И уж совсем дурацкие мысли лезли в голову насчет возможного семейного счастья втроем. Сара и Рози, которые ждут и встречают его после работы... Черт возьми, да у него даже нет для них подходящего жилья! Это должен быть уютный дом за городом – такой, в котором он всегда мечтал жить еще с тех пор, как был мальчишкой.
Двадцать пять тысяч тут бы очень пригодились. Если, конечно, они чистые...
Вагнер беспокойно ворочался на непривычно узкой кровати, силясь уснуть. Все в этой новой комнате было маленьким и неудобным – начиная от стенного шкафа и кончая матрасом.
В дополнение к мучительному хаосу, царившему в голове, откуда-то доносилось назойливое жужжание голосов. Алеку случалось слышать его и прежде, но тогда он убедил себя, что причина – его не в меру живое воображение. Но в этой комнате звуки раздавались отчетливее – прямо над потолком.
Он вспомнил, что гудение раздавалось в те дни, когда общество не собиралось вечером в гостиной, а сестры под тем или иным предлогом спешили удалиться, оставив Алека наедине с бокалом. Бывало, что там же в углу дремал Лайл или сидела Марта с рукоделием.
Окруженный столькими загадками, Вагнер почувствовал, что просто обязан разгадать хотя бы одну. Он выбрался из постели, натянул джинсы и бесшумно выскользнул за дверь.
Пространство чердака было маленьким и тесным, хотя швейная комната и занимала выступающую пятиугольную башенку. Именно эта башенка с высокими окнами и придавала всему зданию старинное, викторианское очарование. Там же находилось несколько изрядно потрепанных предметов мебели: мягкое кресло, оттоманка, застекленный шкафчик орехового дерева, а также два очень удобных кресла, обитых коричневым бархатом, а между ними – торшер. Чувствовалось, что сестрам хотелось посреди неустанных хлопот выкроить себе немного уюта и уединения.
Ведущая на чердак деревянная лестница была окрашена в белый цвет, вместо перил – обычный брус. С каждым шагом голоса делались громче. Они доносились как раз из швейной комнаты в дальнем конце, прямо над спальней Алека. Может, и не следовало вторгаться сюда в столь поздний час, но Алеку было совершенно необходимо уяснить наконец, что к чему. Он решительно миновал коридор и постучался в белую крашеную дверь.
Ответом ему была тишина.
Затем раздался необычно бодрый для этого времени и одновременно изрядно встревоженный голос Камиллы:
– Кто там?!
Алек почувствовал себя неотесанным чурбаном.
– Добрый вечер, леди, – пробормотал он, приоткрывая дверь и просовывая внутрь голову.
Сестры восседали в креслах в глубине пятиугольного эркера. У обеих на коленях лежало по чулку для рождественских подарков, как те, что уже висели в гостиной. На чулках отчетливо читались имена – «Сара» и «Рози».
– Что, передумал насчет бренди? – осведомилась миссис Несбит. – Должно быть, понапрасну спускался в гостиную. – И она махнула рукой в сторону маленького столика, где красовался знакомый графин в окружении пузатых бокалов.
Алек не стал разубеждать ее и налил себе щедрую порцию.
– Не мог уснуть, – признался Алек. – Мне показалось, что я слышу какие-то голоса. Мужские.
Сестры обменялись взглядами.
– Посмотри туда, Алек.
Он резко обернулся и увидел в углу прикорнувшего в кресле Лайла. Теперь на нем была черная домашняя куртка и не лишенные изящества свободные пижамные брюки. Наш старичок всем сто очков даст вперед, подумал Алек, испытывая невольную нежность к старому чудаковатому франту.
– Но позвольте, сударыни, – вновь повернулся он к дамам. – Этот человек спит. Как же он...
– Не все же время он спит! – фыркнула Камилла. – Не стал бы он приходить сюда ради этого. У него есть прекрасная кровать.
– Но я только минуту назад слышал из-за двери...
– Вы находитесь здесь уже больше минуты, – возразила Камилла.
Поняв, что толку от них все равно не добиться, Алек решил перевести разговор в волнующее его русло. Взгляд его упал на чулки для подарков. Вот и подходящий повод.
– Э-э... насчет этих чулок... Насколько я понял, Сара не успеет их получить.
– Это почему же? – вскинулась Камилла.
– Ей так не терпится поскорее оказаться в пути...
Камилла фыркнула и резко воткнула иглу в ткань.
– Но все же, может статься, она задержится. И как неловко получится, если они с девочкой окажутся за бортом нашего праздника! Безусловно, лучше быть во всеоружии.
– А я верю, что они встретят Рождество с нами. Разве тебе этого не хочется, Алек? Провести Рождество вместе с Сарой и Рози? – улыбнулась миссис Несбит.
– Да, конечно... – Он осекся. – Она мне очень нравится... Просто дело в том, что Сара, возможно, вовсе не та, за кого себя выдает.
Обе женщины прекратили шить, руки замерли на подлокотниках.
– Что вы имеете в виду, Алек? – Камилла приподняла бровь.
– Я и сам хорошенько не знаю... Наверное, вам лучше забыть о том, что я сказал, – пробормотал он.
– Нет уж, дорогой, говори, – заявила миссис Несбит.
И Алек заговорил. Он начал с инициалов К. X. на багаже и первоклассного качества чемоданов, которое не вязалось с их дешевым содержимым. Обратил внимание на странный маршрут, что был нанесен на карту. Не забыл и подозрительной неловкости, с какой Сара управлялась с ребенком. И лишь потом рассказал о тайном расследовании, предпринятом на собственный страх и риск: о найденных деньгах, о бумажнике с записями. Под конец указал на неистовое стремление Сары связаться с кем-то по телефону.
– Но, Алек, у тебя точно такое же стремление! – заметила миссис Несбит.
– Да, но...
– Быть может, она просто взяла эти чемоданы взаймы, – предположила Камилла.
– Все так, но...
– Быть может, у нее друзья во всех этих пунктах, – хором заявили обе.
– Возможно. Тем не менее я намерен не спускать с нее глаз и понять, что все это значит, – твердо заключил он.
Сестры вновь обменялись выразительными взглядами – такими, что спокон веку проводили четкую грань между женской и мужской половинами человечества.
– Ты прав, не спускай с нее глаз, Алек! Ни на минуту!
– Я говорю серьезно!
Из-за раздражения и неловкости красные пятна проступили у него на щеках. Насмешка в их голосах свидетельствовала о том, что они не увидели за всем этим ничего, кроме нарождающегося романа. Да уж, команда единомышленников, нечего сказать! Крутые профессионалы! Алек залпом допил бренди, встал и поставил бокал.
– Спокойной ночи, леди, – бросил он по дороге к двери.
– Алек! – позвала миссис Несбит. Он обернулся с натянутой улыбкой. – Мы понимаем твои тревоги. Но все же предпочитаем истолковывать сомнения в пользу подозреваемого.
Он уставился на носки своих туфель.
– Поймите, я тоже надеюсь, что она не мошенница.
– Да, но почему бы не поверить, что это так? Подойти к делу с другой стороны?
– Я попробую, – кивнул он. – Тут есть над чем подумать.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Проснувшись на следующее утро, Алек увидел, что его крохотную комнатку заливает солнечный свет. Кто-то негромко стучал в дверь. Должно быть, как обычно, прибыл завтрак. На часах было девять, а значит, общий завтрак в столовой уже закончился.
– Войдите!
Последовал новый стук. Ворча, он выбрался из постели и зашлепал босыми ногами по полу. За дверью, с подносом в руках, одетый в полосатую майку и комбинезон, стоял Тимоти.
– Как же я войду? Дверь-то заперта.
– Я думал, это миссис Несбит, а ее ничто не остановит.
– Не-ет, я пока так не умею.
– И слава богу, малыш. Одного чародея на дом вполне достаточно, – пошутил Алек.
Но веснушчатое лицо мальчика оставалось серьезным.
– Я хочу стать врачом.
– Прекрасная идея.
– Да. И я собираюсь жить дома, в Элм-Сити. Никогда отсюда не уеду.
Подхватив тяжелый поднос, Алек снова залез в кровать. Тимоти примостился на краешке.
– Скучаешь, должно быть, без отца.
Мальчик понурил рыжую голову.
– Опять он не приедет на Рождество. Уже в который раз.
– Но мы все равно как следует повеселимся. Обещаю тебе.
Лицо Тимоти просветлело.
– Это хорошо. Я уверен, Сара тоже останется и отпразднует Рождество вместе с нами.
– Может, вдвоем мы ее уговорим. – Алек подцепил на вилку омлет с бело-синей тарелки и словно невзначай спросил: – Как там прошел завтрак?
– Онабыла там, – многозначительно обронил Тимоти. – И все время смотрела на ваш стул.
Алеку не понравилось, как встрепенулось при этих словах его сердце. Совершенно излишняя чувствительность.
– А еще что было?
– Камилла пошла в сарай за дровами, а Лайл увязался ее сопровождать. Сказал, что ему полезен моцион. – Тимоти стащил с подноса тост. – По-моему, они ходят туда вместе, чтобы целоваться.
– Что-то вчера он не проявлял такой прыти!..
– Просто вчера у него не было с собой мятных пастилок. Он всегда кладет в рот пастилку, прежде чем поцеловать мисс Камиллу. Тогда он называет ее «моя овечка». А миссис Би печет сегодня фигурное печенье к Рождеству, а я ей помогаю. Вы тоже можете прийти.
Алек вдруг подумал, что свежего рождественского печенья он не ел уже лет тридцать. С тех самых пор, как соседка по их многоквартирному дому однажды принесла им с сестрами маленькую бумажную тарелочку с праздничным лакомством. Это воспоминание неожиданно проняло его до глубины души. Оно оказалось таким острым, что Алек даже испугался.
– Я... э-э... пожалуй, нет, малыш.
– А вот Сара придет.
– Э... ну, возможно, и я тоже...
Тимоти засмеялся, радуясь своей хитроумной ловушке.
– Не забудьте запастись мятными пастилками!
Алек появился на кухне полчаса спустя в толстом голубом свитере, потертых джинсах и с сияющими как никогда глазами. Там уже дым стоял коромыслом. Женщины были целиком погружены в творческий процесс, а вокруг них околачивался счастливый Тимоти с лопочущей Рози на руках и время от времени скармливал ей крошку-другую готовой продукции.
Миссис Несбит радушно поздоровалась с Алеком.
– Как спалось на новом месте?
– В общем неплохо, – кивнул тот. Заложив пальцы за ремень, он обвел взглядом поле битвы. Ни дать ни взять иллюстрация к рождественскому рассказу. Женщины в белых фартуках с перепачканными мукой лицами сновали по кухне. Повсюду теснились банки с продуктами, мерные ложки, миски и противни. Праздничная суета, гул голосов, столкновения, сопровождаемые оживленными восклицаниями.
В дальнем конце распахнулась дверь, ведущая на заднее крыльцо, и в кухню тяжело ввалился Лайл с вязанкой дров.
– Вам помочь, сэр?
– Нет, нет, благодарю, я отлично справляюсь, – отозвался на порыв Алека старый джентльмен. Он двинулся через кухню, галантно кивая всем по очереди. – Мне только отнести вот это в гостиную.
Тимоти увязался за стариком, спрашивая на ходу, достаточно ли, по его мнению, украшений на елке, и оба скрылись за дверью.
Сара сняла с подноса остывающее печенье в форме елочки и протянула Алеку.
– Попробуйте вот это.
Алек взял ее руку в свою и, поднеся ко рту, аккуратно захватил губами печенье, как бы невзначай коснувшись нежных пальчиков.
Нет-нет, в его настроении ничего не изменилось. Он все так же подозревал эту женщину в каких-то темных делах. И вместе с тем она по-прежнему необычайно интересовала его. Даже сводила с ума.
По жилам Сары словно проскочил электрический ток. Изумленная, она подняла на Вагнера взгляд и несколько долгих секунд, как зачарованная, не могла отвести его от этих синих глаз. Но в мозгу тем временем яркими прожекторами вспыхивали сигналы опасности. Она чувствовала, что готова по уши влюбиться, и это пугало ее. Хорошенькое дело – ведь она ничего не знает об этом человеке. Кроме того, что он отставник ФБР, мрачный, замкнутый одиночка, которому некуда больше податься и не с кем встречать Рождество. Нет, это опасная игра.
Сара вдруг поймала себя на мысли, что ей ужасно хочется узнать о нем побольше. Но вряд ли представится такая возможность: не сегодня, так завтра ее уже здесь не будет.
– Эй! Слушайте все! – ворвался в кухню возбужденный Тимоти, крепко сжимая протестующе взвизгивающую Рози. – Дорожная бригада приехала! Пока мы пекли печенье, они уже половину пути расчистили!
Обрадованная Сара выхватила у него Рози.
– Какой же ты молодец, Тим, что заметил!
– Еще приезжал тягач из гаража, забрал твою машину.
Сара бросилась вон из кухни. Алек – за ней. Ворвавшись в гостиную и усадив Рози на кушетку перед окном, она взобралась рядом и, стоя на коленях, вытянув шею, попыталась высмотреть удалявшийся грузовик. Подошедший Алек положил руку ей на плечо и ощутил под мягким розовым свитером крепкие, тугие мускулы. Сара тяжело дышала, казалось, сейчас она разобьет стеклянную преграду и бросится вдогонку.
– Сара... – осторожно начал Алек.
Та резко обернулась.
– Оставьте этот покровительственный тон! – негодующе воскликнула она. – Забрали мою машину, понимаете? Единственное транспортное средство! Как теперь ее вернуть? Где искать?
– Я знаю, где, – вмешался Тимоти. – В городе только один гараж – на углу, в квартале от Главной улицы.
Алек повернулся к поникшей у окна фигурке Сары.
– Не горюйте так. Обещаю разузнать о вашей машине.
– Каким образом? – Она горестно изогнула бровь. – С помощью дымовых сигналов?
Он успокаивающе похлопал ее по плечу.
– Терпение, Снегурка, немного терпения. У меня есть план получше.
– Говоришь, отопление в твоей новой комнате не работает?
Беатрис и Камилла прибирались в кухне, куда через несколько минут вернулись Тим и Алек. К радости Алека, Марты поблизости не было – тем легче будет осуществить задуманное.
– Не в новой, а в старой – там, где теперь Сара.
– О Господи!
– Нет, она-то сама не жаловалась, – поспешно добавил Алек. – Не могли бы вы потихоньку проверить, в чем дело?
К его удовольствию, обе сестры, скинув фартуки, ринулись наверх.
– Что вы задумали? – удивленно спросил Тимоти. Округлившиеся глаза горели жаждой приключений.
– Я хочу попросить тебя об одолжении.
– Правда? Ух ты! – Глаза загорелись еще сильнее. – Вам нужна моя помощь?
– Еще как! – Алек торопливо подвел его к телефонной полке в углу. – Мне нужно, чтобы ты позвонил.
Тимоти непонимающе уставился на него снизу вверх.
– Но мне не велят...
– Знаю, тебе не велят звонить приятелям накануне Рождества. Но тут совсем другое дело. Я хочу, чтобы ты позвонил в гараж.
– Говорю же, мне вообще нельзя звонить.
– Послушай, этим ты никого не побеспокоишь. А вот Саре окажешь большую услугу.
– Саре? – Голос Тимоти дрогнул.
– Ей очень нужна машина. А ни она, ни я не можем отсюда прозвониться.
Тимоти неуверенно повернулся к аппарату. Можно подумать, его заставляют грабить банк.
– Ну ладно.
Алек чуть не расцеловал его. Быстро выхватив из ящика телефонную книгу, он нашел нужный номер и продиктовал мальчику.
– Алло! – пропищал тот в трубку. – Это гараж? Говорит Тим Доунс из «Уютного уголка»... Привет, Бен... Да, мама хорошо себя чувствует... Все тут здоровы... Нет, папа приедет только в середине января. Тут один наш постоялец хочет с тобой поговорить.
Алек не верил ушам. Сработало! Но сейчас было не до восторгов, время поджимало. Он взял трубку, а Тим поспешно отбежал от телефона, как от мины.
– Привет, Бен. Меня зовут Алек Вагнер. – Приходилось изо всех сил прижимать трубку к уху. Странно, Тимоти слушал совершенно нормально, а Алек едва различал голос за толстой пеленой помех. Но все-таки на сей раз он слышал человека, и Алеку даже показалось, что он улавливает звук челюстей, пережевывающих табак. – Бен, ваш тягач только что забрал отсюда черный «линкольн»... Да, «линкольн».
Последовала пауза, и Алек уже было испугался, но тут из трубки раздалось:
– Его здесь нет.