Пещера на первый взгляд казалась довольно большой. Единственный проем, явно служивший входом, был занавешен подобием циновки, сплетенной то ли из какой-то сухой травы, то ли из тонкой лозы. Ни тебе привычных деревянных дверей, ни окон, ни балконов.
«А где же звериные шкуры, если это возвращение к истокам человечества? Да и трофейные головы с оскаленными мордами, висящие на стенах, могли бы послужить неслабому нагнетанию зловещей обстановки, - сарказм, пусть и только в мыслях, помогал Северусу обрести психологическое равновесие и пока не думать о собственном бедственном положении. - Или инквизиторские штучки: щипцы там… цепи, иглы… А то как-то все слишком простенько, мистер шутник, и не вызывает содрогания перед неизвестностью».
В поле зрения Северуса, старающегося не очень спешить и не шевелиться, чтобы не вызывать болезненного отклика в медленно приходящих в себя мышцах, попали несколько грубо сработанных деревянных кроватей – детских, если судить по их размерам. Длинный узкий стол со стульями вдоль одной из его сторон, шкаф с кухонным скарбом и примитивный вырубленный прямо в полу очаг с тлеющими в нем углями и висящим над ним котелком на железной треноге - вот, пожалуй, и все, чем могла похвастать убогость окружающей обстановки.
- Не густо, на мой взгляд, - подвел итог своим наблюдениям Северус. - Вот это меня точно доконает… - он имел в виду неестественно тонкий голос, вырывающийся из его рта.
========== 4 ==========
Северус осторожно поднялся - сначала сел на краю кровати, а затем, придерживаясь за столбик у изголовья, встал на ноги. Тело слушалось, хоть и казалось сильно ослабевшим, что могло быть всего лишь особенностью восприятия мужским сознанием его женской сущности. Однако это непривычное, как новая неудобная одежда, тело больше не отзывалось болезненными вспышками, и это радовало. Переведя дыхание и набравшись мужества, Северус посмотрел вниз, пытаясь разглядеть себя. Грудь оказалась более впечатляющего размера, чем ему показалось во время прикосновения к ней – Северусу пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы не разразиться длинной уничижительной тирадой о «сиськастых красавицах» - сдерживало нежелание снова услышать писклявый голос, принадлежащий женской особи, облик которой он принял по желанию чьей-то извращенной фантазии. Чтобы все-таки хоть как-то рассмотреть полученное во временное пользование тело, пришлось вытянуть шею и слегка наклониться, кидая заинтересованный взгляд на живот и ноги. Белая сорочка, до вульгарности в избытке украшенная кружевами и рюшами, оказалась до неприличия короткой и не прикрывала даже колени. Хотя истины ради следовало отметить, что видимая часть ног, по мнению Северуса, выглядела довольно сносно. Правда, он предпочел бы, чтобы икры были потоньше, а стопы подлиннее, да и полное отсутствие волос на ногах нервировало – словно его побрили налысо… Ассоциация заставила коснуться рукой головы – волосы имелись и довольно длинные. Удалось даже рассмотреть, что он теперь был – немыслимо! – яркой блондинкой!
- Вот паскудство! Тьфу… - произнесенное вслух возмущение прозвучало насмешкой над теми эмоциями, которые Северус хотел выплеснуть.
«Да какое мне дело, как выглядят эти ноги и какого цвета волосы! – поразился своей реакции Северус и, почувствовав желание реабилитироваться в собственных глазах, добавил язвительности мыслям: - Да пусть они будут хоть кривыми или и вовсе окажутся копытами… А волосы можно и отрезать к драклам, - мстительные нотки, казалось, почти возвратили ему привычное самообладание. - Меньше чем через час я верну себе… - Северус вдруг подумал, что шутник мог добраться до его экспериментального зелья. – Ну, в крайнем случае, через три часа мое тело примет свой обычный вид, конечно же, при условии, что не произойдет никаких фатальных неожиданностей из-за смены пола при обращении».
Снейп оглянулся по сторонам в поисках более приличной одежды – легкомысленно короткая сорочка не придавала ему, привыкшему прятаться за одеяние, как за броню, ни капли уверенности в себе. На треногом стульчике у кровати, незамеченном раньше, лежали какие-то цветные тряпки. Северус внимательно рассмотрел их.
- На панталоны Мерлину пошло больше полотна, чем на это убожество, - презрительно прошипел он. Предложенный выбор одежды его абсолютно не впечатлил. На удивление, к своему новому голосу он начал понемногу привыкать.
К пышной юбке лазурного цвета особых претензий не нашлось, разве что не помешало бы ей оказаться немного длиннее. Судя по всему – Северус приложил юбку к себе - она обещала дюймов на десять не доходить до щиколоток, но это было все же лучше, чем голые колени. Хмурое одобрение получила и белая блуза с длинными широкими рукавами, украшенная изящным кружевом – утешало, что отделка была не столь пышной, как на сорочке, в которой Северус проснулся. А вот остальные предметы дамского гардероба, удостоенные кривой ухмылки и подозрительного ощупывания – нарядный корсаж из блестящей изумрудной ткани со шнуровкой и белые шелковые чулки - вызвали сомнение в том, что с ними удастся легко справиться. Назвать Снейпа знатоком тонкостей ношения женской одежды было бы огромным преувеличением.
Рядом со скамейкой Северус заметил остроносые кожаные боты на довольно высоком, но широком в основании каблуке. Только увидев их, он вдруг осознал, что босой стоит на каменном полу и абсолютно не чувствует исходящего от него холода. А должен был бы… Северус наклонился и потрогал камень рукой – не холодный и не особо теплый, как раз такой, чтобы на нем было комфортно стоять босиком. Это давало повод предположить, что без колдовства здесь все-таки не обошлось.
Снейп решил, что все же лучше одеться, пока никто его не увидел в этой позорной сорочке, с трудом прикрывающей голую пышную задницу – это он выяснил опытным путем, задрав подол и ощупав доставшийся ему после превращения тыл. Северус принялся натягивать на себя найденные вещи, поминая ежеминутно соплохвостов и дементоров, скрещивая эти две несовместимые в реальности формы жизни и фантазируя о нетрадиционных способах их размножения. Особо цветистые обороты сопровождали осознание того, что блуза имела глубокий вырез. Осматривая ее, Северус не учел, что надевать блузу придется не на свое мужское тело, а на вот эту хрупкую пародию на человека с цыплячьей шеей, узкими плечами и огромными сиськами, так и норовящими оказаться на воле, стоило только рубахе немного съехать на перед.
- И как, скажите на милость, это можно носить? Оно же сползает! – Северус в очередной раз упрямо подтянул чулок вверх, но стоило его отпустить, как он соскальзывал по гладкой коже ноги и падал гармошкой к щиколотке. - Сверкать голыми ногами, что ли? На мне и так одежды, как книзл наплакал. Стоп! – остановил себя Северус, успев уже снова взяться за чулок. – А точно ли это предназначено для волос, как я вначале подумал? – он взял со скамьи две эластичные голубые ленточки и повертел их в руках, а потом, тяжко вздохнув, примерил к доставшемуся ему жирноватому, на его взгляд, бедру – длина была в самый раз, чтобы завязать ленту над коленом – чуть ниже края чулка. – Ну-ка…
Провернув фокус с завязыванием на одной ноге, Северус попробовал сделать пару шагов – подвязка отлично держалась и не позволяла чулку сползать. Тогда он повторил то же самое и со вторым чулком. Обул боты и возблагодарил Мерлина, что они оказались достаточно устойчивыми, несмотря на высокий каблук. Будучи от рождения довольно рослым, Северусу никогда не приходилось прибегать к ношению обуви на каблуке, что практиковали многие мужчины, к которым судьба отнеслась не столь щедро в этом плане. Дошла очередь до корсажа. Он взял его двумя пальцами, приподнял и повертел перед своими глазами, брезгливо рассматривая, как какое-то мерзкое и абсолютно непригодное даже для отправки на ингредиенты насекомое.
– Может, не стоит мучиться? Рубашка на мне… - Северус попробовал повернуться в одну сторону, потом в другую – порезче, сымитировал ходьбу на месте и понял, что без корсажа не рискнет выйти из комнаты – грудь доставшегося ему облика прыгала под рубахой как два мяча, стремящихся вырваться на свободу. Но примерившись надеть корсаж и столкнувшись с первым же неудобством, решительно отбросил его на кровать и рассмеялся: – Да что это я переживаю о каких-то сиськах? Не видно их – и слава Мерлину! А выскочат – заправлю назад! Задница тоже прикрыта – пусть это бабская юбка, а не брюки и даже не килт, но все же лучше, чем ничего. Я, может, через пять минут снова стану мужиком и как тогда буду выглядеть во всех этих шелковых чулках и корсажах?
Однако отсмеявшись, Северус чулки снимать не стал, словно ему было жаль затраченного на их надевание времени.
========== 5 ==========
Кое-как приведя себя в относительно благопристойный вид, хотя Северус при случае и подверг бы подобно разодетую ведьму резкой критике и остракизму, он решил осмотреться повнимательнее в комнате. Ничего чрезмерно необычного он не обнаружил. Разве что в углу нашелся естественный тоненький ручеек, вытекающий, казалось, прямо из стены, вода из которого собиралась в каменную чашу, а ее избытки уходили в широкую трещину в полу. Да еще почти все стулья были немного странными, похожими на детский стульчик Скорпиуса, который приставляли ко взрослому столу, когда родители за обедом хотели посадить малыша рядом с собой.
- И магии вроде в вещах не чувствуется, - задумчиво произнес Северус и резко вскинулся: - А где моя волшебная палочка? – его сердце громко заколотилось в груди. Подобное попустительство и безответственность в экстремальной ситуации - а то, что с ним сейчас происходило, именно так и следовало классифицировать - были ему несвойственны.
Он заозирался по сторонам, вернулся к кровати, на которой проснулся, и основательно перерыл постельное белье на ней. Однако его волшебной палочки нигде не было. Да и никакой другой, хотя бы и чужой – тоже не наблюдалось.
- Хреново… Ой как хреново-то… - в голосе отчетливо послышались жалобные нотки отчаяния, и это рассердило Северуса. Он никогда не позволил бы себе подобного – это дурацкое неподходящее тело так на него влияло. Не зря ведь существует табу на превращение в человека другого пола. – Нужно тщательнее следить за выходками этого вместилища, - определение было произнесено тоном истинного Снейпа – язвительно и в меру презрительно. – Абсолютно же другое дело! - воздал должное собственному успеху Северус с саркастичной ухмылкой, весьма странно смотрящейся на его новом лице. Однако он этого не видел и пока не мог оценить по достоинству.
Замедлив дыхание и сосредоточившись, Северус прикрыл на секунду глаза и прислушался к себе – магия его не покинула, она спокойно циркулировала в организме. Снейп был полностью в этом уверен. Ему не раз приходилось вот так же, прибыв на новое место, не прибегая к серьезной диагностике, выяснять - доступны ли ему магические возможности и не блокируются ли они извне артефактами или особенными природными аномалиями. Он попытался призвать свою волшебную палочку, но результата никакого не получил. Тогда он попробовал взмахом руки зажечь одну из свечей, стоящих на столе, как это привык делать у себя в лаборатории. Результат – нулевой. Магия не подчинялась ему, лишь номинально оставаясь его частью. Хотя и ощущений насильственного блокирования своих способностей волшебника Северус не чувствовал. Это начинало тревожить, если не сказать больше.
Живот совсем неэстетично заурчал, напоминая, что неплохо было бы поесть. Северус решительно направился к серванту, на котором стояла немногочисленная посуда и предметы кухонной утвари. Позаглядывав в закрытые отделения шкафа, он отыскал несколько горшков с различными крупами и небольшой выбор свежих овощей: корзину с репой, свеклой и морковью, рыхлый кочан капусты, большую оранжевую тыкву, а еще плетеное лукошко грибов и пару горстей лесных орехов. За неимением лучшего, Северус по-быстрому ловко очистил найденным в этом же шкафу ножом самую крупную морковку и бодро захрустел ею. Захватив с собой немного орехов, он решил попробовать покинуть пределы комнаты, надеясь, что не заперт здесь, как в тюремной камере. От подобного предположения в груди неприятно похолодело.
На счастье Северуса, выход из помещения был доступен для него. Комната, которую он только что покинул, и в самом деле на поверку оказалась самой что ни на есть настоящей пещерой, выдолбленной внутри огромного камня, лежащего посреди леса. Летнего леса! На улице было тепло, если не сказать – жарко! Неподалеку от входа в пещеру под раскидистым дубом Северус обнаружил оборудованную хозяйственную площадку со сложенным из камней очагом, подобным тому, что он видел в комнате, с установленным столом и лавками для сидения. Возле протекающего рядом ручья кем-то был построен помост для стирки и купания. Все выглядело основательным и созданным для долгого пользования. Это выбивало Северуса из колеи. К тому же начинало тревожить, что он не замечал никаких признаков приближающегося обратного превращения.
- Точно убью сволочь, загнавшую меня в это тело, - стоя посреди своеобразного двора, Северус в привычном жесте превосходства сложил руки на своей новой объемной груди и почти бессмысленно оглядывался по сторонам, пытаясь решить – нужно ли ему предпринять что-либо без промедления или пока необходимо просто подождать развития событий? Однозначного ответа не было. Непосредственной опасности, кроме как от своего непривычного женского тела, Северус не видел. Однако он был прекрасно осведомлен также о том, что бездействие на практике редко приносило пользу.
- Никто не придет меня вытягивать из этой задницы, потому что никто не имеет представления, что я в нее попала, - хмуро заметил Северус, уже абсолютно не обращая внимания, что его реплики в исполнении дамочки, в которую он превратился, звучат не саркастично и сурово, как обычно, а, скорее, истерично и раздраженно визгливо.
И тут его взгляд зацепился за какое-то приспособление на стволе дерева, под которым расположился весь этот кукольный двор. Подойдя ближе и сменив угол обзора, Северус увидел простейший умывальник: каменную раковину со сливом, а над ней зеркало – достаточно большое, чтобы, отойдя на несколько ярдов, можно было рассмотреть себя в полный рост. Что он и не замедлил сделать, не веря своим глазам уставившись на собственное отражение.
- Мерлин - паскуда, и мать твоя шалава! – охнул от неожиданности Северус.
Он медленно подошел ближе, чтобы разглядеть свое лицо. «Такую ведьму я и сам был бы не против попользовать, несмотря на собственные принципы и предпочтения», - подумал он, с трудом сдерживаясь, чтобы не дотронуться до своего отражения в зеркале.
- Вот засада! Не хватало мне еще ухажеров… - осенило Снейпа понимание возможной опасности его положения. - Ууу… - взвизгнул он по-девчачьи.
Северус должен был признать, что он чертовски хорош, обворожителен и сексуален в новом облике, которым его наградил неизвестный шутник. Белокурые волосы обрамляли нежное личико с ярко-голубыми огромными глазами и пухлыми алыми губами. Вообще-то в этой внешности, по его мнению, все было каким-то «слишком»: слишком большими – глаза и наивность во взгляде, слишком пышными – грудь и бедра, слишком узкой – талия, слишком маленькими – стопы… Но главное, как отметил сам Северус, было не в этом, а в неведомом колдовском шарме – на эту совокупность всяких «слишком» нельзя было смотреть равнодушно. Даже у убежденного холостяка и любителя мужской компании в постели Северуса Снейпа встало на эту «куклу».
- Грифоньи яйца! У меня сейчас нечему вставать! – Северус схватился за голову, отводя взгляд от зеркала. Воспоминание, что он теперь особь женского пола, сразу остудило его пыл и непристойные мысли извращенца о том, как бы залезть себе самому под юбку. Хотелось постучаться головой обо что-нибудь твердое. – Мордред! И когда же я верну себе настоящий облик?! Сука, я до тебя доберусь и трахну без смазки! – пригрозил он тому, кто придумал столь изощренное издевательство над ним. Пока Северус был занят рассматриванием себя красивого, он и не заметил, что уже не один на странном дворе возле странной пещеры.
- Белоснежка!..
Северус резко развернулся, услышав восторженный возглас, и вдруг понял, что обращаются, скорее всего, к нему. Увидев толпу мелких уродливых гномов, он ошалел от взорвавшейся в мозгу ярчайшим фейерверком мысли: «Я – Белоснежка, гиппогриф ее залюби!». Для слабых женских нервов это оказалось непосильной ношей, и Северус банально грохнулся в обморок.
========== 6 ==========
На этот раз сознание возвращалось без прежних болезненных сюрпризов, и Северуса согрела надежда, что он уже находится в своем теле. Тем сильнее его огорчили тихие причитания: