– Кофе, – в Юле проснулась учительница, – был.
– Судя по вкусу, это было «оно». Итак, позавтракаем, потом сразу же пообедаем, ну чтобы два раза не вставать. Потом пойдем покупать одежду.
– А можно мне… – мечтательно закрыла глаза Аня.
– Можно, – сказала Юля, – после того как мы сходим в туалет, помоемся и почистим зубы. А папа побреется.
– Зубные щетки и пасту никому не показывайте, – предупредил Руслан. – А бриться я не буду. Местные носят бороды, и я буду отращивать.
– Доброе утро, господин Лазаревич, доброе утро, госпожа Лазаревич.
Парень за стойкой улыбался так, будто приготовил им троим сюрприз на день рождения.
Лазаревичи, уже умытые, но еще голодные, подошли к двери, открыли ее…
– А вот и они! – громко выкрикнул девичий голос.
На улице их действительно ждал полицейский. И не один.
Возле уазика поджидали человек тридцать.
Солидный пожилой полицейский двинулся к ним, двое городовых – по которым Руслан, собственно, и понял, что перед ним полиция, – следом.
За несколько секунд, что старику понадобилось, чтобы достичь крыльца гостиницы, Руслан уже успел прикинуть, как он может прикончить всех троих и сбежать, подхватив жену и дочку под мышки. И пришел к выводу, что никак. Не супермен все-таки. Да и убивать троих полицейских посреди людной улицы – не самый лучший способ натурализации.
– Доброе утро, господин Лазаревич, – по-доброму улыбнувшись, поздоровался полицейский.
Руслан быстро обежал его взглядом. Старик, лет так за шестьдесят, с короткой седой бородой, но крепкий, этакий ковбой Мальборо, который, несмотря на все морщины, еще скачет на коне по прериям. Темно-зеленый мундир с оранжевым кантом, шашка, револьвер, белые перчатки. На груди – россыпь крестов. Похоже, действительно лихой служака, что называется, «грудь в крестах»: на шее, на красно-белой ленте – красный эмалевый крест, на груди – еще два красных креста, один сам по себе, другой – на черно-красной колодке, плюс еще один, серебряный, с дубовыми листьями и короной, и еще один, которого Руслан уже рассмотреть не успел.
– Позвольте представиться: уездный исправник Дмитрий Иванович Иванов.
– Руслан Аркадьевич Лазаревич, – наклонил голову слегка ошарашенный Руслан. – Моя жена, Юлия Лазаревич, моя дочь…
«Аня! Епрст!» Сегодня дочь повязала на голову бандану с серпом и молотом. Самое то для знакомства с полицейскими!
– Моя дочь Анна.
– Милая девочка, – улыбнулся старик. – Небось такая же непоседа, как и моя?
– Папа!
Из-за спины исправника вышла девушка. На вид – лет семнадцати, в легком узорчатом платье до самой земли – из-под подола выглядывали только черные остроносые туфли с квадратными пряжками и белые носочки, на голове – шляпка с цветами, в руках – сложенный кружевной зонтик.
– А это – моя дочь, Ольга. Именно из-за нее я вынужден просить вас…
– Папа!
– Не самое удобное место для знакомства и приглашений, но я хотел бы пригласить вас на ужин. Моя дочь, узнав, что в город прибыли настоящие американцы, да еще на собственном авто…
Дмитрий Иванович указал на толпу, окружившую УАЗ. Честно говоря, всех этих людей сам Руслан не интересовал категорически, они рассматривали исключительно машину, обмениваясь впечатлениями и мнениями.
– …загорелась желанием увидеть вас в гостях, – закончил исправник. – Так что…
– Прошу прощения…
«Как к нему обращаться? Ваше сиятельство? По имени-отчеству? По должности? Срочно узнать!»
– Да вы попросту, – понял его затруднения исправник, – Дмитрий Иванович. У вас ведь в Америке – равноправие…
– Дело в том, Дмитрий Иванович, что сейчас у нас некоторые затруднения… материального характера. В дорожной одежде посещать вас неудобно. Поэтому, не отказываясь от вашего приглашения…
Еще бы – разозлить здешнего главу полиции!
– …вынужден отложить визит к вам на некоторое время. Когда мы приобретем соответствующий вид…
– Не буду настаивать.
Дочка, судя по тяжелому вздоху, как раз предпочла бы понастаивать, но не пошла наперекор папеньке.
– Как только сочтете возможным, приезжайте. Вынужден откланяться, у меня через четверть часа прием посетителей в управлении.
Старик коротко поклонился и, звеня шпорами на блестящих сапогах, запрыгнул в стоящую повозку. Дочь села рядом с ним, напоследок окинув Руслана очень заинтересованным взглядом.
– Уф! – Руслан вытер пот со лба. Вот так и умирают от сердечного приступа. Ладно еще полицейский попался спокойный, судя по виду – «три дня до пенсии». А если бы въедливый?
– Пойдем? – взяла его за руку Юля.
– Поедем… – проворчал Руслан.
Они подошли к машине, но сразу никуда уехать не удалось. Нет, толпа любопытствующих мгновенно же расступилась, возможно подозревая, что автомобиль сейчас начнет дышать огнем и взлетать.
– Это вы – владелец автомобиля?
К Руслану только что не подскочил молодой человек, судя по виду, военный. Серый мундир с черным воротником и красным кантом. На плечах – погоны. Одна полоса, три звездочки… Это кто, кстати? Скрещенные пушки на погоне – артиллерист, понятно. Цифры «24» и буква «С» – опять непонятно.
– Поручик Бужаковский, – звякнул незнакомец шпорами.
Что тут за мания – со шпорами ходить?
– Руслан Лазаревич.
Лицо поручика дернулось, но он тут же взял себя в руки:
– Интересуюсь техникой, хотел бы задать вам несколько вопросов касательно конструкции.
– Поручик, ваши вопросы не могут подождать?
Несколько невежливо, но Руслану хотелось побыстрее убраться из города, для чего нужно было сделать очень-очень много дел.
Поручик дернул головой, как будто черно-бело-оранжевый шнур, тянувшийся от револьвера к шее, его душил.
– Хотя бы несколько?
– Хорошо. Три. Аня, Юля, в машину.
– Почему такой странный цвет? Она военного назначения?
«Да».
– Нет. Это от названия. УАЗ, от английского слова ooze, что значит «тина».
– Кто разработчик конструкции?
– Я. По моей разработке.
– А почему вы колеса сделали сплошными?
«Кто заставлял меня называться разработчиком?»
– Чтобы трава между спицами не запутывалась, – ляпнул Руслан.
Лицо поручика вытянулось.
– Прошу прощения, господин поручик, но я вынужден спешить.
– Когда у вас будет свободное время? – деловито поинтересовался офицер.
– Я оставлю для вас сообщение в гостинице. – Лазаревич совершенно невежливо ушел от беседы, запрыгнул в машину и завел двигатель.
– А почему мы пешком не пошли? – спросила Юля.
– Потому что нас принимают… не знаю за кого, но за солидных людей. А солидные люди пешком не ходят.
– В кои-то веки я оказалась женой солидного человека…
– Папа, – протиснулась между передними сиденьями Аня, – сегодня что, правда второе сентября?
– Да, – досадливо дернул щекой Руслан. Тут не знаешь как дочку учить, не говоря уж про работу для себя и жены, а всякие поручики пристают с глупыми вопросами. Почему у вас диски сплошные? Да по кочану!
– А как я в школу пойду?
– Боюсь, Анюта, в школу ты не пойдешь…
– Йес! – подпрыгнула девочка. – Йес-йес-йес!
В кабинете уездного исправника сидели двое. Сам исправник, понятно, и Леонид Андреевич Андронов, местный купец, один из богатейших людей Луги и по совместительству – двоюродный брат исправника. Последние два обстоятельства между собой, разумеется, никак не связаны.
– Ну как тебе американцы?
– Странные люди. Одежда, манеры…
– Думаешь, не те, за кого себя выдают?
– А кто? Марсиане? Не заметил я у них шупальцев.
– Мошенники, шпионы, террористы.
– Шпионы и террористы – вряд ли. Слишком бросаются в глаза, те старались бы быть незаметными. Мошенники? Я бы пришел к такому выводу, если бы не их авто. Необычная конструкция, видно, что сделана по особому заказу. Сколько такая может стоить? Тут тысячи рублей видны. Да и у тебя они деньги просили?
– Нет. Ружье продал.
– Как ружье, кстати?
– Пока не пробовал.
– Или очень хитрые мошенники, или… Помнишь книжицу господина Буссенара?
– Про аляскинское золото и «Красную звезду»?
– Вот-вот, ее. Очень эти американцы напоминают героев той книжки. Денег упала огромная куча, и… И все. Воспитания, вкуса, манер от этого не прибавляется. Вот и смотрят вокруг испуганно: не узнал бы кто, что мы – скоробогачи.
– Знаешь, похоже, что денег-то у них и нет. Я думаю, они все средства на авто истратили. Ну, еще немного на путешествие до России хватило.
Братья помолчали, выпили по рюмке коньяка.
– Узнать не хочешь?
– Не хочу. Мне не сегодня завтра – на покой. А американцы все равно уехать собираются, в столицу.
– Ты хоть в столичную полицию сообщи.
– Сообщу, сообщу…
Глава 7
– Не буду я этого носить! Не буду!
Аня не была приучена капризничать и громко орать на людях, однако шипела так, что все змеи Южной Америки удавились бы от зависти на собственных хвостах.
Девочка-продавщица стояла неподалеку с тем самым обшипленным костюмчиком в руках и спокойно ждала, пока «американцы» уговорят свою дочку одеться.
– Аня, почему?
– Пап, он уродский. Юбка длинная, и я в нем буду похожа на какую-то уродскую… уродку!
– Аня, у мамы точно такой же.
– Маме он идет.
Юля вздохнула. Она была взрослой и понимала необходимость носить здешние костюмы. Но еще она была женщиной…
– И тебе пойдет. Будешь похожа на английскую школьницу.
– Папа. Я не хочу быть похожа на английскую школьницу. Ой!
Аня проскочила мимо отца и подбежала к стойке с детской одеждой. Выхватила из середины ряда матросский костюмчик.
– Папа! Можно я это надену? Можно-можно-можно? Я буду похожа на японскую школьницу! А у вас есть юбки в складку? – обратилась она к продавщице. – Вот такие?
Девочка лихо отмерила длину юбки гораздо выше колена.
– Юбка в складку? – недоумевающе переспросила продавщица.
– Аня, здесь нет таких юбок. И матросский костюм – для мальчиков.
– А можно я оденусь мальчиком?
Руслан завел дочь за одежную стойку и наклонился к ней.
– Аня, ты помнишь, что мы – не отсюда?
– Да, – прошептала она.
– Что это означает?
– Что мы должны выглядеть как местные, – вздохнула девочка, – иначе они нас разоблачат.
– И не только. Если ты будешь одеваться как захочешь – на тебя будут показывать пальцем и смеяться.
– А в книгах все, кто попал в другой мир, – почти смирилась с костюмом Аня, – одеваются как хотят.
– А ты представь, что к вам в класс пришла девочка, которая одета так, как одеваются здесь, и ведет себя как хочет. Что вы сделаете?
– Смеяться будем. И по шее дадим.
– Ты все поняла?
– Давайте ваш костюм.
Аня поплелась в кабинку для переодевания с таким видом, словно ей предлагают надеть робу из мешковины.
Юля стояла у зеркала и мрачно смотрела на свое отражение.
– Сейчас модно, – щебетала продавщица, – чтобы мама и дочка были одеты одинаково…
– Ну как? – Руслан подошел сзади и взял жену за плечи.
– Чувствую себя Мэри Поппинс.
– Леди совершенство?
– Ага…
Руслан присмотрелся. На Юле был «дорожный костюм»: длинный черный пиджак в тонкую полоску, длинная юбка, шляпка, действительно немного напоминающая шляпку Мэри Поппинс из фильма. Светлые перчатки, черные туфли…
– На тебе чулки? – прошептал Руслан на ухо.
– Чулки, – скривилась Юля, не принявшая эротичного намека. – Здесь нет колготок. Эти девчонки даже не знают, что это такое.
– Может, их еще не придумали?
– Что там придумывать! Колготки они и есть колготки, и гораздо удобнее чулок. Которые так и норовят свалиться.
– Юля, ну хоть ты не вредничай.
– Да это я так… Тебе больше повезло, ты в своем костюме хоть смотришься прилично.
– Юль, – засмеялся Руслан, – ты тоже смотришься прилично. Просто не привыкла к такой одежде.
Магазин, в который они приехали, произведя фурор среди продавщиц и окрестных жителей, вообще-то был магазином готового женского платья. Аня еще прицепилась и долго выясняла, что такое «готовое платье» и бывают ли магазины неготового. Короче говоря, женской одежды тут было множество, а вот с мужской…
Хотя две девочки-продавщицы, поразмыслив, нашли Руслану и костюм, и рубашки. Особо упирали на то, что костюм – «американского фасона». Чего в нем было такого американского, Руслан не знал, но выглядел он в нем как гангстер тридцатых. Правда, небритый и в котелке. Широкополые шляпы, как и колготки и юбки в складку, в 1910 году отсутствовали как класс. По крайней мере, в Луге.
Если быть откровенным, Руслану тоже не нравилась одежда. Рубашка, надеваемая так, как привычные рубашки, была только одна, тоже «американская». Похоже, девочки решили приодеть иноземных гостей в соответствии с собственными представлениями о том, как должны выглядеть американцы. Хорошо еще, что не в перья… Другие рубашки надевались исключительно через голову. У носков не было привычной резинки, вместо нее – странные и неудобнее подтяжки для носков.
– Посмотри, какая красивая девочка! – сюсюкали продавщицы. – Давай мы тебе косичку заплетем, будешь красивой, как мамочка…
Руслан еще раз посмотрел на себя в зеркало, вздохнул и повернулся к Ане. И еле сдержал смех.
Нет, выглядела дочка симпатично: такой же костюмчик, как у Юли, шляпка, которую Анюта надвинула на глаза. Все портило выражение лица – хмурое и злое, оно, в сочетании с костюмом, сразу напомнило Руслану двух девчонок-оторв из фильма про колледж Сент-Триниан. Главное, чтобы она теперь не подсунула ему гадюку в постель…
Она прошагала к выходу. Из-под шляпки яростно моталась из стороны в сторону косичка с черным бантом. Естественно, «американским»…
– Ну что? – Руслан запрыгнул на сиденье УАЗа, скинул котелок и надел старую шляпу. – Поехали?
– Поехали, Индиана Джонс.
Лазаревич нажал на сигнал, отпугнув столпившихся у машины любопытных, и покатил к гостинице.
По дороге они заехали в табачный магазин с гордым названием «Прогресс». По совету продавщиц – кстати, назывались они все-таки приказчицы – он решил приобрести себе трость, без которой приличные люди в Российской империи 1910 года даже в туалет не ходят.
Хозяин магазина, господин Полетаев, лично помог заморскому гостю выбрать подходящий товар. Из его объяснений Руслан понял только одно: трость выбрать чуть ли не сложнее, чем женщине – шляпку. Отдельная трость – для дневного времени, отдельная – для вечера, отдельная – для города, отдельная – для дачи…
Руслан покивал, улыбаясь, и выбрал самую простую: тонкую черную, с отполированным латунным шариком-набалдашником, напомнившим ему рычаг старинного паровоза.
Все бы хорошо… Они – в одежде, соответствующей времени, значит, перестают бросаться в глаза и вызывать шокинг. Манерам подучиться – и все… Но есть и минус. Этот минус – в кошельке, который был приобретен вместе с тростью. Из телячьей кожи, новенький…
И в этом новеньком кошельке после их шопинга лежало ровно три рубля сорок пять копеек. Зеленая бумажка, три серебряных монеты и пятачок. Негусто.
Поесть на пару дней хватит, а вот дальше… Нужно что-то придумывать…
«Денег на первое время, – думал Руслан, – найти можно. Порыться в багажнике и продать еще какую-нибудь «американскую» диковинку. А потом что? Выручишь рублей… ну максимум сто. Потом-то что? Нужно работу искать. Опять-таки – где? Даже если отбросить вопрос о документах. Где работать? Кем? Без диплома, без рекомендаций… Чернорабочим? Продавцом? Ну я, положим, проживу. А семья? Куда податься?..»
Мысли, мысли, мысли…
«1910 год, значит, – думала Юля. – Через четыре года – Первая мировая, потом революция, Гражданская, СССР, Сталин… Что можно придумать, чтобы всего этого не было? Почему бы Российской империи не дожить до двадцать первого века такой же сильной и могучей, как и сейчас? Наверное, можно что-то сделать, наверняка есть простой выход. Остановить войну, посадить Ленина, подсказать Николаю Второму, что он не прав, – и все. Все просто…»