И я взялся за телефон.
–Дима, привет! Это Афанасий тебя тревожит… Да, Никитин. Ну, как… Сразу и не расскажешь. Вы сейчас где, на своей базе? Сколько с тобой народу? А Пугач с тобой? Да вопросик к нему есть… Что если я к вам подъеду? С шашлыком и легким грузинским вином? Я же вам не проставлялся по случаю убытия из рядов. Посидим, пообщаемся… Вина не надо? Понял, понял! Отравы от галстукоеда нам не надо! Будет только водка! Only you-u-u, my sweet dear Russian magic potion… Есть, отставить балабонить на языке вероятного противника! Хорошо, что ты так считаешь, Дима… К семи? Есть, товарищ майор! Бросай тренировку – собирайте сушняк для костра. Обратно меня в своей "Газельке" подвезете? Все, жди!
Это я нашим спецназерам позвонил, если кто не догадался. А Пугач – это их снайпер, Лёха Пугачев. Вот он меня и проконсультирует. Специалист он грамотный, знающий. Заодно я у него и патроны выклянчу. У него есть, я знаю. Тэ-э-кс, дела пошли! Теперь ювелира будем брать за жабры.
–Артем, привет! Как бы с тобой встретиться? За камешки рассчитаться, разговоры поразговаривать? Ждешь? Понял – лечу!
И полетел. Только зашел в гаражный кооператив, к знакомым. Мужики были на месте. А именно – сидели вокруг накрытого газеткой ящика и уже употребляли.
–Здорово, мужики! Завтракаете уже? Не рано ли?
–А-а, Афоня, здорово! Садись с нами. Колян, плесни ему…
–Нет, нет и нет! Будет бегать далеко, будет прыгать высоко тот, кто пьет молоко! Я тут на молоко перешел, мужики, вы уж извините. Я что вас побеспокоил – пескоструй свой вы еще не пропили? Можно мне его на секундочку, одну железяку полирнуть?
В ответ понеслись возгласы сожаления (что перешел на молоко), негодования (как можно пропить пескоструй? Это же не сварочный аппарат какой-нибудь!) и разрешение воспользоваться всей технической мощью ремонтной базы объединенного гаражного хозяйства (единодушное одобрение, переходящее в новогодний звон стаканов). Я лишь крякнул и пошел исполнять задуманное. Под неспешное бормотанье мужиков, то и дело разбавляемое ласковым бульканьем по стаканам, я пару раз стукнул свою монету прямо по аверсу с реверсом кувалдой, а потом еще прошелся по червонцу струей песка. Бросил монету на землю, тщательно пошаркал ее по скопившейся грязи, слегка протер, глянул и, полностью удовлетворенный полученным результатом, попрощался с продолжающим заседание составом кружка "Юный техник".
–Вот, Тема, взгляни, на что я твои кристаллы выменял! – Я резким щелчком закрутил монету в воздухе, как при выборе – орел или решка. Впрочем, теперь решка здорово напоминала орла. И наоборот… – И вот это еще… Камешки… Взгляни, а? А то я в них ни в зуб ногой!
Артем с сомнением посмотрел на меня, потом на монету. На серые, невзрачные кристаллы он вообще посмотрел с гадливостью.
–Если бы я тебя не знал столько лет, Афоня, я бы тебя послал… Пешим ходом, но очень далеко!
Он взял монету.
–Ты зачем ее так изуродовал? Не ты… хм-м, ладно… Поверю. Золото я посмотрю, проверю. А вот в камешках, Афоня, я и сам не разбираюсь… почти. Понимаешь, я работаю с уже ограненными камнями. Да и камни ко мне попадают с паспортами, так сказать. Никаких сомнений в их происхождении и стоимости не вызывающих. А вот что ты принес – я не знаю. Время нужно. Могу я их показать одному специалисту. Если дед только возьмется. Да… – Артем замялся, – деду этому гонорар бы надо…
–Артем! Какие вопросы! Всякий труд должен быть оплачен. Это само собой разумеется. Вот деньги, мало будет – еще добавлю. Ты мне потом звякнешь? Жду!
Так, а процесс-то пошел! Сразу два дела я успел толкнуть. Теперь нужно ждать результатов. И готовиться. К вечернему шашлыку. Сказано – сделано. Свистнул таксисту и погнал в набег по рынкам и магазинам.
Водитель был парень молодой, разбитной и толковый. Заметив мою неуверенную, скажем так, походку, вызвался помогать. Это мне понравилось. Я с ним переговорил, попросил визитку. Визитки у парня не было, он просто дал свой телефон. Договорились, что в конце дня он меня отвезет на тренировочную базу спецназа. Я дал торжественную клятву – в случае любой необходимости вызывать только его машину. Скрепив договор рукопожатием, мы расстались до вечера.
Закончив все дела с шашлыком, и рассовав кормежку по сумкам, я занялся тем, что давно, до дрожи в душе, хотел сделать раньше. Я решил вызвать свой шар.
Путаясь на нетвердо стоящих от волнения и страстного желания поскорее начать ритуал вызова демона ногах, я убрал из зоны появления шара кресло, журнальный столик и гантели. Потом подумал, и ногой отшвырнул подальше и тапочки. Подумал еще – и задернул шторы. Ковра на полу не было, а паркет, я надеюсь, шар не сожжет. Ну, что? Начнем, помолясь?
Шепча себе под нос что-то успокоительное, я примерился к браслету и нажал кнопку. Точнее – не кнопка это была. Это было такое овальное темное пятно. И надо было не нажимать, а приложить палец. Почему-то я выбрал большой…
В пустоте зала вспыхнула яркая точка, и шар начал расти. Однако своего обычного размера он занимать не стал, ограничился размером мяча для баскетбола. Это что? Брак подсунули? Я дурак, или шар умный? Скорее всего, шар умный. Просчитал, наверное, что помещение незнакомое, не очень-то просторное и поостерегся тут что-нибудь запалить. Молодец, Шарик, береги хозяйские мебеля! Но мне-то что делать? Как его надуть?
Я подошел вплотную. Шар не трещал, сиреневых нитей не было. Цвет белый, спокойный, не очень яркий. Надо бы его приглушить. Или вообще прозрачным его сделать. Не-е, прозрачным его делать нельзя! Я его так не увижу.
Устав ждать от шара каких-нибудь действий, я легонько хлопнул его свернутой в трубочку старой телепрограммой. Бумага осталась цела. Тогда я смело положил ладони на поверхность шара. Если вам интересно, что я почувствовал, прикоснитесь к заледеневшей поверхности морозильной камеры вашего холодильника. Почему так? Поверхность обжигающе холодная, а шар не парит? Опять не знаю. Я попробовал сдвинуть руки. Шар сдулся… Я развел руки – шар вырос. Ага! Сейчас я тебя разведу! В общем, вырастил я ягодку. Арбуз ведь ягода? Когда шар стал около полутора метров в диаметре, я сунул в него голову…
Голова прошла – все остальное пройдет! Я выдохнул сдерживаемый от волнения воздух и по-хозяйски влез в шар. Он даже не покачнулся. Рискнул – и попытался упасть на пол. Ага! Под седалищем вновь оказалась какая-то упругая поверхность. Хорошо. А где тут мой мониторчик? Показался и он. Некоторое время я погонял страницы вниз-вверх, знакомясь с содержимым. Установил размер шара, потом нашел вроде бы и цвет, и яркость… Установил и их. И сразу вылез. Это есть хорошо! Висящий посреди моей квартиры шар стал большим и бледно-бледно зеленым. На фоне зелени его и не увидишь, пожалуй. Подшаманил еще немного. Снова посмотрел, теперь подойдет. Та-а-к, где тут схема маршрута? А вот и она. Сине-зеленый маркер шара мерцал около двух точек. Это были База и наш подвал в степи. Очень хотелось нажать значок базы, но время, время… Время поджимало. Скоро пора выдвигаться на встречу со спецназом. Я разочарованно вздохнул и выбрался из шара. Иди, Шарик, отдыхай пока. Еще набегаемся! Опять приложил палец к указанному Ломом месту, и шар исчез. А на мой телефон почти сразу пришла СМСка. "Машина внизу поднимаюсь". Молодец парень! Я потащил сумки в прихожую.
Когда мы подъехали к тренировочному лагерю, меня уже ждали. Двое парней, даже не сняв боевую раскраску с морды лица, похватали сумки и ожидающе уставились на меня. Я успокоил водителя, сказал, что меня тут не убьют, рассчитался и пошел к пионерскому костру.
Не убили, конечно. Но так нахлопали по плечам и спине, что выбили из меня всю пыль. Сверкая улыбками на зеленых орочьих лицах, ребята весело накидали шампуры на угли, расставили бутылки и легкие закуски на общий стол. Две бутылки мигом разлетелись по стаканам, мы ими звякнули и понеслась! Шашлыку было съедено много, а вот выпито было "в плепорцию". За этим строго смотрел майор Димон. Тяпнутые бойцы ему были не нужны, завтра опять учеба. Так что – пили с бережением.
Я пережил множество тостов, в которых мне желалось и сулилось. В частности, было сказано, чтобы все свое свободное время я тратил лишь на решение демографической проблемы. Так и сказали – дурак ты, мол, Афоня! Мы бы на твоем месте не работу искали, а завалились бы в кровать и штаны неделями не надевали. Все же умотал Димон ребят, умотал. Что у трезвого на уме… Наконец, наступило блаженное время, когда вставать из-за стола вроде бы и рано, а втолкнуть в себя или влить что-либо еще – вроде бы уже и нельзя, не лезет.
Я хлопнул Леху Пугача по плечу и показал глазом на костер. Мы отошли.
–Завидую я тебе, Афоня! Жисть у тебя теперь свободная, легкая. Что хочешь, то и делай. Не так, скажешь?
–Не все так гладко, Леха. Не забывай причину, по которой я ушел с работы… Инвалидность это, Пугач. Я инвалид.
–Да-а… – разом скис снайпер, – ты это… не переживай так, Афоня. Ты же офицер! Да, ты что хотел сказать, а? А то я тебе и рот открыть не даю.
–Совет мне нужен, Леха. Хочу я винтовку прикупить. Что-то вроде снайперки. Стаж у меня охотничий есть, лицензию я возьму. Полазил тут по интернету, но ничего по сердцу не нашел. Одни "СВТ", карабины Симонова и кастрированные "СВДшки" предлагаются. "Лоси" всякие с "Тиграми"… Не то, чтобы душа к ним не лежит, но… Может, подскажешь что? С высоты своего опыта?
–С высоты, говоришь? – Леха задумчиво уставился на угли, в две затяжки добил окурок и бросил бычок в костер. – Можно тебе и присоветовать кое-что… Ты посиди тут пока, подожди. Мне с командиром пообщаться надо.
Общение снайпера с командиром вылилось в мгновенную летучку всех спецназовцев. Коротко что-то обсудив и покивав головами, ребята подтянулись ко мне. Слово взял Дима.
–Афоня, ты что моих на криминал толкаешь, а?
Я удивленно уставился на майора.
–И в мыслях, Дима, не держал! Ты что? Какой криминал?
–Пособничество в незаконном владении, хранении и распространении боевого оружия и боеприпасов! Оркестр – туш! Пугач – давай!
Ребята надули щеки и затрубили туш. Из темноты, держа на вытянутых руках чехол из камуфляжа, выплыл улыбающийся Леха.
–От имени и по поручению… за заслуги перед Родиной… – начал вполне серьезным голосом Дима, – за честную службу народу и стране…
Я встал.
–В общем – прими, Афанасий, от нас подарок! Никаких отказов – от души дарим! Прими, не обижай, от нас всех. На память!
Я сглотнул.
Леха улыбнулся и мгновенно – навык не пропьешь! – мгновенно выхватил из чехла снайперскую винтовку с массивным прицелом.
–Владей, Афоня! Теперь она твоя!
Я бережно принял строгую, лаконичных форм, грозную в своей скрытой пока мощи снайперскую винтовку. Горло перехватило.
–Спасибо… Спасибо, ребята!
Ребята одобрительно зашумели и потащили меня к столу…
Глава 2.
–Ты же наш закон знаешь, Афоня, трофейное оружие мы не берем… – Леха вполголоса продолжал свой рассказ. Мы вновь сидели за столом, командир лично разливал всем по пять капель. – А тут как толкнуло меня что-то. Возьми, да возьми…
Леха достал сигареты. Взгляд его помрачнел.
–Не просто она мне досталась. Дуэль у нас была… Только я живой, а араба закопали. Как собаку. Стрелялись мы ночью, прицел заметил?
Я кивнул и глянул на дорогой немецкий прицел "день/ночь". Винтовку я из рук не выпускал, все тютюшкал её и поглаживал. Теплый шершавый пластик отзывался лаской.
–Так вот… Сделал я выстрел, чую – есть! Шепнул мужикам в микрофон. Они пару минут подождали и две очереди из АГС "Пламя" по моей наводке и положили. Дистанция-то небольшая была, метров триста. А утром мы их там и нашли – снайпера и его бодигарда-напарника. У араба – третий глаз образовался, помощника осколками посекло. А винтовка цела! Ни царапины. Как в расположение пришли, я ее сразу по базам пробил, ребята из московского центра помогли. Куплена официально, прямо с завода, одной западной фирмочкой. Увезли винтовку на запад, а оно, вишь, как получилось – встретились мы с ней на востоке… Обидно мне за нее стало. Не в тех руках девочка была… Ну, и взял ее… Ребят тренировать, то – сё… Официально мы о ней не заявляли, не показывали. Тебе надо будет подумать, как ее легализовать.
–Решим! – уверенно ответил я. Особой необходимости регистрировать винтовку я не видел. Здесь я ее применять не планировал. – Ты мне эту фирмочку западную не подскажешь? Для интереса? В книгу жалоб и предложений кое-что записать…
–Подскажу, конечно… пометил где-то. Патронов снайперских я тебе с сотню отсыплю. А дальше сам уж. Да, если возьмешь патроны в охотничьем магазине, принеси посмотреть. Может, я тебе еще немного обменяю… Ну, все! Тихо. Командир говорить будет.
Дима поднялся и окинул застолье почти трезвым взглядом. Все разговоры и шепотки враз стихли.
–Ну что, ребята… Будем закругляться. За тебя, Афоня! Счастья тебе и удачи, полными горстями черпай жизнь!
Встал и я.
–За вас, ребята! За спецназ! Долгих вам лет, друзья… и спасибо за все!
На пути в город рядом со мной сел Леха.
–Афоня, винтовку пока давай сюда. Давай-давай, не жмись, никто не отнимет. Нечего ее тебе сегодня таскать. Переночует пока у нас, в оружейке… Командир мне приказал завтра до обеда поступить в твое распоряжение. Я утречком заеду и винтовку завезу. Поедем на стрельбище, покажу все тебе, сборка-разборка, уход и тэ де, и тэ пэ. Постреляем немного, привыкнешь к оружию, познакомишься. Уяснил?
Как не жалко мне было расставаться с подарком, но пришлось. Леха был кругом прав – это не игрушка. Ничего, до завтрашнего утра не так много и осталось. А завтра!
А на следующее утро я уже ждал машину Пугача. Он подъехал, улыбнулся, но ничего не сказал. Загрузился, поехали.
–На стрельбище бригады поедем… У них там сегодня народ будет, я договорился. Чтобы мне в пункт управления мишенями не бегать. Посадим туда солдатика, а я с тобой буду. Годится?
Я обрадовано замотал головой. Для меня сегодня все годится! Выскочили за Город, проехали километров двадцать до армейского стрелкового полигона. Там уже щелкали пистолетные выстрелы, и с коротким эхом татакали автоматы.
–Ишь ты… Гляди, Афоня, они сегодня девчонок на стрельбы привели.
Действительно, куцая шеренга женщин в военной форме стояла у пистолетных мишеней. Около девчонок-финансисток и связисток увивались сразу два офицера. Они с большой охотой приобнимали девушек, ставя им положение рук и корпуса. Эх, мужики, мужики… Чему вы их так научите? Чего липните к молодухам? Девчонки красные от смущения уже. А глазки-то горят!
–Пойдем, Афоня, покажем девкам мастер-класс? – не удержался и Леха. Надо же – и наш снайпер раздухарился!
–Тебе что командир приказывал, а? Девок лапать? Удивил ты меня, Леха, удивил! Я всегда считал, что снайперы – мужики спокойные, выдержанные, хладнокровные. А ты туда же, за этими кобелями армейскими! Отставить кобеляж, давай меня учи!
Леха смутился, достал из багажника два тощих, скатанных в рулоны, брезентовых матрасика и повел меня к снайперской лежке. Мишени на этом рубеже были разбросаны на дистанции до тысячи метров. Разложив матрасики, мы установили трубу, выложили винтовку и патроны.
Потом Леха, приказав мне ничего не трогать шаловливыми ручонками, убежал на пульт управления мишенями, договариваться с руководителем стрельб. А я пока смотрел за привычной суетой на стрельбище и пылевыми росчерками автоматных очередей за мишенями. Наконец, вернулся Пугач.