— Где Монтенегро? — завопил с порога мокрый до нитки Фун Ко таким голосом, словно его резали.
Митч от неожиданности чуть не выронил бутылку с каким-то пойлом. Он вяло играл в карты с парочкой других пиратов, но, по всей видимости, погода больше располагала ко сну, чем к такому сомнительному веселью, поэтому всё это плавно скатывалось в очередную попойку.
— Стучать, блять, не учили? — рыкнул он в ответ. — Чокнутый узкоглазый. Не знаю я, где он, блять.
— Объект ушла с ним? — Фун Ко с невиданной для его лет скоростью подпрыгнул к амбалу и схватил его за грудки. — Где объект? Вы знаете, сколько он стоит? Вы столько за всю жизнь в вашей паршивой дыре не заработаете!!!
— Отвали от меня, псих конченый, — Митч попробовал как можно осторожнее, в его понимании, конечно, отцепить от себя обезумевшего профессора, который уже изо всех своих старческих сил тряс пирата так, словно тот мог что-то знать, но тщательно это скрывал. Сидящие по соседству пираты тихонько ржали, наблюдая за этими двумя.
Более-менее выпутав руку, Митч взял рацию.
— Кто видел Вааса, парни?
Эфир с секунду молчал, потом начались какие-то переговоры, по большей части состоящие из мата или истеричного хихиканья.
— Ушли, блять, в закат, — хихикнул кто-то.
— Да, в джунгли ушли, куроёбиться, — юморнул второй.
— Почему куроёбиться? — не понял третий.
— Ну, у этой сучки мозгов, как у курицы, — ответил шутник.
За стеной раздался чей-то дружный хохот, по всей видимости, там также проходила импровизированная вечеринка “мокрые красные майки 2011”.
Фун Ко схватился за голову.
— Боже, за что мне это всё. Я же просил господина Мина о нормальной команде, а не этом цирке шапито, — зашептал он, пытаясь совладать со стрессом, внезапно навалившимся а него.
Митч с секунду посмотрел на ученого, потом молча толкнул его локтем под рёбра и протянул бутылку с пойлом. Тот, не глядя, отхлебнул прямо из горла, поморщился и снова отхлебнул.
— Ладно, парни, а теперь серьезно, бля. Где Ваас и эта дурочка? — спросил он по рации, пока профессор запивал своё горе низкосортным алкоголем.
Тишина в эфире длилась недолго.
— Ушли в джунгли, ебать тебя в ухо, глухого, — проворчал кто-то сквозь помехи. — Я сам открывал ему ворота. Ушёл, блять, вместе с этой сукой, сказал, что погулять. И, кстати...
Снова тишина, а потом тот же самый пират добавил:
— Они вернулись.
Профессор вскочил с ящика и кинулся на улицу, не успев дослушать стоящего на посту:
— Если наши умники-хуюмники хотят проблеваться, то сейчас самое время.
Фун Ко заподозрил неладное уже издалека. Даже несмотря на то, что его очки были мокрыми от дождя, даже несмотря на саму непогоду, что-то явно было не так. Третья и Ваас были перемазаны в крови так, словно разделывали чью-то тушу.
— Мистер... Монтенегро... — голос профессора дрогнул. За свою докторскую жизнь он, конечно, всякое видел, но от этих двоих за милю несло запахом смерти. Насильственной смерти, которую они несут с собой.
Ваас приветливо помахал рукой:
— О, профессор, мы вам подарочек принесли.
— Какой... — Фун Ко закашлялся, пытаясь вернуть голосу более спокойный тон. — Какой к чёрту подарочек? Где вас носило двоих?
— Мы ходили погулять, я же просил Феликса вас предупредить. Неужели этот распиздяй опять забыл? — Ваас незлобно погрозил пирату, стоящему у ворот, кулаком.
— Почему у вас такой вид?
— Бля... Ну я же сказал... — командир начал терять терпение. — Третья, отдай ему подарок, а то он все мозги выебет нам.
Третья сняла с плеча кусок ткани, смотанный на манер сумки, насквозь пропитанный кровью, и протянула профессору. Тот принял “подарок” дрожащими руками. Приблизительно он уже догадывался, что в нём, но заглядывать вовнутрь ему почему-то не хотелось.
— Открывайте, — настаивал Ваас. — Подарки надо открывать сразу и при всех, а то вдруг вы решите его кому-нибудь передарить. Я тогда очень расстроюсь. Но, если честно, меня сегодня уже расстраивали, и снова устраивать нравоучения мне как-то неохота.
Фун Ко развязал узел и, держа на руке некий округлый предмет весом пару в килограмм, начал аккуратно разворачивать ткань. Всего пара движений, и на его ладони лежала голова парня. Изуродованный практически до неузнаваемости, в нём было тяжело признать даже того человека, который повстречался с пиратом и объектом пару часов назад на пляже, не то что того, кто оказался в заложниках две недели назад.
— Это же один из братьев Марио! — расхохотался Ваас и двинулся мимо профессора к себе в ангар.
— Мистер... Монтенегро... Я решительно не понимаю... — Фун Ко едва мог подобрать слова.
— Не благодарите, профессор. Кстати, спасибо принцессе. У нас не было мачете, и она предложила перебить позвоночник из пистолета. По-моему, Марио был еще жив тогда... Но, если честно, это было весело. Третья!
Девушка тут же перевела взгляд от головы на Вааса.
— Чему я тебя учил насчёт работы?
— Надо любить свою работу, — отчеканила она и расплылась, пожалуй, в самой ужасной улыбке из всех, что профессор видел в своей жизни.
Комментарий к Разделывай и властвуй Gilipollas (исп.) – Мудак.
Pedazo de mierda (исп.) – Кусок говна.
====== Кукловоды ======
Ваас мало что смыслил в подъеме ни свет ни заря. Его утро начиналось обычно ближе к обеду. Раннее же утро, когда птицы орут, возвещая о начале нового дня, восходе солнца и о том, что надо выполнять план работ, потому что грядет дедлайн, и Хойт очень расстроится, не увидев ни денег, ни новой партии наркоты в назначенный срок, Ваас помнил смутно из детских воспоминаний и еще более смутно из ночных пьянок и таких же ночных разборок с ракьят, которые порой затягивались до рассвета.
Сегодняшний день был практически уникальным, потому что Монтенегро лег спать, ничего вредного для здоровья не употребив. Лег достаточно рано, поэтому выспался и теперь разглядывал потолок над кроватью, размышляя над главным ответом на вопросы о Жизни, Вселенной и всего остального. На трезвый мозг это давалось с трудом, но настроение было хорошим, и вроде даже хотелось шутить и веселиться каким-нибудь не слишком травмоопасным для окружающих способом.
Одевшись, обувшись и взъерошив свой, как считал Ваас, очень даже симпатичный ирокез, он вывалился на улицу и теперь стоял, оглядываясь по сторонам, чтобы элементарно подпортить кому-нибудь настроение.
По-хорошему, хотелось кофе, сигарету и пожрать. Возможно, на полевой кухне ответственный за пожрать уже успел что-нибудь сварганить, однако по затишью, которое стояло над базой, было несложно догадаться, что, в лучшем случае, повар только почёсывает свои яйца, вставая с кровати.
Неожиданно внимание Вааса привлёк шум откуда-то справа.
— Охуеть... — пробормотал пират, наблюдая за утренней пробежкой Третьей и Кармона.
Объект и ассистент профессора двигались вдоль ограждения. Кармон был чуть впереди. На предплечье у него был закреплен смартфон, в ушах наушники. Он пытался на бегу сохранять ровное дыхание. Надо же, даже спортивный костюм притащил на остров. Не будет неожиданностью, если вдруг окажется, что у ассистента есть и смокинг. Третья же, как обычно, с полностью отрешенным от реальности видом, следовала за Кармоном.
Ваас с трудом поборол желание поиграть в тир с движущимися мишенями. Почему-то что Фун Ко, что Кармон дико его бесили. Потарабанив пальцами по кобуре пират всё же решил, что для убийств еще рановато. К тому же, если он ненароком пристрелит Майкла, не нарочно, конечно, но вдруг тот не успеет увернуться от внезапной пули, то профессор опять начнёт истерить и оттрахает Ваасу мозг с особой изящностью и кропотливостью.
Наконец заставив себя перестать любоваться на безуспешные потуги Кармона держать своё тело в форме, командир поплёлся искать, чего бы пожрать. К счастью, главный по тарелочкам оказался не такой засоней, как предполагал Ваас, и даже уже сварганил что-то на завтрак для всей базы.
— Где, бля, моё фуа-гра? — Ваас задумчиво заглянул в огромную кастрюлю, в которой лежал отварной рис.
— Ты не просил, — повар и бровью не повёл. Подобные замашки со стороны Вааса его, в общем-то, не удивляли уже давно.
Командир стянул пустую тарелку, соорудил на ней горку из риса, добавил какое-то подобие карри, которое Анас — так звали главного кашевара острова — готовить нихрена не умел. Вообще Анас было созвучно с другим, не к завтраку сказанным словом, поэтому он охотнее откликался на кличку Сильвер. Кличку придумали экстренно, после того, как Ану... Анас перерезал глотку своему обидчику.
Но, с другой стороны, всё же его стряпню жрать было можно — пока еще никто не сдох. Как говорится, то, что нас не убивает, делает нас сильнее. Еда Анаса как раз делала тех, кто её пытался есть, сильнее: количество пищевых отравлений на базе сократилось в разы.
Сильвером его обозвал как раз Ваас из-за того, что Анаса несколько покалечило из-за разборок с ракьят — у него теперь не было части ноги и пары пальцев на левой руке. Стрелять и швырять гранаты он, конечно, мог, но из-за протеза его проворность заметно снизилась, и получить пулю для него теперь стало гораздо проще. Из уважения к прошлым заслугам и просто потому, что надо было спихнуть готовку хоть на кого-то, его отправили на кухню, где он теперь выхрамывал между мойкой, холодильной камерой и плитой в течение дня. Почти всегда ему выдавали кого-нибудь в помощь, но он яростно отстаивал свое право шефа и заставлял всех несчастных “поварят” заниматься грязной работой — чистить овощи или мыть тарелки. При всей его инвалидности орудовал ножами он лучше, чем мозгами, поэтому стычки на его кухонных территориях были не редкостью.
Командир покрутил в руках незамысловатый завтрак и вновь пошел на улицу. Будет есть специально на виду у Кармона, пока тот занимается спортивными упражнениями. Сто процентов, ассистент уже голоден, как собака, и будет пускать слюну от одного вида этой прекрасной тарелки, полной белоснежного риса, политого сверху не особо аппетитного вида карри, но всё же это была еда. Съедобная и достаточно вкусная. И питательная. А ассистент, который ставил перед собой цели и пытался изо всех сил достичь их, даже занимаясь спортом, который, правда, с трудом ему давался, навряд ли бросит тренировку раньше, чем выполнит все предписанные упражнения. Чёртов педант.
От увиденного на площадке Ваас чуть было не выронил тарелку, потому что он ожидал увидеть тщетные потуги качать пресс или отжиматься от земли, но, как неожиданно выяснилось, Майкл Кармон владел техникой армейского рукопашного боя. Мало того, что его движения были отточены практически до совершенства, так он еще и объяснял Третьей, как выполнить лоукик. Девушка яро колотила ногами какого-то зазевавшегося пирата.
— Так, бля! — рявкнул Ваас, приближаясь к беспредельщикам. — Что вы тут, мать вашу, устроили? Какого хуя вы калечите моих людей без моего разрешения?
— О, Монтенегро проснулся, — ассистент не отвлекся на командира, продолжая поучать Третью, как правильно наносить удары по ноге несчастного пирата. — Выше бей и сильнее. Да, вот так. Давай еще раз, с самого начала.
— Да вы охуели! — начал было возмущаться тот, но первый же удар лишил его всего воздуха в легких.
Ваас тяжело вздохнул и сунул ложку риса в рот, наблюдая за тем, как девушка херачит его человека. Формально он мог прекратить эту самодеятельность сразу, как увидел, но именно этот пират, который сейчас служил тренажером, был редкостным говнюком. Навряд ли Третья сломает ему кости, максимум наставит синяков и ссадин — это не смертельно.
— Слышь, Кармон, где балету научился? — Ваас продолжал заниматься своим завтраком.
— Я бывший военный медик. Нам не только аптечкой надо уметь помахивать. Красный крест на шапочке, знаешь ли, от идиотов не спасает.
— А хули ты тут тогда делаешь?
Майкл одарил пирата взглядом, в котором читалось четкое: “Что ты до меня доебался?!”, — но все же ответил:
— Всем нужны деньги, Монтенегро. Тебе ли этого не знать.
Ваас как-то мгновенно ощетинился, словно Майкл сам того не замечая, задел какую-то болезненную тему для пирата, но почти сразу вернулся в нормальное состояние, теперь занимаясь тем, что усердно жевал овощи в карри.
Тем временем Кармон уже отозвал Третью от избитого пирата, и теперь пытался привести того в более-менее адекватное состояние. По всей видимости, девушка случайно ударила несчастного ногой в голову, и у того теперь сотрясение.
— Кстати, Монтенегро, — ассистент профессора поднял взгляд на командира. — Что у вас тут творится на острове? Когда мы сюда ехали, нам говорили совсем иное.
— В смысле?
— Нам говорили про военное противостояние с местными жителями, но нам не говорили об их геноциде.
— Воу-воу, полегче! Светлый мозг, посмотри на меня, я, бля, из местных! Вон те двое на вышке — тоже из местных. Никто этих ушлёпков не убивает просто так. Хотят жить, как нормальные люди — милости просим, пусть тащат свои загорелые жопы, куда им скажут. Но как говорится в одной умной книжке, которую многие так любят, взявшие, блять, меч, от меча и сдохнут. Хули ты хотел, если они бегают по острову и, как обезьяны, размахивают оружием? Что я их, блять, по головке поглажу и на чай позову?
Кармон продолжал смотреть на Вааса с некоторым укором во взгляде.
— Что, блять? — не выдержал тот, срываясь на крик. — Я тебе что, блять, еще исповедоваться за каждого долбоёба должен? Давай, медик, выйди за ворота, погуляй по джунглям, может, встретишь кого из местных. Вернись, расскажи мне, блять, какие они добрые! Вы сами сюда приперлись, сами! Вас никто не заставлял! Вы, блять, приперлись, заплатили бабла, чтобы проводить свой сраный эксперимент. Кармон, какой это эксперимент? Обдолбанная тёлка без куска мозга, которая без твоего разрешения пукнуть не может? Это ли не геноцид, Кармон? Посмотри на неё, блять! Посмотри, Кармон! И скажи мне, что я — мразь и гандон, что я убиваю местных, которые лезут на меня с оружием! А делать из человека вот это вот — это милосердие?
Майкл поднялся с земли, отряхнул штаны от пыли и двинулся на пирата. Их отделяла разве что тарелка с завтраком командира.
— Я бросил семью ради их благополучия, Монтенегро, — голос ассистента походил теперь на шипение змеи. — Моя дочь смертельно больна и, сидя на этом сраном острове, я делаю так, чтобы она ни в чем не нуждалась хотя бы в последние месяцы своей жизни. Вместо того, чтобы быть с женой и ребенком, я сидел сначала в богом забытом Кирате, потом судьба потащила меня в еще более конченое место — Рук-Айленд. И теперь какой-то наркоман рассказывает мне, что я что-то делаю неправильно. Ваас, я еще помню, как сломать человеку хребет.
— Не уходи от вопроса, Кармон. Мне срать на твою дочь. Ты издеваешься над человеком, учишь её убивать, заставляя забыть, кто она на самом деле. Это как-то с клятвой Гиппократа не сходится, — пират расплылся в одной из своих мерзких улыбочек садиста.
— Когда меня перевели в отдел по работе с Третьей, я уже ничем не мог ей помочь, Монтенегро. Как только она умрет, я уеду домой. Я могу помогать ей лишь лекарствами и поддержкой. Поверь, ей тоже снятся сны, даже в её состоянии. И они не самые радужные и веселые. Сколько бы Фун Ко не убивал в ней человеческое, всё равно что-то да остаётся.
Хойт Волкер появился в воротах базы, когда его не ждали. В смысле, совсем не ждали. В последнее время он взял привычку появляться совершенно неожиданно и чуть ли под страхом смерти запрещал людям Вааса сообщать о его прибытии на остров, словно это были проверки ревизора. Однако с момента появления на территории базы двух недо-Менгеле, Хойт полностью отстранился от северного острова, словно ему оплатили еще и полную его аренду вместе со всеми местными жителями, пиратами и заложниками.
К удивлению командира пиратов, Фун Ко не побежал жаловаться начальству на отвратительное поведение Вааса и его команды при первой же возможности. Он вообще безучастно сидел в сторонке рядом с барной стойкой, которая располагалась на улице под навесом из бамбука, и потягивал минеральную воду из запотевшей бутылочки.