колоду.
Пускай. Он мог сделать Сэхуну подарок. И мог просто поверить в Сэхуна. Даже если Сэхун оттолкнёт его, всё равно ведь не изменится. Останется всё тем же — искренним, чутким, ранимым, слегка помешанным на справедливости и ответственности, необычным. И уж Сэхун точно не станет делать ничего во вред другим. Хотя бы осознанно.
Чонин настолько сильно хотел побыть с ним рядом хоть немного, что намеренно форсировал события и подспудно ждал возмущения. Но Сэхун промолчал, пусть и заметил перетащенные в дом вещи. Промолчал, хотя Чонин фактически поселился у него в доме. Конечно, Сэхун не догадывался о правде, поэтому и реагировал так спокойно. Но даже это…
— Просто подарок, — подвёл черту Чонин, подровнял пальцами колоду на столе, поднёс к губам левую ладонь и согрел долгим выдохом, пробудив личную печать. Резко прижал руку к колоде и убрал. На рубашке верхней карты засветился его знак. Отпечатался на каждой карте в колоде. Светился он всего несколько секунд, а затем исчез. Не пропал, просто погас, оставшись на картах пусть не на вечность, но очень надолго. Хватило бы многим поколениям смертных. Но им эти карты не достанутся.
Картами при своей жизни будет владеть только Сэхун, а потом… Потом карты заберёт Чонин. Просто так. Как память, наполненную ци Сэхуна. Или же эти карты уничтожит другой Господин после смерти их владельца. Как запретный источник силы. Потому что у смертных не должно быть предметов, выходящих за рамки обычности. Смертные могут владеть источниками силы, но только получив их теми путями, что признаёт закон. Источник силы, лишившийся законного владельца, изымается — так надо. Иначе на него наложит лапу тот, кто будет хитрее и шустрее. Нарушив закон, вестимо. И всё пойдёт… не то чтобы прахом, но нехорошо. Не так, как должно.
Чонин провёл пальцами по волосам, отбросив их со лба. Сосредоточился и коснулся колоды, подержав её немного в руках, резким движением подбросил, закрыл глаза, выждал чуть и щёлкнул пальцами. Когда он открыл глаза, большая часть карт рассыпалась вокруг него, но несколько зависли в воздухе, словно замороженные. Чонин медленно собрал их и разложил перед собой на столешнице.
Четыре.
Он расположил пальцы левой руки так, чтобы коснуться всех четырёх одновременно, и закрыл глаза, чтобы увидеть наибольшую вероятность.
Сэхун, дом господина Чона, “кукла” и кровь. Ожидаемо, но…
— Если долго нарываться, можно и нарваться всерьёз.
Встряхнувшись и сердито фыркнув, Чонин собрал карты и положил на место. Поспешно переоделся, прихватил вещи для Сэхуна, закинул сумку в машину и рванул обратно в город. Добраться до клиники без приключений не вышло, потому что на дороге его опять поджидали.
Та часть пути, что проходила через лес, вечно преподносила сюрпризы. И это уже начинало утомлять. Откуда такое внимание к клочку земли в Корее? Демонам больше развлекаться негде, что ли?
Чонин притормозил у обочины и распахнул дверцу. “Кукла” покачивался метрах в десяти от переднего бампера и пытался держать голову ровно. Точно не работа Чанёля. Чанёль делал “кукол” намного аккуратнее и из живых смертных, порабощал их волю и покупал души, а после использовал полученный материал на все сто. С другой стороны, Чанёль был старым демоном с пунктиком на мастерстве, интригах и проказах. Опытным. Это ему не помешало связаться с Фанем, но непредсказуемые выходки вполне в характере “мамы”. Чанёлю нравилось веселиться и шокировать общественность. Чего только стоила выходка “мамы” в облике Клеопатры, когда он велел завернуть себя в ковёр, чтобы добиться встречи с Цезарем. Фань ещё вечно ехидно интересовался у Чанёля, не стал ли Цезарь заикой после этой выходки.
“Кукла” на дороге склонился в почтительном поклоне. Ножа в руках у него не наблюдалось, но это ещё ни черта не значило.
— Приветствую тебя, Господин Демон.
— Смерти ищешь? — скучным голосом поинтересовался Чонин.
— Я всего лишь посыльный, Господин. Посыльный к Мастеру Каю. С заказом. — “Кукла” выпрямился, поднёс руки к груди и раздвинул края старой раны. Внутри, словно в кармане, поблёскивал кристалл-двойник. — У него есть законный владелец, Господин. Он желает получить печать работы Мастера Кая.
Чонин повёл левой рукой. Кристалл обернулся облачком, серебристой дымкой. Зависнув над ладонью, облачко медленно вернуло себе форму кристалла. Большой и мощный источник силы. Не местный и окутанный нитями ци владельца. “Кукла” сказал правду — кристалл не принадлежал смертным.
— Господин, заказ будет оплачен так, как ты того пожелаешь.
Чонин сомневался. Он не любил принимать заказы с тёмной стороны, пусть сам тоже считался демоном. Но кристалл притягивал и завораживал. Чонин уже отчётливо представлял себе, какая великолепная печать из него получится.
— Господин? — “Кукла” снова склонился и поглядел на Чонина исподлобья. Ему не нравилось находиться в непосредственной близости от существа, застрявшего между небом и землёй и не являющегося при этом смертным. Никому это не нравилось, потому что положение Чонина само по себе походило на насмешку. Он появился на свет из-за нарушения закона, чтобы после представлять этот самый закон. Ну не смешно ли? Представитель закона, нарушающий закон самим своим существованием…
— Я… согласен, — наконец решил Чонин, обратил кристалл вновь в серебристую дымку и сжал в руке. — Плата — все мои печати, которые есть у заказчика. Он вернёт их и получит новую печать. У него их… семь. Отдаст все.
— Одна из них сломана, Господин, — неуверенно отметил “кукла”.
— Мои печати нельзя сломать, — скупо усмехнулся Чонин. — Можно найти способ открыть, но не сломать. Семь старых печатей за одну новую. Или так, или никак.
“Кукла” наклонил голову ещё ниже и глухо пробормотал:
— Заказчик согласен с назначенной ценой. Господин, ты дозволишь мне уйти?
— Дозволю. — Чонин забрался в салон и проводил взглядом пошатывающегося “куклу”. Пытался понять, тот или нет, но ничего не получалось. Отпустить “куклу” было плохой идеей, но убивать посыльных — дурной тон. “Кукла” сам по себе не из слабых, а встреча с Чонином позволяла ему запомнить запах и манеру движения будущего противника. Если им придётся ещё раз столкнуться и уже не в нейтральных обстоятельствах, как противник этот “кукла” будет гораздо опаснее прочих. Интуиция и недавняя вероятность, что показали карты, говорили, что встретиться придётся-таки.
Сэхун спал в палате, когда Чонин вернулся в клинику. Врач заверил Чонина, что с Сэхуном всё в полном порядке, и его можно будет забрать домой, как только он проснётся. Заодно врач вручил список, с которым Чонин сгонял в аптеку. Наверное, особого смысла в закупке всяких мелочей для перевязок не было, потому что Чонин легко мог всё исправить, соединив нити ци нужным образом. Он уже делал это, когда Сэхун повстречал “куклу” в доме коллекционера. Исцелить руку сразу, разумеется, будет глупостью, потому что потом придётся что-нибудь объяснять. Но Чонин мог ускорить процесс заживления раны.
Именно этим он и занялся, когда в очередной раз оказался в палате. Сэхун всё ещё спал, поэтому Чонин устроился на стуле у койки, внимательно осмотрел левую руку и почти невесомым касанием пальцев подправил одну из нитей. Повязка на руке ему не мешала — он видел нити всегда и сквозь любую преграду. Для него они светились и проступали отчётливо, расчерчивая всё вокруг причудливой паутиной.
Фань когда-то говорил, что так недолго и с ума сойти, когда видишь весь мир по-другому. Может быть, но пока Чонин оставался в своём уме, хотя не раз спрашивал, можно ли как-то избавиться от такого “таланта”.
Ответ не утешил. Как он не мог стать смертным, так не мог и лишиться Глаз Смерти.
Зато он мог видеть сущность Сэхуна. Видеть всё, что скрывалось внутри высокого парня с застенчивой улыбкой и задумчивыми глазами. И уже неважно, насколько невозмутимым и спокойным мог прикидываться Сэхун. Чонин всё равно видел истину и хорошо понимал, почему Сэхун мог заинтересовать Фаня настолько, что там, наверху, им понадобилась душа.
— Ничего, им тоже иногда полезно обламываться, — шепнул он, запустив пальцы в светлые волосы. Погладил и тронул губами висок.
— Кого ты там собираешься обломать? — сонно отозвался Сэхун и неловко забросил ему на плечо правую руку.
— Да так… Ещё поспишь или уже выспался на пару лет вперёд?
— Пока не знаю. — Сэхун приоткрыл глаза и слабо улыбнулся. — А что?
— Если выспался, то нефиг валяться тут. Лучше дома поваляйся. Рука болит?
— Хм… — Сэхун с лёгким удивлением ответил через минуту: — Нет. Просто немного неудобно ей двигать.
— Ничего, скоро и это пройдёт. Ну так как? Вставать и собираться будешь? Пока твои коллеги не нагрянули с визитом.
— Чёрт… Надо в любом случае заглянуть к шефу и дать показания. Тебе, кстати, тоже.
Спустя час они торчали в уже хорошо знакомой комнате для допросов и разгребали бумаги. Их показания не расходились с показаниями жертвы — девицы, подвергшейся нападению. Поскольку в деле всё было предельно ясно, с формальностями покончили быстро, после чего Сэхуну велели ехать домой, вновь освободив от работы.
Правда, они всё же задержались, чтобы проверить данные на господина Чона. Тот возвращался сегодня и должен был попасть домой в девятом часу вечера. Шеф позволил Сэхуну нанести визит коллекционеру, но уже завтра.
— Посмотришь, что у него за камни. К двум другим коллекционерам мы уже приставили наблюдение. Не думаю, что Чон заберёт камни из банка прямо сегодня, поэтому вряд ли ему грозит опасность, — подытожил шеф. — Я говорил с патрульным, с которым ты шляешься по подворотням. Поскольку он пообещал присмотреть за тобой и поохранять, имеет смысл перекинуть ребят от твоего дома на более важные позиции. Ты мне только скажи, тебя такой расклад устроит?
— Более чем, — совершенно честно ответил Сэхун. При его отношениях с Чонином лишние глаза только мешали.
Дома уже Чонин спровадил Сэхуна на диван, а сам пометался по комнатам, чтобы притащить Сэхуну подушек побольше. Он даже попытался заварить чай для Сэхуна. Ну, как результат… хотя бы рассмешил.
— Уймись, а то я себя чувствую неловко, — сквозь смех попросил Сэхун. — Со мной же всё в порядке, просто чуть неудобно левой рукой орудовать. Тебе вообще разве не надо на работу?
— Дежурство сегодня с восьми. Тогда посплю. Если что, буди.
Чонин добрался до кровати и отрубился, едва коснувшись головой подушки.
Сэхун занялся приведением гостиной в порядок. Не то чтобы там царил погром, но попытки Чонина сделать чай без эксцессов не обошлись. Сэхун после приготовил чай сам, посидел немного за кухонным столом, разглядывая чашку Чонина, потом не выдержал и поднялся в спальню.
Он улёгся на одеяло рядом со спящим Чонином, полчаса разглядывал его, ну а там рука сама потянулась, чтобы отвести со лба длинноватую тёмную прядь. С губ Чонина слетел низкий мурчащий звук. Он придвинулся ближе и уткнулся лбом Сэхуну в грудь. Сэхун же озадаченно пялился на него, пытаясь понять, что он только что услышал. В целях эксперимента запустил пальцы в густые волосы Чонина и поворошил. Чонин закинул на него ногу и снова… У Сэхуна безбожно лезли ассоциации, которых ему хотелось бы избежать. Всё равно это казалось полным бредом.
Чонин ещё умудрился обнять его и затащить под одеяло, согреть жаром своего тела так, что Сэхун тоже задремал, хотя вовсе не собирался спать.
Проснулись они вместе из-за сигнала будильника. На часах было без четверти семь. Вместо того чтобы шустро собираться, Чонин с улыбкой разглядывал Сэхуна.
— Опоздаешь.
— Переживу.
— Хм…
— Ничего не говори. Поверь, я в курсе, — без тени смущения прокомментировал впечатления Сэхуна Чонин и зажмурился, едва ладонь Сэхуна увереннее легла на его бедро в опасной близости от того, на что Сэхун обратил внимание. — Лучше не стоит. Времени маловато, а я не люблю, когда впопыхах.
— Ну это как сказать, — возразил Сэхун и полез под одеяло.
— Эй…
— Лучше не сопротивляйся, — посоветовал Сэхун из-под одеяла. — Мне и так непросто — полторы руки.
— Это подло и низко, — пробормотал Чонин, откинувшись на подушку и вцепившись пальцами в простыню. Прикосновение губ к бедру заставило его прикусить язык и задержать дыхание. Волосы Сэхуна под одеялом приятно щекотали кожу, а ещё Чонин предельно остро чувствовал каждый выдох Сэхуна, пока эти выдохи не сменились касаниями губ и языка. Он чуть не свалился с кровати — пальцы Сэхуна охватили основание члена и прошлись по всей длине. Невольно потянул одеяло к себе, едва губы Сэхуна вновь сомкнулись на головке. Прохладные пальцы пострадавшей руки слабо надавили на живот, не позволив вскинуться и ускользнуть. Сэхун с дразнящей медлительностью оценивал на ощупь твёрдость ствола и упругость яичек. Пальцами, а потом губами. Проводил языком от основания к головке и вновь сжимал в ладони, увеличивал темп, чтобы после опять взять в рот и чуть уменьшить огонь томностью.
Шелест ткани мешался с тяжёлым дыханием Чонина. Зажмурившись, он покусывал нижнюю губу и старался изо всех сил хранить неподвижность, чтобы не поддаться искушению и не начать быстро двигаться, погружаясь всё глубже во влажную теплоту. Сэхун гладил его бёдра и живот ладонями и продолжал мучить. Тихий стон только подстегнул азарт Сэхуна. Мышцы на животе подрагивали от напряжения, а удовольствие свилось тяжёлыми кольцами и скрутилось в тугую пружину именно там, где к телу Чонина прикасался Сэхун.
Чонин запрокинул голову с долгим выдохом, перешедшим в низкий гортанный стон. Запустив руки под одеяло, коснулся волос Сэхуна дрожащими пальцами и выгнулся всем телом. Сил сдерживаться просто не осталось. Словно мчался на байке и на полной скорости влетел в каменную стену — и сразу в рай.
Пока был в раю, даже почти не ощущал лёгких поцелуев на груди, плечах и шее.
— Невозможно красивый… — хрипло прошептал ему на ухо Сэхун и прижался губами к подбородку.
— И только? — с трудом выдохнул Чонин, обняв крепче.
— Не только. Но тебе теперь точно пора, а то в самом деле опоздаешь.
— Ты точно издеваешься.
— Вовсе нет. Сделал доброе дело — помог тебе сосредоточиться на работе и избавиться от неуместных желаний.
— Насчёт “избавиться” ты здорово заблуждаешься.
— Второй раунд?
— Нет уж. Лучше потерплю, пока ты не окажешься полностью в моём распоряжении в более подходящее время. — Чонин на миг сжал пальцы Сэхуна в ладони, отпустил и скатился с кровати, чтобы оказаться подальше от соблазна.
========== - 8 - ==========
Комментарий к - 8 -
Котики, с добрым утром и счастливым Рождеством :)
Тащу продолжение ;)
Ваша Бета
- 8 -
Сэхун отправил Чонина на дежурство и даже полюбовался из окна, как Чонин заводил байк и уезжал, теряясь в густых вечерних тенях на убегающей в лес дороге.
Он с осторожностью пошевелил пальцами на левой руке, достал из ящика стола пистолет, проверил и взялся за телефон. Сначала позвонил в отдел и ещё раз уточнил время возвращения господина Чона, после чего господину Чону и позвонил, договорившись о встрече. Господин Чон его не порадовал, сообщив, что уже забрал камни из банка и привёз домой.
По счастью коллекционер жил неподалёку от клуба “М”, и Сэхун пообещал, что приедет в течение получаса. Сэхун собрался поспешно, сунул пистолет в карман светлой куртки и выскочил из дома. Сначала хотел взять байк Чонина, но передумал. Левая рука слушалась и почти не болела, но могла подвести. Пришлось лезть в машину.
К клубу “М” он добрался спустя двадцать минут, но вот подъехать прямо к дому господина Чона не получалось. Сэхун вылез из салона и стал обходить клуб. Поднялся по лестнице с торца, осмотрелся, прикинул направление, поглазев на крышу нужного дома, и спустился, чтобы идти дальше узкими проулками между стенами пристроенных друг к другу домов. На серых стенах пламенели яркие надписи, оставленные юными посетителями “М”.
Сэхун вновь поднялся по лестнице на небольшой пятачок с детской площадкой. Он сделал шаг, чтобы пересечь площадку и спуститься по лестнице с другой стороны. И на щеку ему тут же упала тяжёлая капля. Другая разбилась о песок под ногами, а затем капли посыпались чаще и гуще.