— Ты кого-то ищешь? — наклонился к ней шаман.
От него приятно пахло легким сладким дымом, и Элиза слегка отодвинулась, потому что запах был настолько приятен, что хотелось втянуть его глубже, зарыться носом в золотой водопад, а это ни в какие рамки не лезло!
— Да. Где зомби, что мне прислуживал? — надменно поинтересовалась она, ковыряя золотой вилкой в каких-то зеленых круглых шариках, есть которые было страшно, а рассматривать жутко неприятно.
— Раб наказан за то, что без моего позволения питался в доме герцога Рауля, принявшего нас в гостях, — не глядя на жену, сообщил Шеол.
— И как наказан?
— Прикован к позорному столбу.
— Дорогая, Шеол строг, но справедлив. Если он наказал вампира, значит, тот заслужил, — мягко произнес Дри и положил на тарелку немного отварных овощей, бросив при этом на Шеола, с удовольствием обгрызавшего большую кость, полный негодования взгляд. — Лестару не было позволено питаться, а он нарушил прямой приказ хозяина, за что теперь и расплачивается. Но ты не переживай, с ним ничего не случится. Быть прикованным у столба стыдно, но не больно.
— А за что его наказали первый раз?
Элизабет посмотрела на мясо, но решила ограничиться пирожком.
— Он хотел предать нас, — рыкнул Шеол. — Уж не жалеет ли ханым-бай этого мертвеца?
— Вот еще! — презрительно процедила Элиза.
— И ты не причастна к тому, что произошло в доме твоего отца?
— Нет! — соврала Элиза и, схватив кубок, отпила несколько глотков.
— Если ты солгала мне, будешь наказана! — безразлично сообщил хан и отвернулся к подошедшей красивой черноволосой зомбичке с кувшином в руках.
Дри, который все же был эльфом и прекрасно знал, когда люди лгут, только хмыкнул про себя. Вампиры — это проблемы Шеола, вот пусть он ими и занимается. А ему хватает своих дел. И девочка ему нравится все больше и больше. Перепугана, но держит себя в руках. Неужели он влюбляется?
Элиза цедила легкое вино и лихорадочно соображала, как ей выкрутиться, если правда все же раскроется. Быть опять отшлепанной ей как-то совершенно не хотелось.
— Осторожно, любовь моя, — шепнул на ушко Дри, щекоча дыханием. — Сидр очень хитер. Он воздушен, как поступь танцовщицы, но коварен, как ревнивая южная красавица.
«Глупости», — подумала про себя Элиза. Она уже пила один раз белый сидр, и ничего такого не случилось. И вообще, Элизабет Рауль не указ какие-то орки!
— Закусывай. — Шеол сунул ей в руки кусок лепешки, на котором горкой лежало мясо и овощи. — А то упадешь, не дождавшись плясок.
Варвар! Орк невоспитанный! Кто же так делает! Ведь сок с мяса капнул прямо на белоснежное платье! Элизабет чуть не расплакалась, увидев коричневое пятнышко на юбке.
— Не расстраивайся, все равно его скоро сжигать, — беспечно махнул рукой Дри.
— Как сжигать?
У Элизы от этих кощунственных слов в горле пересохло. Платье из эльфийского шелка, которое стоит как замок, сжечь?
Дри словно прочел ее мысли:
— Цветочек, ну зачем тебе свадебное платье? Еще раз его все равно не наденешь.
— А как же…
— Для нашей дочери я куплю получше.
Дри улыбнулся, сверкая клыками, и Элиза содрогнулась от мысли, что у нее может родиться дочь, похожая на ее мужей!
— Хан Дри, а где все орчанки? Я встретила только тетушку Сагху, — решилась спросить она.
Элизабет пила сладкий тягучий сидр маленькими глотками и понимала, что не все так плохо, как ей показалось вначале. И орки не такие уж страшные. А у Дри добрые зеленые глаза и просто великолепные волосы, такие же золотые, как у ее любимого принца Эриндриэля. Вот бы их потрогать. А еще лучше взять гребень и провести по ним, разделяя на локоны, а затем сплести косу из множества стекающихся прядей-ручейков…
Дри что-то говорил, но Элиза его почти не слушала, она пила сидр, который ей щедро подливала прислуживающая зомбичка, и любовалась отражающимися в золотых волосах шамана бликами костров, представляя, что это принц Эриндриэль сидит рядом с нею и тихо рассказывает:
— …и когда наши женщины увидели, во что превратились их прекрасные лики, они в ужасе сбежали в леса за горы, и больше никто и никогда не видел молодых орчанок…
— Не слушай его, — со смехом произнес Шеол, поднимаясь и потягиваясь. — Орки созданы Темной богиней для войны, а женщинам не место в орде, когда стучат походные барабаны. Мы рождаемся из камня и после смерти уходим в камень.
— Так зачем вам наследник? — вспомнила Элиза строку брачного договора. — Вы меня разыгрываете, да?
— У нас нет женщин, поэтому для нас рожают женщины других племен. А теперь время показать умение ханым-бай. Что ты для нас приготовила, жена? — ушел от разговора хан. — Соте от ханым-бай!
Низкий глубокий голос Шеола разнесся по всей степи, отозвались воем Ми и Ши, и наступила тишина.
— Соте от ханым-бай! — выкрикнул кто-то из воинов, и по рядам понеслось:- Соте от ханым-бай!
Элиза испугалась, она ведь так ничего и не приготовила, да и что могла приготовить, если она сегодня впервые видела, как чистят картошку! И вообще, как эти орки смеют что-то от нее требовать! Сами не позволили ей взять с собой слуг, а еще… Вот она сейчас им все скажет!
Она быстро допила сидр и поняла, что, если сейчас этот высокомерный ублюдок хан Шеол посмеет ее в чем-нибудь упрекнуть, она разобьет о его голову вон тот большой кувшин!
— Соте от ханым-бай! — раздался громкий голос тетушки Сагхи и следом душераздирающий ор Витора, которому кто-то наступил на хвост.
Орчанка шла между столов, словно баржа по заливу. Элиза видела такие, когда папенька брал ее с собой на море. Широкие, большие, надежные и неповоротливые. Вот и тетя Сагха никуда не спешила, медленно приближаясь к молодоженам. Она несла в одной руке большой поднос с зажаренной румяной рыбой, украшенной вырезанными из овощей цветами, а во второй — небольшую расшитую подушечку.
— Соте для мужей!
Орчанка с грохотом опустила поднос перед Шеол ом и Дри и стала напротив, уперев руки в бока.
— Девочка так перенервничала,
пока жарилась рыба, шо только посмейте сказать, что она не удалась!
— Да! — запальчиво воскликнула Элиза и тоже поднялась, копируя позу тетушки. При этом ее слегка повело, и пришлось уцепиться одной рукой за спинку стула, зато вторую она все же сумела водрузить на талию. Это от нервов! И никак не от сидра! Сколько она там его выпила? Всего две кружечки… или три…
Тем временем в наступившей тишине Шеол подцепил ножом кусок рыбы и отправил его в рот. Дри аккуратно стащил розочку из моркови и с удовольствием ее сжевал.
— Сойдет! — вынес вердикт хан и взмахнул рукой.
Тотчас подбежали два молодых орка и потащили поднос между столами, угощая всех желающих.
— Сойдет? Мои бедные уши не ослышались? — угрожающе подалась вперед тетя Сагха. — Ты таки сказал «сойдет»?
— Ой, не начинай, женщина! — покачал головой Шеол. — Выпей лучше вина да спой нам марш великих воинов!
— Знаешь, как умаслить тетушку Сагху, — улыбнулась орчанка. — И не ходи голый! Ветер с гор, застудишь спину. Вот, возьми!
Она, словно волшебница, вытащила откуда-то из-за спины клетчатое одеяло.
— Накройся!
Дри расхохотался.
— А ты что клыки скалишь? — тотчас повернулась к нему тетя Сагха. — Давно у тебя копчик болел, после того как ты с драка свалился? И ты опять сидишь без подушечки! Нет, таки эти два шалопая преждевременно загонят бедную меня в могилу! Я тебе говорю!
— Выпей!
Шеол силой впихнул в руки тетушки большую кружку.
Элизабет захихикала. Это было смешно. Два двухметровых орка явно побаивались грозной тетушки Сагхи, хотя старательно делали вид, что это не так.
— Хи-хи!
Как легко и беззаботно стало на душе, когда пришла эта большая орчанка! И совсем теперь не страшно! Весело!
— За твою свадьбу, деточка, чтоб ты была счастлива!
Они громко чокнулись. И совсем сидр не крепкий, все этот шаман врал! Просто от него настроение улучшилось, и по венам энергия побежала, да и орки вокруг стали казаться милыми и даже иногда симпатичными.
— Танец! Танец хана! — закричали женские голоса, к столу подбежали хохочущие зомбички, ухватили Шеола и Дри за руки и потащили к большому костру.
— Танец женихов! — громко застучали кружками орки.
Откуда-то появились барабанщики. Они ударили в большие разукрашенные барабаны, и глухие ритмичные удары разнеслись далеко по степи, отразились от скал и вернулись стократ усиленными. Элиза с восторгом смотрела на мужей, и ей казалось, что громкие ускоряющиеся звуки вторят бешено колотящемуся сердцу.
Шеол и Дри, оба обнаженные по пояс, босые, гибкие и могучие, танцевали в свете огня какой-то невообразимый сумасшедший танец. В руках шамана звенел, задавая ритм, небольшой бубен, а в каждой руке хана сверкали росчерками золотого сияния два кривых узких меча. Это был бой воина и мага. Песня стали против звона колоколов, гибкость против мощи, хитрость против честности. Все громче и быстрее звучали барабаны, и в такт им убыстрялись танцоры. Потные спины, распущенные, прилипшие к лицам волосы, напряженные мышцы. Неистовая ярость желтых глаз и исступленная жажда победы в бездонности зеленых.
Элизабет казалось, что быстрее уже двигаться нельзя, что слившийся в один непрерывный звук барабанный бой сейчас захлебнется и замолкнет, но он не прекращался, и танцующие ханы ни на секунду не останавливали свой призрачный бой. Они сходились и отпрыгивали, вытягивались в струну в попытке достать соперника, кружились, каким-то чудом умудряясь не ранить друг друга. Это не было похоже на плавные медленные танцы, которым ее обучали в замке. Это было что-то первобытное, дикое, мощное и очень возбуждающее.
Богиня, неужели прабабка была права и именно такие мужчины вызывают в ней трепет и желание? А еще хотелось слушать байки Дри и беззлобные подначки Шеола и отвечать, и видеть в их глазах интерес, а не притворную вежливость. Неужели именно такая — любовь?
Вокруг бесновались орки, и Элиза сама не заметила, как оказалась вовлеченной в образовавшийся вокруг ханов круг. Она крепко держалась за руки двух могучих воинов и, подхваченная энергией всеобщего веселья, то наступала на кружащихся в непрекращающемся танце ханов, подняв руки и наклонившись вперед, то отскакивала назад, ведомая крепкими ладонями партнеров.
В голове шумел сидр, над головой миллионами звезд сверкало небо, а в свете костра танцевали безумный танец два мускулистых орка, от которых ей обязательно нужно будет избавиться, но это завтра… А сегодня ей было глубоко плевать на этикет, на моду, на мелкие камешки под ногами и на первую брачную ночь! Вот выпьет еще немного сидра и что-нибудь придумает!
Громче бейте, барабаны! Быстрее кружите в танце! Быстрее, быстрее, быстрее!
Женские голоса запели медленную и красивую мелодию, в которой слышались шум леса, птичье пение и слова верности и любви. И Элиза танцевала на площадке у костра сначала с нежным и осторожным Дри, который двигался, словно парил над землей, прикрыв глаза и едва касаясь ее руки кончиками пальцев. И она двигалась вместе с ним, придерживая пышную юбку, плавно и целомудренно, не поднимая глаз. А затем элегантного шамана сменил хан, он властно прижал тело жены к могучей груди и, жадно вдыхая ее запах, закружил в вихре танца. Элизабет так и не поняла, кто же из этих двоих заставил ее сердце бешено стучать в груди.
Они смеялись, танцевали, пели песни и пили сидр… пока не стал гаснуть большой костер. Элиза веселилась со всеми и никогда еще не чувствовала себя такой свободной. В голове шумел алкоголь, в ушах звенели наставления тетушки Сагхи:
— Ты, главное, не бойся этих шлимазлов. И пусть таки развратник Дри будет первым! Он более нежный и опытный. Да и шаман — не крестьянин со степной окраины…
— А мне нужно будет… с двумя?
Элизабет почувствовала, как щеки заливает краской, а внизу живота тянет от страха.
— Богиня с тобой, деточка! — всплеснула руками орчанка. — Не вздумай этих двух шмарцунов принимать одновременно! Да еще и в первую ночь! А что, намекали?
Элиза не успела ничего ответить, а тетушка, прихватив со стола небольшую дубинку, решительно направилась в сторону оживленно разговаривающих ханов.
— Вот я им! Сами здоровые, а жену себе выбрали