– Я убил Шоррэя Менхэма, – повторил я. – Вы добиваетесь дуэли?
До них наконец-то дошло.
– Чего ты хочешь?
– Теперь – большего, чем вначале. Но требования могут еще возрасти.
– Говори.
– Прибавь: ваше высочество.
Клыки мелькнули в уголках губ – и вновь исчезли.
– Говорите, ваше высочество.
– Вы ограничите свой ужин традиционными местными блюдами. Животных отошлете обратно с просьбой выпустить их на волю.
Пэлийцы молчали.
Я не хочу видеть кровь этих зверьков. Но могу захотеть узнать цвет вашей.
– Хорошо.
– Ваше высочество!
– Хорошо, ваше высочество.
Я поднял с тарелки зверька. Посадил на сгиб локтя. И не спеша двинулся обратно, всей спиной чувствуя ненавидящие взгляды.
Официант, приносивший заказ, едва заметно подмигнул мне. И направился к столику вампиров с явным намерением забрать клетку-кастрюлю. Неплохой слух у парня…
Данька ждал меня, вцепившись в рукоять своего виброножа. А ведь похоже, что не раздумывая бросился бы на помощь, завяжись драка… Я ощутил что-то вроде гордости – не за себя и не за мальчишку, а скорее за Землю.
У нее складывается вполне определенная репутация. А для планеты, «которой нет», это уже неплохо.
– Держи. – Я кинул зверька Даньке на колени. – Трофей. Остальных сейчас выпустят.
Данька прижал к груди шевелящийся «трофей». Восхищенно произнес:
– Они тебя здорово испугались!
– Дело не в этом, Данька. Пэлийцы не уклоняются от боя. Просто их мир кое-чем мне обязан…
Я налил себе полный бокал водки, выпил, отрезал ломтик мяса. Данька, поглаживая зверька, спросил:
– Это котенок, да?
– Что-то вроде. Можешь взять его на корабль, он должен неплохо переносить полеты.
– Я его назову Трофеем, – заявил Данька.
– Валяй. Пускай будет Трофеем.
По телу разливалась бездумная эйфория опьянения. Мир вокруг становился все приятнее.
– А вон Эрнадо с Редраком. – Мальчишка привстал, махнул идущим через зал.
Эрнадо казался, как всегда, невозмутимым. А вот Редрак был явно чем-то расстроен. Подозвал официанта, решившего, наверное, обосноваться поблизости от нас в ожидании новых развлечений, и заказал пару бутылок «Черного мага» и фрукты.
– Рассказывай, – приказал я. – Но только прежде чем вывалишь плохие новости, сообщи хорошие.
– Тогда мне придется молчать.
– Придумай что-нибудь.
Редрак пожал плечами. Приподнял бутылку, разглядывая вино на свет. Заявил:
– Это настоящее выдержанное вино, настоянное на тонизирующих травах. Сойдет за хорошую новость?
– Сойдет. Переходи к остальным.
– Я нигде не нашел своего знакомого. Или его нет на планете, или он радикально изменил вкусы. Его не видели ни в «Звездной короне», ни в «Приюте одержимых»…
– Ясно. Продолжай.
– Мы уточнили стоимость переброски на Землю. Наших денег хватит на гиперпереход для мальчика, имеющего при себе два-три килограмма груза.
Я покачал головой:
– Это не годится. Даньку может выбросить в любой точке планеты: посреди океана, в пустыне, в джунглях… Нет, на это я не пойду.
– Мальчик очень рвется домой? – поинтересовался Эрнадо.
– Совсем не рвется, – признался я.
– Тогда появляется вариант… – Эрнадо замолчал.
– Ну?
– В диспетчерской космопорта нам предложили выгодный фрахт. Доставка небольшого ценного груза на колонизируемую планету. Нас выбрали как скоростной корабль с надежным капитаном. Принц планеты Тар не польстится на выгоды перепродажи груза…
– Похоже, мое инкогнито ненадежно.
– Да, капитан.
– Детали?
– Груз – зародышевые клетки колонистов. Три «инкубатора», общий вес – пять тонн. Срок выполнения – десять дней. Оплата после возвращения – шесть тысяч энергоединиц. Хватит для переброски двухсот килограммов массы на Землю.
– Неплохо… Такое задание можно считать и хорошей новостью.
– Можно было бы… Но есть одна сомнительная сторона в этом фрахте.
– Какая?
– Груз надо доставить в систему Рейсвэй, куда улетел от нас белый крейсер. Очень похоже на западню.
Я кивнул. Западня? Возможно. Но уничтожить нас крейсер мог и на планете. Невелик труд – добить поврежденный корабль.
– Эрнадо, если мы повременим с отправкой Даньки домой, нам хватит денег на полный ремонт корабля?
– Да.
– Тогда заключай договор о перевозке груза и приступай к ремонту.
– Это уже выполнено, капитан. Я взял на себя смелость предугадать ваше решение.
Мы уставились друг на друга. Эрнадо примиряюще заметил:
– Фрахт мог уйти, капитан, а вы не захватили с собой коммуникатор. Мне пришлось действовать на свой страх и риск.
– Надеюсь, – тихо сказал я, – что это твоя первая и последняя догадка такого рода. Не рискуй, хорошо? Свои решения я принимаю сам.
– Слушаюсь, капитан. – На лице Эрнадо не дрогнул ни один мускул.
Обстановку разрядил появившийся официант. Он нес большой пластиковый пакет с эмблемой ресторана, наполненный такими же фирменными бутылками.
– Небольшой сувенир от нашего заведения, – возвестил он. – Пять бутылок коктейля «Ностальгия» и пять – вина «Черный маг».
Поставив пакет возле столика, официант быстро ретировался. Редрак пораженно уставился ему вслед:
– Никогда не слышал о такой разорительной рекламе. Возможно, и они знают, что вы принц, капитан?
Я кивнул в сторону Даньки, играющего с котенком:
– Нет. Скорее им пришлась по душе моя беседа с пэлийцами. Никогда не встречал планету, где любят вампиров.
– Драки не было? – озабоченно спросил Редрак.
– Нет, мы поладили миром.
Еще с полчаса мы провели в ресторане, молча поглощая заказанные блюда. Данька распробовал лейанские сладости и полностью отключился от окружающего. Неудивительно: творения лейанских кондитеров превосходили… ну, скажем, швейцарский шоколад настолько же, насколько этот шоколад был лучше карамели «Взлетная».
Из ресторана к кораблю мы шли пешком мимо административных башен, где, несмотря на ночь, светились все окна, и огромных складов с увешанной оружием охраной. Впереди шли Эрнадо с Редраком, за ними – мы с Данькой. Я нес урчащего Трофея, вцепившегося мне в комбинезон как самый настоящий кот, мальчишка – пакет с ресторанными подарками.
Когда мы проходили мимо глубокой бетонированной траншеи – одной из многих пересекающих взлетное поле и предназначенных для отвода пламени взлетающих кораблей, – Данька очень натурально ойкнул. Я услышал, как звякнули бутылки в упавшей с пятиметровой высоты на бетон сумке.
– Я случайно, – быстро сказал мальчишка. – Простите…
Остановившись, я с любопытством посмотрел на всем своим видом выражающую раскаяние фигурку. В свете далеких фонарей и крошечной местной луны довольная улыбка Даньки едва угадывалась.
– Там была коробка с твоими сладостями, – вздохнул я и услышал в ответ:
– Ну и черт с ней.
– А ты знаешь, что бутылки из местного стекла не бьются?
Данька опустил глаза и покачал головой. Я потрепал его по щеке:
– Ладно, малыш, пойдем. Ты зря за меня боишься, но все равно – спасибо.
7. Мститель
Меня разбудил настойчивый сигнал интеркома. Я взглянул на светящиеся цифры и соскочил с постели. До выхода из гиперпространства оставалось еще четыре часа. Должно случиться что-то чрезвычайное, чтобы меня разбудили посреди ночи.
– Капитан слушает, – сказал я, натягивая комбинезон. На экране появилось лицо Редрака.
– Мы засекли дрейфующий корабль.
– Ну и что с того?
– Корабль подает сигналы бедствия во всех диапазонах.
– Он в обычном пространстве?
– Да.
– Действуй по уставу.
Я быстро прошел через каюты, взглянул на Даньку – тот мирно спал в моей спальне, в ногах у него свернулся клубочком Трофей. За трое суток полета «котенок» вымахал до размеров пуделя, ничуть не утратив при этом игривости.
Пока лифт поднимал меня в рубку, я торопливо пролистал книжечку полетного устава, свод правил, единых для всех кораблей галактики. Мы были обязаны прийти на помощь – если только не видели убедительных признаков ловушки. В первом же космопорте, где мы сядем, контролеры проверят записи нашего «черного ящика», имеющего прямой выход к компьютеру и невообразимое количество пломб. Если будет обнаружено нарушение, да еще такое, как неоказание помощи терпящим бедствие, нас объявят вне закона.
Говорят, пиратские корабли часто пользуются этим пунктом для перехвата идущих в гиперпространстве торговцев.
В рубке уже были и Эрнадо, и Ланс. Я кивнул им, усаживаясь в свое кресло. Внешне стандартный пульт перед ним позволял отдавать приоритетные команды, перекрывающие сигналы с любого другого пульта и отменяющие решения центрального компьютера.
– Мы будем рядом через три минуты, – сообщил Редрак. – Я запустил «мерцающий» зонд.
«Мерцающий» зонд был сложным и дорогим устройством, способным на миллисекунду выйти из гиперпространства в реальный космос, собрать информацию и вновь вернуться к кораблю.
– А что детекторы? – Мимоходом взглянув на огромный экран гиперлокатора, я отвернулся. В переплетении разноцветных линий и точек, отображающих на плоскость пятимерное пространство, мог разобраться лишь пилот высочайшего класса. Такой, как Редрак.
– Упрощение до минимума, – скомандовал Редрак. Экран мгновенно очистился, теперь на нем были лишь две точки: мерцающая зеленым – наш корабль, идущий на сверхсветовой скорости, и неподвижная красная – чужак, дрейфующий в обычном пространстве.
– Информации негусто, капитан. Корабль не маленький, сопоставим с крейсером. Защитные поля отключены, вокруг – множество мелких объектов и рассеивающееся газовое облако.
– Похоже на правду, – с сожалением сказал Эрнадо. – Картина катастрофы полная, пройти мимо нельзя.
– Сейчас вернется зонд, – предупредил Редрак.
Вспомогательные экраны вспыхнули изображением. Чернота «настоящего» космоса, разноцветная мозаика звезд… И что-то смятое, оплавленное, напоминающее исполинский цилиндр, плавно завершающийся полусферой.
– Это не западня, – дрогнувшим голосом сказал Ланс. – Это крейсер клэнийских наемников! И кто-то разнес его на кусочки! Двигательный отсек оторван, боевые палубы разрушены, жилые отсеки разгерметизированы…
– Выходим из гиперпространства, – хмуро сказал Редрак. – Не понимаю, что тут произошло, но эскадра, уничтожившая клэнийский крейсер, напрашивается на неприятности. С этими ребятами ссориться не стоит.
Пол мелко завибрировал. Наш корабль выходил в трехмерный космос и гасил скорость. Где-то в глубине машинных палуб стремительно сжимались шары гравикомпенсаторов, поглощая чудовищную энергию торможения. За несколько минут мы сбросили скорость, близкую к скорости света, – и за это придется расплачиваться неделями и месяцами полуторной перегрузки. Существовал, правда, еще один выход из положения…
Я подумал о Даньке, задыхающемся сейчас под внезапно навалившейся тяжестью, и приказал:
– Щадящий режим для капитанской каюты.
– Есть, капитан.
Индивидуальный гравикомпенсатор моей каюты включился, снижая силу тяжести вокруг до единицы. Я произнес в интерком:
– Данька, оденься и оставайся в каюте до дальнейших распоряжений.
– Скорость погашена, – сообщил Ланс. – Мы в полусотне километров от цели.
– Сколько гравикомпенсаторов было задействовано на снятие инерции?
– Тридцать два процента, капитан.
– Дать команду на их отстрел в пространство.
Редрак заколебался:
– Слишком расточительно, капитан… Треть общего запаса… Мы лишимся боевого резерва.
Я молча коснулся клавиш, отдавая команду со своего пульта. Корабль вздрогнул, перегрузка исчезла. Собравшие в себя энергию торможения черные шары компенсаторов теперь будут годами плыть в космосе, распространяя вокруг себя зону гравитационной аномалии, медленно увеличиваясь от размеров спичечной головки до полутораметровых шаров.
– Мы не можем ползать по «Терре», как пришибленные мухи, – сказал я. – Премия за спасение корабля будет достаточна, чтобы закупить новые компенсаторы.
Впрочем, возражения уже были излишни.
– Спасательная команда – Эрнадо, Редрак. Возьмите два катера, аварийные зонды, спасательные капсулы. Мы с Лансом прикроем вас с корабля.
– Надеюсь, это не понадобится, – заявил Редрак, выбираясь из кресла. – Клэнийский крейсер способен уничтожить пару-другую боевых катеров даже в таком состоянии. У него каждый метр обшивки нашпигован датчиками и излучателями.
Я кивнул. Риск был крайне велик, но, увы, неизбежен.
– Подавайте непрерывные сигналы: «Друг. Иду на помощь», – посоветовал я. – Возможно, это подействует.
Редрак вяло махнул рукой и скрылся вслед за Эрнадо в дверях лифта.
Я снова включил интерком:
– Данька, можешь подняться в рубку. Только без нашего пушистого друга, ясно?
– Планета Клэн – это маленький скалистый мирок в системе белого карлика, известного как Дьявольская Звезда, – рассказывал я Даньке то, что когда-то слышал от Эрнадо. – Температура на поверхности колеблется от минус двухсот до плюс ста шестидесяти пяти. Излучение Дьявольской Звезды убивает незащищенного человека за несколько дней. Но на Клэне есть кислород и вода, есть Храм Сеятелей, есть жизнь. Вполне соответствующая местным условиям, надо сказать… Клэнийцы гуманоиды, но диапазон условий, в которых они могут жить, немыслим. Жесткое излучение, кипящая вода, жидкий азот, ртутные испарения, пятипроцентное содержание кислорода – все это для них неприятная, но терпимая внешняя среда. Они столетиями воевали между собой и, войдя в галактическую цивилизацию, освоили лишь одну профессию – солдат-наемников.
– Крайне дорогих солдат, – вставил Ланс.
– Да. Нанять на несколько месяцев клэнийский крейсер под силу не каждой планете. К тому же у них очень четкие правила чести. Они соглашаются воевать лишь в случае, когда считают это этичным, когда их вмешательство не нарушает законов враждующих планет. Шоррэй Менхэм в свое время не смог уговорить их участвовать в захвате Тара.
– Мне кажется, дело в том, что они уважают нашу планету, – снова вмешался Ланс. – Мы веками продаем им оружие…
На обзорных экранах катера Эрнадо и Редрака кружили вокруг разрушенного исполина. Пока никаких признаков жизни клэнийский корабль не подавал.
– Чаще всего крейсера клэнийцев нанимаются в качестве патрульных целыми планетными федерациями – охранять торговые трассы, охотиться за пиратскими кораблями… Экипаж каждого крейсера – одна семья, в прямом смысле этого слова. Они дерутся до конца, даже если силы абсолютно неравны. Предать свой корабль для клэнийца немыслимо…
Я замолчал, осознав невозможную деталь: Ланс вставлял реплики в наш разговор, а разговаривали мы с Данькой на русском!
– Ланс!
Пилот смущенно отвернулся. Данька покраснел.
– Это еще что за новости? – тихо спросил я. – Заговор за спиной капитана? Мы не клэнийцы, но…
– Капитан, я не думал, что вам будет неприятно, – растерянно сказал Ланс на стандарте. – Мальчик просил научить его галактическому, но я счел это излишним. На Земле он ему не пригодится… да и не все корабельные разговоры ему следует знать. А для вас всегда будет радостно вспомнить родной язык, поговорить на нем… Мы использовали лингвенсор и церебральный гипнотранслятор, так что я теперь владею русским в том же объеме, что и Даниил.