– Противно в чужом грязном белье копаться.
– В белых перчатках остаться хочешь? Ну и сиди в своей однушке.
Виктор разлил водку по рюмкам. Пока они разговаривали, он успел разложить закуску по тарелкам. Выходило по-мужски: колбаса сырокопчёная, сыр, сельдь в красном вине, шпроты, маслины. Ничего готовить не надо, всё уже готово к употреблению.
– Ну, давай, Володя, за твой талант! За руки хирургические, за голову удивительную!
– Ты подхалим, Виктор.
– Водка согреется.
Они выпили и набросились на закуску: алкоголь всегда повышает аппетит.
Когда слегка насытились, Виктор сказал:
– Серьёзному человеку помочь надо. Не бизнесмен, при власти, афишировать себя не хочет.
– Если при власти, а не в бизнесе, конкурентов быть не должно. Опять проблемы с бабами? Тошнит уже…
– Я не в курсе, да и не лезу. Меньше знаешь – дольше живёшь. А сплю я всегда хорошо. – Виктор имел в виду пословицу «Меньше знаешь – крепче спишь».
Когда закуска была съедена, а водочка выпита, Виктор задал вопрос повторно:
– Так ты согласен? Давать твой номер?
– Ты и мёртвого уговоришь. Давай.
Виктор удовлетворённо кивнул, попрощался и ушёл.
Володя обошёл свою квартиру. Не апартаменты, конечно, но для одного человека – вполне… И меньше уборки требует. Для Володи, как и для любого другого мужчины, это было существенно. Пыли и грязи он не любил, убирался регулярно – мыл полы, пылесосил, но занятие это считал вынужденным, пустой тратой времени. Вот обстановку следовало поменять на современную, это верно.
Звонок телефона раздался неожиданно, и номер был неизвестный.
– Алло, здравствуйте. Это Владимир Анатольевич?
– Добрый вечер, он самый.
– Этот номер мне дал ваш знакомый Виктор.
– Был такой разговор.
– Мне необходимо с вами встретиться.
– Где и когда?
– Если вы не будете против, я могу подъехать к вам прямо сейчас.
– Подъезжайте.
Уж лучше незнакомец подъедет сам, чем топать ногами неизвестно куда.
Володя кинулся на кухню, вымыл посуду, навёл порядок. Гостя следует встречать в комнате, но и кухня должна блестеть.
Через полчаса в дверь позвонили. Володя открыл.
На площадке стоял мужчина лет сорока пяти, в костюме. Володя сразу понял: мужчина из органов: МВД, ФСБ, УФСИН или из Следственного комитета. А впрочем, не исключены и другие конторы – вроде борьбы с наркотиками. Когда человек работает там долго, профессия накладывает на него отпечаток: короткая стрижка, цепкий взгляд, выражение лица… Впрочем, учителей со стажем он тоже распознавал сразу: у них тон разговора менторский, поучающий. Хотя учитель – это не столько профессия, сколько диагноз. И сам он хоть не судим и под следствием никогда не был, представителей органов недолюбливал. Но по жизни приходилось общаться: в паспортно-визовой службе, с участковым, с гаишниками. В памяти остались грубость, хамство, ощущение вседозволенности.
– Входите, – пересилил себя Володя.
– Я вижу, вы мне не очень рады. – Мужчина вошёл в прихожую.
– Органы не люблю, – признался Володя.
– Вы же с ними ни краем, ни боком, – усмехнулся мужчина.
Володя ещё раз убедился, что был прав. Наверняка он в органах и уже успел пробить на него, Володю, данные.
– Проходите в комнату, располагайтесь.
Незнакомец прошёл мимо Володи, демонстративно потянул носом. Ну да, водочный дух учуял. Да и чёрт с ним, сегодня вечер, суббота – имеет право.
Мужчина сел в кресло, Володя устроился на диване. Незнакомец осмотрел неказистую обстановку квартиры – Володю это разозлило.
– Квартирой интересуетесь? Не продаю.
– Простите, с мыслями собираюсь. Я действительно работаю в силовых структурах. Неприятность у меня. Принёс вчера документы домой – спокойно поработать, а сегодня после обеда они пропали.
– У вас квартира или дом?
– Дом, семья. Все свои, посторонних не было.
– Значит, свои украли.
– Жена, с которой двадцать лет в браке, или дочери-школьницы? – усмехнулся мужчина.
– Надеюсь, другие варианты вроде кражи через открытое окно уже проверили?
– Не без этого, работа такая.
– Не могли же они испариться?
– Потому я у вас.
– Простите, а почему вы решили на меня выйти? Я рекламу в газетах не даю, да и специальность у меня другая.
– В серьёзных кругах наслышаны. Я думал, слухи, небылицы. Но вариантов нет. Если к понедельнику документы не найдутся, самым лёгким для меня будет увольнение с работы по компрометирующим обстоятельствам.
– Я благотворительностью не занимаюсь, – осторожно намекнул Володя. Ему не хотелось связываться с этим делом: в нём могут быть замешаны силовые структуры, криминальные элементы. Крайним будет, как всегда, стрелочник, то бишь он.
Он уже собирался отказаться, но мужчина опередил его и на секунду раньше сказал:
– Я понимаю, силовиков вы не любите. Да и ситуация скользкая, вы полагаете, что сами можете пострадать.
– Вы физиономист, и интуиция у вас на высоте. Ладно, попробую помочь, но результата не гарантирую: я не Господь. Едем к вам домой. Но как мне вас называть? А то как-то неудобно: вы обо мне всё знаете, а я даже имени вашего не знаю.
– Сами не угадаете? – Мужчина посмотрел в глаза Володе.
– Андрей Петрович. А фамилию вашу называть не стоит, господин полковник.
Полковник только крякнул:
– С вами можно иметь дело! Идём!
У подъезда стоял «Хёндай Солярис», выпускавшийся под Питером.
Дом Андрея Петровича оказался на окраине, но в тихом, не промышленном районе.
Они подъехали к воротам, и полковник заглушил двигатель.
– Возьмите телефон, – подсказал Володя.
Едва полковник достал из кармана телефон, как раздался звонок. Андрей Петрович посмотрел на экран.
– Номер не определяется. Брать?
– Это злоумышленник, хочет насладиться триумфом. Поговорите, включите громкую связь.
Полковник послушался Володю.
В трубке раздался голос – грубый, с нескрываемыми нотками торжества.
– Что, полкан, засуетился?
– Кто ты и что хочешь?
Володя показал на часы – тяни время, мол, разговаривай. Полковник кивнул: всё-таки он был силовиком и, скорее всего, имел опыт оперативной работы.
В трубке зазвучал смех:
– Что хочу, уже сделал. Через двое суток с тебя снимут погоны, и ты уже никто.
– Может быть, поторгуемся? Ты вернёшь, что взял без разрешения, а я тебе отдам деньги.
– У тебя столько нет.
В трубке зазвучали гудки отбоя.
– Это он, полковник. Сейчас опишу: высокий, сухощавый брюнет лет сорока, в волосах – седые пряди, раньше служил в органах. Знаком такой?
– Пытаюсь вспомнить. – Полковник выглядел растерянным. Неужели пропажа документов – дело рук бывшего сослуживца?
– Он в Приморском районе, едем, – приказал Володя.
Когда приехали, Володя продолжил:
– На Комендантский проспект.
И немного позже, когда они уже катили по проспекту:
– Тише.
Машина теперь ехала совсем тихо, едва ли сорок километров в час. На проспекте было пустынно, время от времени пролетали мимо редкие машины.
Патруль ГАИ сразу насторожился, гаишники подняли жезл, требуя остановиться. Как же, все признаки осторожно крадущегося пьяненького водителя.
Полковник остановился, вышел, предъявил удостоверение. Когда он вернулся в машину, Володя ухмыльнулся:
– Бабок хотели срубить по-быстрому? Обломилось! Едем.
Володя и сам не знал, что его толкало. Но ведь было что-то свыше, ему неподвластное, неосязаемое.
– Стоп!
Полковник остановил машину.
– Вон в том доме! – Володя показал на старой постройки пятиэтажку красного кирпича.
Полковник повернулся к Володе:
– А точнее?
Володя прикрыл глаза, откинулся на спинку сиденья. Но в голове была пустота.
– Не могу же я обходить все квартиры, полномочий нет, – занервничал полковник.
– Вызовите спецназ, ОМОН, танки, собак разыскных, наконец, – пошутил Володя.
– Шутки у вас дурацкие! – вспылил полковник. – Откуда я знаю, что вы не водите меня за нос?
– Выходите, вместе пойдём по подъездам.
Дом хоть и пятиэтажный, но подъезда всего три, и вполне реально их быстро обойти.
Полковник похлопал себя по карманам.
– Зря оружие не взяли, – заметил Володя. – Он не вооружён, но вполне способен дать отпор – той же табуреткой по башке. И хорошо, если вам, – а если мне?
– Вызвать наряд?
– Вам нужны свидетели? – вопросом на вопрос ответил Володя.
Полковник явно начал нервничать. На Володю – в плане физической поддержки – надежды мало. Оружия при себе нет, да если бы и было, применять его против безоружного противозаконно. И ещё проблема: если Володя укажет квартиру, как туда войти? Или как выманить похитителя на лестничную площадку?
Они прошли первый подъезд снизу доверху, и Володя отрицательно покачал головой. Зашли во второй подъезд, спугнув целующуюся парочку. Миновали первый этаж, второй… И вдруг в мозгу у Володи, как сигнал, влечение – он сразу указал рукой в дверь.
– Он там.
Полковник спросил шёпотом:
– Что делать будем?
– Я-то здесь при чём? Я своё дело сделал.
Полковник что, хотел, чтобы ему его документы на блюдечке преподнесли?
– Тс! – Полковник приложил палец к губам.
Володя почувствовал беспокойство: человек в квартире стал явно ближе.
Володя отошёл от двери и прижался к стене. Полковник сделал то же самое.
За дверью послышались шаги, потом на какое-то время наступила тишина – человек смотрел в глазок. Но он не увидел никого на площадке, и потому скрежетнул ключ в замке, дверь распахнулась.
На пороге стоял именно тот мужчина, которого описывал Володя полковнику: высокий, худощавый брюнет с проседью в волосах, жёстким волевым лицом с выраженными носогубными складками. Увидев полковника, брюнет качнулся назад, но полковник уже был готов к его выходу и ударил брюнета кулаком в висок. Брюнет обмяк и упал.
В два прыжка полковник влетел в коридор и ухватил брюнета за плечи:
– Помоги!
Володя схватился за ноги, и вдвоём они занесли брюнета в коридор. Володя запер за собой дверь и приник к глазку. Однако лёгкий шум на лестничной площадке не обеспокоил соседей.
Сзади послышалась возня. Полковник снял с брюнета брючный ремень, повернул лежащего на бок и стянул ему руки сзади.
– Так-то лучше будет, спокойнее. Чёрт, сильно я его приложил. Он жив? Вы вроде доктор?
– Доктор.
Володя присел, пощупал сонную артерию у брюнета – пульс ощущался. Жив, но проблемы с головой могут быть, и сотрясение – самое лёгкое последствие.
– Несём его в комнату.
– Вы знакомы?
Они перенесли мужчину в комнату и уложили на диван.
– Он был моим подчинённым, два года назад уволен из органов. Фирсанов его фамилия.
– Я свою задачу выполнил. Может быть, рассчитаетесь и я уйду?
– А документы?
– Вон в том шкафу, верхняя полка.
Полковник подошёл, открыл шкаф, вытащил тяжёлую папку, уложил её на стол и стал листать.
– Всё цело! – выдохнул он с облегчением.
– Деньги – и я ухожу, – повторил Володя.
– У меня с собой нет такой суммы, давайте завтра встретимся.
– Я так не работаю, – возразил Володя.
Полковник поднял голову от папки и уставился на него тяжёлым взглядом. Володя глаз не отвёл и вложил во взгляд свой приказ: спать!
Полковник закрыл глаза и стоял, покачиваясь, как пьяный.
Володя подошёл к лежавшему на диване и развязал ремень, стягивающий ему руки. Мужчина застонал, но в себя так и не пришёл, дыхание его было хриплым. Володя повернул его на бок – лёжа на спине, он мог задохнуться запавшим языком. Потом подошёл к полковнику, голова к голове:
– Ты забыл всё! Меня, пропавшее дело, бывшего сотрудника.
Мысленно он повторил свой приказ трижды. Потом достал из кармана полковника телефон и положил в карман своей куртки. Достав носовой платок, он вытер внутреннюю ручку двери и посмотрел в глазок. На площадке – никого.
Через платок он отпёр дверь и спустился вниз: ему не хотелось, чтобы кто-то его видел. Пока он не совершил ничего противозаконного, но будет лучше, если всё пройдёт без свидетелей.
Вызывать такси он не стал, пошёл пешком.
Как только показался канал, он швырнул телефон туда. Даже если он сотрёт из памяти телефона свой номер, его можно будет восстановить и отследить. Если у полковника память хорошая, он имеет шанс кое-что вспомнить, но на встречу с ним Володя больше не пойдёт. Впутываться во внутренние разборки силовых структур – себе дороже выйдет. Да ещё и с оплатой кинул полкан. Ну, Виктор, удружил!
Володя остановил машину, добрался до дома и посмотрел на часы. Второй час ночи, Виктору звонить уже поздно. Он решил поговорить с ним завтра, а сейчас – спать. И так половина субботы коту под хвост.
Уснул он крепко, показалось, только веки сомкнул, как вдруг услышал сквозь сон, что в дверь квартиры звонят. Спросонья схватил сотовый телефон, но потом чертыхнулся, накинул халат и побрёл к двери. Посмотрев в глазок, увидел – на площадке перед дверью стоял Виктор.
Дверь соседу он открыл.
– Ты чего в такую рань?
– Какая рань? Двенадцать часов дня! Зайти можно?
– О, прости! Конечно! Спал я. Вчера с твоим полковником до двух часов ночи провозился, а деньги за работу он не заплатил.
Виктор посмотрел на Володю странными глазами:
– Ты телевизор включал? Я местные новости имею в виду.
– Говорю – спал.
– Ага! Но сейчас повторить должны. Включи питерские.
Виктор щёлкнул пультом. Сюжет о ДТП на Пулковском шоссе, а потом…
Володя не поверил своим глазам: оператор показывал вчерашнюю квартиру и труп полковника. Голос за кадром вещал:
– Сегодня утром в чужой квартире, вероятно съёмной, обнаружено тело полковника городского отдела УМВД по борьбе с экономическими преступлениями…
У Володи заложило уши – полковника он узнал сразу. Ну и дела закрутились!
– Так это не ты его? – спросил Виктор. – А может, ты? За то, что на деньги кинул?
Володя от возмущения задохнулся и не мог подобрать слов:
– Да ты… ты… ты в своём уме?! Я разве на убийцу похож? Тем более из-за денег? – Голос его от негодования дрожал. – Как тебе только в голову пришло такое?
– Ладно, не кипятись. Пришла в голову дурная мысль, я её высказал – только и всего.
– Да как ты только мог подумать такое?! Я этого полковника до твоего звонка не знал, никаких дел с ним не имел. Слушай, как дело было. – И Володя рассказал Виктору всё, как было, в деталях.
– Стало быть, убийца этот Фирсанов.
– А дальше? Я знаю, ты теперь знаешь. А полиция будет искать убийцу, и не факт, что не сцапает меня. Мало ли что, видеокамеры везде, видел кто-то случайно. Я в квартире перед уходом отпечатки пальцев с ручек стёр, но что-то же могло остаться.
Володю охватило отчаяние. Он уселся, обхватил голову руками. И дёрнул же его чёрт согласиться на предложение Виктора! Денег, видите ли, захотелось, человеку помочь. А как теперь самому выкручиваться?
Виктор стал расхаживать по комнате.
– Давай полиции след какой-нибудь подкинем, зацепку.
– Чтобы по нему они на меня вышли? Это ты меня в аферу втянул!
– Откуда я мог знать, что так получится? А ты со своими способностями мог бы и предвидеть финал!
Володя только головой покачал.
Виктор вскоре ушёл.
Володя дождался следующего выхода криминальных новостей, посмотрел их. Квартиру, где они были, он узнал сразу. Тело полковника показали частично, были видны только ноги, а вся верхняя половина была закрыта простынёй. Как его убили? А впрочем, это неважно. Похоже, он допустил роковой промах – развязал ремень на руках этому Фирсанову. А тот воспользовался ситуацией и убил полковника.
Так, что-то здесь не то! Если квартира – собственность Фирсанова, вряд ли он стал бы в ней убивать, а если бы и убил, то попытался бы избавиться от тела, как от улики. Но он ведь мог и снимать её. Оперативникам проще: выйдут на хозяина, узнают, кто снимал.