– Группа, ещё раз гранатами, и сразу – вперёд! – скомандовал Сергей.
У позиций противника разом взорвалось около полутора десятков гранат. Взлетела земля, деревья затянуло гарью и дымом. Смершевцы молча поднялись в атаку, а потом почти в упор открыли огонь. Пять человек из числа прикрывавших отход были убиты.
– Группа, вперёд! От противника не отставать! Уничтожить из всех!
Сам Сергей быстро обыскал трупы. Документов, как он и ожидал, ни у кого не было. А согласно приказу те, кто в форме, должны иметь при себе личные документы. Форма, правда, на всех была советская, но вот сапоги – немецкие, квадратными гвоздиками подбиты. И железных набоек нет.
Сергей облегчённо выдохнул: «Всё-таки – враг!»
Мало ли – неразбериха произошла, на войне беспорядка всегда хватает.
Цепь смершевцев медленно шла вперёд. Умело шли, перебегая от дерева к дереву, укрываясь за толстыми вязами и тополями. Стреляли очередями по два-три выстрела, целились точно.
Противник огрызался автоматным огнём и отходил, неся потери. В ближнем бою, метров на пятьдесят-семьдесят, автомат хорош – он обеспечивает высокую плотность огня, а на больших дистанциях попасть в цель можно только случайно.
Выручил пулемёт. Не зря приказал Сергей взять МГ-34. Хоть и тяжёлая и неудобная в переноске железяка, но помогла здорово.
Настал момент, когда в живых остался только один враг.
– Обойти и постараться взять живым, – скомандовал Сергей. – Остальным – не дать поднять ему головы. Будет убегать – стреляйте по ногам.
Кольцо смершевцев сжималось, бойцы стреляли по одетому в советскую форму врагу. Было видно, как пули взрывали землю рядом с его головой. Какое там убегать, когда ему пошевелиться было невозможно?
Один из бойцов Сергея подобрался сбоку, чтобы не попасть под огонь своих.
– Прекратить стрельбу! – скомандовал майор.
Но парни, увидев Милащенко, сами уже прекратили стрельбу.
Лейтенант броском подскочил к противнику и наставил на него автомат.
– Шевельнёшься, сука, – застрелю!
К пленному подбежали двое офицеров, живо заломили руки, сняли с него брючный ремень и связали. Чего-чего, а вязать смершевцы умели быстро и крепко любым подручным материалом – опыт был большой.
Они поставили связанного на ноги, обыскали. Карманы пленного были пусты: ни документов, ни даже патронов.
Сергей подошёл вместе с остальными.
– Ломидзе, Двинянов, смотреть по сторонам.
Не хватало только, чтобы какой-нибудь отморозок, отбившийся от чужой группы, полоснул по ним очередью.
– Все живы?
Сергей заметил кровь на рукаве Милащенко.
– Ранен?
– Зацепило немного.
– Рушайло, перевяжи.
Капитан вытащил из «сидора» прорезиненный индивидуальный перевязочный пакет и занялся перевязкой.
– Ты кто такой? – обратился к пленному Сергей.
– Анищенко моя фамилия.
– Откуда?
– Из Харькова.
– Здесь как оказался?
– С вами, советскими, воюю, – с вызовом ответил пленный.
– Да это понятно. Откуда на тебе наша форма?
– Не знаю. Друже проводник нашёл где-то, велел всем переодеться. Говорил – так сподручнее.
– Грабить и убивать сподручнее. А население будет думать, что это наши войска бесчинствуют – грабят, насилуют, убивают. Так?!
– Так, – нехотя выдавил пленный.
– Ещё в лесу бандиты есть?
– Мы не бандиты, мы против немцев и Советов.
– Ты на вопрос не ответил.
– А пошёл бы ты, краснозадый! Сам поищи! Лес большой, может – найдёшь, а может – на пулю нарвёшься.
– Насчёт меня – ещё неизвестно, а ты уже нарвался.
Сергей вытащил из кобуры «вальтер» и выстрелил пленному в лоб. Никто из его отряда и бровью не повёл. Они в рейде, пленный не даст свободы передвижения, свяжет их по рукам и ногам. А отправлять пленного с конвоирами – слишком большая роскошь. Да и трибунал всё равно приговорит пленного к повешенью или расстрелу – других мер к бандеровцам, захваченным с оружием, не применяли. Собаке – собачья смерть.
– Забрать патроны и харчи, если найдёте.
Смершевцы снимали подсумки с магазинами к немецким автоматам, если магазины были полными, и засовывали их в свои «сидоры» или за голенища сапог. С советскими ППШ такой фокус не проходил. К автомату прилагалось два круглых диска, и к другому автомату, даже этого же завода, они зачастую не подходили. Пунктуальные же немцы изготавливали оружие щепетильно точно, и магазины всегда подходили к любому другому автомату этой марки.
После боя патронов оставалось мало, и трофейные боеприпасы пришлись как нельзя кстати. Тем более что и у нашей, и у уничтоженной группы были и советские ППШ, и немецкие МР-40, правда – в меньшем количестве. Только винтовочных патронов к пулемёту не было, оставалась одна коробка с лентой на сто патронов – для одного короткого боя.
Еды в вещмешках убитых не оказалось, но истощёнными они не выглядели, из чего Сергей сделал вывод: в лесу есть схрон, база, на которой есть припасы, и не исключено – остались ещё националисты. Судя по количеству убитых, схрон должен быть большим. Маскируют их бандеровцы умело, но волей-неволей у мест подхода к люкам вытаптывалась трава.
– Всем собраться! – отдал приказ Сергей.
Группа собралась возле командира.
– Сейчас рассыплемся цепью, дистанция между бойцами – десять метров. Смотреть под ноги, не исключаю, что бандеровцы поставили ещё растяжки. Ищем схрон, вероятно – недалеко, уж больно быстро они после взрыва гранаты появились.
На траву внимание обращайте, у люков она вытоптана будет. Ну и по сторонам поглядывайте, наверняка бандеровцы стрельбу слышали и сейчас настороже.
Они рассыпались цепью и медленно двинулись вперёд. Пройти успели не больше сотни метров, когда по цепи передали: «Командира на левый фланг».
Сергей поднял руку, и группа остановилась. Сам же Колесников направился на левый фланг.
Старлей Гвоздев показал ему на едва заметную тропинку, и недалеко от неё – пень. Другой бы внимания на него не обратил – мало ли в лесу пней? Только у этого отверстие сбоку было, отдушина из схрона.
– Молодец Гвоздев, наблюдательный!
Сергей подошёл к пеньку, встал на колени и прижал ухо к отдушине. Вроде движение какое-то есть. Только где сам схрон? Сергей махнул рукой, подзывая группу.
– Ищите схрон, где-то недалеко должен быть люк или лаз. Вот отдушина, – он указал на пень.
– Эх, сейчас бы туда «Нептуна», – вздохнул кто-то. – Сами бы вылезли, только успевай тёпленькими брать.
У Сергея в голове сразу мелькнула мысль.
– Наберите сухих веток и мха.
Приказу никто не удивился. Всё, о чём просил Сергей, было ему подано.
Он затолкал в отдушину ветки, сверху положил мох и чиркнул зажигалкой.
Сначала занялись веточки. Мох никак не загорался, но дымил изрядно, чего Сергей и добивался. Но дым шёл наружу, а надо было, чтобы внутрь.
Сергей снял сапог, приложил голенищем к отдушине и стал качать им, как кузнечным мехом.
Прошла минута, две, пять… Внезапно в десятке метров откинулась крышка люка, прикрытая дёрном – рядом будешь стоять, не заподозришь.
Недолго думая, младший лейтенант Ковальчук сорвал с пояса гранату и закинул её в схрон. Громыхнул взрыв. Из схрона вырвалось пламя, а из отдушины – тугая струя воздуха, дыма, каких-то опилок и мусора.
Сталкивались уже смершевцы с такими случаями. Открывается люк схрона или распахивается дверь блиндажа, и оттуда вылетает граната. Но теперь они действовали на опережение и бросали гранату первыми.
Когда из схрона перестал валить дым, Сергей приказал двум офицерам спуститься и осмотреть бункер – там могли остаться документы и раненые бандеровцы.
Офицеры исчезли в тёмном зеве бункера.
Прошло несколько минут. Смершевцы приводили в порядок одежду, снаряжали магазины.
Вдруг под ногами вздыбилась земля, уши заложило от мощного взрыва. Никто не удержался на ногах, все попадали. Некоторые – те, кто был ближе к эпицентру взрыва, получили контузию. У людей из ушей текла кровь, и в первые минуты после взрыва они ничего не соображали.
На месте бункера зияла огромная воронка, из склонов которой торчали куски брёвен. На самом дне воронки курилась дымом одежда на оторванной ноге.
Такого исхода никто не ожидал. Видимо, оставшиеся в живых после взрыва гранаты решили взорвать себя запасом взрывчатки вместе с опергруппой.
Отряд вмиг понёс потери: двое убиты – от них не осталось ничего, половина – контужены. Продолжать рейд стало невозможным.
Сергей получил только ушибы, и это можно было расценивать как везение. Он, как командир группы, решил прекратить операцию и вернуться на базу – добрый десяток офицеров нуждался в лечении в госпитале.
– Кто не ранен – оказать помощь товарищам.
Команда просто продублировала действия офицеров. Каждый из них уже побывал в боях и передрягах и теперь сноровисто бинтовал головы и ноги.
– С раненых снять оружие и забрать себе. Каждый из уцелевших будет помогать раненому товарищу добраться до базы. Если потребуется отдых, сообщите. Я пойду в передовом дозоре.
Не дело командира идти впереди – при любой случайности группа может его лишиться, но выбора у Сергея не было. Сейчас он оставался самым опытным следопытом, на него ложилась большая нагрузка и ответственность. Стоит пропустить мину – и не избежать новой трагедии. Сергей и так корил себя в душе, что послал двоих парней в схрон, фактически – на смерть. Может, следовало забросать схрон гранатами? Не допустил ли он трагической ошибки? Теперь придётся писать в ОКР СМЕРШа рапорт о его решениях и действиях группы. Как ни крути, спрос будет с него, как с командира. Да что бумаги – ребят не вернёшь!
Обида на происшедшее глодала душу. Сергей мотнул головой, отгоняя горькие мысли. Не время для переживаний, надо оставшихся довести до базы, и желательно без новых потерь.
Они вышли на опушку леса, где ещё совсем недавно увидели переодетых бандеровцев. Устроили, скоты, маскарад, развели бутафорию! Если бы не инструктаж в ОКР, Сергей подпустил бы бандеровцев поближе. И тогда они с близкого расстояния могли бы внезапно расстрелять всю его группу. Уберегла судьба!
Сергей объявил привал – пусть отдохнут, перекусят. Сам же присел на траву и развернул карту. Надо было решить, как наиболее коротким путём добраться до крупного села, где должен быть телефон.
К Сергею подошёл Пахомов.
– Разрешите обратиться.
– Разрешаю, садись.
– Командир, не переживай. На их месте мог оказаться любой из нас – это война.
– Утешать пришёл?
– Да нет, я с предложением.
– Слушаю.
– Все вместе долго выбираться будем, колготно. Разреши – я один пойду. Доберусь до телефона, вызову помощь.
– Рискованно. Грохнут тебя в лесу, ещё один убитый на душу ляжет. И парни помощи не дождутся.
– Намного быстрее получится. Проберусь осторожно, на тропы выходить не буду, а мины и растяжки в основном на них и ставят. А я бегом – я до войны бегал, спортсменом в «Спартаке» был.
Сергей обдумал предложение лейтенанта. Здравый смысл в нём был.
– Хорошо, лейтенант. Единственно прошу тебя: осторожнее, не только за себя отвечаешь – за контуженных и покалеченных товарищей.
– Так точно, товарищ майор! Разрешите идти?
– «Сидор» сними и оставь – легче бежать будет. А я присмотрю.
– Ага, а то последнее исподнее украдут, – пошутил лейтенант. Через несколько минут он быстро исчез в лесу.
Сергей захлопнул планшет с картой. Теперь оставалось только ждать.
Он посмотрел на часы. Половина второго. Пока Пахомов доберётся до села, дозвонится до отдела, пока доберутся машины – пожалуй, что сегодня до вечера не успеют. Скорее всего завтра утром прибудут.
Сергей встал.
– Кроме раненых – все ко мне!
Когда офицеры собрались, Сергей доложил о сложившейся обстановке.
– Машины будут не раньше утра. Назначаю караул. Менять друг друга будем каждые четыре часа. Свободным от караула заняться возведением шалашей для раненых – ночи уже прохладные.
Между деревьями сделали два больших шалаша, перекрыв их еловыми ветками. Хоть какое-то укрытие от ветра и ночной прохлады – даже от небольшого дождя. Потом развели костёр, сварили немудрящую похлёбку из тушёнки и американских крупяных концентратов; накормили раненых, поели сами.
Ближе к ночи послышался звук моторов. Часовой подал сигнал тревоги.
Прямо по луговине шли два грузовика «ЗИС-5». Они подбуксовывали на траве, но упрямо карабкались на небольшой пригорок. «Захары», как их звали на фронте, отличались надёжностью и хорошей проходимостью.
Они ещё не дошли до временной стоянки группы, как открылась дверца, и на подножку встал Пахомов. Он размахивал рукой в приветствии.
Сергей и офицеры удивились – никто не ожидал грузовики к вечеру.
Когда они подъехали, Пахомов спрыгнул с подножки. Лицо его сияло.
– Товарищ майор, вот – помощь привёл.
– Молодец!
Сергей повернулся к офицерам:
– Грузите раненых. Пахомов, ты как ухитрился?
– Повезло, лошадь в деревне на время взял.
Сергей вскинулся.
– Ты что, в своём уме? Под трибунал попасть можешь!
– Зачем же? Я расписку написал, всё честь по чести. Завтра верну.
– Ну-ну.
Погрузку раненых закончили. Сергей распределил офицеров по машинам. По ночам передвигаться по лесу было не просто рискованно, а чрезвычайно опасно. Стреляли по фарам, по кабинам. А когда грузовик терял ход, бандеровцы расправлялись с пассажирами.
Сергей наказал водителям:
– Будут стрелять – пригибайтесь, но не останавливайтесь.
– Знаем, товарищ командир, не в первый раз.
Машины двинулись назад. На неровном, кочковатом лугу их немилосердно трясло, и раненые стонали от боли. Но выбора не было, необходимо было убраться из леса как можно скорее.
Вскоре выбрались на дорогу. Тут уже получше стало. Ехали по своим же следам, хорошо видимым на пыльной дороге при свете фар. Офицеры, которые не пострадали при взрыве бункера, сидели по углам кузовов, держа оружие наготове.
К облегчению Сергея, до города они добрались без приключений. Не медля ни минуты, машины направились к госпиталю.
Офицеры помогли выгрузить раненых, занести их в сортировочное отделение. Потом забрали свои вещмешки, оружие и двинулись на базу.
Улицы были пустынны и темны. Освещение не работало, действовал комендантский час.
В казарме все повалились на кровати, едва стянув сапоги. За рейд было пройдено много километров, и, хотя он был коротким, все вымотались.
Сергей представил, как они пешком, да с ранеными и контуженными до сих пор шли бы по лесу, и его передёрнуло. Молодец Пахомов, надо будет отметить в рапорте.
Утром, после умывания и скудного завтрака из запасов Сергей приказал офицерам привести себя в порядок, а сам отправился в ОКР. Надо было доложить о неудаче, написать рапорты и объяснительные.
С тяжёлым сердцем зашёл Сергей в отдел СМЕРШа. Навстречу ему попался полковник Глина.
– А, Колесников, заходи. Что-то ты быстро из рейда вернулся.
– Беда у нас, товарищ полковник. Нашли схрон, закинули в люк гранату. После взрыва я послал двух офицеров бункер проверить. Да, видно, из бандеровцев кто-то в живых остался, взорвали они и себя, и моих людей. Видно, взрывчатки много у них оказалось. Половина личного состава группы, которые наверху стояли, оказались ранены и контужены. Они этой ночью в госпиталь были доставлены, а восемь человек на базе.
– М-да, – полковник посерьёзнел. – А что удалось сделать?
– Около взвода бандеровцев уничтожили – они в советскую форму одеты были.
– Да? Покажи на карте, где?
Сергей достал карту, показал.
– Хм, да ведь это та группа, которую мы давно ищем. То в село выйдут под видом наших и активистов вырежут, а то на станцию. Железнодорожная охрана их спокойно пропустила, а они работников станции перестреляли, и эшелон, стоявший на путях, гранатами закидали и подожгли. Ладно, пиши докладную – что да как. Вот бумага.
Полковник вышел, а Сергей подробно написал о двух убитых бандеровцах в немецкой форме и бое с переодетыми националистами.