Несмотря на преобладание торговых интересов у автора "Описания", его внимание привлекла и культурная сторона жизни империи. Не удовлетворяясь чисто экономической характеристикой, "Описание" отмечает мировое, в представлении того времени, значение Александрии. Сюда собирались ученые и философы со всех сторон, представители различных народов и государств, которые развивали свои собственные философские доктрины, и здесь они достигали исключительной славы. Пальма первенства в изучении наук принадлежала египтянам, с которыми едва могли соперничать греки.21 Лучшие врачи мира также находились в Александрии, куда стекались все те, кто желал изучать медицину.22 Многочисленные религиозные культы Египта, великолепие храмов и ритуала давало повод сказать: "мы полагаем, что боги обитали и ныне там обитают" (etenim ibi deos habitasse aut et habitare scimus).23 Единственным в мире, несравненным по красоте и величию считался храм Сераписа (templum Serapis), равного которому не было "во всем мире". Великолепие этого храма отказывалось описать и искусное перо Аммиана Марцеллина, он говорил лишь об обширных, окруженных колоннами дворах и "статуях, дышащих жизнью", и вспоминал, что в нем "были неоцененные библиотеки" (in quo bibliothecae fuerunt inestimabiles). Эта замечательная коллекция книг, собранная при Птоломеях, в количестве более 700 тысяч томов, сгорела во время похода Цезаря на Александрию.24
Исключительное значение, по мнению автора "Описания", имел товар, роль которого в культурной жизни прошлого была выдающейся, - это папирус (charta или carta). Папирус изготовлялся в Александрии и отсюда поступал во все провинции и во все города.25 "Ко всем своим преимуществам Александрия имеет еще одно, то, что не производится нигде, кроме Александрии и ее области, без чего ни правосудие, ни частные дела не могут осуществляться и без чего самая природа человеческая не может существовать. Что же это, что нами так восхваляется? Папирус (carta), который выделывает Александрия и рассылает по всему миру и всем предоставляет этот полезный товар, которым она одна из всех городов и провинций обладает и без зависти предоставляет свое право [другим]", - сообщает "Описание". Товар этот выделывался только здесь, так как кроме Египта нигде не произрастал его исходный продукт. Папирус служил материалом для письма по всему Средиземноморью, и без него не могли осуществляться ни государственные, ни судебные, ни частные дела.26
Александрия известна как торговый центр и порт источникам многих эпох. В "восточной торговле греко-римского Египта",27 как и в византийском обмене со странами Красного и Эритрейского морей, она играла роль исключительной важности. Поэтому и "всякие пряности и ароматы, и прочие варварские товары в ней изобилуют" (omnes autem species aut aromatibus aut aliquibus negotiis barbaricis in ea abundant).
О других областях и городах Африки автор "Описания" не смог оставить особенно важных сведений, так как, повидимому, он их не посетил. Но ему известна великая африканская пустыня и варвары, носящие имена "мазиков и эфиопов". "Эфиопы" было именем нарицательным для множества народов, населявших экваториальные и южные области материка.28 Характерно, что, признавая исключительную плодородность и изобилие Африки ("ибо самая область Африки весьма велика, хороша и богата"),29 еще в IV в. отмечали, что ее естественные богатства недостаточно использовались.
Особенным оживлением торговых отношений, богатством и множеством товаров наряду с Александрией отличалась столица Приморской Сирии - Антиохия. Тир, Сидон и Беритис (Бейрут) славились как центры ремесла и торговли в течение тысячелетий. Селевкия и Антиохия, основанные во времена селевкидов, расцвели как новые центры и сумели сохранить за собой положение богатейших городов в период господства Византии, а затем арабов. Перечислив города Сирии: Скифополь, Лаодикию, Библ, Тир, Беритис, Кесарию, Неаполис - Лидду, Иерихон, Дамаск, Гелиополь, Аскалон, Газу, "Описание" говорит, что они расположены в умеренном климате и "существуют торговлей и имеют мужей богатых во всех отношениях - красноречием, делом, добродетелью". Известны трактату также Триполис и Элевтерополис. Во всех этих городах в изобилии имеются зерно, вино и масло. Финиковая пальма произрастает здесь также повсюду, но близ Иерихона и Дамаска растут особенно хорошие ее сорта, а также фисташковые деревья и всевозможные яблоки.30 Аскалон и Газа снабжали лучшими винами всю Сирию и Египет. Активность и деятельное участие этих городов в торговле характеризуются как "кипучие", о них говорится, что они "кипят" в торговле (in negotio bullientes).31
Кроме сельскохозяйственных продуктов, которые свозились из областей, города Сирии славились изготовлением всякого рода одежды. Так, льняная одежда рассылалась и распродавалась "по всему миру" из городов Скифополя, Лаодикии, Библа, Тира и Беритиса. Окрашенные в "настоящий" пурпур ткани выделывались в Сарепте, Кесарии, Неаполисе - Лидде.32 Эти сведения IV в. в полной мере соответствуют положению этих городов и в последующие века, так как они оставались главными центрами ткацкого ремесла. Известно, что небольшие ткацкие мастерские, которых было много в этих городах, испытали большие затруднения и пострадали от злоупотреблений в VI в., когда представители правительства Юстиниана, стремясь к пополнению личной казны императора и своей собственной, захватили в свои руки шелковую торговлю. Установление высоких цен на шелк-сырец, который составлял один из важнейших предметов обработки, привел ткачей к полному разорению. Теряя возможность легального приобретения сырья в необходимом для мастерских количестве, их собственники были вынуждены прекращать свое дело.33
Не случайно, что памятник, вышедший из торговых слоев империи, целью которого было дать необходимые сведения по торговле, обратил внимание на все, что было связано с театральными представлениями и ристаниями. Эти последние происходили в Антиохии, Лаодикии, Тире, Беритисе и Кесарии, причем лучшие возницы выходили из Лаодикии и оттуда рассылались в разные города.34 Кроме того, Тир и Беритис были знамениты мимами, Кесария - пантомимистами, Газа прекрасными артистами и борцами, Аскалон и Кастабетия - атлетами, а Гелиополь - флейтистами.35 В этих городах культивировалась подготовка людей для театров и представлений, они становились возницами, музыкантами, артистами, принимавшими участие в блестящих зрелищах, происходивших в цирках и на ипподромах. Вербовка артистов, возможно, проходила при участии торговых людей, для которых цирковые игры были местом и временем самой бойкой торговли. Гелиополь был известен еще своими красавицами, которые "служили Венере". Эти прекрасные блудницы "заимствовали" свою красоту "от самой богини", которая продолжала жить, по представлениям автора трактата, в горах Ливана, близ которых находился Гелиополь.36 Не случайно о значении "театрального" сословия упоминает и военный трактат VI в. Трактат этот включает в театральное сословие возниц, музыкантов и артистов, которые являются участниками всех празднеств и торжеств в империи, справлявшихся в честь основания городов или как военные триумфы.37 Наряду с этим, памятники материальной культуры городов оставляли глубокое и неизгладимое впечатление у автора Expositio, поэтому он оставил нам восторженное описание их красоты. Антиохия изобиловала множеством памятников искусства, великолепными строениями, она была многолюдна и богата. Кесария была замечательна своим расположением, планировкой города (dispositione civitatis) и зрелищем единственного в своем роде памятника - тетрапилона.38 Богатейший город Селевкия поражал своим замечательным и удобным портом, отстроенным Константином. Удобства этой гавани имели значение не только торговое, но и стратегическое.39 Предметом гордости Беритиса (Бейрута) были школы законов (auditoria legum), откуда выходили ученые законоведы и рассылались по всем провинциям империи, чтобы блюсти правосудие и быть на страже закона.40 Византийские историки и хронисты достаточно откровенно рассказали, чем было "правосудие" и каково было "соблюдение закона", бывшее для низов общества лишь видимостью. Именно бейрутской школе Византия была обязана целым рядом юридических памятников, например сборниками V в. кодексом Феодосия, кодексом Гермогена, сирийским Законником. С представителями этой школы и ее традициями в значительной степени связано и создание многотомного свода гражданского права, составленного при Юстиниане.41 В согласии с представлениями "Описания" находятся и данные Аммиана Марцеллина о Сирии, Финикии и Палестине, в пределах которых он называет целый ряд городов, которые "ничем не уступают друг другу" по своему благоустройству и процветанию.
Провинция Аравия, организованная императором Траяном,42 имела ряд крупных городов, огражденных мощными стенами. Эта область также "изобилует предметами торгового оборота".43
Сведения "Полного описания мира" о землях, находившихся за пределами ромейской державы, и о внешней торговле также представляют большой интерес. В этом отношении большое значение приписывалось Месопотамии и Осроене, пограничным с Ираном провинциям. Из городов названы Нисибин и Эдесса, которые, благодаря "мудрости богов и императора", с успехом "противостоят" персам. Возможно, что сирийскому происхождению автора трактата следует приписать особую похвалу, с которой он отзывается о жителях этих городов, называя их "благородными" (bene nantes) и "богатейшими" (divites), украшенными всяческими добродетелями (omnibus bonis ornati sunt). Главной причиной их благополучия и преуспеяний является то, что они "страстные торговцы и приходят к доброму согласию со всеми провинциями" (ferventes negotiis, et transigentes cum omni provincia bene). То, что они были "весьма острыми в торговле" (in negotio valde acutos), способствовало сосредоточению в их руках торговли с персами, "во всей земле ромейской" они продавали те товары, которые получали от персов, и продавали персам имперские товары, за исключением меди и железа.44 Металлы запрещалось продавать персам, так как это было сырье, которое могло послужить "врагу" для изготовления оружия. Этот запрет действовал и в VI в., как это видно из сведений о торговле в Амиде во время персо-византийской войны при Каваде I, длившейся с 502 по 506 г.45
В сирийских областях империи обмен не ограничивался местными продуктами и изделиями. Сюда доставлялись китайские и индийские товары, которые, проходя через руки купцов, доставлялись затем в отдаленные города империи. В "Батнане, городе в Артемузе", по сообщению Аммиана Марцеллина, в начале сентября происходила ежегодная ярмарка. Батнан расположен на древнем караванном пути, соединявшем Антиохию и ее порт Селевкию с Эдессой в Междуречье. Занимая положение между Берое (Алеппо) на западе и Иерополем (Мембидж) на востоке, Батнан был "отделен от реки Евфрата небольшим расстоянием", благодаря чему ему был доступен водный путь из Персидского залива. Батнан был "переполнен" богатыми торговцами (refertum mercatoribus opulentis), а на ярмарку в сентябре каждого года туда съезжалось для покупки товаров "множество людей всякого имущественного состояния" (ad nundinas magna promiscuae fortunae convenit multitudo). Сюда привозились на продажу товары, "которые посылались индами, серами и многими другими" и доставлялись сушей или морем.46 Приведенные данные говорят о живом обмене в IV в. между областями империи и лежавшими далеко за ее пределами странами.
В "Описании" названа Бостра, "о которой говорят, что она имеет большую торговлю" (quae negotia maxima habere dicitur), благодаря тому, что находится вблизи "персов и сарацин". Для автора "Описания" Аравия - название провинции восточно-римской империи, сарацины же - свободно кочующие бедуины, с которыми находились в торговых сношениях пограничные области империи. Характеристика арабов-бедуинов повторяется в различных источниках. Арабы, по мнению автора "Описания", надеются "провести свою жизнь в грабежах" (rapina sperantium suam vitam transigere). Интересно и сообщение о наличии у них матриархата, хотя слова автора звучат несколько неуверенно, - "говорят, что ими правят женщины".47
Общая характеристика внутренней торговли Византии в IV в. вышла из-под пера автора, лично заинтересованного во всем, о чем он пишет. Как торговец он дал сведения о том, что его интересовало в наибольшей степени, о товарах и их качественных преимуществах в том или ином городе. Развитие производительных сил в империи, несомненно, оказалось под воздействием этого живого обмена, торговли; этому явлению дал объяснение Маркс. "Развитие торговли и торгового капитала повсюду развивает производство в направлении меновой стоимости, увеличивает его размеры, делает его более разнообразным...".48 Пестрая картина, набросанная "Полным описанием мира", полностью подтверждает именно это положение. Внутренний обмен в восточных областях империи был интенсивным, он поддерживался и развивался также благодаря широкому обмену с другими странами Востока, откуда вывозились как готовая продукция, так и сырье.
Картина, данная памятником середины IV в., характерна именно для этого времени, когда рабовладельческие основы общества были еще сильны. Тремя веками позднее такого рода характеристика уже не могла иметь места, так как развитие производительных сил значительно тормозилось несоответствием производственных отношений. Обострение классовой борьбы, разложение рабовладельческой формации и зарождение новых отношений создавали новые условия жизни городов и их торговли.
ОРГАНИЗАЦИЯ ТОРГОВЛИ В РАННЕЙ ВИЗАНТИИ
Организация торговли в империи все еще недостаточно изучена, поэтому даже ограниченное число данных, которые могут дать представление об этой стороне жизни Византии, необходимо привлечь. Это тем более важно, что сведения о широком обмене, как местном, так и заграничном, касаются восточных областей империи. Развитие торговли в ранней Византии тесно связано с наличием многочисленных городов. Маркс писал: "Связь торговли с городским развитием, с другой стороны, обусловленность последнего торговлею понятны, таким образом, сами собой".1 Для изучаемого периода это развитие торговли является следствием все тех же общественных явлений, которые получили свою форму и достигли полного расцвета еще в предшествующий период. Основоположники марксизма указывают на развитие торговли на основе рабовладельческого общества.2 Византийская империя до VII в. продолжала, в известной степени, жить производственными отношениями, сложившимися в рабовладельческом обществе, и медленно переходила к производственным отношениям, характерным для феодальной формации.
Волна восстаний и резкого обострения классовой борьбы на рубеже VI и VII вв. глубоко поколебали основы рабовладельческой системы в восточных областях империи. Трещины, которые дала эта система за два-три века ранее, стали зияющими. Ожесточенные формы классовой борьбы подорвали господствующее положение рабовладения, тем не менее надолго сохранившегося в византийском обществе. Источникам случается отмечать участие рабов в восстаниях и в последующей истории классовой борьбы в Византии, имевшей своеобразный характер в отдельных проявлениях.3
Развитие торговли и относительно благоприятное состояние городов восточных областей Византии в IV-V вв., о котором согласно сообщают источники, поддерживалось рабовладельческим обществом. Это видимое благополучие зиждилось на тяжелом положении низших слоев общества. Крестьянские общины, колоны и рабы тяжким трудом добывали сельскохозяйственные продукты.
Взимая налоги и ренту, государство и землевладельцы захватывали не только излишний, но и необходимый для пропитания продукт, обрекая широкие слои непосредственных производителей на систематическое недоедание и периодические голодовки. Условия работы ремесленников в эргастериях были тяжелыми, преимущественно эти большие мастерские обслуживались рабами (mancipia). Мелкие ремесленники, которые домашним способом производили и тут же продавали свой товар, часто попадали в зависимость от перекупщиков и, обязанные вносить непосильные налоги, разорялись.
Жизнь городов и торговля складывались на основе эксплоатации, частых поборов и угнетения непосредственных производителей. Не говоря о полном юридическом бесправии рабов, положение колонов и мелких ремесленников было тяжелым во всех отношениях.
Достаточно указать на то, что законодательные акты IV в., вошедшие в состав Юстинианова собрания законов, закрепляли и привязывали к своему роду занятий ремесленников и работавших в государственных мастерских. В ряде случаев эти обязанности были наследственными. В частности монетарии, т. е. работавшие на монетных дворах империи, не только не имели права покидать своих обязанностей, но, чтобы сделать для них невозможным бегство или сокрытие своего звания, им ставили клеймо на руку - "государственные буквы", или "стигматы", с тем, "чтобы таким образом их можно было опознать".4 Строго запрещалось укрывать рабов царских ткацких мастерских (textrini nostri mancipia)5 или "предоставлять убежище беглым, из числа семей, занятых в гинекеях", - больших текстильных мастерских.