Таким же образом мы обошли в течение двух недель ещё нескольких больных, и везде, слава богам, нам сопутствовала удача. До отъезда оставалась неделя, когда Герболио предложил нам с Кламирой совершить пятидневный поход к Грассерским горам. Один из исцеленных, бывший охотник, в благодарность рассказал Герболио, где растёт животворный корень. Он, дескать, берег это место для себя, но после того, как мы вернули его к активной жизни, решил подарить его нам, а себе найдёт ещё. Маленький фиал с настоем этого корня в столице стоил, с точки зрения человека среднего достатка, бешеные деньги, и я уже предвкушал, как подарю по корешку учителю Лабриано и дедушке Лилу.
Сопровождать нас в походе собирались две пятёрки егерей. Обычно в походах за травами Герболио курировала одна пятёрка, но, видимо, учитывая нападение на дилижанс, когда нам пришлось принять бой, сопровождение было усилено.
Место это было неподалёку от ущелья Змей, или Змейного, как его называли местные. Охотники и егеря уверяли, что нечисть в это время встречается там крайне редко и совсем маленькими группками. Отбиться таким большим отрядом опытных воинов — простое дело.
Для ползания по горам и кустам мантия совершенно не годилась, и я отправился на рынок, где прикупил костюм охотника. Просторный, удобный и прочный. Кламира, глядя на меня, обзавелась таким же.
На всё путешествие предполагалось потратить пять дней. Два дня туда, два обратно и день там.
В первый же вечер я ощутил на своей шкуре, что такое романтика дальних походов и ночёвок под звёздами. Во-первых, я устал, как загнанный бегемот (не олень же!), во-вторых, как ночевать на голой земле, чтобы утром проснуться более-менее здоровым, не имел ни малейшего представления. Одна из пятерок егерей заточила свои языки до острия бритвы, а остроумие затупила надолго, потешаясь над моей походной беспомощностью. Воины из второй пятёрки молча принесли мне лапник, показали, как стелить плащ, как закутываться в одеяло и многое другое.
Мне показались несколько странными отношения между пятёрками. На мой взгляд, все егеря в Сербано, даже из разных отрядов, должны хотя бы поверхностно знать друг друга. Эти пятёрки вели себя так, будто впервые встретились.
Когда дошло до споров, кому готовить ужин, я предложил свои услуги, на что все с радостью согласились. Я просмотрел запасы, пособирал в округе разные травки и приготовил настоящий плов по-рикменски. На всякий случай сделал полуторную порцию, и всё равно один из егерей, крупногабаритный мужчина, по третьему кругу подчищая куском лепёшки пустой котелок, сожалеюще причмокивал. После этого ужина меня назначили штатным кашеваром отряда. Теперь стоило пригрозить, что перестану готовить, как насмешки моментально смолкали.
К концу второго дня мы благополучно достигли цели, переночевали и с утра начали поиски животворных корней. Пятёрки нас прикрывали, бдительно охраняя окрестности и иногда направляя разведчиков в разных направлениях. Слава богам, никаких монстров нам не встретилось. Я хоть и не верил в охотничьи байки, но чувствовал себя несколько неуверенно — а вдруг правда? После лабиринта во сне я-то знал, что делать, и за себя не боялся, но, как прикрыть спутников в случае чего, представлял смутно.
Часа через два после обеда мы решили прекратить поиски. Похоже, корешки в этом районе закончились. Наша добыча составила двенадцать животворных корней. Отличная добыча. По одному подарили командирам пятерок, мы с Кламирой взяли себе по три и четыре отдали знахарю, как он ни сопротивлялся такому несправедливому дележу.
Решили времени не тратить и отправиться в обратный путь прямо сегодня. Однако планы наши полетели… далеко. Один из разведчиков прибежал с сообщением, что к нам приближается отряд из пяти пятерок лоперских разведчиков. Один из командиров тут же активировал амулет тревоги. Посовещавшись между собой, егеря приняли решение отходить к расселине двумя километрами западнее ущелья Змей. Там единственный шанс сдержать лоперцев до подхода помощи. Расселина тупиковая, но узкая и не позволит лоперцам напасть всем скопом.
Теперь давайте боги ноги, да порезвее. Для меня лично это очень актуально. Командир молчаливой пятёрки достал из сумки какие-то камешки и стал раскладывать их на тропах, по которым, вероятно, должен будет двигаться неприятель. Я спросил у него, что он делает и зачем.
— Мины. Магические. Но у меня их, к сожалению, мало.
Я попросил показать одну, он охотно протянул мне камешек. Вглядевшись магическим зрением, я тут же обнаружил встроенную в камень структуру ловушки, как в лабиринте, только попроще. А что, если… Я взял первый попавшийся камень. Построил аналогичную структуру и медленно погрузил её в материал. Рассматривая на ладони два камня, я не увидел между ними разницы. Копировать — не изобретать. Создание мины потребовало около двух минут и минимум сил.
Не знаю, как долго действовали ловушки в лабиринте, но эти мины, используя заряд, в том числе на обеспечение энергией сигнальных нитей, могли проработать не более шести часов, после чего, полностью разряженные, уже не представляли опасности. Даже через четыре часа после активации их ударное воздействие было основательно ослабленным. Но нам, чтобы задержать преследователей, этого было вполне достаточно. Я протянул командиру оба камешка и сказал, что готов наделать ещё, сколько понадобится.
— Спасибо, господин… целитель, — пристально глядя мне в глаза, поблагодарил он. — Я командир пятёрки невидимок — ваших телохранителей. Я всё объясню потом, а сейчас дело не ждёт. Враги приближаются. Если вы можете делать мины на ходу, это несколько облегчит нам выполнение задачи.
Так мы скорым шагом двинулись в сторону намеченной расселины. Я на ходу делал мины из подобранных камней, глядя на тропу и обычным, и магическим зрением одновременно. Мины представляли собой структуру, в которой сигнальная нить, срабатывая, выстреливала копьё, булаву или секиру в заданном направлении. Это направление я задавал царапиной на камне.
Иногда я использовал в ловушках «ежа». В этом случае сигнальную нить делал вращающейся по кругу радиусом около пятнадцати метров. Если нить задевала объект, соразмерный человеку, «еж» подпрыгивал примерно на метр-полтора и прошивал иголками всё пространство той же площади. К сожалению, оценить эффективность их действия мы могли только после того, как увидим противника, путём вычисления остатка — сколько было и сколько осталось.
Укрыться в расселине мы не успели. Четыре неполные пятёрки лоперцев (четыре!) показались неподалёку в зоне действия магических ударов и сразу атаковали. Пятёрка моих телохранителей оказалась весьма неплохо оснащенной. Сконцентрировав серию магических ударов на одной из пятерок врага, они смогли проломить их оборону, уничтожить командира и вырезать бойцов. Как я увидел, находясь позади метрах в тридцати, они почти на пределе своих способностей использовали для ударов целительские амулеты.
К сожалению, этот успех был последним. Оставшиеся тройки скоординировали свои действия и слаженно начали долбить наших концентрированными ударами. При этом все их воины стали непрерывно перемещаться по ломаным траекториям. Объединенный щит трёх пятерок неприятеля, в котором явно использовалась магия нитей, нашим пробить не удалось. Зато противник достиг успеха, одним мощным ударом выбив сразу троих егерей, включая командира, и одного из невидимок.
Я попросил знахаря и Кламиру срочно укрыться в расселине, а сам стал долбить неприятеля копьями. То ли выучка у этих лоперцев была лучше, то ли просто повезло мне тогда на дороге, но сейчас мои действия не были столь успешными. Пять-шесть ударов копья — и боец, защищенный доспехом из нитей, уничтожен.
Вот только попасть по этим бойцам мне никак не удавалось из-за их перемещений. Причём на дистанции более тридцати метров я вынужден был отпускать узор в свободный полёт. В случаях промахов я видел, как фонтаном взлетала земля в месте попадания, но вреда это неприятелю не приносило, а копьё приходилось делать заново. Тем не менее я сумел поразить трёх воинов, но на этом мои достижения закончились. Невидимкам тоже удалось вывести из строя одного из бойцов врага, но и сами потеряли двоих.
Бой постепенно смещался к расселине, и мы наконец смогли в неё пройти. В этой узости могли встать рядом не более четырёх человек одновременно. Вбегая в ущелье, мы успели заметить ещё две пятёрки лоперцев, которые присоединились к нападавшим, подойдя с разных сторон. Видимо, ранее эти пятёрки перекрывали нам возможные пути отхода, а сейчас присоединились к товарищам.
Мы пробежали метров пятьдесят по расселине и остановились. Я построил пассивный купол, распределив узор по бокам точно по стенкам ущелья, накрыв им всех нас. Лоперцы попытались атаковать, но пробить купол им не удалось, и они прекратили атаки. Запас целительских амулетов у них был явно не бесконечным. В ответ, поддерживая купол, я нанёс им несколько ударов булавой. Их амулеты выдержали мою атаку, но немного охладили пыл. Наступило временное равновесие. Мы не могли выйти из тупика, а они не могли к нам пробиться.
Сгущались сумерки. Самым скорым маршем помощь могла подойти не раньше, чем через сутки. Однако и лоперцы понимали, что время не на их стороне. Вскоре вперёд выдвинулся один из бойцов неприятеля и, помахивая красным платком, подошёл ближе.
— Парламентер, — тихо сказал мне командир невидимок.
На ломаном элморском переговорщик обратился к нам:
— Отдать девичонка. Ми дать жизнь. Отпускать всех.
— Зачем вам девушка? — спросил по-лоперски знахарь.
— У нас приказ, — ответил парламентер. — Нам нужна только девушка. Остальные не интересуют. Мы её забираем, а вас отпускаем. Таковы условия.
— Врет, — тихо сказал невидимка. — В таких делах свидетелей не оставляют.
— Мы даём вам время до утра. Если утром девчонка не будет у нас, мы уничтожим всех, — сказал переговорщик, развернулся и ушёл к своим.
Все внимательно посмотрели на Кламиру. Она, в свою очередь, с огромным удивлением воззрилась на нас.
— Кламира, признавайся, — сказал я, — ты случайно не принцесса?
Она энергично замотала головой.
— А может, дочь какого-нибудь герцога, или халифа, или даже императора Сун?
Она вновь отрицательно помотала головой.
— Я ничего не понимаю. Мои родители — самые обычные люди. Ни к каким дворам никакого отношения не имели… — чуть ни плача, выговорила она.
— Зато я, кажется, понимаю, — сказал командир невидимок. — Если вспомнить нападение на дилижанс, то многое становится ясным. Им была нужна дочь герцога. Судя по экипировке лоперцев, средства в это дело вложены немалые. Подозреваю, их информатор невысоко сидит, а потому не знал наверняка, а лишь предположил, что в поход отправились практиканты-боевики. В том числе Свента.
— Что же делать? — испуганно спросила Кламира. — Может, мне сдаться и тогда вас отпустят?
— Не отпустят, — жёстко сказал невидимка. — Убьют всех. Обязательно.
Выхода у нас не было. Даже если отдать лоперцам Кламиру, они, разобравшись, в чём дело, наверняка убьют и её. Мы расположились на ночь, увы, практически без удобств, на голой земле. Запасы еды были невелики, так что поужинали мы весьма скромно.
После восхода солнца снова пришёл парламентер. Получив отказ, развернулся и ушёл прочь. Вскоре начался новый штурм. Несколько часов подряд лоперцы пытались пробить нашу оборону, но у них ничего не вышло. Тогда они построились в колонну и направились к нам.
Я немедленно стал бить по ним копьями, которые формировал за пределами купола. Промахнуться было невозможно. Но и расстояние им предстояло пройти небольшое. Рядовые падали, но оставшиеся упорно продолжали путь. Я, кажется, понял их самоубийственный замысел. Скорее всего они с помощью жребия выбрали одного из командиров смертником. Он обязательно дойдет и будет своим доспехом продавливать купол. Защита купола и защита доспеха. Нити против нитей. При соприкосновении происходит почти мгновенное рассеивание узоров. Вот почему не рекомендуется, например, использовать доспех, находясь в куполе: случайное прикосновение — и нет ни доспеха, ни купола. Это если в накопителях и того, и другого равное количество энергии. В противном случае останется тот узор, в котором энергии больше. Но и в оставшемся запас изрядно поубавится — ровно на столько, сколько было в накопителе уничтоженного.
Было ясно, что, даже если энергии одного доспеха будет недостаточно, в дело вступит другой командир, пока купол не ослабнет настолько, что его можно будет пробить одним ударом. Мгновенно восстановить запас в накопителе невозможно, а на создание нового купола требуется время, за которое лоперцы вполне успеют приблизиться к нам вплотную и задавят количеством. Возможно, враги уже не раз отрабатывали подобный манёвр.
Этого допустить было нельзя ни в коем случае. Я лихорадочно искал пути решения и никак не мог найти. Когда неприятелю оставалось до нас пять шагов, у меня мелькнула идея. Шансы на выживание были мизерные, но значительно большие, чем в случае реализации замысла лоперцев. Я, как мог, укрепил купол, попросил всех отвернуться и зажмуриться, а сам дождался, когда офицер врага перейдет границу действия моих магических рук, проник пальцами-жгутиками сквозь его доспех и перемкнул нити в накопителе энергии.
Оглушительный гром взрыва слился с грохотом лавины, обрушившейся на мой купол. Взрыв, хоть и неструктурированной энергии, тем не менее уничтожил узор со стороны входа на восемь десятых его объёма. Управляющая структура тут же стала восстанавливать повреждения купола, но через несколько секунд на нас обрушились глыбы камней. Теперь и сверху нити стали быстро терять энергию и даже рваться. Мой накопитель стремительно пустел. Я немедленно бросил все силы на пополнение его запасов.
Сколько это продолжалось, я не знаю. Мне казалось, что вечность. Когда восстановился узор, пострадавший от взрыва, и наметилось некоторое равновесие, я смог немного отвлечься от этого занятия. Четыре мои магические руки тянули нити энергии в накопитель, а двумя оставшимися я смог добавить пару узоров в структуру купола, переведя его в режим частичной самоподдержки. То есть дополнительные узоры стали склеивать куски породы с боков ущелья, чтобы уменьшить давление с этих сторон и освободить ресурсы для более трудных участков.
Оглядевшись, я увидел, что мы основательно завалены, но, слава богам, все живы. Остался пустяк — выбраться из-под камней. Если бы ещё знать как.
Глыбы лежали неплотно, и воздуха сквозь щели к нам проникало достаточно. Смерть от удушья не грозила, однако давление на вершину купола не ослабевало, и вечно держать его я не смогу. Ждать помощи и долго, и безнадёжно. Даже если люди предположат, что мы живы, и догадаются, где именно находимся, для разбора завала понадобится не один день и полгорода рабочих. Я высказал свои соображения и спросил, что будем делать.
— Надо пробиваться, — сказал командир невидимок. — Может, ударить боевым в одном из направлений?
— Не годится, — отверг я это предложение и уточнил: — Боевым не годится. А вот проникающий огнешар, — я вспомнил рассказ ксоровца о подобном способе разбора завалов, — думаю, может помочь. Только в каком направлении будем пробиваться?
Все призадумались. До входа примерно пятьдесят метров. Далеко. Стенки расселины отпадают сразу — неизвестно, есть ли там пустоты и ходы, можно ли по ним выбраться и сколько сил на это уйдёт. Осталось направление в глубь расселины. Опять же неизвестно, а вдруг она завалена до конца? Так и будем пробивать горы до Лопера?
— Думаю, — неожиданно для всех высказалась Кламира, — нужно пробиваться наверх.
Другого варианта никто предложить так и не смог, и было принято решение после небольшого и скромного обеда приступить к процедуре самоспасения. Я постепенно терял силы, и мне необходимо было их как-то восполнить. Я поел, выпил пару порций разных эликсиров и сосредоточился на задаче. Кламира и знахарь стояли с настоями и мазями наготове, чтобы пополнять мои материальные ресурсы.
Первым делом я с помощью уже свободных магических рук медленно и осторожно расчистил полусферу на вершине купола, где сформировал проникающий огнешар раза в три меньшей плотности, чем на памятном занятии, диаметром чуть больше моего живота — я ведь тоже хочу выбраться. Добавил в его узор структуры сцепления материала стенок и, заставив вращаться, стал потихоньку поднимать его вверх.