Они обильно полили нефтью все сочленения. Попробовали поднять и опустить мост ещё раз. Теперь ничего не издавало скрипа, и усилие на вороте снизилось. Ох, как права поговорка «Не смажешь – не поедешь»…
– Стойте здесь, – распорядился Никита, – и пусть один из вас позовёт старейшину и воинов. И ещё захватит с собой горящую головню.
Плотник ухватился было за горшок с нефтью.
– Нет, оставь. Пригодится.
Через полчаса заявилась толпа – жители и воины во главе с Виртом. Они осмотрели мост, прошли по нему на другой берег, потопали ногами. Мост был прочен.
– Ты обещал, что враги по нему не пройдут, – хитро улыбаясь, обратился Вирт к Никите.
– Показываю, – Никита махнул рукой.
Два плотника стали вращать ворот, и на глазах изумлённых атлантов настил поднялся. Теперь с другой стороны перебраться можно было только вброд, но в воде кишмя кишели хищные рыбы. Конечно, атланты не знали колеса, не имели повозок и, стало быть, необходимости иметь мост.
Подъём моста атланты встретили криками радости и восхищения.
Никита сделал знак, и плотники опустили мост.
– Хочу показать вам ещё одну диковину. Ты позволишь, старейшина?
– Дозволяю.
Для жителей и воинов Никита был как фокусник, аниматор – всё время удивлял.
Они подошли к катапульте.
– Взводите.
Плотники подняли груз. Никита взял у мастерового головню и поджёг нефть в горшке. Густая масса загорелась чадным пламенем. Никита водрузил горшок на петлю, подбежал к рычагу и нажал на него.
Чадящий горшок взмыл вверх, пролетел большое расстояние, рассеивая огненные искры и капли, упал и разбился. Тут же вспыхнула трава. Вот теперь действительно был полный триумф.
Воины, утратив прежнюю снисходительность, смотрели, открыв рты.
Первым пришёл в себя Вирт – на то он и старейшина.
– Ты что зажёг?
– Земляное масло в горшке. Только горлышко горшка надо делать уже, тогда масло в полёте разливаться не будет.
– Звери, да и всё живое, огня боятся. Это даже лучше, чем камни! Твой народ много знает. Хотелось бы мне побывать там, убедиться самому. Но далеко, я не могу надолго покидать свой народ.
Вирт задумался. Воины тихонько переговаривались между собой. Другие атланты, поняв, что представление закончилось, стали расходиться.
Никита топтался на месте, не зная, идти ему в гостевой дом или оставаться здесь.
Вирт, видимо, принял решение и подозвал Никиту. Они направились в сторону от всех.
– Ты много знаешь, Никита. Я рад за тебя.
Никита молчал, ожидая продолжения.
– Моё племя сильнее и, в отличие от племени Ануну, знает ремёсла.
Никита стал догадываться, куда клонит старейшина.
– Я предлагаю тебе остаться здесь, у нас. Живи в гостевом доме, кормить и одевать тебя будет племя. У тебя будет одна забота – делать полезные вещи, вроде катапульты или моста. Ты ведь упоминал про колёса и повозку.
Никита задумался. Жить здесь и в самом деле будет интереснее. Тут были не только охотники и рыбаки, но и мастеровые с ремесленниками, воины. Короче, здесь существовало разделение труда.
– Я обещал Ануну доставить инструменты и показать, как делать ловушки.
– Разве я против? Возвращайся. Я даже воинов для охраны дам. А чтобы ты не утомился, они тебя понесут на носилках. Они же тебя и вернут к нам.
Условия были заманчивые, и Никита кивнул:
– Я согласен. Мы с Кави задержались здесь, уходим завтра утром.
– Воины будут ждать. Я не ошибся в тебе, чужеземец. Тебе будет скучно у Ануну и опасно. У его людей нет никакого оружия, кроме дубин и ножей.
На прощание очень довольный Вирт протянул ему руку. Никита пожал её и улыбнулся. Не забыл старейшина, как Никита жал руку кузнецу, говоря, что это – знак уважения. Вирт быстро учится. Знать бы ещё, для чего ему изумруды. Ничего, придёт время, и он увидит всё, чем владеет племя.
Вернувшись в гостевой дом, Никита сказал Кави:
– Иди в кузницу за инструментами, завтра утром выходим. Нас будет сопровождать охрана.
Кави удивился:
– Ещё никогда Вирт не давал своих людей для охраны и защиты. Это всё твои проделки!
– Разве тебе от этого хуже?
– Верно.
Кави ушёл и, вернувшись с лопатами и кирками, свалил их в угол.
– Не люблю я ихних воинов, – неожиданно признался он.
– Почему?
– Зазнаются. С людьми из других племён едва разговаривают, презирают.
Воины не понравились и Никите, но набиваться им в друзья он не собирался.
Утром они проснулись от разговора прямо у входа. Там уже стояли четыре воина, больших даже по меркам атлантов.
Никита и Кави быстро поели, Кави собрал в свой пустой мешок все фрукты и мясо.
– Будет чем перекусить, день долгий.
Кави собрал инструменты, и оба вышли на улицу.
Воины поприветствовали их, приложив руки к груди. Один из них зашёл в гостевой дом, снял верёвку, висевшую на стене, туго связал инструменты и закинул себе на плечо. Двое других показали Никите на носилки:
– Садись, чужеземец! Вирт велел беречь тебя, и мы доставим тебя со всем старанием.
Никита уселся на носилки. Они были велики, с его ростом на них можно было даже лежать. Воины подняли его, и Никита оказался на четырёхметровой высоте. Атланты пошли мерным быстрым шагом.
Кави постоял некоторое время, не скрывая удивления, но потом опомнился и бросился догонять.
Теперь им приходилось подниматься вверх по склону.
Когда перевалили седловину, атланты побежали. Носилки раскачивались, и Никита уцепился за края, чтобы не вывалиться.
Воины бежали и бежали, и дыхание их было ровным. Наверное, тренировки. Ведь в любой армии марш-броски – излюбленное упражнение командиров.
Они преодолели изрядное расстояние. Кави устал и стал отставать.
– Отдых! – объявил старший.
Носилки опустили на землю, и в этот момент подбежал запыхавшийся Кави. Он почти рухнул на землю.
– Я так долго не выдержу, – почти простонал он.
– Слабак! – как камнем бросил старший. – Зато к вечеру, ещё до сумерек, будешь дома.
Кави молчал – он восстанавливал дыхание. Воины-носильщики тоже сидели, а старший стоял, бдительно озирая местность вокруг.
Вдруг он поднял всех:
– Сюда что-то летит! Бегом к лесу!
Никита едва успел заскочить на носилки.
Теперь атланты бежали действительно быстро, местность так и мелькала. Носилки раскачивались. Кави, подгоняемый страхом, не отставал. Остаться одному на открытой местности было и страшно, и опасно.
Они успели вбежать в лес и нырнуть под густые спасительные кроны деревьев. Было видно, что и воинам забег дался непросто. Они тяжело дышали, с лиц градом катился пот. Мчаться с носилками, на которых восседал он, Никита, да ещё так быстро? Просто вау!
Почти сразу раздался шум крыльев, и над ними, едва не задевая деревья, пролетел птеродактиль. В чистом поле против хищного ящера шансов выжить у них не было.
Атланты постояли немного, отдышались после бега. Затем старший вышел из-под крон деревьев и осмотрелся:
– Вроде не видно.
Решено было для верности идти вдоль опушки. Решение было разумным, потому как не успели они пройти и четверти часа, как из-за деревьев снова показался ящер. Не видя за кронами людей, он пролетел мимо, но тут же развернулся.
Атланты снова нырнули под кроны деревьев – тут они были для ящера недосягаемы. Сверху напасть мешают деревья, на земле – тоже. К тому же этот вид ящера в воздухе стремителен, а на земле неуклюж. Как объяснил Никите Кави, ящер хватает свою жертву с лёта, когтистыми лапами, и уносит её на высокое место, где и съедает.
Но не сидеть же под деревьями из-за летучей твари? Так они и шли по опушке, то прячась в лесу, то снова выходя на открытое место.
Ящеру надоело играть в прятки, и он улетел.
Никита пожалел, что в обоих племенах нет никакого оружия для этих летучих хищников. Впрочем, стоит над этим подумать.
Впереди предстоял трудный участок, километров десять открытой местности, практически – степи. Они передохнули, осмотрелись, потом атланты побежали.
Сидя на носилках, Никита вертел головой по сторонам. Сейчас только он один мог смотреть вверх, на небо – другие глядели под ноги.
Так они домчались до ручейка, где решили отдышаться. Берега ручья были высокие, и когда атланты уселись у воды, их почти не было заметно. Если человек или животное стоит неподвижно, хищникам они почти не бросаются в глаза, те видят то, что движется. А всю дорогу люди бежали. Но пока всё обошлось.
После отдыха атланты повторили бросок, и вот перед ними во всю свою высоту встала скала. Дошли!
Глава 3. «Обезьяны»
Издалека скала напоминала сыр с дырочками, но когда они подошли ближе, стали видны площадки и входы в пещеры.
Знающий своё селение с самого рождения, Кави заволновался:
– Не видно людей и стражей… И веревочной лестницы не вижу.
По его лицу было видно, он очень обеспокоен. Их не было в селении десять дней, учитывая дорогу. Что могло случиться за это время?
Когда они подошли к подножию скалы, Кави стал кричать:
– Эй, где вы? Это я, Кави-охотник! Я вернулся!
Но ответом ему была тишина.
Что стряслось? Либо всё племя ушло из-за какой-то опасности, либо все погибли. Но все и сразу? Верить в худшее не хотелось.
Кави вдруг вспомнил:
– Сбоку всегда была верёвка на всякий случай. Я попробую взобраться и сбросить лестницу.
Он торопливо ушёл вправо и потом показался уже поднимающимся на скалу по верёвке.
Никите, как и атлантам, вовсе не хотелось проводить ночь у подножия скалы. В пещере намного безопаснее, на площадку не заберётся ни один зверь.
Кави показался наверху:
– Держите! – и сбросил лестницу из лиан.
Сначала взобрался Никита, потом неловко вскарабкался воин со связкой лопат и кирок за спиной, за ним – двое носильщиков и заключающим – старший. Лестницу тут же втянули наверх, свернув рулоном.
Пока ещё было светло, разошлись по пещерам – может быть, их осмотр прольёт свет на исчезновение людей? Но тщетно. Люди ушли, причём не в спешке, забрав необходимые пожитки. Значит, у них было время собраться. Но почему и куда?
Старший из воинов здраво рассудил:
– Они не могли уйти, не оставив следа. Сколько людей было в племени?
– Не знаю, наверное – столько, – Кави три раза показал растопыренную ладонь.
– Пятнадцать десятков? Да после них должна была остаться целая тропа! Завтра по светлому времени найдём.
Трупов умерших от болезни или от ран нигде не было, да и не могла никакая эпидемия враз выкосить всё племя. А может, в лесу появился новый монстр или произошло нападение неизвестного племени? Вопросов было много, но ответов на них пока не было.
Спать улеглись все в одной пещере, выставив на площадке стража.
Ночь прошла спокойно, а утром стражник внезапно вскричал:
– Вижу лю… Ой!
Все сразу вскочили и бросились из пещеры на площадку. С её высоты было видно, как из леса выходили – нет, не люди, а обезьяны! Похожие на людей человекообразные обезьяны! Их было много, сотни две. Длинные мощные руки, доходящие едва ли не до земли, кривоватые ноги, обильно поросшее шерстью тело и не оставляющая никаких сомнений морда. Не лицо, а именно животная морда.
– Кави, втащи наверх верёвку, – попросил Никита.
Кави кинулся к верёвке и втащил её на площадку. Уж если он взобрался по ней, то обезьяны с их силой и ловкостью – и подавно.
Нестройным стадом, не спеша обезьяны направились к скале. Что им здесь надо? Людей тут нет, за исключением прибывших вчера, пищи тоже нет… Что их влекло? И не они ли были причиной ухода племени?
Обезьяны встали под скалой. Никита думал, что они постоят, разбредутся и вскоре совсем уйдут – им же надо искать пищу, есть…
Однако «орангутаны» – как обозвал их Никита – стали взбираться на скалу: внизу она была с небольшим уклоном, переходившим в отвесную поверхность. Человек без альпинистских приспособлений вроде вбиваемых крючьев, молотка, страховочной верёвки сюда не взобрался бы.
Обезьяны безуспешно попробовали влезть. Потом они оставили бесплодные попытки, собрались в кучу и стали перекрикиваться невнятными воплями. Со стороны это походило на совещание, совет. Но какой может быть совет у обезьян? У них нет языка, одежды, да и мозгов минимум – одни инстинкты.
Тем не менее обезьяны решение нашли.
У подножия скалы встал крупный самец. Ему на плечи взобрался другой, потом – ещё один.
Атланты, сначала посмеивающиеся, обеспокоились.
– Кави, что за гости из леса?
– Не было таких раньше, я не видел.
– Хм, непохоже, что они пришли с миром. И что им надо на скале? – спросил старший из воинов.
– Эй, гамадрилы чёртовы! – вскричал Никита. – Лес там, еда – там, тут только голые камни!
А над краем площадки уже показалась обезьянья морда.
«Орангутан» вылез на площадку и с ходу кинулся на атланта. Ростом он был с Никиту, оружия не имел, как не имел и шансов победить.
Воин проткнул его мечом и сбросил тело на головы карабкающихся обезьян. Труп «орангутана» обрушил всю пирамиду. Обезьяны посыпались вниз, раздались крики боли.
– Что их здесь привлекает? Что им надо? – буквально возопил Кави.
– А ты спустись, спроси, – съязвил воин.
– Нападают, хотя мы им ничего плохого не сделали. Но, кажется, я догадываюсь, из-за чего ушло племя.
– Да? Ну-ка, расскажи нам…
– Обезьяны не давали охотникам и рыбакам выйти, добыть пищу.
Атланты переглянулись. Слова Кави походили на правду. Вода в одной из пещер была: там был маленький родник, и на них, шестерых, воды хватило бы. Еды же оставалось на день, и то, если растянуть припасы. Похоже, завтра перед ними встанет проблема голода.
– Кави, куда могло уйти твоё племя?
– Откуда мне знать? Разве я жрец?
Спускаться вниз и пойти по следу племени было невозможно: внизу агрессивные обезьяны, да и следы все затоптаны на километр. Чтобы выйти на след ушедшего племени, надо описывать вокруг скалы круги, но обезьяны им этого не позволят. Их много, и они обозлены гибелью нескольких особей.
Обезьяны сделали ещё одну попытку взобраться на скалу – с тем же успехом. Внизу снова остались несколько погибших и покалеченных тел.
Надо было что-то решать.
На случай, если обезьяны предпримут новый штурм, выставили стража. Кави был тут, как абориген.
– И всё-таки, куда могло уйти племя? – повторил свой вопрос старший воин.
– Только к солёным родникам, если я не ошибаюсь. Там в скале есть пещера, и большая, но вот с водой для питья плохо. Старики говорили, что раньше племя жило там. Потом вода сделалась солёной, и племя ушло. Это было много лун назад.
– Ну хоть какая-то ясность. Теперь ты, чужеземец.
– Нам здесь долго не продержаться. Обезьян много, а нас всего шестеро. Если они догадаются взбираться одновременно в нескольких местах, мы погибнем. Смысла защищать пещеры я не вижу – у нас нет еды.
– Согласен, надо уходить. Похоже, обезьяны ночью спят. Как только они уйдут в лес, нам следует покинуть скалу. Кави, здесь есть ещё какой-нибудь выход?
– Я слышал о нём, но сам никогда им не ходил. Начинается он из пещеры жреца Ануну.
– И куда выводит?
– Точно не знаю. Об этом знает только сам жрец и его подручный.
– Тогда чего мы сидим? В темноте мы ход не найдём. Веди!
Кави подвёл атлантов к пещере жреца, но у входа остановился.
– Ты чего встал?
– Жрец мог наложить страшные проклятия на того, кто войдёт.
– Ха! Я не верю!
Старший воин вошёл в пещеру, за ним потянулись остальные.
Беглый осмотр никакого хода не выявил.
– Кави, ты не ошибся?
– Так люди говорили.
Рукоятью ножа Никита стал простукивать стены. В одном месте звук выдал пустоту за камнем.
– Помогите сдвинуть камень.
Навалившись втроём, сдвинули камень в сторону, и за ним открылся неровный ход, из которого тянуло сквозняком.
– Ветер! Значит, есть выход. Только темно там.
– Нужен огонь. Взять с собой сучья – я видел в одной пещере – и идти.