За два пеших перехода от Грумбаля их остановил конный разъезд и, узнав, кто они, быстро ускакал с письмом от капитана в город. Командующий Двенадцатого легиона должен был быть как можно раньше уведомлен о произошедшем, чтобы иметь возможность заранее выработать свою позицию и соответственно реагировать. Представители неприметной королевской службы Блюстителей чистоты чести, или «чистые», уже наверняка прибыли в Грумбаль в поисках виновных, и теперь от реакции командующего сильно зависела судьба солдат.
Командовал легионом генерал грасс Скиррит узЗамр из рода древнего, но, увы, донельзя бедного. Суровый опытный военачальник, который участвовал в нескольких конфликтах, он в свое время очень возражал против кандидатуры полковника грасс Урр’хора на место командира Львиного полка, но кто слушает генерала, который ой как далеко от столицы и не обременен высокими покровителями! В жизни генерал твердо следовал кодексу чести и оценивал людей согласно собственным представлениям. Это тоже не добавляло ему популярности. К простым солдатам он относился жестко, но справедливо, всегда давая шанс продвинуться вверх, хотя и жестоко карая за неудачи. Как говорили опытные ветераны, только заступничество грасса Скиррита могло спасти их от Мертвого легиона.
По прибытии в Грумбаль солдат тут же разоружили, отобрали личные вещи и отправили в разбитый недалеко от города лагерь. Если солдат первой и второй рот отправили в отдельный пустующий барак, то чуть больше десятка уцелевших в бойне у Сестер бойцов остальных рот раскидали по уже обжитым. В такой «обжитой» барак попали и К’ирсан с Терном.
– Ты куда зверя с вещами дел?! – уголком рта спросил Терн у товарища. К’ирсан буквально перед самым входом в город вытащил из заплечного мешка так и не изученный кошель вражеского мага, добавил свой кошелек с деньгами и вручил Руалу. Затем, немного подумав, попросил у Терна ценности, которые тот хотел бы сохранить, и, получив пару тяжелых мешочков, увязал все в компактный узел и отправил зверя с грузом прочь.
– Не знаю, но когда надо, Прыгун все вернет! – столь же тихо пояснил К’ирсан и усмехнулся. Терн аж подскочил, чем заслужил раздраженное ворчание сопровождавших их охранников.
– С ума сошел?! Да ты знаешь, сколько там было?! А если этот зверь место забудет?
– Успокойся, не забудет, – с той же усмешкой успокоил его Кайфат. – И прекрати дергаться, не хватало еще схлопотать дубинкой по башке!
Затем загрохотала, открываясь, железная дверь и впустила однополчан в сумрак, напоенный страхом и злобой. И вновь грохнула дверь, отрезая людей от мира свободы. Вместе с бывшими врагами в этот барак попал солдат из четвертой роты – молчаливый крепыш, то и дело сжимавший и разжимавший кулаки. Его имени не знал не только нелюдимый К’ирсан, но и всезнающий Терн. Вновь прибывшие замерли у входа, настороженно вглядываясь в полумрак. Кайфат уже включил ночное зрение и рассмотрел ровные ряды двухъярусных кроватей со знакомыми соломенными тюфяками, а также их хозяев, которые кто лежа, а кто сидя столь же настороженно наблюдали за пришельцами.
– Здравия вам, братья! Кто хозяин этого дома? – неожиданно выступил вперед Терн. К’ирсану сразу же вспомнились подозрения на бандитское прошлое своего сослуживца.
В ответ на вопрос Терна по рядам местных обитателей пробежала волна возбужденного шепотка. Пробежала и тут же улеглась – вперед вышли три крепкие поджарые фигуры.
– Ну я здесь вроде за главного. Зухрамом Светлым кличут, а это что за блоха тут пищит? – с вальяжной ленцой заговорил низкорослый, неопределенного возраста мужик, чья шевелюра светлым пятном выделялась в полумраке барака, разгоняемом светом из редких оконцев под самым потолком. Двое то ли прихлебателей, то ли охранников поддержали его лающим смехом.
– Терн из рода Согнар, десятая рота Львиного полка Двен… – Закончить самую чуточку вздрогнувшему Терну не дали.
– Слышите, люди, к нам прибыло мясо! – обращаясь к остальным, в восторге завопил Зухрам. И вновь, словно ветер, пробежал шепоток – прибывшие новички явно потеряли немало очков.
Тут же, точно по команде, вперед шагнул один из охранников и, схватив ручищами прибывшего вместе с К’ирсаном и Терном крепыша, швырнул того на пол. Парень быстро среагировал и, сгруппировавшись, перекатился по полу в сторону одной из коек, где вскочил на ноги и принял низкую рукопашную стойку – Мургаб Седой еще называл ее закрытой. Но драка увяла, так и не начавшись – лежавший на верхнем ярусе солдат ловко огрел бойца чем-то тяжелым по голове, и тот осел на пол.
– Знайте свое место, мясо! – оскалившись, рявкнул Зухрам и сделал неосторожный шаг вперед. И тогда в дело вступил К’ирсан. Обогнув мягким стелющимся шагом ощетинившегося Терна, он двинулся к местному главарю.
– Взять щенка! – зашипел Зухрам и вновь отступил назад, пропуская своих бойцов.
Но ровное течение схватки опять нарушил К’ирсан, который метнулся к одному из охранников Зухрама и нанес тому несколько стремительных хлестких ударов по нервным узлам на корпусе. Мощные мышцы и попытка закрыться блоком противнику не помогли, и через мгновение тот начал заваливаться вперед. Только и ждавший этого К’ирсан сделал захват и швырнул стонущее тело под ноги второго бандита. Пробить мощнейший, отдающий энергию удар в основание черепа споткнувшегося бойца оказалось делом долей секунды.
– Впечатляет! – присвистнул еще немного отступивший назад, но ничуть не потерявший самообладания Зухрам. – Кто Наставник?
– Крокодил! – назвал прозвище своего учителя Кайфат и поймал взгляд местного главаря.
– Не знаком, но все равно добро пожаловать в наш клуб! – осторожно и несколько иным тоном произнес Зухрам и чуть напрягся.
– Пока еще слишком рано, – покачал головой новичок и жестом приказал замолчать открывшему было рот Терну. – Чуть позже!
Сказав это, он напал на противника. Светлый оказался опытным бойцом и ждал атаки – чуть сместившись в сторону, он выбросил навстречу чужаку остро заточенный штырь. Но К’ирсан развернулся всем корпусом, резко сокращая дистанцию. И сразу же хитрый удар локтем в чревное сплетение противника. Успевший чуть отклониться Зухрам Светлый выкрикнул ругательство, стараясь погасить резкую боль чуть выше того места, куда метил чужак, но тут же попытался нанести ответный удар левой рукой в область почек… И, взвыв от жуткой боли в немыслимо перекрученной конечности, уткнулся носом в грязный пол.
– Осторожно, гад! Руку сломаешь, – только и смог он процедить сквозь сжатые от боли зубы. Последнее, что успел услышать, прежде чем его сознание затопила темнота, был презрительный смешок победителя. Затем стальные пальцы сжали его плечо, и адская боль поглотила разум.
– У кого еще есть какие к нам вопросы или претензии? – прорычал К’ирсан, с трудом проталкивая слова сквозь ставшее непослушным горло.
– Да нет у них вопросов, расслабься! – спокойно пояснил вновь вернувший себе уверенность Терн и с угрозой добавил, обращаясь уже к остальным: – Ведь так?!
Несмотря на свое неучастие в скоротечной схватке, непутевый отпрыск рода Согнар сумел произнести это настолько уверенным тоном, что ни у кого не возникло сомнений в способности молодого парня убить любого недовольного. Таких и не нашлось. Выждав паузу и так и не дождавшись каких-либо недружелюбных знаков, парни наклонились к поверженному крепышу.
Как-то очень быстро освободились три койки под одним из окон, и через некоторое время бойцы уже вовсю общались с пришедшим в себя солдатом. После случившегося тот если и не сразу, то довольно быстро проникся симпатией к своим спасителям. Звали же его Артот Рипай. У него оказались запрятаны в поясе игральные кости, и сокамерники несколько часов убили на игру. Артот обыгрывал своих товарищей чуть ли не в каждой партии, что жутко злило Терна, мнящего себя знатоком всех уловок трактирных игроков.
– Ах ты ж, выкидыш Бездны! Колдун ты, как пить дать – колдун! Скажи, К’ирсан! Ну как можно выбросить пятерку и шестерку именно после того, как я выбросил две пятерки?! – Терн горячился и аж привскакивал на месте. Играли они просто на очки, и хотя отсутствие денежного интереса и сказывалось на азарте, но тут солдата оскорблял сам факт проигрыша.
К’ирсан вел себя совершенно спокойно, лишь мрачно усмехался во время особо раздраженных выкриков товарища. Применив самую толику магии, он мог выигрывать все партии, но не видел в этом никакого смысла. Вообще он походил на мрачного сфинкса с живыми глазами, которые то и дело ощупывали окружающих людей.
Когда игра надоела, то Терн тут же завязал разговор с сокамерниками с соседних коек. Легко и непринужденно перебрасываясь словами, Согнар вытянул все мало-мальски важные сведения. Оказалось, что в большинстве своем здесь сидели дезертиры, ожидавшие расследования, пойманные на мародерстве солдаты, воровавший у своих легионер – он постоянно лежал в дальнем углу и то и дело стонал от болей в избитом теле, и, наконец, ждущий суда зачинщик нескольких драк, не раз уже побывавший в карцере Зухрам Светлый. Дезертиры были из двух полков, что стояли недалеко от Фиора и бежали прочь, когда с моря высадился десант из темнокожих бойцов во главе с разодетыми в перья шаманами и светлокожими магами-офицерами. Сопротивления пираты не встретили из-за бегства легионеров. Слова о волнах ужаса, что захлестнули разум в начале атаки, вызвали у Терна презрительную ухмылку, невзирая на уверения солдат в правдивости слов. Сбежав с поля боя, трусы решили окончательно дезертировать из армии, но их быстро выловили армейские патрули. Теперь на благополучное разрешение своих судеб они и не надеялись.
Троих мародеров поймали, когда они пытались пощипать богатого купца. Один уже калил нож на углях, чтобы хитрый торгаш чего не утаил, а его подельники прижимали его молоденькую дочку к земле – в этот-то момент на них и наткнулся офицер из охраны генерала узЗамра вместе со своим десятком. Рассказывая свою историю, мародер с белесыми рыбьими глазами лишь мерзко скалился щербатым ртом и сетовал, что они так глупо попались.
В общем, у К’ирсана их сокамерники не вызвали никаких чувств, кроме отвращения. Отребье, недостойное звания солдата, обыкновенные наемники, готовые убивать ради наживы, не особо задумываясь над принадлежностью своих жертв к стану противника – с подобной мыслью К’ирсан и провалился в сон без сновидений, а наутро за ними пришли. Загрохотала дверь, в светлый проем шагнула фигура, и знакомый голос выкрикнул имена тройки бойцов. Через считаные секунды вызванные уже выстроились у двери и ели глазами начальство – за солдатами пришел лейтенант Свиранг.
Позже выяснилось, что высших офицеров допрашивала спаянная команда дознавателей с квалифицированным магом, который легко проверил правдивость их слов. Провели также несколько допросов рядовых солдат, сопоставили с уже известными фактами, и на следующее утро суд офицерской чести постановил, что все действия командиров Львиного полка Двенадцатого легиона в отсутствие полковника Урр’хора следует признать обоснованными. Точно так же сняли обвинения в трусости с обыкновенных солдат. Только вот теперь пред очи отца-командира требовали привести бойцов, что выжили в бою с пиратскими магами и столь лихо разделались с высадившимися на берег офицерами. Все это Терн и К’ирсан узнали уже по дороге в штаб, конвоируемые двумя веселыми охранниками и лейтенантом Свирангом. Вид тот сохранял мрачный и пояснять причину, по которой он вынужден сопровождать двоих обычных солдат, не стал. Артота Рипая отпустили сразу же, и он, махнув на прощанье бывшим сокамерникам, рысцой побежал в сторону казарм.
Генерал Скиррит узЗамр оставлял странное впечатление мощи и энергии, запрятанной в тщедушной оболочке. Военачальник оказался одноруким калекой, с иссушенной неизвестной болезнью правой рукой, но с тяжелым взглядом матерого волка, привыкшего бороться с любым врагом, невзирая на его количество и силу.
– Рядовые Терн Согнар и К’ирсан Кайфат? – зачем-то поинтересовался этот жутковатый в своей силе старик и с деланым весельем приказал: – Расскажите-ка нам про атаку на ваш взвод у Младшей Сестры и про бой с пиратами. Да поподробней! Нам тут такие вещи про вас рассказали.
В такт словам генерала кивал головой стоявший у окна человек в алой форме с белым медальоном на шее и ощупывавший солдат взглядом Торквемады. «Чистый»! Несмотря на столь опасное соседство, на время забыв о присутствии еще троих офицеров и маячившего за спиной лейтенанта Свиранга, солдаты спокойно докладывали о произошедшем с ними в те напоенные кровью дни. Они выложили все – об атаке из-под воды, о маге, об убившем его дротике и мече сержанта Мургаба, который снес голову раненого колдуна, о последовавшем затем бое и прорыве к развалинам Старшей Сестры. Ответив на некоторые вопросы, солдаты продолжили рассказ об их вылазке и гибели сослуживцев, о боевом мастерстве неизвестных пиратов…
Тут их прервал дознаватель и, усмехнувшись, посоветовал:
– Можете гордиться, ведь вы в поединке убили первого помощника «Стража Головы», действительно Мечника, Шкарида Вихря Смерти. Уж не знаю, как вам это удалось, но слух о том уже далеко разнесся. В вашу пользу говорит и его меч, но мой совет – лучше молчите об этом, без сомнения, достойном бое. Если, конечно, не желаете поближе познакомиться с клинками его дружков. Знаете ли, Шкарид был очень популярен среди пиратов!
– В этом немалая заслуга полковых магов, – хриплым голосом пояснил К’ирсан, которому больших трудов стоило держать чувства в узде.
Он постоянно ощущал чувствительную паутину чужой магии, которая искала как малейшие признаки лжи, так и проявления магического таланта. Во время рассказа о произошедшем на том берегу инициатива как-то незаметно перешла в его руки, а Терн ушел в тень, предоставляя ему возможность выкручиваться самостоятельно. И, похоже, пока это удавалось. Во всяком случае, вскоре чужая магия исчезла, и, обменявшись взглядами с офицерами, генерал объявил о переводе солдат в распоряжение лейтенанта Свиранга. У него же они должны узнать все о своей дальнейшей судьбе и получить назад вещи. Уже выходя из комнаты, где проходил этот импровизированный допрос, К’ирсан увидел, как высшие офицеры тут же начали обсуждение других вопросов. Столь неожиданно вторгшаяся в пределы королевства война не оставляла командованию ни минуты покоя.
Глава 6
Коридоры Академии Общей Магии были наполнены шумом и гамом возбужденных голосов. Как это бывает там, где в одном месте собирается большое количество увлеченных молодых людей, будь то пивная или храм науки, всегда одно и то же – крики завзятых спорщиков, голоса их более спокойных товарищей, пытающихся урезонить крикунов, но на самом деле только добавляющих масла в огонь, и заинтересованные лица наблюдателей. Так, наверное, будет во всех мирах и во все времена.
Единственным человеком, отгороженным незримой стеной от остальной массы студентов, был Олег. Он и остальные слушатели Академии существовали как бы на разных аспектах бытия, и не было заклинателя, который смог бы выстроить мостик через пропасть, возникшую с самого первого дня новичка в Академии. Вот и сейчас Олег шел по коридорам Академии Общей Магии, таща стопку толстенных фолиантов из книжного хранилища. Ему стоило огромного труда уговорить древнего библиотекаря разрешить забрать эти книги домой, клятвенно пообещав сдувать пылинки и всячески беречь эти носители человеческого (и нечеловеческого!) знания. Конечно, можно было бы поработать и в читальном зале, но ведь на ночь никто тебя не оставит, а выпускная работа уже ой как близка!
– Не будет ли с нашей стороны нахальством просить адепта Земли присоединиться к компании и разрешить возникший спор? – Проходя мимо особенно шумной и многочисленной компании, где было очень много молодых и симпатичных девушек, Олег услышал смутно знакомый голос. Поначалу он даже не понял, что обращаются к нему, но голос повторил: – Да, да, я говорю именно вам, младший ученик в потертом камзоле!
Олег остановился и тут же вспомнил, чей это голос: Триссена Чимира, сына Мастера Дитрима, того самого ученика, которого прочили в Великие маги Воздуха, ученика, который мнил себя избранным. Олег пока проглотил оскорбление и с подчеркнуто безразличным выражением лица ответил: