Артурсон заерзал на стуле.
- Я обследовал его разум. Законопроект был совсем безобидным. Он шел в обмен на сделку о долине Миссури, я же вам говорил.
- Значит, вы уверены, что обследовали его разум? Ха, да он устроил вам специальную экскурсию по своим мозгам, болван вы этакий! Законопроект о Шасте! И когда только вы, безмозглые идиоты, поймете, что от Шасты вечно одно беспокойство? - Существо одобрительно улыбнулось.
- Ну откуда мне было знать? Я думал, может, лагерь на горе будет раздражать их... ну, тех, вы понимаете, о ком я говорю.
- Безмозглый идиот. Недалеко то время, когда я обнаружу, что вполне могу обойтись без вас. - Существо не стало ждать, пока его собеседник осознает угрозу, и продолжило; - Ладно, хватит об этом. Нужно действовать, чтобы исправить положение. Они перешли в наступление. Агнес...
- Да, - отозвалась женщина.
- Ваши проповеди должны набрать обороты!
- Я сделала все, что в моих силах.
- Этого мало. Нам нужна волна религиозной истерии, которая смоет к чертовой матери Билль о правах до того, как лагерь на Шасте закроется на лето. Нужно действовать быстро, не упуская момента и чтобы все эти дурацкие законы нам не мешали.
- Но это невозможно!
- Заткнитесь. Все возможно. На этой неделе в ваш храм поступят пожертвования, и вы используете их на широковещательные телепрограммы. А в нужный момент найдете нового мессию.
- Кого?
- Брата Артемиса.
- Этого ничтожного пьянчужку? А меня, значит, побоку?
- Вы свое получите. Но на должность мессии не претендуйте; страна не примет женщину-лидера. Вы вдвоем возглавите поход на Вашингтон и осуществите государственный переворот. "Сыны семьдесят шестого" пополнят ваши ряды в уличных боях. Вимс, это ваша задача.
Человек, к которому существо обратилось, возразил;
- Мне понадобится месяца три-четыре, чтобы их натаскать.
- Получите три недели. И постарайтесь справиться. Третий мужчина, до сих пор молчавший, спросил:
- Что за спешка, шеф? Зря вы так паникуете из-за нескольких ребятишек.
- Это уж мне судить. Вам же нужно выбрать время так, чтобы повальные забастовки связали страну по рукам и ногам во время нашего похода на Вашингтон.
- Мне бы парочку какие-нибудь инцидентов.
- Вы их получите. Займитесь профсоюзами, лигу торговцев и коммерсантов я беру на себя. Организуете мне завтра маленькую забастовку. Выставите пикеты, а я позабочусь о том, чтобы нескольких пикетчиков подстрелили. Пресса будет наготове. Агнес, произнесите по этому поводу проповедь.
- С каким уклоном?
Существо закатило несуществующие глаза под потолок.
- Я что, обо всем должен думать? Это же элементарно! Пошевелите мозгами.
Третий мужчина осторожно положил сигару и спросил:
- И все-таки, шеф, объясните, что за пожар?
- Я вам уже сказал.
- Нет, не говорили. Вы закрыли свой разум и не даете нам прочесть ваши мысли. Вы давным-давно знали про лагерь на Шасте. К чему вдруг эта спешка? Может, вы решили слинять? Давайте-ка начистоту. Как вы можете ждать от нас послушания, если сами хотите смыться?
Безглазое существо внимательно взглянуло на него:
- Хэнсон, - сказало оно нежным голосом, - вы что-то совсем обнаглели в последнее время. Может, хотите помериться со мной силами?
Его собеседник взглянул на свою сигару.
- Я не против.
- Померяемся. Только не сегодня. Сейчас у меня нет времени выбирать и обучать новых подручных. Так вот, я вам скажу, отчего мы спешим. Я не могу разбудить Бринкли. Он выпал из общения. У нас нет больше времени...
- Вы правы, - сказал вдруг чей-то голос, - Времени у вас больше нет.
Все пятеро, как марионетки, повернули головы в ту сторону, откуда исходил голос. Плечом к плечу в кабинете стояли Эфраим Хоу и Джоан Фримэн.
Хоу посмотрел на существо.
- Я ожидал этой встречи, - весело сказал он. - Я, можно сказать, давно мечтаю о ней.
Существо выбралось из каталки и двинулось по воздуху к Хоу. Его рост и манера передвигаться создавали неприятное впечатление, что оно идет на невидимых ногах. Хоу просигналил Джоан.
- Оно начинает. Ты сможешь удержать остальных, милая?
- Думаю, что да.
- С Богом! - И Хоу постарался сосредоточить все знания, полученные за сто тридцать лет непрерывного труда, на одной-единственной цели - на телекинетическом контроле. Он избегал контакта с разумом злобного существа, противостоявшего ему, и направил все усилия на то, чтобы разрушить его физическую оболочку.
Существо остановилось.
Медленно, очень медленно, как это бывает с неосторожным ныряльщиком, когда его сплющивают морские глубины, или с апельсином, попавшим в соковыжималку, сокращались пространственные пределы его существования. Невидимая сфера заключила его в себя и уменьшила.
Существо втягивалось в нее все глубже и глубже. Короткие обрубки ног прижались к плотному туловищу. Голова пригнулась к груди, чтобы избежать неумолимого давления. На миг оно собрало всю свою извращенную злую волю и попыталось дать отпор. Джоан мгновенно захлестнуло тошнотворной злобной волной.
Но Хоу был неколебим; сфера вновь начала уменьшаться.
Безглазый череп раскололся. И сфера сразу сократилась до ничтожных размеров. Двадцатидюймовый шарик повис в воздухе; он был столь омерзителен на вид, что вглядываться в него не хотелось.
Хоу, частицей разума удерживая на месте теперь уже безвредную кучку грязи, спросил:
- С тобой все в порядке, милая?
- Да, Старейший. Когда мне стало плохо, мастер Линь пришел на помощь.
- Я это почувствовал. А теперь давай займемся остальными. - Вслух он сказал: - Что вы предпочитаете: присоединиться к вашему шефу или же забыть то, что вы знаете? - И он пошевелил пальцами, как будто сжимая что-то.
Человек с сигарой пронзительно завопил.
- Понял ваш ответ, - сказал Хоу. - Джоан, передавай их мне по одному.
Он провел тонкую работу с их мозгом, разглаживая некоторые лишние извилины, образовавшиеся в результате жизненного опыта.
Через несколько минут в комнате осталось четверо человек - вполне вменяемых, но несколько инфантильных - и кучка кровавой грязи на коврике.
Коуберн вошел в комнату незваным гостем. - Игра окончена, голубчики, весело объявил он и направил указательный палец на одного из троих мужчин. Вот тебе! - Из пальца с треском выбилось пламя и объяло врага. - И тебе. Пламя вылетело вновь. - Ты тоже получай! - И третий подвергся очищению огнем.
Брат Артемис, "Божий Гнев", стоял перед телевизионной камерой.
- А если все это неправда, - гневно проговорил он, - да поразит меня Господь на этом месте!
Заключение, составленное следователем о том, что причиной внезапной смерти Артемиса был инфаркт, никак не объясняло, почему его останки нашли обгоревшими.
Политический митинг пришлось отменить, поскольку главный оратор так и не появился. У микрофонов обнаружили неизвестного бродягу, который свалился на землю и что-то бессвязно лепетал. Директор девятнадцати крупных корпораций довел до истерики свою секретаршу; диктуя очередное распоряжение, он вдруг запнулся, вступил сам с собой в дискуссию и под конец впал в беззаботный идиотизм. Исчезла прославленная телезвезда. Поспешно пришлось сочинить некрологи для семи конгрессменов, нескольких судей и двух губернаторов.
В тот вечер традиционную вечернюю песню в лагере "Марк Твен" пели без директора Моултона. Он был на общей конференции братьев, собравшихся во плоти впервые за многие годы.
Войдя в зал, Джоан огляделась.
- А где мастер Линь? - спросила она у Хоу. Несколько мгновений он молча смотрел на нее. Впервые за два года, прошедшие после их первой встречи, ей показалось, что Хоу растерялся.
- Милая, - мягко сказал он, - ты, должно быть, успела понять, что мастер Линь оставался с нами ради нас, а не ради себя самого. Кризис, которого он ожидал, успешно разрешился; остальную работу нам предстоит выполнить без него.
Джоан прижала руку к горлу.
- Вы... вы хотите сказать...
- Он был очень стар и очень, очень устал. Последние сорок лет его сердце продолжало биться только благодаря постоянному контролю.
- Но почему же он не омолодился?
- Он этого не хотел. Он не мог оставаться с нами до бесконечности после того, как вырос.
- Да. - Она прикусила дрожащую губу, - Да. Верно. Мы все еще дети, а у него есть другие дела... но... О Линь! Линь! Мастер Линь! - И она опустила голову на плечо Хоу.
- Почему ты плачешь, Маленький Цветок? Резким движением она подняла голову.
- Мастер Линь!
- Разве не может произойти то, что уже происходило? Разве существует прошлое или будущее? Неужели ты так плохо усвоила мои уроки? Разве я сейчас не с тобой, как всегда? - И своей мыслью она ощутила волнующую, неподвластную времени веселость, ту любовь к жизни, которая была отличительной чертой доброго китайца.
Мысленно Джоан сжала руку Хоу.
- Извините, - сказала она. - Я была не права. Она расслабилась, как учил ее Линь, и позволила своему сознанию погрузиться в грезы, обнимающие время в единый бессмертный поток настоящего.
Хоу, видя, что она успокоилась, занялся конференцией и связал всех присутствующих в единую телепатическую сеть.
- Полагаю, все вы знаете, зачем мы собрались, - подумал он. - Я отслужил свой срок; мы вступаем в иной, более активный период, требующий от Старейшего таких качеств, какими я не обладаю. Я созвал вас, чтобы обдумать ситуацию и утвердить избранного мной преемника.
Хаксли почему-то вдруг стало трудно следить за мыслями. "Должно быть, я просто устал", - подумал он про себя.
И тут же вновь услышал мысли Хоу.
- Да будет так; мы все согласны! - Старейший посмотрел на Хаксли. - Филип, принимаешь ли ты назначение на этот высокий пост?
- Что?!
- Ты теперь Старейший. Избран единогласно.
- Но я... я еще не готов.
- Мы тоже так считаем, - спокойно ответил Хоу. - Но нам нужны твои таланты. Именно сейчас. А под бременем ответственности ты быстро вырастешь.
- Выше нос, дружище! - пришло личное послание от Коуберна.
- Все будет в порядке, Фил. - Это уже Джоан. На секунду Хаксли показалось, будто он слышит рассыпчатый довольный смешок мастера Линя.
- Я попробую, - сказал Фил.
В последний день перед закрытием лагеря Джоан сидела рядом с миссис Дрэпер на террасе Дома Шасты и глядела вниз на долину. Из груди девушки вырвался вздох. Миссис Дрэпер подняла глаза от вязания и улыбнулась.
- Грустишь, что лагерь закрывается?
- Нет, совсем нет. Я рада этому.
- Тогда почему вздыхаешь?
- Просто я подумала... мы столько сил и трудов положили на то, чтобы его открыть. И потом непрерывно следили за его безопасностью. Завтра мальчики разъедутся по домам - и за каждым из них придется присматривать, пока они не окрепнут настолько, чтобы самостоятельно защищаться от зла, еще оставшегося в мире. А через год сюда приедет следующая смена, потом еще и еще. И так без конца, что ли?
- Почему без конца? Все когда-то кончается. Ты же смотрела архивы помнишь, как было со Старшими? Когда мы выполним здесь все, что нам положено, мы уйдем туда, где нас ждут другие дела. Человечество не останется тут навеки.
- Все равно это кажется бесконечным.
- Ну да, если смотреть на вещи с такой точки зрения, А чтобы все было интереснее и быстрее, нужно подумать, что будешь делать дальше. Вот ты, например, - что ты собираешься делать дальше?
- Я? - Джоан растерялась, потом лицо ее просветлело; - Я... Я собираюсь выйти замуж!
- Я так и думала, - заметила миссис Дрэпер, быстро работая спицами.
Глава 13
"... И ИСТИНА СДЕЛАЕТ ВАС СВОБОДНЫМИ!"
Земной шар все еще кружится под Солнцем. Времена года сменяют друг друга. Солнце все так же светит на горных склонах, так же зеленеют холмы и буйно цветут долины. Река стремится в морские глубины, потом поднимается вверх облаком и падает в горах дождем. Скот пасется в долинах; в кустах лиса подстерегает зайца. Циклы морских приливов и отливов соответствуют лунным фазам, и, когда наступает отлив, на влажном песке играют чайки. Земля прекрасна и обильна жизнью; жизнь кишмя кишит, переполняет землю, как вода переполняет русло реки в половодье.
Но человека нет нигде.
Ищите его в горах, обшарьте долины. Обследуйте зеленые джунгли в поисках его следов. Зовите его, кричите. Проберитесь в самые недра земли, погрузитесь в неизведанные морские пучины.
Человек ушел; дом его пуст и дверь в нем открыта.
Крупная обезьяна с чересчур большим для ее нужд мозгом и с каким-то томлением в груди ушла из своего стада в тишину высокогорья, простирающегося над джунглями. Час за часом карабкалась она на вершину, побуждаемая непонятным стремлением. Она добралась до ровной площадки, оставив далеко внизу зеленые купы родных деревьев; никто из ее сородичей не забирался еще так высоко. Там она увидела широкий плоский валун, нагретый солнечными лучами. Обезьяна улеглась на валун и заснула.