Откинувшись на спинку кресла, я взял со стола дымящуюся сигарету и задумался. Почему я так отчетливо вспоминал факты, когда держал колоду в руках? Сейчас я знал неизмеримо больше, чем раньше, и тем не менее собственное прошлое оставалось для меня тайной за семью печатями.
Для чего надо было изображать на картах самих себя? Откуда у меня это непреодолимое желание сунуть колоду себе в карман? Желание, которое, к великому моему сожалению, придется подавить, потому что Флора сразу заметит пропажу и у меня могут быть крупные неприятности.
Я вздохнул, положил карты в потайной ящичек и привел письменный стол в порядок. А затем… господи, как я напрягал свой мозг в поисках ответа на мучивший меня вопрос! Безрезультатно!
И внезапно я вспомнил магическое слово.
Эмбер!
Слово, которое взволновало меня до такой степени, что я невольно избегал думать о нем со вчерашнего вечера. Оно навевало тоску, бередило душу, вызывало ностальгическое чувство. В нем была заключена красота и нежность, любовь и почти божественная сила. Оно казалось родным и близким. Эмбер являлся моей частичкой, а я — частичкой Эмбера. Внезапно я понял, что это — название места, которое я когда-то знал. Но как я ни ломал себе голову, ничего больше вспомнить мне не удалось.
Долго ли я сидел, задумавшись, сказать трудно: время, казалось, перестало существовать. Словно издалека услышал я стук в дверь. Ручка медленно повернулась, и в библиотеку вошла Кармелла, горничная Флоры. Остановившись на пороге, она поинтересовалась, не угодно ли мне сделать перерыв на ленч.
Конечно, угодно! Я тут же отправился на кухню и умял половину холодного цыпленка, запив его квартой молока. Кофейник я отнес в библиотеку, тщательно обходя любопытных собак, и с наслаждением пил вторую чашку черного кофе, когда раздался телефонный звонок.
Мне очень хотелось снять трубку, но я подумал, что в доме наверняка полно параллельных аппаратов и к телефону подойдет Кармелла.
Я ошибся. Телефон продолжал звонить, и в конце концов я не выдержал.
— Слушаю, — сказал я. — Резиденция Флаумель.
— Будьте любезны, попросите миссис Флаумель к телефону.
Говорил он быстро, нервно и чуть задыхаясь, а в трубке трещало и слышались посторонние голоса, как при междугородной связи.
— Мне очень жаль, но ее нет дома. Что-нибудь передать или вы перезвоните?
— Кто это говорит? — требовательно спросил он.
И, чуть поколебавшись, я ответил:
— Корвин.
— О боже! — воскликнул голос.
Наступило продолжительное молчание. Я решил, что он повесил трубку, но на всякий случай сказал «алло», и в это время он тоже произнес: «Она еще жива?»
— Какого черта! Конечно, она жива! И вообще, с кем я разговариваю?
— Неужели ты не узнал меня, Корвин? Это Рэндом. Послушай, я в Калифорнии, и у меня крупные неприятности. Я хотел спрятаться у Флоры в доме. Ты с ней?
— Временно.
— Понятно. Послушай, Корвин, ты окажешь мне покровительство? — Он помолчал, потом добавил: — Очень тебя прошу.
— С удовольствием. Но я не могу отвечать за Флору, пока не переговорю с ней.
— Ты защитишь меня от нее?
— Да.
— Больше мне ничего не надо. Сейчас попытаюсь пробраться в Нью-Йорк. Придется идти в обход, так что не знаю, сколько времени займет дорога. Если повезет с отражениями, скоро увидимся. Пожелай мне удачи.
— Удачи.
Раздался щелчок повешенной трубки, и я снова услышал треск и отдаленные голоса.
Значит, хитрый маленький Рэндом попал в беду! Не знаю почему, но меня это ничуть не беспокоило. Я, конечно, попытаюсь ему помочь и заодно выведаю все, что смогу. Ведь Рэндом был ключом к моему прошлому, а может, к будущему. Я знал, что мы никогда не испытывали друг к другу братской любви. Но я также знал, что Рэндом был решителен, смел, очень умен и до странности сентиментален. Правда, его честное слово не стоило выеденного яйца и, клянясь в вечной верности, он мог продать труп своего собеседника в анатомичку, которая заранее пообещала хорошо заплатить. Я прекрасно помнил этого маленького шпиона и испытывал к нему некоторую слабость, потому что, как мне казалось, мы провели вместе несколько приятных вечеров. Но доверять ему? Никогда! Я решил ничего не говорить Флоре до самой последней минуты. Пусть Рэндом будет моей козырной картой: если не тузом, то по крайней мере валетом!
Я плеснул в чашку горячий кофе и начал прихлебывать маленькими глоточками.
От кого Рэндом хотел спрятаться?
Уж конечно, не от Эрика, иначе он никогда не позвонил бы Флоре. И, кстати, почему он спросил, жива она или нет, когда понял, с кем разговаривает? Неужели моя ненависть к Эрику была настолько сильна, что я, по мнению родственников, мог убить тех, кто ему помогал? Странный вопрос, но тем не менее, Рэндом его задал.
В чем Флора помогала Эрику? Почему обстановка была накалена до такой степени, что я почти физически ее ощущал? И, наконец, от кого скрывался Рэндом?
Эмбер.
Только там можно было найти ответ на любой вопрос.
Эмбер. Ключ ко всем тайнам, в том числе — к моему прошлому. Мне почему-то казалось, что совсем недавно в Эмбере произошли большие перемены. Придется быть начеку и делать вид, что я все знаю, а тем временем собирать сведения по крупицам и составлять из них одно целое. Я не сомневался, что смогу обмануть кого угодно; видимо, члены нашей семьи не испытывали особого доверия друг к другу, так что мои умалчивания или двусмысленные ответы никого не удивят. А когда я пойму, в чем дело, и добьюсь своего, то не забуду тех, кто помогал мне, и не пощажу своих врагов. Потому что таков был закон нашей семьи, а я был истинным сыном своего отца…
Внезапно у меня опять разболелась голова и забился пульс в висках. Когда я подумал об отце, в мозгу мелькнула какая-то мысль, догадка, мгновенно исчезнувшая, и голова заболела еще сильнее. Я попытался расслабиться, и через некоторое время боль поутихла, а потом я заснул прямо в кресле, так ничего и не вспомнив.
Не знаю, долго ли я спал, но был поздний вечер, когда дверь отворилась и в библиотеку вошла Флора, одетая в длинную серую шерстяную юбку и зеленую шелковую блузку. На шее ее все еще висел ультразвуковой свисток, волосы были пучком уложены на затылке, и выглядела она очень устало.
— Добрый вечер, — сказал я, вставая с кресла.
Флора не ответила и, подойдя к бару, налила полную рюмку виски, которую выпила одним глотком, как заправский пьяница. Вновь наполнив рюмку до краев, она подошла к столу и села на стул с подлокотниками.
Я прикурил и протянул ей зажженную сигарету.
Она молча кивнула, глубоко затянулась и нехотя произнесла:
— По дороге в Эмбер почти невозможно пройти.
— Почему?
Она изумленно на меня посмотрела.
— Когда ты был там в последний раз?
Я пожал плечами.
— Не помню.
— Что ж, не буду настаивать. Мне казалось, это твоих рук дело.
Я промолчал, потому что понятия не имел, о чем она говорит, и неожиданно вспомнил, что в Эмбер можно легко попасть иным способом. Правда, Флора была лишена такой возможности.
— Жаль, твоей колоде не хватает нескольких карт, — небрежно заметил я.
Она подскочила на стуле, пролив виски на юбку, схватилась за свисток.
— Отдай!
Я быстро встали взял ее за плечи.
— Я не брал твоих карт! К слову пришлось, вот я и сказал, что у тебя неполная колода.
Она явно успокоилась и тихонько заплакала, а я мягко подтолкнул ее, помогая есть на стул и облокотиться о спинку.
— Я решила, ты их украл. — Она бросила на меня взгляд исподлобья. — Совершенно очевидно, что нужной карты у меня нет, и твоя жестокая шутка неуместна.
Я промолчал, твердо зная, что не должен извиняться.
— Далеко тебе удалось уйти?
— Нет. — Внезапно Флора посмотрела на меня, рассмеялась, и в глазах ее зажглись огоньки. — Значит, это все-таки ты закрыл дорогу в Эмбер? Зная, что Эрик интересуется каждым твоим шагом, ты решил не пустить меня к нему с целью заманить его сюда? Верно? Но ведь Эрик кого-нибудь пришлет. Он никогда не явится сам.
Странные нотки восхищения проскальзывали в голосе этой женщины, рассуждавшей о ловкости и уме, которые я проявил, помешав ее планам. И тем не менее она спокойно признавалась в предательстве и не скрывала, что обязательно меня выдаст, как только ей представится такая возможность. Откуда столько бесстыдства, да еще в присутствии предполагаемой жертвы? Ответ напрашивался сам собой: так поступали все члены нашей семьи. Нам незачем было хитрить друг перед другом. Впрочем, Флора, видимо, была простодушнее остальных братьев и сестер.
— Неужели ты считаешь меня полным идиотом? — спросил я. — Или думаешь, я пришел к тебе специально, чтобы Эрик мог меня сцапать? Кто бы ни закрыл дорогу в Эмбер, так тебе и надо!
— Ну хорошо, я была дурой. А куда подевался твой хваленый ум? Ведь ты тоже изгнанник!
Ее слова причинили мне боль, хотя я знал, что она ошибается.
— Черта с два! — невольно вырвалось у меня.
Она опять рассмеялась.
— Так и знала, что ты разозлишься. Ладно, допустим, ты скрываешься на отражениях с какой-то целью. Это безумие! Чего ты добиваешься? Зачем пришел?
Я пожал плечами.
— Мне было любопытно, что ты собираешься делать. Тебе не удастся меня удержать, если я захочу уйти. Это не удавалось даже Эрику. А может, просто захотелось тебя увидеть. Может, к старости я становлюсь сентиментален. Как бы то ни было, я погощу совсем недолго. Если бы ты те поторопилась меня выдать, то в конечном счете осталась бы только в выигрыше. Помнишь, вчера вечером ты попросила не забывать тебя, если произойдет одно обстоятельство…
Прошло несколько секунд, прежде чем Флора поняла, о чем я говорю, но все равно у нее было передо мной преимущество, потому что я не понимал ни единого своего слова.
— Значит, ты решился! — воскликнула она. — Ты все-таки решился!
— А вот в этом можешь не сомневаться! — ответил я, твердо зная, что, о чем бы ни шла речь, я пойду на любой риск ради достижения неведомой мне цели. Пока неведомой. — Так и доложи Эрику. Но помни, что я могу выйти победителем, и тогда лучше быть мне другом, чем врагом.
Угораздило же меня потерять память! Дорого бы я дал, чтобы знать, о чем говорю. Кое-как разобравшись в ситуации и ведя деловые разговоры, не понимая их значения, я тем не менее чувствовал, что поступаю правильно, что иначе нельзя…
Внезапно она кинулась мне на шею и расцеловала в обе щеки.
— Я ничего ему не скажу. Нет, правда, Корвин! И мне кажется, ты добьешься своего! Блейз, конечно, тебе не помощник, но Жерар будет на твоей стороне, а может, и Бенедикт. И если Каин поймет, что за тобой — сила, он тоже к вам присоединится…
— Успокойся, Флора. Я сам решу, что мне делать.
Она подошла к бару и налила два бокала вина.
— За будущее!
— За будущее грех не выпить, — согласился я.
Мы выпили.
Она вновь наполнила бокалы и пристально на меня посмотрела.
— Либо Эрик, либо Блейз, либо ты. Да, больше некому. А ты всегда был умен и находчив. Но ты исчез так давно, что я не могла считать тебя претендентом.
— А зря.
Я прихлебывал вино маленькими глоточками, надеясь, что она замолчит хоть на минуту. Слишком уж очевидно Флора пыталась вести двойную игру.
Меня что-то смутно беспокоило, и я хотел разобраться в своих ощущениях.
Глядя на карты, я чувствовал, как далеки от меня люди, на них изображенные, и в пространстве, и во времени.
Сколько мне было лет?
Судя по всему, около тридцати, хотя Флора все время говорила о каких-то отражениях, и я интуитивно знал, что был куда старше. Много воды утекло с тех пор, как я в последний раз видел своих братьев и сестер вместе, в дружеской непринужденной обстановке, такими же спокойными и веселыми, как на картах.
Во входную дверь позвонили, и я услышал шаги Кармеллы, спешившей узнать, кто пришел.
— Брат Рэндом, — небрежно сообщил я, глядя на Флору. — Я обещал ему свое покровительство.
Она изумленно на меня посмотрела и улыбнулась, как бы по достоинству оценивая мой ловкий ход.
Я был рад, что она считает меня великим интриганом.
Так мне было спокойнее.
4
Спокойнее мне было минуты три, не больше.
Быстро сбежав по лестнице, я успел открыть дверь раньше Кармеллы.
Он ввалился в прихожую и первым делом запер дверь на крюк. На нем не было ни короткой кожаной куртки, ни плаща-накидки. Под его голубыми глазами лежали тени, и ему давно следовало побриться. Одетый в коричневый шерстяной костюм и кожаные ботинки, он держал на руке легкое габардиновое полупальто. Но это был Рэндом, такой же, каким я видел его на карте, только не смеющийся, а усталый и с грязью под ногтями.
— Корвин? — воскликнул он и обнял меня.
Я сжал его плечо.
— Ты в таком состоянии, что рюмка виски тебе не повредит.
— Да. Да. Да… — согласился он, и я подтолкнул его, пропуская вперед. Минуты через три, сидя с рюмкой в одной руке и зажженной сигаретой в другой, он сообщил: — За мной гонятся. Скоро будут здесь.
Флора вскрикнула, но мы не обратили на нее никакого внимания.
— Кто? — спросил я.
— Какие-то бандиты из отражений. Понятия не имею, кто их послал. Человек пять, а может, шесть. Мы вместе летели, но потом я зафрахтовал личный самолет. Несколько раз менял направление, чтобы сбить их с курса, но ничего не вышло, а мне не хотелось отклоняться далеко в сторону. Они потеряли мой след в Манхэттене, но думаю, ненадолго.
— И ты не знаешь, кто их послал?
Он ухмыльнулся.
— Кто-нибудь из наших родственничков, больше некому. Может, Блейз. А может, Джулиан или Каин. А может быть, ты, чтобы заманить меня в ловушку. Хотя надеюсь, это не так. Ведь это не так?
— Увы! — сказал я. — Ты считаешь, положение серьезное?
Он пожал плечами.
— С двумя-тремя я бы справился. Но их слишком много.
Рэндом был невысок ростом, примерно пять футов шесть дюймов, и весил не больше ста тридцати пяти фунтов. Но он не шутил, утверждая, что запросто мог бы справиться с двумя-тремя громилами. Внезапно мне пришло в голову, что я — его брат, а следовательно, тоже должен обладать большой физической силой. Но что значит «большой»? Я чувствовал, что могу встретиться с кем угодно, особо не беспокоясь за себя, но как узнать предел своих возможностей?
Ждать ответа пришлось недолго. Во входную дверь громко постучали.
— Что будем делать? — спросила Флора.
Рэндом рассмеялся, развязал галстук и кинул его на стол поверх габардинового полупальто. Затем он снял пиджак и огляделся по сторонам. Взгляд его остановился на сабле, и в ту же секунду он кинулся к ней и сорвал со стены. Я вытащил из кармана пистолет и щелкнул предохранителем.
— Что будем делать? — повторил Рэндом. — Вполне вероятно, они проникнут в дом. Когда ты в последний раз дралась, сестричка?
— Слишком давно, — ответила Флора.
— Тогда постарайся освежить свою память, потому что времени у нас в обрез. Можешь не сомневаться, ими кто-то управляет. Но нас трое, а их всего шестеро. Не о чем беспокоиться.
— Мы не знаем, из какого они отражения, — сказала она.
— Какое это имеет значение?
— Вот именно, — вставил я. — Может, открыть дверь?
И Рэндом, и Флора едва заметно вздрогнули.
— Лучше подождем, — сказал мой брат.
— Можно позвонить в полицию, — предложил я. Оба они истерически рассмеялись. — Или позвать на помощь Эрика. — Я в упор посмотрел на Флору.
Она отрицательно покачала головой.
— Не успеешь. Можно, конечно, воспользоваться его картой, но когда он ответит, если захочет, будет поздно.
— К тому же их мог послать именно Эрик, — заметил Рэндом.
— Сомневаюсь, — сказала Флора. — Сильно сомневаюсь. На него совсем не похоже.
— Верно, — согласился я, всем своим видом показывая, что прекрасно разбираюсь в ситуации.
В дверь опять постучали, на этот раз значительно сильнее.