- Ты влюбилась?
- Не знаю.
- Малыш, о таких мужчинах лучше не мечтать. Я понимаю, они выглядят привлекательно, но...
- Он поцеловал меня.
Мария замолчала. Немного подумала:
- Ты уверена, что это произошло по его инициативе?
Дестина фыркнула.
- Ты хочешь сказать, уверена ли я, что не бегала за ним и не вешалась на шею? Да, я уверена. Он сам пригласил меня... на свидание и поцеловал. До этого я даже не думала ни о чем таком в отношении него.
Мария села на задние лапки и послюнявила переднюю в задумчивости.
- Сколько ему лет?
- Больше ста.
- Круто, - оценила Мария.
Они некоторое время помолчали.
- И ты боишься с ним связываться, но тебе до смерти охота? - наконец спросила она, немного насмешливо.
- Что-то вроде того, - призналась Дестина.
- Не знаю, что ты хочешь от меня услышать. Ты ведь сама все знаешь. Скорее всего, для него это развлечение. Он переспит с тобой несколько раз и все на том кончится. А ты потом будешь очень долго собирать себя по кусочкам. А может, и не так, - не спеша, рассуждала Мария. - Может, он станет держать тебя в любовницах. Только в любом случае эти отношения не будут равноправными. А, следовательно, ты попадешь в зависимость и можешь быть слегка затоптана, фигурально выражаясь. Хотя некоторым женщинам это нравится, на мой взгляд, это разновидность извращений. Третий - самый маловероятный вариант. Произошло чудо. Он в тебя влюбился. Тогда он тебя точно затопчет. Ну, вот зуб даю. Любовь таких мужчин для девчонок вроде тебя смертельный яд, малыш. Хорошо, если ты из этого вылезешь когда-нибудь.
По мере того, как Мария говорила, Дестина поняла, что, собственно, обсуждать и нечего. С железной логикой она разложила перед ней все возможные варианты. И все они были для нее плохи.
- Я поняла, спасибо, - сказала девушка.
- Дестина, - окликнула ее Мария, когда она уже отошла от нее.
- Что?
- Все сказанное мной может оказаться неправдой, - совершенно серьезно добавила Мария и перенеслась в первый мир.
- Отлично, - ответила Дестина в пустоту.
Она обернулась и увидела, что к ней скачет пушистая серенькая зайчишка-Кая.
- Дестина, сходим пообедать?
- Пойдем, - согласилась она. По ее расчетам, в ее распоряжении оставался час до возвращения на работу.
- Ты какая-то грустная, - сказала Кая.
- Ты будто веселая, - фыркнула Дестина, поглядев в свой сливочный суп с грибами. Аппетита у нее не было.
- Можно с тобой посоветоваться?
- Попробуй.
- Меня Данко на свидание пригласил, а я не знаю, соглашаться или нет.
- Ну, он вроде симпатичный парень. А что тебя пугает?
- Я не хочу его обманывать. Понимаешь, я не уверена, что захочу с ним встречаться.
- Да кто ж в этом может быть уверен сразу? - рассмеялась Дестина. "Мне бы твои проблемы", - с улыбкой подумала она про себя.
- Не знаю, - Кая явно смутилась.
- Извини, а сколько тебе лет?
- Шестнадцать.
- А-а, понятно. Ты раньше с парнями не встречалась, да?
- Да. То есть нет, не встречалась.
- Ну и встреться. Ты ничем не рискуешь. Не понравится он тебе - просто откажешься, когда в следующий раз пригласит.
- Понимаешь, я не готова к таким отношениям.
- Ты просто уникум какой-то. Обычно в шестнадцать лет все только и думают, что о поцелуях и всем остальном.
Кая пожала плечами, не отвечая.
- Короче, не трусь. Это все ерунда. Просто не делай ничего против своего желания. В мире полно симпатичных мужчин. Точнее, в мирах, - уточнила Дестина, подмигнув ей. - Лучше расскажи мне, что ты наденешь?
Вернувшись на работу, Дестина некоторое время посидела, чтобы решиться, посмотрела на дверь в кабинет Айи. Она была приоткрыта, а внутри было тихо. Но он был там, она видела. Сидел за столом, копаясь в своем коммуникаторе.
- Можно? - спросила она, заглянув внутрь.
- Да.
Несколько шагов до его стола показались километровой дистанцией. Ноги совсем не слушались, а в голове шумело.
- Я хочу уволиться, - одеревеневшими губами вымолвила она, не спуская с него глаз.
- А-а, - он мягко улыбнулся, глядя на нее, впрочем, безо всякого удивления. - Присядь пока.
Дестина опустилась в кресло, а Ксеар встал и подошел к окну.
- Ты неправильно все поняла, - сказал он, стоя вполоборота и глядя в окно.
- Откуда ты знаешь, как я все поняла?
- Нетрудно догадаться.
Она вздохнула, посмотрев на свои руки. Глупо было думать, что этот разговор будет легким. В этом кабинете только он принимает решения. Все просто. Всякие глупые секретарши увольняются тогда, когда он решит, а не тогда, когда им взбредет в голову.
- Не думай о всякой ерунде, - продолжил, тем временем, Айи. - Если хочешь, можешь уволиться, конечно. Только это ничего не изменит.
- Чего не изменит? - тупо спросила она.
Ксеар повернулся и посмотрел ей в глаза:
- Давай так. Я обещаю тебе, что между нами ничего не будет, пока ты не войдешь в Седьмой. Так тебе станет спокойнее?
- Я? В седьмой мир? - Дестина рассмеялась. - Это такой способ сказать, что между нами никогда ничего не будет?
- Нет. Я хотел сказать только то, что сказал.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь.
- Только о том, что я знаю. Я уверен, что ты будешь в седьмом. Как и в том, что мы будем вместе. Только чуть позже. Извини, я поторопился. Я не хотел тебя пугать.
- Меня пугает то, что ты говоришь. Ты же понимаешь, как это звучит, - осторожно произнесла она.
- Так, как будто я не в себе? - Айи негромко рассмеялся. - Понимаю. Но тебе придется ко мне привыкать, так что лучше начинай прямо сейчас. А теперь иди и сделай мне подборку по новостям. И кофе принеси, ладно?
Вернувшись в приемную, Дестина включила кофеварку и посмотрела на свою чуть подрагивающую руку. Может ли такое быть, что Ксеар - душевнобольной? Или он просто беспредельно циничен, и готов сказать что угодно, лишь бы затащить ее в койку? Но это вот его предсказание, про седьмой мир, было явно лишним. Откуда он мог бы такое знать? В это невозможно поверить. Скорее все-таки у него не все дома. Это было похоже на правду.
А что, размышляла она, человеку почти триста лет, и все это время на нем держится семь миров и ответственность за тысячи их жителей. У кого угодно от такого крыша съедет.
Впрочем, ладно. Раз он обещал не приставать к ней до ее предполагаемого входа в седьмой мир, тем лучше. Пусть он ненормальный, но его слову можно было верить. Все так говорили. Единственный незыблемый закон в Первом - слово Ксеара, которому он маниакально верен. Значит, она в безопасности и тогда нет смысла увольняться.
Дестина понимала, что немного лукавит сама с собой, не отвечая на главный вопрос - а как она сама сможет спокойно работать, когда при одном взгляде на его губы и еще непослушную прядь на лбу - думает о том поцелуе? И еще на один - почему она так радостно цепляется за любые доводы, чтобы передумать насчет увольнения?
Тяжело вздохнув, она подключила коммуникатор к монитору и принялась просматривать прессу. Начала с электронной газеты со скромным, но всеобъемлющим названием "Политика сегодня". Главное политическое издание Семи миров в качестве статьи дня публиковала материал с дерзким заголовком "Закон что дышло - миры покидают неугодные". Подзаголовок задавал читателю вопрос вдогонку. "Мьелле - преступник или жертва?"
Дестина быстро пробежала глазами материал, потом прочитала его снова, более внимательно. По окончании чтения она могла бы уверенно заявить, что никогда не читала в мирах более смелого и даже наглого материала. Первое, что пришло ей в голову - это как автор материала не испугался той же участи, что и герои его повествования? Статья посвящалась журналистскому расследованию истории с Мьелле, которое давно анонсировала газета. С тех самых пор, как Ксеар и Яльсикар Бьякка на крупнейшей за последние годы пресс-конференции объявили о том, что он был удален из миров за убийство Грея Люче. И покончил с собой в восьмом мире.
Они рассказали потрясенным журналистам о том, что этот человек, много лет проработавший помощником Ксеара, оказался истинным виновником смерти Люче. Бьякка пояснил, что Мьелле признался в убийстве на допросе в присутствии свидетелей, поэтому Ксеар признал его виновным единолично, не созывая суд присяжных. И приговорил к изгнанию, тут же приведя наказание в исполнение. Повелители стихий также отметили, что в миры возвращена Альбумена, ранее ошибочно обвиненная в этом преступлении. Они подчеркнули, что она уже давно к тому моменту была оправдана земной полицией.
Эта пресс-конференция состоялась примерно месяц назад. Шум в прессе, вызванный этими событиями, продолжался почти две недели. Появившись в Первом в это время, Дестина не следила за происходящим, поскольку была занята своими делами по обустройству в Первом мире. Но недавно она перечитала все эти материалы. Несколько дней новости шли одна за другой. Издания гонялись за Альбуменой, публиковали каждое ее слово. Ведущие газеты опубликовали несколько коротких интервью с ней, Яльсикаром, и даже Айи. Журналистов больше всего интересовал мотив убийства, который сначала не был назван. Но потом была созвана еще одна пресс-конференция, на которой Ксеар представил общественности Зарайю Суйа - повелителя стихий, до сих пор остававшегося неизвестным. И на этом же мероприятии журналистам было сказано, что причиной убийства оказалась ревность Мьелле к Грею.
Дестина поражалась мужеству Зарайи, которая согласилась прокомментировать эту ужасную историю и сама поведала журналистам, что находилась в близких отношениях и с убийцей, и с его жертвой. Репортеры безжалостно спрашивали, не чувствует ли она себя виновной в смерти Люче. Они интересовались подробностями ее жизни с обоими мужчинами. Зарайа отказалась от дальнейших комментариев, но никто на этом, разумеется, не успокоился. В течение ближайших дней на свет появились самые разнообразные подробности этой истории. Расследованиям, казалось, не будет конца. Но спустя пару недель все поутихло. И вдруг - новая волна.
В том, что материал, открытый сейчас на ее коммуникаторе, породит новую цепочку публикаций, она не сомневалась. В статье говорилось о том, что за месяц работы ни одному журналисту так и не удалось поговорить со свидетелями признания Мьелле. Автор материала подробно описывал ход расследования, подчеркивая, что информацию не удалось получить ни в Ксеариате, ни в службе безопасности, ни в полиции. Комментарии отказались давать все повелители стихий, с которыми удалось связаться репортерам. "А были ли свидетели?" - следующий вопрос, который задавал автор.
Еще один вопрос остался незаданным, но читался между строк - "было ли признание в убийстве?"
"Может ли обычный уголовный процесс быть столь закрытым, уважаемый читатель? И можем ли мы, в такой ситуации, верить в его справедливость?" - вопрошалось в статье. Автор цитировал уголовный закон, согласно которому Ксеар мог в одиночку вершить правосудие лишь "в исключительных случаях". "Однако, - говорилось в статье, - закон не дает нам перечня таких случаев. Согласно его букве, эти случаи может определять сам Ксеар, а их исключительность зависит лишь от настроения его величества". Тут же ехидно напоминалось о том, что точно также как Мьелле, тридцать лет назад, Ксеар в одиночку осудил за убийство Альбумену, которая, как теперь оказалось, была невиновна.
Еще один "наезд" был совершен на Яльсикара Бьякку. Журналисты ссылались на слова некоего "источника в Ксеариате", который сообщил, что еще до допроса Мьелле, который производился в закрытой от всех комнате, глава службы безопасности держал его за горло в коридоре и запугивал на глазах у сотрудников и даже - самого Ксеара.
"Закон Первого мира запрещает побои, любые драки, любое намеренное причинение телесных повреждений. Почему же главный законник Первого позволяет себе распускать руки на глазах у всех? И что тогда Бьякка позволяет себе на допросах?"
И этого уже было достаточно, чтобы назвать статью крайне резкой, даже бунтарской. Но была и вторая часть. От такого пролога автор переходил к другой мысли. По его словам, у службы безопасности наличествовали чересчур широкие возможности для произвола в области удаления новичков и других людей, которых могли обвинить в преступлениях и приговорить во внесудебном порядке. Журналист приводил примеры как из недавнего, так и далекого прошлого, называя "темные истории" с удалением разных обитателей миров, которые Яльсикар Бьякка не комментировал, или комментировал уклончиво.
В заключении делался вывод о несправедливости действующего законодательства. Автор, впрочем, не осмелился впрямую обвинить повелителей стихий и Ксеара в удалении невиновных, но крайне резко критиковал их за закрытость и нежелание сообщать журналистам важную информацию. "Фактически, уважаемый читатель, нам говорят - это не вашего ума дела. В таких действиях Ксеара и службы безопасности нет ни малейшего уважения к общественности. Такова высочайшая политика сегодня".
Едва отойдя от шока, Дестина зашла в кабинет Ксеара и спросила его, читал ли он эту статью.
- Нет. Мы же договорились, что я читаю выборку, которую ты делаешь. А ты ее пока не сделала, - немного раздраженно ответил он, отрываясь от коммуникатора.
- Айи, я думаю, вам не стоит ждать, пока я сделаю подборку. Прочитайте "Политику сегодня", главную статью.
- Что там? - он со вздохом поднял глаза.
- Там очень резкие высказывания в ваш адрес. По поводу удаления Мьелле и других людей.
Айи снова вздохнул и открыл коммуникатор. Дестина смотрела, как он читает, и его лицо становится мрачным. Через несколько минут он поднял глаза:
- Спасибо, Дестина. Я пока не буду это комментировать никому. Всех журналистов посылай подальше. Может, завтра будет пресс-конференция, но я пока не знаю. Позвони в юридическое управление, пусть Шейла ко мне зайдет немедленно. Позвони Яльсикару... нет, ему я сам позвоню. И свяжись с газетой, я хочу видеть главного редактора. Скажем, часов в пять.
- Ясно.
14.
- Что по Дестине? - спросил Яльсикар, качаясь в кресле. Он выглядел очень уставшим, как и два офицера, сидящие перед ним.
- Я бы сказал, что с ней все нормально, - ответил Лей. - То, что в базе, думаю, вы читали. Контакты я посмотрел, там только ее опекун и те, с кем он ее знакомил. Мужчины у нее пока нет, большую часть времени она проводит в Ксеариате, на досуге развлекается во втором мире.
- Во втором? - поднял бровь Бьякка.
- Да, она там родилась, так что выход у нее был сразу. Все зарегистрировано, все четко.
- Ладно. Присматривай за ней пока на всякий случай.
- Угу.
- Не угу, а есть.
- Поесть было бы неплохо, - не удержался Лей от каламбура. Он уже давно понял, что его шеф тоже русский, а, следовательно, шутка дойдет по адресу. Он скосил глаза на Уорда, который удивленно посмотрел на него, явно не понимая. Значит, этот точно не из России и русского не знает, подумал Лей. Он подозревал, что его подопечный - американец в реале. Но его смущало имя.
Почти все новички, желающие скрыть о себе информацию, брали такие имена, которые не были бы связаны с их реальной родиной. В том, что Шон скрытный малый, Лей не сомневался. Почему же тогда выбрал "родное" имя? Разве что это такой хитрый ход, размышлял он. Мол, вы думайте, что я кто угодно, только не американец, а я как раз американец и есть. Эх, если б Уорда сканировали в СБ, все было бы в базе. Но его просканировало какое-то неустановленное лицо, которое его нашло. И даже в их базе об этом лице не было информации. Темная история. А информация со скана, переданная на словах, оказалась крайне скудной.
Бьякка холодно посмотрел на Лея.
- Что по подозреваемым? - резко спросил он, и агент понял, что шутить пока больше не стоит.
- Мы вычленили пять человек со светло-серыми крыльями из тех, что появлялись в том квартале. Но ни у кого из них в сканах не отмечалось ничего, что говорило бы... у двоих были эротические сны, но не про детей.