–
* * *
– Опасность, опасность, опасность, – шорохом осенних листьев доносилось со дна сознания Истока. – Опасность, опасность, опасность. – Я вздохнул, пробуждаясь и впервые осознавая себя. Как это необычно и интересно – мыслить, но… – Опасность, опасность, опасность, опасность, опасность, – похоже, на осознание у меня маловато времени. Надо взглянуть, что происходит.
Я поднялся к поверхности сознания и осторожно заглянул в память Истока. – ПИЩА!!! – Я на мгновение захлебнулся слюной. Мой Исток сидел в окружении гигантского количества вкусной и невероятно питательной ЕДЫ!!! Тут же в сознании Истока появилась – нет, не мысль, даже не закон, а идея о категоричной невозможности подобного рассмотрения. – ЭТО ДРУЗЬЯ! НЕ ПИЩА!!! – что ж, понятно.
Мы едины с Истоком, и он – это я. Мы – две части единого целого, между которыми пока есть преграда. Когда она падет, мы станем одним, и все его знания станут моими, и вся моя сила станет его, и я пойму смысл этих запретов. Пока же – приму на веру, раз это так важно для Него. Но интересно, что же такое – друзьяи чем они отличаются от пищи, что их нельзя есть? Может быть, ядовиты?
Между тем тревога нарастала. Я осторожно выглянул на самый верхний слой сознания и увидел ее причину – средних размеров пищу, приближающуюся к моему Истоку. ПИЩУ?!! – на этот раз от нашего общего сознания никаких возражений не поступило. Между тем пища приближалась, а Исток волновался все больше. Странно… Неужели он считает, что нам может угрожать какая-то еда?
Я еще раз выглянул в его сознание. Нет… Кажется, эта пища угрожала не нам, а кому-то из тех, кого Исток называет друзьями, и он боится, что не сможет их защитить. Ничего не понимаю. Скорее бы объединение. Я тоже хочу все знать! Например, почему не только нельзя есть друзейсамому, но и нельзя позволять этого делать другому? Если они ядовиты, то пускай он и отравится! А потом можно будет съесть и его!! Но Исток этого не хочет. Он хочет, чтобы друзья остались целы и невредимы. Пытаюсь понять это и выглядываю в его сознание немного глубже, совсем забыв о маскировке. Пища, нет враг, – я нашел-таки нужное слово в сознании Истока, подходит совсем близко. И я не выдерживаю.
– Позволь мне, – шепчу ему я. – Позволь…
– Кто ты?– откликнулся Исток, и только тут он ощутил мое присутствие. Ярость, ненависть, жажда крови– какие странные слова мелькают в нашем разуме. – Это все обо мне? Так он меня ощущает? Интересно, что означают эти понятия? Но это потом… Вот Исток сообразил, кто я… Как же медленно движутся его мысли, какими извилистыми путями путешествуют они по сознанию. Ничего… После слияния ты научишься моему способу мышления. Что это? Он боится? Боится меня? Боится нашего слияния??? Но это же глупо! В слиянии нет потерь, есть лишь приобретения! Впрочем, не буду его торопить. Когда-нибудь он поймет это и сам. А пока надо его успокоить.
– Я – это ты. – Говорю ему. И это правда. Но не вся. Как исток и устье одной реки, мы являемся одним и тем же существом, но при этом далеко не одно и то же. И я даю пояснение, называя себя известным ему понятием. – Ты – демон! – После чего принимаю управление нашим телом. Напоследок Исток просит меня, чтобы я оставался в человеческом теле, не выдавая себя, и позаботился о безопасности друзей, – да что же это такое! Объяснит мне кто-нибудь (точнее, Исток – кто же еще?) или нет? – и спокойно ныряет в глубь сознания, так и не дав мне необходимых пояснений.
В это время пищауже подошла к столу и, опершись на него, начала говорить. (Все-таки Исток здесь не прав. Никакой это не загадочный враг, а самая обычная, вкусная пища. Я же чую!!!) Я не стал прислушиваться, так как напряженно обдумывал способы ее съесть. Обычные не годились, Исток попросил не показывать истинныйоблик. И тут меня осенило!
Быстро придав истинныйоблик одному-единственному скользящемусо своей головы, я послал его в путь под накинутыми на человеческое тело Истока тряпками. Когда скользящийвынырнул под столом, я прикрыл глаза и, управляя его движением, направил в сторону пищи, старательно обходя ноги друзей. Вскоре разведчик достиг своей цели, и я совсем уж было собрался приступить к первой в своей жизни трапезе, но сознание Истока вновь меня одернуло.
– Ну что такое?!! Я же еще маленький!!! Я кушать хочу!!!! – Но Исток продолжал упорствовать. Оказывается, перед едой следовало произнести какие-то слова. Не знаю я такого! И вообще, если тебе так надо, то сам и решай! Устроим малое слияние? Ты согласен? Правда, сейчас мы еще очень разные, и это будет ненадолго и довольно болезненно. Все равно согласен? Давай!
И мы слились.
– Так что сейчас я намерен немного улучшить атмосферу в этой… забегаловке, прикончив парочку… темных проклинальщиков. И если кто-нибудь испытывает острое желание составить им компанию и увидеть свои… кишки на этом… полу, то может сказать мне об этом, и его желание немедленно исполнится. Молчание? Значит, никто не хочет? Ну что ж, малефики, вы попали. Я к вашим ус… – договорить стандартную формулу Эрлих не успел.
Малое слияние завершилось, и Соединенныйоткрыл глаза, поймав взгляд молодого воздушника. Это не было настоящим объединением, всего лишь жалкое подобие, как знал это демон, но для пищи, – воистину точное определение – отметила часть, принадлежавшая Олегу, – этого было более чем достаточно.
– Вы оскорбили темных магов, а значит, и меня. – Олег великолепно знал, ЧТО надо сказать, а Малыш – так предложила называть себя та часть объединенного сознания, что принадлежала юному демону, – КАК это говорить. В результате простые слова, сопровождаемые неслышными инфразвуковыми волнами, разлетались по таверне, порождая нестерпимый ужас и отчаяние, парализуя волю жертвы и ломая ее психику.
– …К вашим услугам! – завершил ритуальную фразу Соединенныйи… приступил к обеду. Маленькая змейка, обвившая ногу отшатнувшегося мага, вонзила в него клыки, впрыскивая смертоносный яд, разрушающий не только плоть, но и магию и даже самоё душу человека, и приникла к ране, с наслаждением впитывая образующийся питательный бульон и передавая его пославшему ее Соединенному.
Когда трапеза закончилась, Соединенныйс сожалением посмотрел в сторону дальнего стола, за которым сидели целых три мага. Точнее – сознание Олега подбросило новое сравнение, – три куска вкусной, питательной и легкоусвояемой пищи. Однако он не успевал. Да и особо острого голода уже не чувствовал. Душа Эрлиха оказалась весьма питательным блюдом. Припугнув их напоследок, Соединенныйраспался, и Малыш сыто погрузился на дно сознания Олега. Юному демону предстояло долго переваривать первую сожранную им душу.
– …Ну и отлично, – тихо сказал пришедший в себя Олег, садясь на свое место. Затем он схватил первую попавшуюся кружку с вином и торопливо опустошил ее. Только после этого он обернулся к своим друзьям и наткнулся на пять пар испуганно-изумленных вопрошающих глаз.
– И что вы так смотрите? Не мог же я позволить этому идиоту убивать моих друзей, – буркнул Олег в ответ и схватил следующую кружку.
И тут пришла боль. Исподволь, зарождаясь где-то у самого сердца, она могучей, все сметающей волной прокатилась по телу и перекинулась на душу. Ощущение было чем-то похоже на депрессию, вот только интенсивность чувств намного превосходило все, когда-либо испытанное Олегом ранее. Казалось, кто-то, могучий и безжалостный, грубо оторвал важную часть его души, и теперь его терзало мучительное чувство потери. Не сдержавшись, Олег глухо застонал.
– Что с тобой? – мгновенно всполошилась Ариола. – Ты ранен? – Она вскочила со своего места и подбежала к нему. Ее ладони засветились мягким голубоватым свечением. Девушка активировала стандартное общеисцеляющее заклятие, готовясь оказать ему помощь.
Олег помотал головой:
– Нет. Просто… – Тут он задумался, как объяснить свою победу и то, что с ним сейчас происходило. Боль постепенно отступала, и решение нашлось довольно быстро.
– Просто я использовал чересчур мощное для меня заклятие. Меня ему научил Висс, помните, я рассказывал о своем знакомом личе? Ну вот теперь и отдуваюсь.
Целительница тем не менее все же провела ладонь вдоль его тела, исследуя состояние здоровья, и лишь после этого вернулась на свое место.
– Вот видишь, ничего страшного, – Олег вымученно улыбнулся. – Знаете, я, наверно, все же пойду домой, после такого неплохо бы и отдохнуть… – Он начал подниматься из-за стола.
– Мы тебя проводим. – Триан решительно поднялся и отодвинул стул. – Мало ли что. Ты, похоже, сейчас не в форме. Интересно, что это за заклятие такое, что способно с одного удара проломить щиты бакалавра боевой магии? Мне и слышать о таком не доводилось! И знаешь…
– Что?
– Спасибо тебе! Если б не ты, он бы нас с Вашеком по полу размазал! – Триан серьезно посмотрел на Олега. – Я этого не забуду, – добавил он, немного помолчав.
– И я! – Тон Вашека был на удивление серьезен.
– Мы же друзья, – пожал плечами Олег и начал пробираться к выходу. Компания последовала за ним.
По дороге домой Олег был необычайно молчалив и задумчив. Друзья, приписывавшие это плохому самочувствию, не пытались его разговорить и шли чуть поодаль. Только Ариола держалась поблизости, готовясь оказать медицинскую помощь, в случае если Олегу станет хуже.
На самом деле телесное самочувствие у него было великолепным. Олегу, по-видимому, перепала часть выпитой демоном души воздушника, и сейчас он ощущал себя полным сил и энергии. Много хуже было его душевное состояние.
Олега продолжала терзать странная, иррациональная депрессия, по-видимому, являющаяся последствием слишком раннего объединения, а затем разрыва связи с демоном, обитающим в недрах его души.
– Чтоб я еще раз на это согласился?!! Да никогда в жизни! В конце концов, я и сам мог бы додуматься подослать к нему змейку, без всяких там демонов, – бормотал он себе под нос. – Нет уж, никаких больше малых слияний, объединенийи тому подобных пакостей! – решил он.
Больше всего Олега беспокоило, хотя он не решался признаться в этом даже самому себе, отсутствие каких-либо намеков на муки совести.
Действительно, ведь он не просто убил человека, к необходимости чего Олег успел как-то притерпеться. Он сожрал его душу, лишив бедолагу возможности хоть как-то продолжить свое посмертное существование! После такого, насколько Олег себя знал, он должен был сейчас биться в истерике, проклиная самого себя…
По крайней мере, он – прежний, каким был всего несколько месяцев назад, когда был не студиозусом первого курса магической Академии, а всего лишь студентом третьего курса филологического факультета одного из российских университетов. Впрочем, тут же поправил он себя, в то время и рацион его был несколько иным. Макароны или рис с тушенкой, а не чужие души с подливкой из боевых заклятий. Представив себе подобное блюдо, Олег невольно улыбнулся.
– Ну что, полегчало? – сразу же отреагировала Ариола. Олег взглянул на обеспокоенные лица друзей и решил, что с хандрой и расстройствами пора срочно завязывать.
– Все нормально, мне уже лучше, – поспешил он их успокоить. И впрямь депрессия постепенно отступала, и настроение начало улучшаться. Впрочем, такое стремительное восстановление тоже вызывало беспокойство. Ну не может быть у нормального человека столь лучезарное настроение спустя всего несколько минут после совершенного им жестокого убийства.
Олег в очередной раз прислушался к своей душе, пытаясь обнаружить хоть капли раскаяния или намек на муки совести. Ничего. Совсем ничего. Хотя… Стоп, а это еще что такое?
– Не что, а кто! Я это, я. Не мешай спать, а? Вот переварю эту пищу, тогда и пообщаемся, если захочешь. – Шепот юного демона, разбуженного Олеговым самокопанием, поставил жирную точку в его попытках отыскать неведомо куда исчезнувшую совесть. Последней мыслью на эту тему, посетившей его голову, было: «Похоже, теперь у меня демон вместо совести. С одной стороны, неплохо, практической пользы куда больше – и в бою поможет, и силой при нужде поделится, но с другой – как бы мне при таком раскладе и вовсе в монстра не превратиться. Этому Малышу ведь все окружающее – пища, нормы морали – острая подливка, и ничего больше. А противостоять ему здесь мало кто сможет. Нет, надо себя контролировать лучше. Теперь, когда я увидел истинные возможности демонической сущности, это становится крайне важно. Никаких более пожранных душ! По крайней мере, без жизненной необходимости! Магия, и только магия. Буду отныне обходиться человеческими силами. По крайней мере постараюсь», – решил он про себя.