– Выбирайте выражения, – рыкнул брюнет. И попробовал опять: – Конрамис!
Брук покачал головой, сказал совсем грустно:
– Боюсь, это бессмысленно. Искажение пространства было слишком сильным, память о молекулярных связях стерлась. Биологическая память почвы – тоже.
Райлен помолчал с минуту и выдохнул, вторя шатену:
– Дерьмо…
Один древний мудрец сказал – мелочей не существует, мелочь – это миф. Я когда эти слова услышала – рассмеялась. Ну что значит «не существует»? Что значит «миф»? Ведь ясно как день – в жизни всего намешано. Есть большое и важное, есть маленькое и незначительное.
Вот покупка булавок – мелочь, а пошив платья – событие покрупней и поважней. Но и оно меркнет рядом с другим, более глобальным – например, первым взрослым балом или замужеством. А можно ли назвать рождение ребенка событием, равноценным походу в кондитерскую? Можно ли равнять один неверный стежок в вышивке с ошибкой военачальника? Стало быть, мелочь – никакой не миф, а самая, что ни на есть реальность.
И я была уверена и тверда в своих убеждениях, но… они стерлись в пыль вместе с надгробными камнями родового кладбища.
О Богиня! Мелочей действительно не существует! В жизни все важно! Все?все!
Вот наврали близняшки про умертвие – мелочь? Если учесть, во что она вылилась, к чему привела, совершенно очевидно – нет, не мелочь. Катастрофа! Причем глобальная.
Эта малюсенькая на первый взгляд ложь за пару недель полностью перевернула мою жизнь!
Ну разве могла я, Соули из рода Астиров, вообразить, что какой?то недобитый аристократ, выгнав с нашего родового кладбища своих придурковатых дружков, будет зажимать меня у полуразрушенного саркофага тетушки Тьяны, с требованием показать копчик?
Разве могла представить, что этот самый аристократ в конце концов плюнет на мои протесты и, заломив руку, пригнет к саркофагу? А потом, игнорируя тираду, составленную из слов, услышанных в разное время от конюха Михи, задерет платье, стащит панталоны и… и начнет этот самый копчик лечить? Возюкать по нему горячими, как угли, пальцами?
Могла ли я, воспитанная дочь благочестивых людей, помыслить, что после процедуры врачевания стану врать отцу, будто на прогулке ничего примечательного не случилось, а ночью сама открою окно, чтобы впустить в спальню брюнетистого мага? Хуже того – что маг придет не по собственному желанию, а по моему приказу! И покорно ляжет на расстеленное на полу одеяло, чтобы до рассвета охранять от призраков?
А подумать, что утром с умным видом буду всматриваться в массивный розоватый камень магического амулета и даже не поморщусь, выслушивая стенания Райлена о злых, несговорчивых призраках из рода Астиров, которые полночи «обижали» ни в чем не повинного мага? И ни капельки не расстроюсь, узнав, что все «буяны» теперь заключены в магическом камне до тех пор, пока у Райлена не появится время с ними разобраться?
И это не считая всех предыдущих злоключений, а также предстоящего похода в пятый мир, неизбежного разоблачения в связи с лжебеременностью и тьмы других очень вероятных неприятностей!
О Богиня! Я больше никогда, никогда?никогда врать не буду! И сестрам не позволю!
– Госпожа Соули, ну перестаньте, – шепнул Райлен, возвращая руку на мою талию. Раз десятый, кажется.
Я не ответила. Собственно, с момента разгрома кладбища брюнету был объявлен бойкот, который снимался лишь в крайних случаях.
– Госпожа Соули, вы когда дуетесь… тоже на бурундука похожи. Или бурундучку? Как правильно?
Я не поскупилась на ответ – ударила локтем в бок. Брюнет притворно застонал и даже чуток согнулся. А может, и не притворно – локти у меня, в отличие от коленок, острые.
– Госпожа Соули…
Фыркнула и демонстративно отвернулась. Тьма, окружавшая родовое кладбище и нашу компанию заодно, была густой и неинтересной. Но лучше глядеть в черноту, чем на нахала из рода Даоров или его дружков, которые второй час магические символы на земле чертят.
Вернее, лучше всего глядеть на тролля – господин Хашшр, в отличие от этой троицы, мужчина приличный! Только ему по просьбе Райлена пришлось позади нас встать, чтобы… чтобы, как все тот же Райлен выразился, ерундой перед носом не болтать. Что маг имел в виду, я не поняла, но, так как объявила бойкот, уточнять не стала.
Увы, мое демонстративное равнодушие брюнета не отвадило.
– Ну перестань, – прошептал тихо?тихо, словно невзначай коснулся губами ушка. – Ты же знаешь, это ненарочно…
Знаю! Если бы нарочно, я бы… я бы все папе рассказала! И даже про копчик!
– Соули, ну восстановлю я ваше кладбище, – продолжал увещевать маг.
Вот гад! Еще и тыкает мне! Знает же, что возразить не могу по причине бойкота!
– Не магией, так руками. Ты мне, главное, эскизы могильных камней нарисуй… Ну или фотографические карточки, если есть…
О Богиня! Когда же это кончится!
– Господин Хашшр, а вы уверены, что портал, построенный на кладбище, перенесет нас куда надо? – строго спросила я.
За спиной хмыкнули.
– А куда еще он может перенести?
– Ну мало ли…
Хоть я и не сильна в магии, но точно знаю – кладбище, как территория мертвых, может искажать обычные заклинания. Жаль, другого места для организации портала найти не удалось – портить парковые лужайки я запретила, а уходить далеко от поместья запретил Райлен. Пояснил – времени и так в обрез, вернемся в лучшем случае за пару часов до рассвета. А мне еще домой пробраться – нужно оказаться в постели до того, как кто?нибудь ввалится в спальню и воскликнет: «Соули, дорогая, вставай!»
– А… а это все не повредит? – Я повела рукой, указывая на иллюзорные могильные камни. Они выросли здесь сразу после исцеления копчика.
К сожалению, иллюзия была личной (или субъективной, как изволил выразиться Райлен). То есть тот, кто помнит это кладбище – увидит, а кто не помнит – увы. Причем очень многое зависит от качества воспоминаний. Маги, например, надписи на могильных камнях прочесть не в состоянии, в отличие от меня. Иллюзия, ясное дело, не выход, но если кто?то из домашних будет проходить мимо, то погрома не увидит, а это уже плюс.
Тролль гнусно хохотнул.
– Что?! – тут же вскинулась я.
И так как момент был подходящим, попыталась сбросить руку Райлена со своей талии. Увы, в этот раз фокус не удался.
– Ничего, – отозвался зеленый. – Забавная ты, когда влюбленная.
– Что?!
Господин Хашшр заржал не хуже Тайфуна – нашего жеребца?производителя. А Райлен… ну он тоже усмехнулся, прижал крепче.
– Не влюбленная я! – прорычала тихо, но злобно.
– Угу, – отозвался призрак. – Но все равно забавная.
В этот миг я поняла, что мне очень не хватает сестер. Нет, они бы не защитили от нападок, но внимание от моей персоны отвлекли. Может, я была не права, когда стребовала с Райлена сонное зелье и коробку шоколадных конфет, которые этим зельем пропитала? Может, не стоило угощать близняшек лакомством с «секретом»? Тем более девчонки так мечтали о прогулке в чужой мир…
Во тьме раздался шелест. Я сразу поняла – это шелестят бумажные крылья почтового журавлика, но все равно вздрогнула. И так как прижать еще крепче Райлен уже не мог – и без того ребра вот?вот треснут, – наклонился и шепнул в ушко:
– Не бойся, все хорошо.
Едва уловимое движение – и перед нами вспыхнул крошечный магический светлячок. Журавлик ворвался в круг света, заложил крутой вираж и чуть не врезался в Райлена. Брюнет ловким движением перехватил бумажную птичку и таки убрал руку с моей талии. Это напрягло. Сама не знаю почему.
– М?да… – протянул Райлен, вглядываясь в листок. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие. – Брук, Вукс, вам придется остаться. Шестой мир только двоих пропустит.
Парни резко скисли, даже от занятия своего отвлеклись. А господин Хашшр процедил зло:
– Гоблины…
Райлен новостям тоже не порадовался.
– Сложности с прикрытием, – хмуро пояснил он. – А попадать в поле зрения вождей, сами понимаете, не хочется никому.
И тут до меня дошло… О Богиня! Мы же в пятый мир идем! В пятый!!
Устройство мироздания – предмет нудный и неинтересный. Его проходят в первый год обучения и благополучно забывают. Ну зачем помнить то, что в жизни никогда не пригодится? И какое нам дело до других миров? У нас своих проблем выше крышечки.
Поэтому даже внимания не обратила, даже не подумала… О Богиня! Зачем я на это согласилась?!
Наш мир – первый. Первый и самый лучший!
Второй населяют смески – потомки переселенцев, которые покинули свои миры во времена Великого Противостояния. В третьем живут эльфы – прекрасные, но слишком заносчивые, чтобы восхищаться ими по?настоящему. Четвертый оккупирован нечистью всех мастей. Жуткий мир, им в Верилии детей пугают. Пятый принадлежит троллям, шестой – гоблинам, седьмой… оборотням.
В незапамятные времена Богиня нанизала миры на нитку и замкнула в кольцо. И то ли по ошибке, то ли нарочно позволила избранным по этой нитке ходить. А потом кто?то придумал, как сделать портал, и сообщение между мирами на новый уровень вышло. Только нам, простым смертным, от этого ни горячо ни холодно.
– Соули? – позвал Райлен тихо. – Соули, что?то не так?
Нет, все так. Просто я только теперь поняла, что для того, чтоб попасть на родину господина Хашшра, нам придется пройти через седьмой и шестой миры.
– Не дрожи, – прошептал маг. В этот раз сопротивляться его объятиям даже не подумала. – Ребята сделали свое дело, портал стабилен.
Меня же сейчас совсем другой вопрос интересовал.
– Господин Хашшр! – Я даже умудрилась вывернуться и взглянуть на застывшего за спиной тролля. – Господин Хашшр, а вы уверены, что не хотите остаться с нами?
Зеленый, который в момент моего поворота целомудренно прикрылся когтистыми ладонями, вздохнул.
Ну да, вопрос глупый. Мертвым в самом деле не место среди живых, особенно если эти живые относятся к другому народу. Да и привязка у господина тролля неправильная – он же дальше чем на пятьдесят шагов отойти не может… А мне, честно говоря, такое соседство тоже не нужно.
Райлен словно невзначай повернул меня к себе, коснулся пальцами подбородка:
– Госпожа Соули, что за демарш?
Я промолчала. Страх страхом, а бойкот никто не отменял.
Маг помедлил пару минут и, так и не дождавшись ответа, скомандовал:
– Активируйте!
Глава 18
Парни, которые для меня навсегда останутся парочкой «припорошенных» (второй, кстати, оказался рыжим), шустро отстранились от начертанных на земле знаков. Брук поднял руки и после небольшой паузы начал произносить слова заклинания. Я не раз видела, как творится настоящая магия, да и заклинательных формул слышала немало, но, наблюдая за шатеном, ощутила неподдельный ужас, плавно переходящий в панику.
Каждое слово как удар ножом. Острым и горячим. Он безжалостно режет пространство, заставляет корчиться от ужаса и боли не только наш мир – все мироздание. Раны, конечно, сразу рубцуются, но ожидание новой боли бьет по нервам. Хочется закричать и броситься наутек. Прямо сейчас, сию секунду.
Незаметно для самой себя вцепилась в расшитый серебром камзол и позволила Райлену обнять как никогда крепко. О Богиня! Зачем я на это согласилась?
– Идем, – прошептал брюнет. Не нежно, а очень?очень строго.
Преодолевая себя, повернула голову и всмотрелась в очертания портала. Жутко! Символы не просто светятся – вращаются. Внешний круг в одну сторону, внутренний – в другую. Шагнуть туда? Да это же все равно что палец в мясорубку сунуть! О Богиня!
– Ясно, – тихо выдохнул тот, чье появление в нашем маленьком городке навсегда перевернуло мою жизнь. И, не дожидаясь реакции, подхватил на руки. – Господин Хашшр, не отставайте.
После увиденного в сердце поселилась уверенность – будет больно! Я как могла сжалась и закусила губу, чтобы не закричать в голос, но… боли не было. Ничего не было! Смена картинки, и только.
Райлен шагнул в портал – и спустя миг вместо знакомого кладбища взгляду предстала лесная поляна. Над головой тускло мерцали звезды, придавали окружающему лесу довольно зловещий оттенок. Где?то по?звериному завывал ветер.
– Ну наконец?то! – раздался голос. Незнакомый, рычащий.
Я вздрогнула, опять сжалась и тут же услышала:
– Госпожа Соули, задушите…
О Богиня! Конечно, задушу! Если раньше сама не помру. От страха.
Они появились словно из ниоткуда. Огромные, темные, жуткие, с горящими в темноте глазами. Человек десять, не меньше.
Вопреки велению разума, еще крепче обвила шею Райлена и едва не вскрикнула, когда маг поставил на ноги.
Мама!
– Ты Райлен? – спросил кто?то. Кто именно, не разглядела.
– Он самый, – ровно отозвался брюнет и сделал шаг вперед.
Один из угрожающего вида молодцов тоже шагнул навстречу и протянул руку:
– Рад знакомству.
– Аналогично, – отозвался маг. Впрочем… тут все маги, если правильно понимаю.
– А это кто?
О Богиня, дай мне сил!
– Госпожа Соули, моя будущая невеста.
– Будущая? – в рычащем голосе незнакомца послышалось веселье. – Значит, сейчас она свободна?
Я не раз видела, как злятся близняшки. Все эти вытянутые зрачки, удлиненные клыки, ну и некоторые другие моменты… Я искренне считала себя невпечатлительной – по крайней мере, в том, что касается оборотничества. Но, когда зарычал Райлен… я едва не оконфузилась.
О Богиня! Да как же это?! Да что же это?!
Незнакомец акт агрессии тоже оценил – отскочил, словно перед ним зажженным факелом махнули. А я наконец смогла сконцентрироваться и как следует разглядеть чужаков…
Действительно огромные – на голову?полторы выше Райлена. Плечи? Ну в дверной проем не пройдут точно. Головы косматые, будто с ножницами не то что не дружат, а вообще не знают, что такой предмет в быту существует. Ну а глаза… У близняшек глаза в темноте не светятся, зато у этих вовсю. У большинства радужки желтые, но кое?кто и зеленым сверкает. И одежда у мужчин странная – штаны, безрукавки и… и все. Обуви в помине нет.
– Ладно, не злись, – сказал другой. Он по левую руку от хама стоял. Отличался цветом глаз, в остальном был неприметен.
Райлен промолчал. Стремительно шагнул назад и хозяйским жестом привлек к себе. Я не возражала. Более того, повинуясь странному инстинкту, опять обвила его шею руками.
– Любит, – вслух заключил второй. Тот, у которого глаза зеленые.
Вот тут захотелось возразить, но я прикусила язык. Ну их! Да и какая разница, что подумают оборотни? Я в их мире проездом, блюсти репутацию не обязана.
– Любит, – подтвердил Райлен и добавил неожиданно зло: – Любит и принадлежит!
Возражать по?прежнему не хотелось, хотя… последнее заявление смутило. Но смущение это было странным, не таким, как обычно. Мнение оборотней, которые наверняка посчитали меня распущенной и даже падшей, не интересовало ни капельки. Поводом покраснеть стала мысль – а каково это, принадлежать Райлену?
В сентиментальных романах о таком не пишут, там все ограничивается горячими объятиями и страстным поцелуем. В женских журналах тоже молчат, что, впрочем, неудивительно. И хотя считается, что девушки, выросшие в глуши, среди кур и… лошадей, все прекрасно знают… О Богиня! Часть вопроса мне действительно известна, но… неужели все настолько просто и некрасиво? Ведь у меня от одного его взгляда коленки дрожат, а касание губ вызывает слабость, повинуясь которой хочется очутиться на шелковых простынях и ощущать эти касания снова и снова… Хочется тонуть, прикасаться самой, растворяться и чувствовать…
– Мы торопимся, – строгим голосом напомнил Райлен.
Не сразу сообразила, что слова предназначены не мне.
– Да, мы в курсе, – отозвался зеленоглазый. Его ответ прозвучал отрешенно, а шаг навстречу показался таким неуместным… Причем не только мне.
– Что еще? – рыкнул брюнет.
– Мы должны вас… запомнить, – пояснил оборотень и подошел вплотную.
– У вас есть данные на меня. Этого достаточно.