— Тогда это дорогого стоит, — пошутила она. — Чем мы займемся?
— Пивная, видимо, закрыта. В межсезонье это жалкое зрелище. Большинство посетителей — транзитники, развозящие грузы по различным точкам в окрестностях этого замечательного «центра цивилизации». В различных дырах тоже есть свои ипподромы. Они, конечно, не так знамениты… Здешние бега прославились еще в те дни, когда через эти места пролегал путь, по которому гнали скот по пятисоткилометровой дороге.
— Значит, именно тут действовали пиратские капитаны, каторжники и миссионеры?
— Да. Если вы уже насытились впечатлениями, то мы можем лечь на обратный курс. Но предлагаю пообедать тут.
— Тысяча восемьсот восемьдесят четвертый год! — с удивлением воскликнула Эстер при виде фасада старомодного отеля. — Вот это да!
— Ладно, ладно, умерьте ваши восторги. — Билл слегка подтолкнул спутницу в сторону отеля, окруженного каменной площадкой. Самолет он посадил буквально через дорогу от здания. — Как вы воспримете предложение опрокинуть по большой кружке ледяного пива? — невинно спросил Уильям.
— Мне кажется, бокал ледяной колы больше подойдет к текущему моменту.
— Надеюсь, что вы, будучи честной девушкой, не станете отрицать, что мои предначертания сбылись: ваше нервное состояние улучшилось. — Он решительно поднимал самолет вверх, направляя его назад, в Вестклифф.
— Да, это так, — смущенно согласилась честная девушка и вдруг с удивлением воскликнула: — Это что? Уже Вестклифф?
— Нет. Это другое поселение.
— С воздуха все так похоже! — Эстер повернулась к Биллу: — Спасибо вам за сегодняшний день!
— Я рад, если доставил вам удовольствие, Кстати, есть еще немало интересного в часе-другом лета отсюда, может быть, стоит посмотреть?
— Не смею вас обременять, — ответила она.
— Ну что вы! Скажите, пожалуйста, милая леди, вы когда-нибудь мысленно возвращаетесь к вечеру нашего знакомства?
— Стараюсь не делать этого, но не всегда получается…
Эстер нарочито внимательно стала вглядываться в окно. Какое-то время они летели в молчании, наконец Билл с удовлетворением воскликнул:
— Все! Мы в Вестклиффе.
И вдруг тихо выругался.
— Что случилось? — встревожилась женщина.
— Да вон, посмотрите вниз. У нас гости!
Посмотрев вниз, она заметила чей-то легкий самолет.
— Вы знаете, чей это?
— Да, это Чарлз Блатт пожаловал собственной персоной и, видимо, не один.
— Это интересно!
— Так или иначе, вам все равно пришлось бы с ним встретиться.
— Вы ведь его не любите, правда?
Билл коротко взглянул на нее, и глаза поразили своей холодностью.
— Да, я его не люблю!
Больше он не произнес ни слова, сконцентрировав внимание на посадке самолета. Билл не ошибся — в гости пожаловали супруги Блатт.
— Мы решили, что вам нужна помощь, Билл, — произнес Чарлз, как только они встретились. — Мы знаем, что София и Мартин на время выбыли из игры, и Кэй сказала, что надо полететь к вам и спросить, не нужна ли помощь. Правда, дорогая?
Кэй Блатт едва оправилась от изумления, вызванного присутствием Эстер, и после холодноватого приветствия сказала:
— София что-то говорила о приезде бухгалтера… — Потом повернулась к Биллу: — Может быть, мы здесь лишние? Если так, скажите прямо и мы тут же улетим.
У Кэй были рыжие шелковистые волосы, серые глаза и темные густые ресницы. Прелестно смотрелась ее подтянутая фигура. В женщине угадывалась врожденная уверенность, как и у Софии, да и у самого Картера, что весь мир принадлежит только им. Эстер вынуждена была признать: более красивой женщины она в жизни не встречала. С первого взгляда ясно: Кэй Блатт глубоко наплевать на все бухгалтерские проверки семейной фирмы.
Билл, игнорируя агрессивный тон, взятый Кэй, мягко поинтересовался:
— Как дети?
— Нормально. Мы оставили их дома. И все же вы мне не ответили — мы что, не очень кстати?
— Дорогая Кэй, — разлюбезничался Билл, — как это вы и можете быть некстати?
Голубые глаза Уильяма Картера смотрели обезоруживающе, и только тот, кто хорошо знал Билла, мог уловить сейчас в этом взгляде стальной отблеск.
— К тому же мисс Олдфилд будет интересно познакомиться с вами… С обоими, — счел нужным добавить он после паузы.
— Что-нибудь не так? — Эстер задала свой вопрос единственной дружественной ей душе в этом доме — экономке. Та с мрачным видом оглядывала обеденный стол. — По-моему, все очень красиво…
— Да, вроде бы неплохо… Но когда сюда прибывает миссис Кэй, мне всегда не по себе… она такая придирчивая.
— А почему здесь пять приборов? Мне казалось, нас только четверо…
— Сказали, что, вероятно, прибудет и пастор. Очень симпатичный человек. Кстати, этот дом издавна славится своим гостеприимством. Моя мама работала здесь когда-то, еще до меня, и помнит, как сюда заезжали политические деятели, художники, поэты… Конечно, после смерти родителей мистера Билла все пошло немного по-другому, но София прилагает немало усилий, чтобы возродить былую славу поместья. Со временем будущей жене Билла придется все взять в свои руки. Как воспримет это София, предсказать боюсь. О Господи! Что это я болтаю? Видно, от страха перед миссис Кэй я просто поглупела. Все! Больше не скажу ни слова.
— Вы имеете в виду, что не скажете больше ни слова обо мне? — В комнату неслышно вплыла Кэй в роскошном вечернем туалете. Демон зла и ангел красоты, видимо, вместе создавали ее прекрасный облик. — Надеюсь, вы не слишком много говорили при постороннем человеке? — Ее серые глаза с вызовом посмотрели на мисс Олдфилд.
Экономка залилась густым румянцем, но Эстер вовсе не собиралась мириться с отведенной ей ролью.
— Если вы считаете, что разговор мог идти только о вас, то глубоко заблуждаетесь. Мы говорили на тему, которую не скрывают от посторонних. Теперь, простите, вынуждена покинуть вас, надо переодеться к ужину.
— От Рут Эванс? — Кэй Блатт не спрашивала, а утверждала. Сузив глаза, она внимательно осматривала наряд Эстер.
— Нет, вы ошибаетесь. Но неужели вы так хорошо знаете работы Рут?
— Так хорошо? Что значит так? — Кэй смотрела на Эстер сквозь стекло своего бокала, и в глазах ее угадывался ревнивый интерес к новой знакомой Уильяма Картера. Чарлз Блатт стоял рядом с женой. Билла и пастора пока не было.
— Тот же вопрос в отношении создательницы наряда задала мне и София, когда я появилась в этом платье пару вечеров назад, — сочла нужным сказать Эстер.
— Смею заверить вас, что я неплохо знаю Рут, — холодно сообщила Кэй. — А Чарлз встречался с Патриком Керром. — При этом, как ни странно, в серых глазах Кэй мелькнуло подобие сочувствия к Эстер. Было в них и недоумение, как, мол, Патрик Керр мог покинуть такую женщину, как мисс Олдфилд.
— Понятно. Мир воистину тесен. Вы знаете обо мне почти все! — Эстер сказала это совершенно спокойно, без тени обиды в голосе.
— Возможно, — признала Кэй Блатт.
— Ага, вы все уже здесь! — раздался голос Билла. Хозяин радостно приветствовал гостей. Рядом с ним стоял пастор — небольшого роста, крайне жизнерадостный человечек в сутане. — Значит, пора к столу, — констатировал Картер и предложил мисс Олдфилд руку.
Так начался этот ужин, на первый взгляд соединивший приятное содружество близких людей. И тем не менее в атмосфере гостиной чувствовалась какая-то странная напряженность.
Чарлз Блатт внешне напоминал Мефистофеля — высок, черен, черты лица правильные, почти красивые, но только почти. В его облике чуть-чуть улавливалось сходство с Софией, но не с Биллом. Достойный представитель ветви древа Картеров — эталона богатства, уверенности и процветания. Всего-то у него было в избытке, разве что не хватало обаяния и привлекательности Уильяма, той самой изюминки, которая и делала Билла порой просто неотразимым.
В семейном союзе Блаттов тоже не угадывалось гармонии. Впрочем, Кэй и Чарлз вовсе не стремились демонстрировать особую теплоту своих взаимоотношений. Но чего бы ни касался разговор — детей, погоды, хозяйства, — обо всем супруги говорили с легким юмором. Один раз Чарлз сделал жене неожиданно резкое замечание, которое она демонстративно пропустила мимо ушей.
Эстер тщетно пыталась проникнуть в тайну клана Картеров. Никак не получалось стройной картины. Высокомерная Кэй, видимо, глава семьи Блатт. Почему Чарлз мирится с ее диктатом? Откуда скрытая взаимная антипатия между Кэй и Биллом? Между Чарлзом и Биллом? Что бы там ни говорила София, Эстер чувствовала, что Кэй явно враждебно настроена по отношению к Картеру и даже не в силах порой скрыть этого. Но опять вопрос: почему свою враждебность она распространяет на любую женщину, оказавшуюся рядом с Биллом?
Ответы на все неясные вопросы ищи, мисс Олдфилд, в прошлом, куда тебя никто, собственно, не собирается пускать. В этом прошлом возможно, могло свершиться странное — брак между Кэй и Биллом. Не свершилось. Почему?
Когда настало время перейти к десерту, пожалуй, только один Уильям Картер чувствовал себя легко и уверенно. Он умело прятал свою антипатию к Чарлзу, как и настороженность по отношению к его супруге. Сыпал анекдотами, которыми смешил больше всего симпатичного пастора.
Вот Уильям ловко чистит и режет яблоко — Кэй почти любуется его движениями, красотой больших мужских рук… И тут же может злым взглядом встретить его шутку.
Ужин закончился, и через некоторое время Эстер решила уйти к себе, но перед этим немного прогуляться в одиночестве. Задумавшись, она налетела ненароком на Уильяма и тут же стала смущенно извиняться.
— Ничего страшного, мой прекрасный бухгалтер, — успокоил женщину Уильям. — Жаль, что не во всем вы так же решительны и напористы. И еще жаль, что я обойден…
Он подыскивал слово. Эстер нетерпеливо спросила:
— Чем вы, собственно, обойдены?
— Как чем? — Он приподнял в удивлении бровь. — Вашим вниманием, естественно.
— Что-то я вас не понимаю… — тихо и, пожалуй, излишне серьезно произнесла молодая женщина.
— Уж так-таки не понимаете? Ладно, объясню: сегодня я как никогда нуждаюсь в женской ласке.
Она поначалу оторопела от его слов, а потом запальчиво проговорила:
— Сами позволили ей уйти от себя, а теперь вот переживаете, хотите ее, но былого, увы, не вернешь…
— С чего вы взяли? — возразил Уильям.
— Единственно разумное объяснение вашего подавленного состояния.
— Разумное? — Уильям с сосредоточенным видом осмысливал сказанное ею. — Бывают моменты, моя дорогая мисс Олдфилд, когда меньше всего хочется быть разумным.
Эстер, секунду поколебавшись, повернулась, чтобы уйти, но он поймал ее за запястье.
— Не пытайтесь здесь поцеловать меня! — с угрозой в голосе предупредила Эстер.
Его шокирующе циничный взгляд скользнул вниз с копны кудрей к вырезу платья.
— Означает ли то, что я от вас услышал, что в более подходящем месте я могу вас поцеловать?
— Нет, я имела в виду… — Эстер запнулась.
— Ну, конечно, мир перевернется, если чего доброго вас утром увидят выходящей из моей комнаты. Или у вас есть на примете другое место, где мы могли бы прийти к взаимоприемлемому решению проблемы? Нет, скорее всего, вы пойдете путем преодоления собственного желания. Вы перетерпите острую жажду близости, чтобы в один прекрасный день поставить себе в заслугу собственную силу воли! Неужели не боитесь упустить свой шанс, ведь он может больше никогда не повториться?
— Как не повторился для вас упущенный шанс с ней?
— Упущенный шанс с ней? Разве я говорил нечто подобное? — Он отпустил ее запястье и с удивительной нежностью кончиками пальцев коснулся ее губ. — Вы ошиблись, я ничего подобного не говорил.
А каково сейчас Кэй? — вдруг подумала Эстер. Переживает она трагедию прошлого или вовсе не считает ее трагедией? Господи, да какое ей дело до этой холодной красавицы! Неожиданно для самой себя, просто поддавшись внезапному порыву, Эстер вдруг произнесла:
— Насколько я понимаю, вы предлагаете на пару дней приостановить работу и куда-нибудь сбежать вдвоем?
— Да, — коротко подтвердил Уильям.
— Но я ничего вам не могу обещать… Я хочу сказать… Нет, я не знаю точно, что я хочу вам сказать. — В ее глазах промелькнул отблеск странной грусти.
— Но сама идея вас не пугает?
— Дело совсем не в этом. Как вы сможете покинуть дом сейчас при таких обстоятельствах?
— Не беспокойтесь. За Мартином присмотрит София, за домом — Чарлз, раз уж он оказался тут.
— Но…
— Господи! Не надо никаких «но», Эстер. Просто скажите «да».
— А куда мы полетим?..
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и его лучи были видны только потому, что самолет успел набрать высоту. Никто не вышел проводить их. И Эстер подумала, что те люди в доме даже не заметили их побега.
— Предлагаю полететь в Кип-Белл, — сказал Уильям, внимательно вглядываясь в панель приборов. — Вы когда-нибудь были там?
— Да, конечно. Но только проездом. Не останавливалась.
— Это хорошо, — сказал Уильям со значением.
— Почему?
— Что «почему»?
— Почему это хорошо?
— Ну, теперь остановитесь. А мне хорошо, что я не один, а то пришлось бы бояться привидений.
Они приземлились на небольшом аэродроме. Картер загнал самолет в ангар, нанял автомобиль…
Увидев растерянность на лице спутницы, подбодрил:
— Выше нос, Эстер, нам предстоят маленькие, но счастливые каникулы. Улыбку на лицо! Мы ведь едем на праздник, а не на поминки!..
— Ну как, нравится номер?
Эстер оглядела апартаменты. Она предполагала, что этот маленький отель будет довольно дорогим, но такой роскоши все же не ожидала. Из окна открывался замечательный вид на залив, но был виден и кусочек улицы. На ней теснились шикарные рестораны и ресторанчики, кафе и бары под открытым небом.
Номер находился на втором этаже. Целая квартира — спальня, гостиная, а между ними уютный кабинет и даже кухня для желающих готовить себе самим. В гостиной — телевизор, проигрыватель. Была и нависавшая над бассейном терраса. Мебель располагала к неге, полы устланы толстыми коврами. В спальне стояла поистине королевская кровать, а в туалетной комнате, отделанной мрамором, — огромная, утопленная в пол ванна.
— Билл!..
— Нет, Эстер, не говори ни слова! — И он поднял ее на руки.
Когда через несколько долгих минут они прервали поцелуй, она не могла сразу перевести дыхание. Взгляд ее блуждал, губы горели. Но Билл не отпустил ее и теперь. За плечи он притянул податливое женское тело к своей сильной, мускулистой груди. Он шептал ей ласковые слова, городил чепуху, задавая дурацкие вопросы. Она не отстранялась и, едва различив вопросительные интонации в его голосе, отвечала что-то вроде «да», «возможно», «тебе кажется», «не знаю». А Билл тем временем расстегивал пуговицы ее блузки.
И вот она стоит перед ним в одних джинсах и изящном кружевном лифчике. Мысли путались, скакали, но одна звучала в сознании четко: уж если мне когда-нибудь суждено совершить это, то лучше прямо сейчас, пока мне не стало страшно… Эстер чувствовала себя несколько напряженно, но по-прежнему не пыталась высвободиться из его объятий.
— Как мне это нравится, — сказал Уильям почти неслышно и проник пальцами под тонкую паутинку лифчика. При этом он внимательно следил за своими действиями, потом, подняв взгляд, посмотрел ей в глаза: — Я думаю, что мы можем позволить себе расслабиться и отдохнуть.
— Что ты имеешь в виду?
— Сначала пойдем и немного поплаваем…
Эстер положила свои ладони ему на плечи, чтобы удержать равновесие, и прижалась к нему.
— Я не взяла купальника…
Он медленно поднял ее замечательные густые волосы.
— Какие они у тебя красивые. — А потом совершенно другим, будничным тоном сказал: — Эту беду тут легко поправить.
— Я… я тоже так думаю.
— Тогда пошли купим все, что нам надо. Потом перекусим, потом поплаваем и посмотрим, как это все на нас подействует…
Глаза его сейчас были невероятно голубыми; она ощущала мощные округлости мышц на его руках под закатанными вверх рукавами.
— Действительно, почему бы нам все это не проделать именно в такой последовательности, — спокойно и рассудительно согласилась Эстер.