- Почему?
- Потому что ты сам будешь искать ответ на него, и я желаю тебе его найти.
- Я был в парке, - сказал я. - Мой цветок кто-то растоптал. Даже след от подошвы остался. Здоровенный такой след. И мне стало очень больно, сэр. Даже во время порки так не было больно. Будто кто-то мне этим сапожищем на сердце наступил.
- Понимаю. Ты очень молод, и в этом все дело. Я ведь тоже когда-то был таким же, как ты. Мой мир держался на трех столпах - любви, дружбе и желания сделать карьеру. Но любовь оказалась притворством и обманом, моих друзей раскидало кого куда, а карьера не принесла мне ни счастья, ни ощущения со смыслом прожитой жизни.
- Странно слышать это от вас, сэр.
- Не будем о грустном. Теперь, когда ты более-менее оправился от порки, я хочу поговорить с тобой о деле, - сэр Роберт скрестил руки на груди. - Отослав Логана с глаз долой, я остался без оруженосца. Предлагаю тебе стать моим сквайром. Де Крамон не против. Скажу больше, моя идея пришлась ему очень по вкусу.
- Смогу ли я, сэр?
- Почему нет? Ты парень сообразительный, шустрый и способный к обучению. Кроме того, мне нравится, что в тебе есть внутренний стержень. Думаю, мы станем друзьями.
- А как же Домино? Если я откажусь от вступления в братство, я ее больше никогда не увижу.
- Ну, во-первых, я все-таки фламеньер, и став моим оруженосцем, ты будешь так или иначе служить братству и со временем сможешь стать полноправным его членом. Во-вторых, я убедил де Крамона вернуть тебе твой меч. Наш мастер по оружию и замковый кузнец попытались разобраться с мечом и заявили, что могут выковать подобное оружие. Но с одним "но" - такой стали у нас нет. Конечно, шевалье бы с удовольствием забрал меч себе, но он человек чести и привык держать данное слово. К тому же, мы окажем ему большую услугу, убравшись из Паи-Ларрана.
- Спасибо, сэр, - вздохнул я. - Хоть одна хорошая новость.
- Итак, я жду ответа на свое предложение.
- Мне не приходится выбирать, сэр. Я согласен.
- Хорошо, - сэр Роберт даже не улыбнулся. - Твое согласие позволяет мне раскрыть карты. Когда-нибудь слышал о персекьюторах?
- Никогда.
- В братстве есть особые воины, которые обучены бороться с нежитью. Находить тварей из Нави и уничтожать их.
- И вы один из них?
- Да. Это очень опасная работа, Эвальд, поэтому я не обижусь, если ты передумаешь.
- Я уже принял решение, сэр. Ради Домино я готов на все.
- Хорошо. Теперь запомни три правила, которые ты должен свято соблюдать. Первое - ты никому не должен говорить о том, чем занимаешься. Второе - ты должен повиноваться мне беспрекословно и никогда не нарушать инструкции, которые получаешь. Третье - знания, которые я тебе передам, запретны, и ты не должен передавать их никому.
- Это простые правила, сэр. Я понял вас.
- Раз так, поговорим о деле. Лекарь сказал, что через три-четыре дня ты будешь полностью здоров. За это время я подготовлю все необходимое к путешествию, и в конце недели мы покинем Паи-Ларран. Вести о твоих подвигах уже наверняка достигли Лотарии, и тебе опасно тут оставаться.
- Ваша воля, сэр.
- Мне не дает покоя история с Джесоном. Слишком странно он погиб. Я хочу разобраться в этом деле.
- Мне нужно знать подробности, сэр?
- Только то, что дело, которым мы займемся - государственной важности. Джесон вез особо секретные сведения. То, что с ним случилось, непохоже на случайность. Я уверен, его специально завлекли в ловушку.
- Интересно.
- Вот-вот, и мне интересно. Теперь ступай обратно в палату и отдыхай. Набирайся сил и не думай о плохом. Три дня на поправку здоровья у тебя есть, а потом мы начнем работать.
- Знаете, сэр Роберт, я хотел сказать вам.... Спасибо вам за вашу доброту.
- Может быть, очень скоро, парень, ты будешь не благодарить, а проклинать меня, - ответил рыцарь с многозначительной усмешкой. - Ладно, ступай. У меня кроме забот о тебе еще немало дел.
*****************
Три дня прошли, и сегодня у меня особенный вечер.
Час назад слуга шевалье де Крамона принес мне в лазарет новую одежду. Полотняную рубашку без воротника, серый дублет с подшитыми тонкой кожей плечами, узкие суконные штаны, башмаки с пряжками, круглую шапочку, похожую на тафью, пару серых замшевых перчаток и широкий пояс. Спина отозвалась болью и зудом, когда я надевал рубашку, но - терпимо. А вот пояс я так и не смог затянуть. Болтается он у меня, как у плохого солдата.
Последний ужин в лазарете. Хоть от волнения у меня совсем нет аппетита, съедаю всю овсянку на молоке, чтобы сделать поварихе Шарлин приятное. Она всегда с таким упреком смотрит на меня, когда я возвращаю ей почти полную тарелку.
Слуга возвращается после вечерней службы.
- Вас ждут, - говорит он. - Я провожу.
Мы выходим на галерею, спускаемся по лестницам во двор замка и идем к часовне. Крепостная часовня - красивое здание с двускатной крышей, стрельчатыми окошками и двумя башенками справа и слева от фасада, - освещена изнутри. Слуга доводит меня до входа, кланяется и уходит. Дальше мне следует идти одному.
В часовне пахнет курениями и горячим воском, меня окружает красноватый полумрак от десятков свечей, горящих в высоких канделябрах вдоль нефа. В этом полумраке три фигуры в бело-оранжевых фламеньерских плащах у алтаря кажутся окруженными золотистым сиянием. Я вхожу, кланяюсь и останавливаюсь в ожидании.
- Подойди сюда, Эвальд, - велит мне шевалье де Крамон.
Справа от комтура стоит сэр Роберт, слева - брат-инквизитор Лео де Бургоньер, один из шести опоясанных рыцарей, что служат в Паи-Ларране. Шевалье де Крамон ожидает, когда я подойду поближе, а потом жестом велит мне опуститься на одно колено.
- Наш собрат, сэр Роберт де Квинси, маркиз Дарнгэм, уведомил нас о своем желании принять тебя на свою службу, стрелок Эвальд, - заговорил де Крамон. - Тебе оказана большая и незаслуженная честь. Посему ты обязан принести в присутствии трех опоясанных рыцарей нашего святого братства особую клятву на верность делу, которому мы все служим. Но сначала ты должен правдиво и искренне ответить на вопросы, которые тебе зададут. Готов ли ты ответить на них?
- Да, милорд, - отвечаю я. Во рту у меня сохнет от волнения.
- Эвальд Данилов, - заговорил сэр Роберт, - ответь братьям, добровольно ли ты принимаешь решение посвятить свою жизнь служению святому братству Матери-Воительницы?
- Да, сэр.
- Готов ли ты беспрекословно повиноваться своим начальникам, выполнять их приказы и распоряжения, защищать их в бою и при необходимости пожертвовать жизнью ради их спасения?
- Да, сэр.
- Совершал ли ты какие-либо преступления против церкви, практиковал ли черную магию, некромантию либо магию Вызова, преследовал служителей церкви, состоял ли в тайных магических сообществах, запрещенных церковью?
- Нет, сэр.
- Есть ли у тебя знакомые маги и волшебники?
- Да, сэр.
- Были ли в твоем роду сумасшедшие, чернокнижники, одержимые, заклинатели духов, маги Вызова, некроманты и гонители церкви?
- Нет, сэр.
- Помни, Эвальд Данилов, что каждое слово лжи, сказанное тобой, обратится против тебя в судный день, и пощады не будет. Осознаешь ли ты это?
- Да, сэр.
- Да будет так! Тогда говорю тебе, Эвальд Данилов - я, Роберт де Квинси, сын Стентона де Квинси, маркиз Дарнгэм и барон Латур, рыцарь-капитан святого братства фламеньеров, называю тебе перед лицом братьев, присутствующих здесь, своим оруженосцем и товарищем по оружию. Обязуюсь перед лицом Матери защищать тебя в бою, кормить и поить тебя и оказывать тебе всяческую помощь словом и делом, буде в том необходимость или твоя просьба. А теперь прочти эту присягу, чтобы скрепить заключаемый нами союз.
Сэр Роберт подает мне свиток пергамента с подвешенной к нему красной печатью. Я разворачиваю свиток и начинаю читать. Строки пляшут у меня в глазах.
- Я присягаю на верность моему господину, сэру Роберту де Квинси, маркизу Дарнгэму и барону Латуру, рыцарю-капитану фламеньеров, - читаю я, пытаясь обуздать дрожь в голосе, - и клятвенно обещаю быть ему опорой и достойным спутником, храбро сражаться за него в бою и держать его руку во всех начинаниях и делах его. Обязуюсь платить ему добром за добро, без рассуждений исполнять его приказы и нести свою службу до тех пор, пока братство или смерть не разрешат меня от этого священного обета. Равным образом я обязуюсь не разглашать священных тайн и секретов моего господина, не совершать бесчестных, недостойных воина святого братства поступков, кои могут опорочить моего сеньора или меня самого. Я клянусь свято следовать законам святой Матери-Церкви, без страха, устали и жалости гнать и уничтожать ее врагов, тайных и явных, равным образом не преследовать невиновных, не обращать оружие против беспомощных и беззащитных, не пользоваться без нужды своим исключительным правом карать и миловать. Матерь-Воительница да будет свидетельницей этой клятвы!
- Слово сказано! - Шевалье де Крамон поднимает к своду часовни руки в молитвенном жесте. - Встань, отрок. С этого момента ты оруженосец сэра Роберта де Квинси. Будь во всем достоин своего славного господина.
- По обычаю, каждый из трех свидетелей оммажа должен преподнести тебе свои дары, - продолжает сэр Роберт. - Милорд Лео, ваша очередь!
Инквизитор делает ко мне шаг, быстро замахивается и бьет по щеке.
- Больно? - спрашивает он.
- Да, сэр.
- Это научит тебя не причинять без нужды боль другим. Прими это, - инквизитор подает мне серебряный медальон в форме розы из сердолика. - Носи этот оберег, он защитит тебя от нечистой силы.
- Благодарю, милорд, - отвечаю я, потирая горящую щеку.
- Шевалье, - говорит сэр Роберт.
Комтур Паи-Ларрана срывает с алтаря шитый покров, и сердце мое вспыхивает от радости - под покровом лежит мой клеймор. Но в качестве довеска к мечу я получаю от де Крамона удар по второй щеке.
- Это научит тебя смирению, - говорит де Крамон и подает мне меч. - Носи его с честью, и придет день, когда ты станешь настоящим рыцарем.
- А мой подарок, - добавляет сэр Роберт, - это конь и кольчужный доспех, которые ждут тебя в моем доме. А теперь ступай и жди меня перед входом в часовню, оруженосец. Мне еще нужно поговорить с братьями без свидетелей.
****************
"Любимая моя!
В моей жизни произошел неожиданный и очень приятный поворот. Наш друг сэр Роберт назначил меня своим оруженосцем. Отправил прыщавого Логана домой, а меня взял на его место. Мне вернули клеймор, и теперь я настоящий крестоносец, хоть пока еще не опоясанный. Сэр Роберт еще подарил мне отличную кольчугу, шлем и коня. Зовут коня Шанс, и он ужасно любит яблоки. Меня он признал сразу как хозяина. Так что я, как говорят в нашем мире, весь в шоколаде.
Как-нибудь я расскажу тебе, как все случилось. Скажу только, что я наконец-то почувствовал себя человеком. Сэр Роберт говорит, что теперь мне будет гораздо легче вступить в братство. Единственное препятствие - это мое неблагородное происхождение. Однако по местным законам я могу получить титул, если совершу что-нибудь героическое или хотя бы полезное. Например, убью дракона или дюжину вампиров (Шутка). Главное в другом - теперь уж ничто не помешает нам с тобой встретиться, и я с трепетом жду этого дня.
Завтра мы с сэром Робертом отправляемся в путешествие. У него важные дела в Роздоле, и я обязан его сопровождать. Конечно, жаль, что мы не едем в Рейвенор. Я бы обязательно нашел способ увидеться с тобой. Но как только у меня будет свободное время и возможность, я тебе обязательно напишу. Пока не пиши мне, потому что в Паи-Ларран мы теперь долго не вернемся. Как только у меня будет, как говорят в армии "постоянная дислокация", я сразу сообщу тебе свой адрес.
Милая моя малышка! Если бы ты только знала, как скучаю без тебя. Ты для меня была и остаешься единственным родным человечком в этом мире, и я не оставлю тебя никогда.
А знаешь, твоя роза великолепна! Правда, я не могу забрать ее с собой, но она останется цвести в парке Паи-Ларрана. Садовник обещал мне присматривать за цветком. Он сам в этом заинтересован, ему хочется получить семена. Так что твоей милой розе будет хорошо. Конечно, я мог бы сорвать ее и забрать с собой, но я не хочу этого делать. Ничего не попишешь, солдатская жизнь - она кочевая.
Домино, я должен сказать тебе одну вещь. Я понимаю, конечно, что такие вещи не пишут в письмах, а говорят в глаза, но все же - я очень хочу, чтобы стала моей женой. Я не мыслю моей жизни без тебя. Смешно, но я даже не вспоминаю свою прошлую жизнь, в той действительности. Настоящая жизнь для меня началась с того момента, как мы с тобой встретились. Это не пустые слова, Домино. Ты должна знать, что ты для меня значишь.
Прости, но мне придется закончить это письмо. На улице уже светает, и мне надо идти седлать коней и готовиться в путь. Очень скоро я напишу тебе снова, не сомневайся. Я буду писать тебе при первой возможности.
Милая, родная моя Домино, я обожаю тебя!
Целую тебя миллион раз.
Твой Эвальд".
*************
Деревня Эллендорф казалась чудесным местечком.
Табличка на въезде в Эллендорф гласила, что деревня возникла на месте переправы, у которой языческая прорицательница Эллен предсказала императору Серверию поражение в битве с войском Элькинга в 834 году Третьей эпохи. Император приказал казнить ведунью тут же на берегу реки, но судьбу свою не изменил. Я ничего не знал ни об Эллен, ни об императоре Серверии, но деревня была красивая. Аккуратные домики с кирпично-красными, зелеными и лиловыми крышами выстроились в ряд вдоль заросшего ракитником и ивами берега тихой реки, через которую был переброшен старинный мост, украшенный фигурами драконов и химер.
Нашей целью была ветряная мельница, расположенная в другом конце деревни, за мостом. Я впервые в жизни увидел настоящую действующую ветряную мельницу.
Коней мы привязали к коновязи. Дверь внутрь мельницы оказалась незапертой.
- Лукас! - крикнул он, когда мы вошли внутрь. - Лукас!
То ли сэр Роберт сумел перекричать грохот работающих жерновов, то ли хозяин увидел нас, но заскрежетали колодки, и жернова остановились. А потом появился и сам мельник.
- Никак сэр Роберт пожаловал! - воскликнул он. - Давно не виделись, давно. Я уж думал, вы обо мне забыли.
- Мы не забываем ни друзей, ни врагов, - рыцарь шагнул к мельнику, и они обнялись, что меня удивило. - Рад видеть тебя, старина.
Хоть и было достаточно темно, я смог подробно разглядеть мельника. Очень худой, достаточно высокий и длиннорукий. В первый момент мне показалась, что голова у него обсыпана мукой, но потом я понял, что волосы у него, стриженные коротким ежиком, почти совершенно седые. Костлявое горбоносое лицо было очень бледным, точно мельник не выходил на солнечный свет.
- Это Лукас Суббота, - представил мне мельника сэр Роберт. - Живая легенда, если хочешь знать. На счету Лукаса шестнадцать уничтоженных тварей Нави, в том числе одна лакримона.
- За которую мне не хотели платить "слезные деньги", - заметил Лукас, и его глаза сверкнули алыми огоньками. - Комтур из Валахно заявил мне, что устав братства не предусматривает выплату "слезных денег" дампиру.