-Всё равно же умрёт. Просто молодым. – Заметил Велес, когда японец рассказал, как именно он планировал устранить «Пару Смерти» из генома уже сформировавшейся взрослой особи. На предыдущее замечание, что с эмбрионом это сделать куда проще, японец ответил так же просто:
-Я не могу достать, даже приличного человеческого тела для экспериментов, где я тут возьму эмбрион?
Замечание Велес счёл резонным и напомнил, что Организация вполне может доставить ему эмбрионов хоть два вагона. Так, на всякий случай напомнил, что бы старик неожиданно не передумал. На замечание Велеса о неизбежности смерти, даже без этих пар, старик не смог дать вразумительного пояснения. Но сам по себе эксперимент был хорошим. Значительным. Увы, убрав «Пару Смерти», смерть не победишь. Только её вечную спутницу старость, но не её саму. К сожалению, все клетки органического тела имеют своего рода предохранитель от сбоев в этой части схемы ДНК – дополнительная питающая мембрана, способная к делению ограниченное число раз. Когда-то её полагали просто счётной машинкой клетки, этакий органический секундомер. С каждым её делением, размер мембраны сокращался. В последствии выяснилось, что у неё есть и ещё одна функция. Её материал использовался при создании и стабилизации ядра новой клетки. И он неумолимо кончался со временем. Устранив процесс старения, можно было лишь увеличить срок жизни и позволить организму помереть, будучи и внешне и внутри, молодым и полным сил. Клетки однажды просто перестанут делиться, а срок их жизни не вечен. Единственная клетка в человеческом теле, не использующая такой мембраны и способная делиться бесконечное число раз – раковая.
Велес по этому поводу тоже замечание выдал. Вот действительно интересная тема для исследований. Научиться передавать эффект вечности раковой клетки всем остальным клеткам организма.
Потом он задумался об одном важном аспекте всех интересных и увлекательных экспериментов с живыми существами. С мышками, там крысками, с людьми вот тоже.
-А если Нищий помрёт?
Тут учёный был категоричен и ответил совершенно определённо. Он поставил процесс полностью на контроль компьютера. Если процесс начнёт давать сбои и повернёт не туда, компьютер остановит введение череды препаратов, медленно, клетка за клеткой, вытирающих геном Нищего от наличия «Пары Смерти». Причём японец утверждал, что компьютер аналоговый и снабжён им самим разработанными схемами возможного неверного развития процесса. То есть, компьютер предскажет неполадки, задолго до их возникновения и свернёт эксперимент.
-Аналоговый?
-Интеллект подобный человеческому.
-Фу, гадость.
-Почему?
-Да нет, не интеллект. – Велес показал пальцем на край печки. – Таракан ползёт. Здоровенный какой…, мутант может?
Японец только головой покачал – у Зоны очень странные Хозяева.
Валдис стал добровольцем в проекте попроще - ему частично перестраивали, так же, с помощью препаратов, нервную систему. Только ему препараты вводились непосредственно в ствол спинного мозга. Нищему их вводили по всем участкам тела, даже в эпителий.
В принципе, Валдис должен был обрести реакцию голодной химеры вышедшей на охоту – так перевёл слова японца Велес, для себя. И тут же напомнил, что и такую технологию можно выгодно продать!
-Нет, её обязательно используют для войны, для солдат.
-Ну и что?
-Я занимаюсь этим не ради войн и смерти: наука лекарство для моей души и…
-Эгоист.
-И благо, которое люди должны получать, как должное. Не ради денег.
Велес только отмахнулся – что спорить с извращенцами? Попробуй педофилу вправить мозги, не сломав две-три конечности – бессмысленная трата слов! А с научными фетишистами, всё точно так же. Для них услада и цель, научные изыскания и их плоды, сами по себе. Как эфемерная цель, ступенька, которую нужно перейти. Как трусики милой девочки Клавы – Клава эта нафиг не нужна, а вот её трусики, это да, это надо. Работа без денег, как Клавины трусики отдельно от самой Клавы. Ну, разве нормальный человек станет испытывать удовольствие, от таких маньячеств? Только научные фетишисты, педофилы (которым на трусики вообще плевать, им как раз Клава нужна), и фетишисты полевые обыкновенные, могут наслаждаться такими непонятными вещами.
Без экспресс метода, непременно включающего в себя элементы варварской жестокости и неприличной агрессии, лечение в полевых условиях обречено на провал. Вот если бы бросить господина ратующего за общедоступность к плодам научным, без денег и страховки в большом незнакомом городе, где все люди изъясняются на незнакомом языке – вот тогда извращение, вызванное гипертрофированным синдромом «Мецената», проходит в считанные секунды. Как только господа человеки, имеющие право взять твои труды как должное, пошлют несчастного больного с острым воспалением «Мецената», в туман ромашки нюхать, да ещё по мордасам настучат за просьбы угостить бутербродом или там хлебушком, сразу и проходит вся болезнь. А словесно тут не убедишь. Так что, пришлось, скрепя сердцем, отказаться от помощи новому другу. Пусть болеет, чай не помрёт. Ну, в самом деле, не ломать же ему ноги-руки, тем более, сейчас, когда выяснилось что он очень приличный киборг? К тому же хорошо образованный. И мордвин…, в смысле, этот…, японец.
Удовлетворившись ответами (честно говоря, он и сам заинтересовался результатами интересных экспериментов японца), почти перестав беспокоиться за друзей, Велес пригласил Хитаносёри, задавать вопросы.
От шока он, видать, отошёл полностью, потому что, прежде всего куда-то убежал и вернулся с маленькой коробочкой, которую и включил.
-Я буду записывать. На всякий случай. – Пояснил старик, не углубляя темы. Дело в том, что дополнительные блоки, подключённые к мозгу, так же могли записывать, причём куда лучше, чем этот прибор. Блоки писали, используя его собственные органы восприятия. Они писали с того момента, как погас свет на базе, и Хитаносёри начал бегать в пене и мыле, стараясь успеть переключить аппаратуру, поддерживающую его друзей и бандитов на резервные генераторы, до того как они умрут.
Спрашивал он обо всём. Порой, удивляя даже Велеса, который, кстати, снабдил японца чрезвычайно широкими познаниями касательно некоторых мутантов…, правда, они были странные. Знания эти. «Аспект моральной составляющей, общественной жизни зомби» - едва не вызвал короткое замыкание в дополнительных блоках, позволивших расширить возможности мозга. Зато вопрос о размножении человекоподобных химер, поставил в тупик Велеса. Пси-возможности контролёров и Чёрных псов, обоим были понятны и у них, даже состоялся маленький научный диспут на тему касательно наиболее вероятных участков мозга, отвечающих за эти способности. А потом Хитаносёри вновь впал в ступор, выслушивая историю о феномене Урга – снежного человека, не подвергшегося воздействию Выброса и мутационным процессам, коснувшимся всей фауны Зоны (про ворон оба успешно забыли). Попытка возразить, что снежных людей не существует не только в Зоне, но и вообще, нарвалась на неприличный эпитет и яростный возглас:
-Отвечаю!
И добавил, более мягко:
-Ург хороший мужик, хоть и ужасно вонючий.
Вот так и шёл их разговор. Долгий и трудный для потомка самураев. Удивительно положительно отразившийся на аппетите и пищеварении, для Хозяина Зоны.
По одному, из всех своих вопросов, японец мучил Велеса очень долго. Дошло до того, что он стал задавать одни и те же вопросы, просто перефразируя их. Он никак не мог усвоить, что:
-Хозяева не клуб по интересам, не группировка. У каждого своя сила, свой путь. За каждым история и вряд ли хоть один Хозяин расскажет её кому-либо.
В представлении японца Хозяева Зоны явно были чем-то иным. Он так верил в свою умозрительную модель, касательно их природы, что никак не мог принять реальное положение дел. Увы, ему пришлось смириться – реальность она штука такая, хрен победишь.
В конце разговора, учёный попросил об одолжении.
-Да ни за что. – Ответил Велес. Услышав, просьбу японца. – Я их лучше завалю. Хочешь?
-Нет-нет!!! – Воскликнул ученый, замахав руками.
-Не волнуйся ты так. Шутка. Хозяева никогда не смогут поднять руку друг на друга.
-Почему?
-Хоть один нарушит перемирие и начнётся резня – я с удовольствием поубивал бы их всех. – Подумав, уточнил. – Кроме Лиры. Она конечно скотина, но такая, знаешь, как статуэтка. Пусть будет. Есть не просит, а мордочка красивая. А то так вокруг одни химеры останутся, да сталкеры не мытые – совсем скучно же станет!
Ещё одно откровение, которое привело японца к долгим и упорным размышлением. И приводило ещё не раз. Он никак не мог понять причин этой немотивированной агрессии одного Хозяина к другому. Он полагал их свободными радикалами, стабилизирующими атмосферу Зоны, а они, оказывается, ещё не поубивали друг друга, только потому, что в них, несмотря на глубинные генные мутации, сохранилось что-то человеческое.
Японец просил узнать об источнике сил тех Хозяев, которых Велес знает. Выразился он по-другому, но смысл был таким. Его интересовали аналоги Сети, о которой поведал ему Велес. Информация о них, причём разносторонняя – как они видят источник своей силы, на что он похож, как устроен, чем порождён, как ощущается и так далее.
Да, Велес рассказал, что такое Сеть, конечно, в такой мере в какой её неземную красоту и величие могли отразить косные слова, не более того. Истинную суть Сети, мог понять только он. Мог бы ещё электрический полтергейст, если бы у него мозгов было хоть с ложку. Увы, полтергейст способный связно промычать два членораздельных слова или осмысленно погадить подальше от места своего обитания, шоби рядом не пахло не вкусно, когда спит и кушает, уже мог бы считаться Величайшим гением из всего своего рода.
Эта просьба была не единственной. Кроме информации японец попросил и кое-что более существенное – пробы крови. Велес с готовностью обнажил вену и позволил взять несколько кубиков своей крови. Причём у японца чуть оба фонарика на пол не выпали, когда шприц заполнила жидкость, мерцающая красивым алым светом.
-Кровь радиоактивна? – Серьёзный как никогда, спросил японец.
-Тьфу тебе в ухо, гадкий киборг. – Ответил ему Хозяин Зоны. Больше ничего не сказал, но почему-то покраснел, уныло шмыгнул носом и минут десять, не меньше, вёл себя тихо и незаметно. Учёный решил не приставать с расспросами о физиологии: кажется, для Хозяина, эта тема была не слишком приятна. В конце концов, после выделения ДНК и его полноценного изучения Хитаносёри и так будет знать всё что нужно. Можно и потерпеть.
Велес провёл в доме японца ещё несколько часов – в основном совал нос везде и всюду, изничтожал рисовые запасы учёного и ждал, пока отпустит электрическое похмелье. Ждать пробуждения бандитов он решил с Олей, Ломом и Изей, в комнате под Плешью. Японец заверил, что ждать придётся ещё не больше двух-трёх дней, максимум пять.
Ближе к вечеру, они расстались. Велес упёр весь рис, какой не успел съесть и пообещал подумать над просьбой японца. Может и поищет Хозяев, поспрашивает, а может, и нет.
-Как масть пойдёт.
Был его окончательный ответ. С бандитами Велес попросил передать подробную документацию, касательно грядущего преображения всего мира в одну большую Зону. Настоятельно напомнил – Амстердам не трогать, там много пингвинов и растут прекрасные Баобабы, так что Амстердам выжить должен полюбому.
Ещё раз прочитал краткую лекцию о том, как важно сделать документацию убедительной. Ибо проверять её будут так, что даже химический состав чернил пробьют до последней молекулы. Теоретически всё должно соответствовать возможным реалиям.
-Если изменить величины энергетических подпиток Выбросов – всё равно нам эту энергию даже измерить невозможно, то можно представить мощь дублирующего импульса такой, что вообще планету на пополам расколет. Действуй Кулибин, наука процесс творческий.
Хитаносёри, почти час стоял в глубине снорочьего туннеля, пытаясь осознать, случившуюся, много лет ожидаемую встречу. Понять её результаты и следствия. На сталкера, идущего по снежному насту, насвистывающего что-то, беззаботно размахивающего свёртком с рисом и смотревшего не по сторонам, а в удивительно красивое сегодня небо Зоны, он не смотрел. Он знал, кто сейчас идёт по снегу, и не ждал другого поведения – Хозяин Зоны не станет насторожено озираться по сторонам. Зона, вся Зона – его дом.
Киборг вернулся к себе. Он продолжил работу. Исполнитель ждал его – он был столь сложно устроен, что любая нанотехника рядом с ним, казалась жалкой поделкой неандертальца.
Великое чудо, которое обладало массой необыкновенных возможностей. Сотни загадок, которые Хитаносёри должен решить. Когда последняя из них будет доступна и понятна ему, старый учёный, сможет спокойно уйти из этого мира.
Увы, жизнь потеряла смысл уже очень давно. Лишь наука, лишь её нерешённые загадки, не давали ему отключить агрегаты, поддерживающие жизнь в его кибернетическом теле.
Насвистывая, любуясь зимним пейзажем, Велес шёл беззаботно к своей судьбе…
Провалился по пояс в снег и неуклонное движение к судьбе, неожиданно прервалось.
-Какой гадкий снег! – Возмутился сталкер, справедливо указывая природе на эту отвратительную привычку снега, укладываться, где попало толстыми рыхлыми и абсолютно мерзкими на вид кучами, для любого взгляда обладающего хотя бы граном эстетической элегантности. Однако отсюда открывался хороший вид. Здания ЧАЭС, раньше бывшие строго за спиной, теперь оказались сбоку. Любопытно. В другую сторону сугробы, большая полоска ровного снежного наста – вероятно, речка, и опять сугробы, потом лес – красиво. Значит, снорки вырыли свою нору примерно в полукилометре от той гадкой норы, которая на самом деле была коварной ловушкой.
Он стал выбираться из сугроба. Почему-то, только ещё больше провалился.
-И как быть?
А кто ж его знает…, пришлось торчать по грудь в снегу и думать. Увы, организм, намедни жестоко объевшийся рисом, думать решительно отказывался. Вот поспать был совсем не против, а думать не желал. В конце концов, за два часика ничего не случится.
Сталкер закопался в снег с головой, свернулся клубком, обернул плащ вокруг плеч, головы, чуть отдалил его руками, что бы остался своего рода воздушный карман и сладко зевнув, зажмурился. Почти сразу, провалился в сон.
А вот проснулся не сразу. Какая-то невоспитанная ветка тыкалась под рёбра, и нагло мешала спать! Он оттолкнул её рукой и широко зевнув, попытался снова уснуть. В лесу хорошо спать, и отдыхаешь очень так хорошо – но вот эти ветки! Вечно лезут куда попало. Приходится просыпаться, убирать их, иногда отгонять крысиных волков и крыс, решивших обрести спасение от волков, почему-то, обязательно в твоём рюкзаке. Отвратительные моменты – крысы эти вечно брыкаются, пищат мерзко, а эти волки карликовые рядом прыгают, рычат, тоже пищат – фу, гадость. Но в остальном, сон в лесу просто чудо!
Настырная ветка снова ткнулась в ребро. Он не мог терпеть подобного поведения! Ухватил ветку рукой и почти яростно - он очень сожалел об этой вспышке, недостойной уравновешенного интеллектуально развитого существа, так что силы не сдерживал и ветку сломал с удвоенной яростью! Только она почему-то не сломалась. Погнулась. Какая твёрдая ветка, однако…, Зона, что ещё тут сказать?
-Твою мать…, ты, что натворил мля?
Разве деревья умеют обижаться словесно, когда им ломают ветки? Нет, конечно, все деревья и даже травы реагируют на внешние воздействия – пускают сок, сворачивают листья, перенаправляют потоки питательных веществ, что очень напоминает реакции не растительных форм жизни на боль и другие воздействия. Просто у них, у растений, всё это происходит медленно, почти незаметно глазу…, может, тополь какой мутировал и разговаривать начал? Какое извращение…, нужно срочно просыпаться и посмотреть на это чудо! К тому же, эмоций в этом возгласе как раз на дерево и хватит. Возмущается явно нечто, не обладающее сложной человеческой сучностью. В смысле сущностью. Удивительно – говорящее дерево это ведь всегда удивительно. Даже в Зоне. Правда, так не охота подниматься…