Нужно закрыть глаза и…
Торнхилл испугался и стремительно отдернул руку, словно обжегся, потом смущенно улыбнулся. Если бы Сэм увидел его, то наверняка бы поднял на смех. Он поспешно обернулся, сделал пару шагов назад по проходу и увидел Сэма, по-прежнему сидящего на корточках перед сейфом. Десяти минут все-таки не хватило.
Торнхилл затянулся сигаретой, выпустил облачко дыма и скучающе уставился на носки своих ботинок.
Лампочка все еще покачивалась над головой, а стоящие плечом к плечу куклы отбрасывали причудливые тени на запыленный пол. Тут были силуэты голов, широких, массивных плеч, вытянутых рук с согнутыми пальцами, напоминающими когти, которые, казалось, чувствовались уже на горле.
Торнхилл испустил приглушенный вопль. На долю секунды он ощутил мгновенное скользящее движение, отскочил, ударился о другую куклу и сдавленно застонал.
Из конторки послышался шум, в дверях появился Сэм.
— Что случилось? — выдохнул он.
— Я… она… — Торнхилл с трудом подбирал слова и, шаг за шагом, отступал дальше в проход. — Одна из кукол шевельнулась.
Сэм на мгновение оцепенел. На его лице отразилось сначала удивление, потом бешенство и, наконец, открытая насмешка.
— Ага! — сказал он.
— Можешь считать меня чокнутым, — пробормотал Торнхилл, — но я знаю, что видел! Сэм усмехнулся.
— Если что-то еще разок шевельнется, спроси, не могут ли куклы помочь нам разобраться с сейфом. — Улыбка мгновенно исчезла с его лица. — Взял себя в руки, а? Я буду готов через две минуты. — Он повернулся, захлопнул за собой дверь и тяжело шагнул к сейфу.
Торнхилл посмотрел ему вслед полными страха глазами. Сердце бешено колотилось, в ушах шумела кровь.
Проклятье, он еще не сошел с ума!
Торнхилл сжал кулаки, закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти. Не существовало чувства, которое сделало бы его еще более неуверенным, чем он был.
Торнхилл еще раз бросил взгляд на конторку, где стоял на коленях перед сейфом Сэм, потом решительно повернулся и пошел вглубь зала. Он уже раз потерял над собой контроль, не оказал сопротивление страху, и теперь бежал, как испуганный ребенок.
Мимо бесконечного ряда голых кукол он направился в дальнюю часть зала. Возле полок, набитых отдельными частями манекенов, стоял накрытый клеенкой стол, на котором лежала наполовину готовая кукла. Она лежала в причудливой позе на согнутых членах, словно только что напряглась, а до этого покоилась, вытянувшись. Руки лежали вдоль тела, глаза были закрыты, словно существо-манекен спало.
Торнхилл нерешительно подошел. Им снова овладело нехорошее чувство, но любопытство оказалось сильнее. Представшая перед глазами картина заставила его содрогнуться.
Это была женщина, вернее, в будущем эта фигура должна была стать женщиной. Ее правая сторона, которую он увидел вначале, была почти готова, но левая половина тела еще не обрабатывалась. Она представляла собой угловатую, необделанную пластиковую заготовку, которая лишь смутно напоминала человеческое тело. Туловище выглядело грязным от проступающей коричневой краски с белыми пятнами. Неоконченная рука висела, как беспомощно скрюченная лапа.
В груди Торнхилла что-то сжалось, когда его взгляд упал на лицо куклы.
Правая сторона была миловидным женским личиком с темно-коричневым глазом и половиной чувственного рта.
Левая представляла собой отвратительную гримасу — угловатая, с неправильными формами и коричневыми комками, с неровной дырой для глаза и половиной губ, искаженных в жуткой злорадной усмешке. Если бы женское лицо было наполовину залито кислотой или обгорело, а потом зажило отвратительными шрамами, то и тогда картина выглядела бы менее ужасной, чем та, что предстала взгляду Торнхилла.
В другом конце помещения раздался резкий крик.
Торнхилл оцепенел.
Крик повторился. На этот раз он показался каким-то нечеловеческим.
Звякнуло стекло, потом что-то с грохотом упало.
— Торнхилл! Торнхилл, помоги! — Это был голос Сэма.
Наконец, Торнхилл очнулся от оцепенения, повернулся, одним движением выскочил в дверь и рванулся вперед.
Снова раздался резкий, нечеловеческий крик, прерванный глухим шумом борьбы, потом опять зазвенело стекло.
Торнхилл опрометчиво бросился вперед и наткнулся на куклу. Он запутался в неподвижных манекенах и попытался торопливо высвободиться, но одежда каким-то образом застряла между пальцами или когтями жутких кукол. Наконец, Торнхилл с силой вырвался, отшвырнув две-три фигуры, стоящие на пути, и в слепой ярости ударил кулаком в искусственное лицо, потом неуверенно двинулся дальше, но снова наткнулся на манекен. Торнхилла охватила паника. Острая боль пронзила запястье. Манекен опрокинулся навзничь и при этом повалил еще штук пять ближайших фигур. Ударившись об пол, манекен треснул, его голова покатилась по полу и остановилась метрах в трех, улыбаясь. Нарисованные глаза вылупились на Торнхилла в бессильном бешенстве.
Молодой взломщик с трудом оторвался от ужасного взгляда и, пошатываясь, пошел дальше. Крики Сэма и шум борьбы стихли, но неожиданно наступившая тишина показалась Торнхиллу еще страшней, чем шум. Он осмотрелся широко раскрытыми от страха глазами, потом направился к стеклянной перегородке в конце зала. Инстинктивно он сделал большой крюк, обойдя куклу с отломанной головой.
Когда он приблизился к бюро, под ногами хрустнуло стекло. Торнхилл остановился, стиснул кулаки и с трудом выдохнул. Что-то не давало ему войти в конторку.
Возникло чувство, что он найдет там нечто ужасное и невообразимое. Но он овладел собой и, шаг за шагом, начал продвигаться дальше.
— Сэм?!
Его голос призрачно прозвучал в просторном зале. Торнхилл испугался собственного крика. Но ответа не последовало.
Торнхилл протянул руку к двери, помедлил и, наконец, решительно нажал ручку. Когда дверь распахнулась, выпало разбитое стекло. Осколки упали на пол и разлетелись вдребезги. Длинный осколок поранил Торнхиллу руку, оставив на коже кровавую царапину, но он этого даже не заметил. Как прикованный, Торнхилл уставился на Сэма.
Сэм все еще стоял на коленях перед сейфом, дверца которого была открыта, демонстрируя толстые пачки денег, находящиеся внутри.
Рядом с Сэмом стояла кукла. Она была обнаженной и незаконченной, как и остальные, но отличалась от тех, которых Торнхилл видел снаружи. Она стояла, наклонившись вперед, с опущенной головой и злорадной улыбкой на нарисованных губах. Ее руки были протянуты и смертельными стальными зажимами лежали на горле Сэма.
2
Майк нажал нижнюю кнопку распределительного щитка, подождал, пока лифт закроется, и с преувеличенно деланным стоном застыл напротив облицованной деревом двери.
— Готово, — буркнул он. — Окончательно.
— Да? — Дамона нахмурила брови. — Как я должна понимать ваши слова, великий маэстро?
Майк коротко усмехнулся, но тут же вновь сделался серьезным.
— Во всех отношениях, любимая, — сказал он. — Во всех отношениях. Переговоры начнутся, поскольку ты или я необходимы для этого.
Он проговорил это с нажимом, но Дамона сделала вид, будто ничего не заметила, и Майк после едва уловимой паузы продолжал:
— Кроме того, у меня расшатались нервы. И расшатываются еще больше, когда я вижу, что ты так думаешь.
Дамона вздохнула.
Лифт остановился на первом этаже.
Дамона выглядела королевой, когда быстрыми шагами пересекла вестибюль.
Лишь когда они перешли заполненную машинами Кинд-стрит и сели в свой плоский красный «порше», Майк снова заговорил.
— В последнее время ты появляешься весьма редко, — укоризненно сказал он, — если вспомнить, что фирма принадлежит тебе.
Дамона усмехнулась, откинулась на мягкое сидение и машинально нащупала предохранительный ремень.
— Возможно, — согласилась она, — но я должна добиваться своего. У меня сейчас слишком много забот.
Она слегка рассердилась, особенно после того, как Майк сказал:
— Ты считаешь важным все, кроме меня? Но в то же время Дамона чувствовала свою вину. В сущности, Майк был прав. Это тоже имело значение. А он уже в течение месяца выполнял за нес все основные функции по управлению Кинг-концерном, и эта задача явно истощила его силы. Он выглядел бледным и утомленным, под глазами лежали черные круги, а руки нервно подрагивали на руле.
— Я серьезно обдумаю этот вопрос, — через некоторое время сказала Дамона.
— Не должны ли мы отдать управление концерном в чьи-нибудь руки. По крайней мере, на некоторое время.
— Отдать?
— Я могу сказать — передать полномочия, если тебе нравится это слово. Романо Тоцци готов к этому. Так должно быть лучше для всех.
Майк выругался, дал газ и заставил «порше» проскользнуть в последний момент на желтый свет
— А мы запираемся в Кинг-крепости и ждем следующего ледникового периода, не так ли? — насмешливо спросил он. Дамона раздраженно покачала головой.
— Едва ли. Но мы, наконец, должны что-то предпринять против Зангара и его банды. Я очень жалею, что сидела и ждала его следующего удара. Парень становится опасней день ото дня.
— Ты думаешь?
— Я знаю это, — сказала Дамона. — Затишье в последнее время…
— Затишье? — переспросил Майк.
— Это затишье, — кивнула Дамона, — мне не нравится. Я считаю, что он готовит решительный удар. По-настоящему сильный удар. А все, что он делал до этого, служило только для того, чтобы держать нас в напряжении и отвлекать внимание.
Майк задумчиво кивнул.
— Я уже вижу перед собой крупные заголовки, — пробормотал он. — «Крылатый гангстер захватил Лондон!» «Ангел-убийца овладел Букингемским дворцом и похитил королеву!»
Дамона вздохнула.
— Я ошибаюсь, — спросила она, — или ты не принимаешь меня всерьез?
— Да нет же. Ты действительно думаешь, будто я хотел тебя разыграть? — усмехнулся Майк. — Как ты смотришь на то, чтобы продолжить обсуждение этой проблемы за бутылкой хорошего вина и обедом у Луиджи?
— Согласна, но прежде мне бы хотелось еще раз съездить в город.
— Сейчас?
— Да. Поищи где-нибудь стоянку и приготовь свою чековую книжку. Я хочу устроить оргию покупок.
— С моей чековой книжкой?
— Конечно, — невозмутимо ответила Дамона. — Неужели ты думаешь о моей? Для чего я плачу тебе еженедельно зарплату, если не смогу таким образом возвращать свои деньги назад?
Майк хотел возразить, но решил, что не стоит, и только пожал плечами, сбросил газ и стал высматривать стоянку.
Солнце скрылось за облаками.
Они остановились, и Майк, совсем как в старые добрые времена, поспешно обошел машину и открыл перед Дамоной дверцу.
Внезапный порыв холодного ветра заставил их вздрогнуть, и они поспешили найти защиту за барьером теплого воздуха большого универмага.
Посетителей в магазине было немного. Это был магазин повышенной категории цен, а экономический кризис, под гнетом которого изнемогала страна, прошел мимо подобных магазинов бесследно.
Дамона шагнула к двухметровой доске с планом универмага, где красными метками были указаны отделы и показаны направления движения эскалаторов.
— Туда, наверх, мой любимый.
Майк закатил глаза в притворном ужасе.
— Нет, — выдохнул он, — только не это. Ты действительно хочешь накупить драгоценностей для своего удовлетворения?
Ничего не ответив, Дамона поднялась наверх и, провоцируя Майка, сделала круговое движение рукой.
— На все это у меня обычно не хватает времени. А для чего ты зарабатываешь столько денег, если я не могу их тратить?
— Эта шутка не понравилась мне с самого начала, — проворчал Майк, но послушно последовал за Дамоной.
Дамона остановилась в конце лестницы и повернула направо, куда указывала большая, необычно нарисованная стрелка. Там находились отделы часов и украшений, но она не пошла туда, а направилась в другой отдел.
— О, нет! — простонал Майк. — Только не меха! Нет, Дамона…
— Но зима на носу, — запротестовала Дамона.
— Сюда зайдешь потом.
Дамона не обратила внимания на замечание Майка, как будто ничего не слышала.
— Скоро зима, — продолжала настаивать она, — а мне аб-со-лют-но нечего надеть. — Она показала на группу укутанных в дорогие меховые пальто и куртки манекенов. — Смотри-ка, какое прелестное нутриевое пальтецо. Ты не восхищен им?
— Нутрия? — проворчал Майк. — Ее цену пишут с тремя нулями, а может быть, даже и с четырьмя. Но ведь это крыса! Ты же не хочешь носить крысиную шкуру? Дамона долго обдумывала это, затем кивнула.