<p>
Мокрая и голая подошла к зеркалу, где во весь рост отразилось мое тело с красными сосками, свежим шрамом внизу живота и засосами на шее, ключицах, ребрах. Повсюду его знаки, его отметины. Иногда мне казалось, что со мной в постели сам Саанан. Глаза меида сверкали ярко-зелеными вспышками, и запах его тела…насыщенный, звериный, он вбился в каждую пору на мне. Остался на волосах, под ногтями.</p>
<p>
Если бы можно было кожу содрать до мяса, я бы так и сделала.</p>
<p>
Отец больше никогда не примет меня обратно. После этого позора я уже не вернусь в Лассар. Обесчещенная велеария не может ступить на землю своих предков. Это моя вина. От начала и до конца. Отец не станет слушать оправданий. Я сама выбрала эту участь, когда, нарушив запрет, поехала в Валлас.</p>
<p>
Од Первый предпочел бы смерть унижению. Мою гибель ему было бы перенести легче, чем позор дес Вийяров.</p>
<p>
Уже давно настал день, и внизу доносились привычные городские звуки. В дверь стучала Моран.</p>
<p>
- Моя Деса, вас ждут. Вам приказано спуститься вниз. Откройте мне. Я помогу вам одеться.</p>
<p>
- Пусть убирается к Саанану, я никуда не поеду. Так и передай ему. Я не выйду отсюда.</p>
<p>
Смотрела на себя в зеркало с ненавистью и каким-то оцепенением. Как во сне, заторможенно подошла к комоду, выдвинула ящик, достала белоснежную чистую сорочку, набросила на себя и медленно подошла к окну.</p>
<p>
Распахнула настежь и дернула ажурную решетку.</p>
<p>
«Я никогда не вернусь домой. Никогда…никогда не вернусь. Меня не примут. Меня закидают камнями. Я всегда буду шлюхой. Здесь лассарской, а там валлаской, и ничто это теперь не изменит».</p>
<p>
Я билась в решетку, сдирая кожу на руках до мяса, ломая ногти. Стук в дверь доносился сквозь шум в ушах. Я должна вырвать эти проклятые прутья и вдохнуть свежего воздуха. На меня давят стены и потолки. На меня давит неволя. И ведь я в какой-то момент сломаюсь, и тогда ненависть к самой себе задушит окончательно.</p>
<p>
Решетка начала плавиться под моими пальцами, нагреваться, раскаляясь до красноты, и наконец-то поддалась. Распахнулась наружу. Я взобралась на подоконник. Вылезла на широкий бордюр.</p>
<p>
Холодно. Мороз по разгоряченному телу и капли воды застывают на щеках, волосах, но ненависть гореть внутри не перестает. Смотрела вниз, туда, где с кольев снимали моих людей, туда где они, как упрек мне, раскачивались на виселицах целую неделю.</p>
<p>
Я предала их всех…Каждого, кто был мне верен, и каждого, кто умер за меня. Я проиграла проклятому безликому ублюдку. Никогда это все не закончится, и он меня не отпустит. Больной психопат, который ведет себя так, будто я принадлежу ему по какому-то, только одному Саанану известному, праву.</p>
<p>
Высота манила и пугала одновременно. Я выпрямилась во весь рост, глядя вниз и чувствуя, как дрожат колени. Подняла голову, посмотрела вверх на небо. Впервые синее, а не серое, и тучами не затянуто. Солнце слепит глаза. Там Анис и мама ждут меня. И Хищник ждет…я знала, что он там. Сгорел тогда в лесу, пылающем от стрел лассарского войска. Я коня его видела. Бежал прочь от огня с поводьями между ног. В крови весь. Это я, как проклятье. Я – смерть. Надо было тогда со стены Тиана в реку прыгнуть… и все бы закончилось. Все были бы счастливы.</p>
<p>
«Лети, маалан, лети, маленькая,</p>
<p>
Высоко лети, прямо к солнцу!</p>
<p>
Лети, маалан, лети, аленькая,</p>
<p>
Высоко лети, выпорхни из оконца.</p>
<p>
К свободе лети, песню пой</p>
<p>
О закате кровавом и о ночи,</p>
<p>
О цветах, о грозе весной.</p>
<p>
Громко пой, что есть мочи.</p>
<p>
Солнце прячется за карниз,</p>
<p>
Плачет небо дождем…</p>
<p>
Не успела.</p>
<p>
Маалан камнем падает вниз</p>
<p>
Маалан к солнцу не долетела».</p>
<p>
</p>
<p>
Давно её не пела. С тех пор, как ждать его у реки перестала, выглядывать со стены Тианского замка. Каждый день на закате.</p>
<p>
А сейчас вспомнила…Непрошено и нежданно. Значит, так и не забыла. Говорят, если впустишь кого-то в сердце, он там навсегда остается.</p>
<p>
Слова сами с губ срывались. Руки подняла, раскрыла. Свобода. Всего лишь недавно я была полностью свободной и даже в страшном сне не видела себя в неволе. Я не могу кому-то принадлежать. Я не могу сидеть в клетке.</p>
<p>
Шаг к краю. Внизу земля шатается, кружится.</p>
<p>
И в этот момент почувствовала, как меня сдернули с подоконника, сжали до хруста так сильно, что в глазах потемнело.</p>
<p>
- Одейя. Деса моя. Что же вы делаете?! Холод какой. Вы с ума сошли?!</p>
<p>
Голос Моран, причитания горничных, как сквозь вату.</p>
<p>
- Вон все пошли! Вон! Я сказал!</p>
<p>
От ненавистного голоса все похолодело внутри. Попыталась вырваться, но он сжимал меня, как в тисках, и я ударила его по стальной груди кулаками, пачкая кровью белую рубашку меида, не замечая, как она по запястьям течет. Рейн сильно прижал меня к себе, перехватывая руки со скрюченными окровавленными пальцами, заводя мне за спину.</p>
<p>
- Отпустииии, проклятый! Ненавижууу!</p>
<p>
- Тшшш девочка. Тихо. Иди ко мне. Вот так.</p>
<p>
Завернул в покрывало, подхватил на руки и вынес из спальни. Я брыкалась, пытаясь вырваться, но он держал так крепко, что я быстро выбилась из сил. Ногой распахнул дверь в свою комнату и, увидев, огромную расстеленную постель, я в ужасе закричала, срываясь на рыдания.</p>
<p>
Поставил на пол, к себе лицом развернул, а я не вижу его от слез. Только маску проклятую и запах паленой плоти – то его ладони уже в который раз дымятся от прикосновений ко мне. Чтоб он весь сгорел живьем! А я бы смотрела, как обугливается его кожа до мяса. До костей.</p>
<p>
- Слабая девочка. Не сильная. Глупая. Очень глупая. Рано падать. Я не хочу. Жить будешь. Пока не решу иначе. Поняла?</p>
<p>
А сам волосы мои гладит, скулы, черты лица пальцами повторяет.</p>
<p>
- Чокнутая идиотка. – голос тихий, хриплый, без ярости. Опять как сам с собой говорит, - Ты чего добивалась?</p>
<p>
- Сдохнуть хочу, чтоб ты больше никогда не прикоснулся. Сдохнуть, понимаешь? Ты когда-нибудь хотел сдохнуть, чтобы гордость твоя не сломалась?</p>
<p>
- Хотел. Тысячи раз хотел. Только сила не в этом, девочка-смерть. Сила в том, чтобы гордость свою из пепла поднять, а сдохнуть каждый может. Это слишком легко. Жить сложнее.</p>
<p>
- Зачем ты это делаешь со мной, Рейн? - Вздрогнул. Я впервые назвала его по имени. – Отпусти меня. Убей. Ты же мести хочешь. Отомстил. Ты выиграл. Дай умереть. Позор скрыть. Я из-за тебя теперь никогда домой не вернусь. Зачем я тебе? Я от ненависти дышать не могу. Я же презираю тебя так сильно, что меня трясет от мысли о тебе.</p>
<p>
Взгляд под маской непроницаемый, тяжелый. Только секунду назад огнем полыхал, а сейчас замерз за какие-то мгновения.</p>
<p>
- Ты принадлежишь мне. Ты моя. И пока я не решу иначе, ты не умрешь, не поранишься, не покалечишься. Ты будешь рядом со мной. И мне все равно, что ты чувствуешь. Ты моя вещь, Одейя. Дорогая, строптивая, но слишком нужная мне. Разве тебя волнует, что чувствуют твое колье или серьги? Так и мне наплевать на твои чувства.</p>
<p>
- Не уследишь, - яростно прошипела, уже привыкая к запаху горелого мяса, даже наслаждаясь им. – утоплюсь. Со стены прыгну, лошади под копыта брошусь, только бы с тобой никогда больше…</p>
<p>
Замахнулась, а он мне руки за спину заломил и к себе дернул, так близко, что я снова запах его почувствовала и дыхание на своем лице.</p>
<p>
- Сама за собой следить будешь. Еще одна подобная выходка, и я убью здесь всех лассаров, а потом сожгу каждый лассарский город в который войду. Я буду убивать тысячами из-за тебя, Одейя дес Вийяр. Сотнями. Миллионами. Я буду убивать, а настоящей убийцей всегда будешь только ты. Возьмешь такой груз на свою совесть? М? Благородная Одейя дес Вийяр готова отвечать за смерти сотни тысяч лассаров?</p>
<p>
Я смотрела на него и ничего не понимала. Только ненависть полыхала все сильнее в груди, испепеляла, грызла душу, а он вдруг пятерней за лицо схватил и губами к моим губам прижался. Я мотнула головой, а он крепче сжал мои скулы и целует жадно, сильно. А когда оторвался, его губы ранами покрылись и кровь по подбородку потекла. Вытер тыльной стороной ладони, усмехаясь.</p>
<p>
- Ты ненормальный. Одержимый Саананом ублюдок.</p>
<p>
- Не Саананом, Одейя…не Саананом. Тобой. Ты еще не поняла? Ты мой персональный Саанан, и я не отступлюсь от тебя. Не имеет никакого значения, что ты этого не хочешь. Я хочу. Всегда хотел.</p>
<p>
Всегда? Какое всегда, если я знаю-то его меньше месяца. Не видела никогда раньше. Он конченый, больной отморозок. Тяжело дыша, смотрю в его глаза, а по коже мурашки. Каждое его слово страшное, как приговор, как необратимость. Психопат, действительно никогда меня не отпустит. Его взгляд скользил по моему лицу, шее, груди, вспыхнул, задержавшись на сосках, и снова вернулся к лицу. Я тут же прикрылась руками, а он на мне покрывало поправил.</p>
<p>
- Сейчас принесут чан с горячей водой – согреешься, и мы едем в город. Выберем для тебя новую теплую одежду и украшения. В дорогу скоро. На Талладас. Любовнице велеара не пристало тряпье носить. И с этого дня ты спишь в моей комнате. Никаких служанок, горничных. Я сам твоя горничная и служанка.</p>
<p>
- Боишься, что не уследят? Боишься, что сбегу от тебя или покончу с собой?</p>
<p>
Он усмехнулся. Страшно усмехнулся, как оскалился.</p>
<p>
- Нет. Не доверяю никому. Я уже давно разучился бояться. Страх не живет вместе со смертью…только с жизнью. Запомни это, девочка. Когда перестанешь бояться, значит нет больше жизни в тебе.</p>
<p>
Горничные принесли еще один чан, и Рейн кивнул на него.</p>
<p>
- Давай. Залезай и грейся.</p>
<p>
- При тебе?</p>
<p>
Пожал плечами.</p>
<p>
- А чего я там не видел сегодня ночью? Раздевайся! Или тебе помочь?</p>
<p>
- Не подходи ко мне.</p>
<p>
Взгляд под маской вспыхнул насмешкой, а чувственные губы снова изогнула ухмылка.</p>