Спустя какое — то время в полной тишине раздался звук шагов, а точнее каблуков. Все тут же расселись по кроватям, а девушки, которые сидели небольшой кучей сжались ещё сильней. Я тоже села и принялась ждать.
Раздался звук открываемого замка и дверь открылась. Вошла Она. Катерина была в чёрном шёлковом халате и в босоножках на шпильке. Она с улыбкой окинула нас пристальныс взглядом.
— Добро пожаловать в мою скромную обитель, — с улыбкой произнесла она, — Теперь это и ваш дом тоже.
Мы сидели и подавленно молчали. Слов не было даже у меня. Последняя фраза эхом звучала у меня в голове.
— Я знаю у вас накопилось очень много вопросов, но я начну, пожалуй с самого начала, — произнесла она, — Не хотелось бы этого признавать, но всех вас я похитела. Теперь эти стены станут вашим домом и я обещаю вы привыкнете и забудете всех своих родственников и друзей. Я буду для вас подругой, матерью и сестрой.
Она замолчала, давая время свыкнуться с мыслью о нашем теперешнем положении. Кто — то заплакал очень тихо, я даже сначала подумала, что мне показалось.
— Теперь о правилах, — выдержав театральную паузу, продолжила она, — Вам запрещается покидать территорию этой комнаты без разрешения. Драки запрещены. Суицид тоже. Побег невозможен, из этого дома есть только один выход и он тщательно охраняется.
Я задавила в себе проснувшуюся идею о побеге в самом зародыше. Девушки видимо тоже, поскольку я видела как потухли глаза у той блондинки в голубой рубашке.
— Сейчас вы находитесь в статусе рабынь, свыкнитесь с этой мыслью, иначе дальнейшего сотрудничества у нас с вами не получится, — деловым тоном произнесла Вампирша, — Потом всё будет как в жизни: вы будете двигаться по карьерной лестнице вверх и тот, кто дойдёт до вершины отправится домой с миллионом долларов. Ну, а те, кто будут показывать себя хуже всего станут кормовым животным. Надеюсь мы поняли друг друга. Сейчас вам выдадут одежду и средства первой необходимости, затем вы примите душ и мы с вами поужинаем. Вот и славненько!
И она, круто развернувшись, вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
Я легла на кровать и закрыла глаза. Неужели всё это реальность? Может, это сон? Что же мне делать? Я снова плакала, поскольку в такой ситуации кроме слёз не поможет уже ничгео. А слёзы…они снимут напряжение, да и время убьют. Так думала не я и большая половина девчонок тоже плакали кто — то тихо, а кто — то ревел в голос. И всё это было похоже на ад. Нас не трогают и не бьют, но всем было так плохо, что словами этого нельзя было передать. У нас отняли надежду на нормальное существование, но был один единственный шанс о котором говорила Катерина. Я не верю в это. Она не отпустит лучшую девушку на свободу. Она сказала это специально, чтобы у нас был стимул. И от этого становится ещё хуже, поскольку все мы понимаем, что живым отсюда никто не уйдёт.
Спустя какое — то время дверь снова открылась и вошли четыре женщины, которые держали в руках множество покетов.
— Девушки, займите свои кровати, — отчеканила женщина с чёрными волосами. Девчонки, которые сидели на чужих кроватях, тут же заняли свободные места. Четыре женщины разошлись по комнате и разложили по пакету на каждую кровать. Я не решалась без разрешения заглянуть в пакет.
Когда все получили свои пакет четыре женщины встали около двери по стойке смирно.
— В пакетах лежит ваша одежда и косметика для первой необходимости, — чеканя каждое слово, сказала она, — Возьмите полотенце и косметичку, оденьте тапочки и переоденьтесь.
Это был приказ. Все аккуратно полезли в пакеты, татак же как и я. В пакете было красное мохровое полотенце, красные тапочки на платформе, чёрная пижама, состоящая из белой футболки и чёрных шорт, два комплекта телесного нижнего белья и косметичка. В косметичке была расчёска, шампунь, бальзам, губка, гель для душа, зубная паста и щётка. Всё, больше в пакете ничего не было. И всё? Только пижама? Или что это? Повседневная одежда, что ли?
— Оденьте свою одежду, возьмите нижнее бельё и косметичку, — снова приказала она. Естетсвенно никто не спешил раздеваться перед мало знакомыми людьми.
— Если через две минуты вы не будете готовы мне придётся отдать вас на кухню, где из вашей крови сделают прекрастный живительный напиток, — жёстко произнесла всё та же брюнетка, — Время пошло!
Теперь никто не стеснялся. Я тоже в рекордно быстрые сроки разделась и одела шорты с футболкой, взяла в руки полотенце, косметичку и нижнее бельё, а так же впрыгнула в тапочки. Через минуту уже все стояли возле своих кроватей полностью одетые. Брюнетка окинула нас призрительным взглядом и направилась к двери, кинув через плечо:
— Разбейтесь на пары и следуйте за мной.
Никто не показал своё «фи» все дружно и быстро разбились на пары и встали как можно плотнее друг к другу. Мне довелось завершать сие шевствие в гордом одиночестве, просто нас действительно было всего пятнадцать и видимо я боялась меньше всего, поскольку кто — то был не против и вчетвером идти.
Одна женщина шла впереди, вторая сзади и двое по бокам. Это был конвой, чтобы мы не убежали. Нас вывели в коридор с высокими потолками. На стенах были какие — то страные рисунки, выполненные золотой краской, а фоном служил дымчато — чёрный цвет. Мы прошли метров пять, потом остановились, повернули налево и, пройдя ещё около десяти метров, встали перед очередной дверью. Женщина, шедшая впереди, открыла её своим ключом и пропустила нас вперёд. Это была раздевалка.
— Раздеваетесь до гола, берёте свою косметичку и проходите в душ, — скомандывала всё та же брюнетка. Она была человеком, так почему она так относилась к нам?.. Гипноз! Чёрт, совсем забыла об этом!
Мы все разделись до гола и, прикрываясь косметичками прошли в душ. Это было узкое, длинное помещение отделанное мелкой светло — голубой плиткой. Слева находились смесители на расстоянии метра друг от друга.
— У вас есть двадцать минут, — сказала эта надсмоторщица, — Время пошло!
И мы, иногда сталкиваясь, разбрелись. Я встала под самый крайний и включила горячую воду, потом разбавила и, уперевшись руками в стенку, закрыла глаза. Как же мне плохо. Не физически, а морально. Что делать я не знаю и от этого становится ещё хуже. И неожиданно меня осенило: Эмма! Она мне поможет! Она точно знает, что делать! Фух, я чуть с ума не сошла от бессилия. Она расскажет мне как сбежать или сама спасёт меня! Может, мы спасём кого — нибудь из девочек. Главное дождаться ночи и тогда я смогу что — то сделать, я смогу выбраться! А пока я помыла голову шампунем и бальзамом, потёрлась губкой и осталась стоять под прохладными струями воды. Я даже смогла ни о чём не думать где — то примерно около двух минут, но голос надсмоторщицы вывел меня из этого состояния:
— Время! На выход!
Мы все выключили воду и мокрые с косметичками вышли в раздевалку. На лавочке аккуратно было разложено нижнее бельё, полотенце и наша так сказать одежда.
— Вытирайтесь и одевайтесь, — снова приказала она нам, — Пять минут!
И мы разбрелись кто куда. Никто не знал где чья одежда, поэтому мы брали то, что лежало ближе. Я вытерла голову и оделась.
— Полотенца оставляйте тут, — заметив моё замешательство, прокоментировала она, — Время!
Мы снова построились, но на этот раз со мной встала коротко стриженная блондинка, которая вцепилась в мой локоть, как в спасательный жилет. Я не стала её отталкивать или как — то психовать, просто положила свою руку поверх её и легко сжала её. Она подняла на меня свои глаза полные слёз и улыбнулась. Из этих больших почти чёрных глаз покатились слёзы, но она улыбалась мне, будто какому — то счастью.
— Не плачь, всё хорошо, — прошептала я. Мы двинулись тем же маршрутом до нашей комнаты.
Двери захлопнулись за нами, как только мы вошли. Мы стояли, ожидая очередного приказа, но его не последовало, поскольку в нашей комнате никого кроме нас не было. Я двинулась к своей кровати и удивлённо замерла. Моя одежда. Где она? Я оглянулась, но ничего так и не нашла. Остальные дувушки тоже начали осматривать кровати, но никакой одежды не было. Они её забрали. Видимо, чтобы не было никаких воспоминаний о прежней жизни. Это подло. Хотя, кто говорит о их честности? Они похитили нас, а это очень низко. Я бы ещё поняла, если бы я сама согласилась, но когда вот так против воли увозят молодых девушек у которых остались родители, братья, сёстры, друзья в конце концов это действительно очень низко. Но мы же говорим о Вампирах, поэтому людские принципы и понятия для них ничего не значат. Какой же ненавистью я пропиталась к их расе за эти несколько часов, особенно когда услышала, как девочки снова начали плакать. Никто не знакомился, никто ничего не рассказывал и не жаловался, мы просто сидели на своих кроватях и ковырялись в своих мыслях. Знаете, иногда мне хотелось сорваться на крик и попытаться всё — таки сбежать отсюда, но трезвый рассудок останавливал. Я ничего не добьюсь, только хуже сделаю.
— Отбой! — донеслось до нас из — за закрытой двери и свет погас, погружая комнату в кромешную тьму. Раздался один женский писк и хлопок, видимо кто — то от неожиданности упал с кровати. Я бы подошла к ней, но я ничего не вижу, даже собственную руку. Поэтому я осторожно встала, расстелила постели и легла, укрывшись одеялом. Сейчас я почему — то не чувствовала страха к темноте, поскольку больший страх мне приносили Вампиры. Они затмевали всё и на их фоне все другие глупые страхи меркли.
На слудующее утро я проснулась от того, что в комнате загорелся свет и кто — то очень громко крикнул:
— Подъём!
Естественно я вскочила, как ошпаренная, пытаясь понять, что произошло. Нервы были ни к чёрту и каждый шорох приносил новую порцию страха, а тут такой крик, будто кого — то по живому режут. Я была не одна такая, нас было очень много, а остальные спали, будто ничего не произошло. Вот это сон, таких трудно разбудить.
— Берите косметички и идите за мной, — сказала наша надзирательница. Но проснулось только пять человек. Что с остальными?
— А как же девочки? — неожиданно спросила кудрявая рыжая девушка. Её голос был тихим, но она бырвая, кто обратился к похитителям. Женщина посмотрела на неё, окинула взглядом сверху вниз и сказала:
— Это их проблемы, они получат штрафные часы.
И надзирательница, чеканя шаг, вышла из комнаты. Рыжая девушка растерялась и неуверенно пошла следом за женщиной.
— Вставай, — я трясла девушку за плечо, пытаясь разбудить, — Нам нужно идти.
Она тут же подняла голову и быстро огляделась.
— Что случилось? — хриплым ото сна голосом спросила она.
— Бери косметичку и иди за нами, — шепнула я и выскочила в открытые двери. Я не знала, успела ли та блондинка выйти или нет, но то, что через несколько секунд я услышала, как наша дверь захлопнулась говорило о том, что выиграть будет очень тяжело.
Нас отвели всю в ту же раздевалку, только на этот раз мы не пошли в душ. Тут была ещё одна дверь, которую я не заметила вчера. Сегодня наша надзирательница былас подругой, которая открыла дверь и пропустила нас вперёд.
— Приводите себя в порядок, — сказала она, — У вас десять минут.
Обычная комната с крупной чёрной плиткой на полу и мелкой голубой плиткой на стене, прямо как в душе. Слева было четыре закрытые кабинки, видимо туалет, а слева было две раковины и большое зеркало.
Я, бросив свою косметичку на раковину, пошла в туалет. Справив нужду, я вышла и замерла. Из зеркала на меня смотрело приведение. Я была бледной с тёмно — синими кругами под глазами и впалыми щеками. Девушки, которые находились около зеркала старались не смотреть на своё отражение.
— Спасибо, — неожиданно услышала я сбоку. Повернув голову, увидела ту блондинку, которую я разбудила. Она улыбалась мне грустной улыбкой.
— Пожалуйста, — тихо ответила я, подходя к раковине.
— А как тебя зовут? — снова услышала я её голос. У меня во рту уже была зубная щётка, поэтому я кое — как пробормотала «Вивьен» и продолжила утренние процедуры. В косметичке была ещё обычная чёрная резинка для волос, которой я и воспользовалась, стянув волосы в высокий хвост. Лучше бы я этого не делала. На шее был укус. Она меня попробывала! Ещё и этот синяк, будто она не кусала, а била меня по этой самой шее. Стало как — то гадко и неприятно, а ещё я почувствовала голод. Сколько я не ела? Сутки? Больше?
— Вивьен, ты откуда? — раздалось сбоку. Я поймала отражение этой блондинки, которая стояла возле кабинки и смотрела на меня. Она уже умылась? Быстро.
— Из Чикаго, — сказала я, — А ты? Как тебя, кстати, зовут?
— Я Мэри из Сан — Франциско, — отозвалась она, сцепив руку у себя за спиной. Она боиться? Нет, она стисняется. Почему? В таком положении в котором мы оказались стиснение уже не поможет, да и ни к чему оно тут. Она была блондинкой причём натуральной, поскольку чёрных корней я не видела. Глаза светло — зелёного оттенка, кожа бледноватая и на шее точно такой же укус, как у меня.
— Вивьен, — окликнула на меня спустя минуту, — Можно вопрос?
Я складывала принадлежности в косметичку, особо не торопясь, поскольку по моим подсчётам у нас было ещё где — то две — три минуты.
— Задавай, — разрешила я, поймав её взгляд в отражении. Она мялась и опускала глаза. Было видно, что она хочет спросить о чём — то важном.
— Сколько тебе лет? — решилась она. Я не удивилась, но брови подняла.
— Восемнадцать, — ответила я и нахмурилась, — А тебе?
— Ммм, почти шестнадцать, — тихо произнесла она, — Я думала тебе тоже около шестнадцати…ты так молодо выглядишь.
Вот теперь я удивилась по — настоящему. Пятнадцать лет?! Она же ребёнок! Какая же ты тварь, Катерина! Не могла постарше кого — то взять?!! Она скорее всего даже не поимает, что произошло. Как же мне стало её жаль. Я в её годы ещё мультики любила смотреть, а она уже попала сюда. Чесно говоря, я пока не понимаю, что мы тут делаем. У меня есть только два варианта: первый, это проституция, а второй, это торговля людьми. Я склоняюсь ко второму, но быть уверена на все сто я не могу. И вот этого ребёнка они собираются продать или отдать какому — нибудь извращенцу?!! У меня на глаза даже слёзы навернулись.
— Ты понимаешь, что происходит? — тихо спросила я. Остальные девушки прислушивались к нашему разговору, но никто не встревал, а когда я смотрела в их сторону, то они тут же отводили взгляд в сторону.
— Не совсем, — честно призналась она, — Я думала, что это сон или какой — то глупый розыгрыш, но по — моему это всё настоящее.
Я вздохнула и повернулась лицом к Мэри.
— Нас похитили, — сказала я очевидную вещь, — Для каких целей пока непонятно, но если тут замешаны Вампиры, то это что — то очень серьёзное.
— Но Вампиры должны помогать людям, — неожиданно встряла рыжая кудрявая девушка, — Они сами это говорили и об этом писали в интернете и газетах.
Что мне так везёт на рыжих и кудрявых?
— Ты веришь всему, что пишут в интернете? — хмурясь, поинтерисовалась я, — По — моему Катерина ясно дала понять, что она далеко нам не друг.
Живот протяжно заурчал и это слышали все.
— Надеюсь голодом нас не будут морить, — пробормотала я. И тут в моём ещё сонном мозгу всплыл один очень насущный вопрос. Почему Эмма не связалась со мной? Мы же должны были с ней поддерживать связь! Но я ничего не видела во сне, только темноту. Может, что — то случилось? Но она же должна чувствовать моё состояние. Или нет?
— Время! — услышали мы и дверь открылась. Мы вышли в раздевалку и остановились.
— Сейчас вы идёте на завтрак, поэтому косметички оставьте здесь, — скомандывала надзирательница, — Слудуйте за мной.
Мы положили косметички на скамейки и отправились за женщиной. Нас провели мимо нашей комнаты дальше по коридору. Надзирательница открыла своим ключом ещё одни двери и мы оказались около винтовой лестницы, которая вела вверх.
Спустя несколько минут мы упёрлись в стенку с дверью. Сколько можно? Они нас водят по какому — то замку в котором сотня дверей. Открыв дверь, женщина вошла первая и встала, ожидая, когда зайдём мы. А вот тут я даже рот приоткрыла: стены были увешаны огромными картинами в позолоченых рамах, стояли вазы на специальных подставках, горели свечи. Всё просто кричало о роскоши и богатстве хозяйки. Нас провели по широкому коридору и привели к ещё более огромным двойным дверям. Они были тёмно — бордового цвета, украшенные резьбой. Женщина в своём неизменном чёрном платье в пол, которая вела нас, деликатно постучалась и медленно открыла двери. А там была огромная столовая человек на сто минимум! По середине стоял стол прямоугольной формы длинной больше семи метров, накрытый белой скатертью. Слева горел огромный камин, а над ним был не менее огромный портрет нашей Катерины. Везде были свечи, но не это меня поразило. Прямо напротив нас за столом находились окна в пол. Они были огромными, а по бокам были тяжёлые тёмно — бордовые шторы. Вид был на сплошной зелёный лес. Не было видно дорог или какой — либо цивилизации, словно это поместье находилось в самом центре непроходимого леса. Почему поместье? Для дома это помещение слишком огромное, а для замка маловато, хотя я же ещё не видела остальные комнаты. А во главе стола сидела Она. Катерина была одета в свой видимо любимый шёлковый халат. Её стул (кресло) отличалось от остальных: он был больше и обивка была чёрной. Из — за этого она как — бы сливалась и выглядела ещё более мрачнее обычного. Её зелёные глаза светились улыбкой.