Через десять минут возле колонны остались лишь защитники Эстага и те враги, кто не мог сбежать, – трупы и умирающие, заметаемые морозной поземкой.
И Свей, молча наблюдающий за действиями Неда, лежа на красном снегу.
– Ну что, братец, ты выиграл? – криво усмехнулся Свей, поманив Неда рукой. – Иди сюда, я кое-что тебе скажу. Ближе, ближе! Нагнись!
Нед пригнулся к лицу парня. У него возникло странное ощущение, будто он, Нед, совсем не Нед. Настоящий же Нед лежит сейчас перед ним, на мерзлой земле.
Это было настолько дикое, настолько потрясающее чувство, что Нед не задумывался, что он делает, и чуть не поплатился за свой опрометчивый поступок.
Нож Свея распорол ему щеку от подбородка до уха так, что прорезал ее до самой кости. Если бы не реакция Неда, позволившая уклониться от практически неотразимого удара, узкий клинок ножа вошел бы ему в подбородок и пронзил мозг.
Свей радостно захохотал, когда кровь Неда брызнула ему в лицо, и с наслаждением слизнул горячие капли со своих раскрытых в улыбке губ.
Эта улыбка так и осталась на его лице, когда Нед одним ударом отделил голову от плеч, оставив ее лежать рядом с бездыханным телом, по которому все еще проходили редкие судороги. Свей никак не хотел умирать, просто отказывался это сделать – как петух, которому отрубили голову, но он все носится по двору, не понимая, что уже мертв.
Нед вытер свои мечи о тело брата, вложил их в ножны, поднял голову Свея за косу, заплетенную на затылке и украшенную амулетами, и зашагал к колонне, мерцающей голубоватым светом.
Геор был жив. Глава поддерживал Устру, она опиралась на его плечо и держала в руке обнаженный меч. Женщина побледнела от потери крови, но взгляд ее ясных голубых глаз был зорок и тверд. На ее лице виднелись потеки крови, в плече торчал обломок стрелы, пронзившей тело воительницы насквозь. Сам Глава, если не считать повязки, закрывавшей шею и пропитанной кровью, выглядел бодрым и целеустремленным.
Увидев Неда, оба повернулись к нему, а когда маг подошел ближе, перевели взгляд на то, что он держал в руке.
– Вот вам, – хрипло сказал Нед, бросая голову Свея под ноги Устре, – я отомстил за вашего сына.
Устра утробно зарычала и пнула голову Свея сапогом так, что та покатилась по земле, мелькая окровавленной шеей. Потом Устра вдруг заплакала, уткнувшись лицом в плечо мужа.
Геор смущенно похлопал ее по спине и с виноватым видом сказал Неду:
– Крови много потеряла, потому и ослабела. Никогда не видел, чтобы она плакала!
– Понимаю, – кивнул Нед. – Каковы потери?
– Значительные. Очень большие, – с горечью, сморщившись, сообщил Геор, – точно пока не знаю. Около половины всех людей потеряно. Больше половины бойцов полегло. Среди детей есть жертвы – стрелы не разбирают, куда бить. Но часть ардов уже переправили. Твои парни хорошо работают. Надеюсь, мы выживем, мой род выживет.
– Выживет! – изменившимся, глубоким грудным голосом сообщила Устра. – Наш род станет великим родом! Нед Черный поведет его к настоящему величию! Он – наша надежда! Великий Атрок!
Устра замерла, вздохнула и непонимающе посмотрела на мужа, с ужасом и надеждой вглядывающегося в ее лицо.
– Что, что случилось? – непонимающее спросила она. – Опять?! Что это было?
– Ты прорицала, – выдохнул Геор. – Ты сейчас прорицала!
– Не помню, – покачала головой женщина, – нам нужно собрать раненых. Может, часть выживет?
– Выживет, – кивнул Нед, украдкой пощупав шрам на лице. Глубокий разрез уже стянулся, и на его месте образовался извилистый шрам, почему-то очень похожий на тот, что он видел на лице демона Васусия в Межмирье.
Кстати сказать, демон-призрак куда-то пропал и, как Нед ни пытался его вызвать – не появлялся. Возможно, время его заточения в кристалле вышло и он отправился в преисподнюю? Впрочем, а что такое преисподняя? Может, это другой мир, в котором обитают души умерших?
Неду некогда было раздумывать. Он зажег над головой большой магический светильник, и оставшиеся в живых более-менее здоровые арды Эстага отправились собирать раненых, пока те, не в силах двинуться, не замерзли в ледяных сугробах.
* * *
Перед сержантом стоял старик – среднего роста, худощавый, седовласый, как Создатель на рисунках в религиозных книгах. Этакий дедушка с пышной белой бородой и внимательным острым взглядом.
– У меня указ Совета! – растерянно пожал плечами сержант. – Королева и король должны быть перевезены в специально подготовленный для них дворец. Под охрану Совета. Вы вообще-то кто такой?
– Я Имар Шорокан, страж королевы. Они никуда отсюда не тронутся. Сержант, прошу вас покинуть дворец. Сейчас с ними проводятся процедуры, их омывают, вы мешаете. Передайте Совету – у меня распоряжение королевы, и оно гласит, что королева Санда и король Нулан должны находиться в доме Хеверадов.
– Покажите это распоряжение! Где оно? – нахмурился гвардеец.
– Оно было отдано устно. – Старик внимательно посмотрел в глаза гвардейцу и, не обращая более на него внимания, пошел к лестнице, ведущей на второй этаж, где находилась комната с телами королевских особ.
– Стойте! Это государственная измена, – жестко сказал сержант. – Если вы откажетесь передать тела королевы и короля, будете убиты на месте! У меня приказ – уничтожить всех, кто будет препятствовать перевозке!
– Вот как?! – неприязненно удивился Имар. – И когда же было издано это распоряжение? Кто его подписал?
– Я же вам говорю – Совет! Вот, смотрите! – Сержант достал из чехла на поясе лист бумаги, свернутый в трубку. – Вот подписи членов Совета, вот печати, большая и маленькая – чего вам еще надо?!
– Мне надо, чтобы вы покинули этот дом и больше сюда не возвращались без моего позволения, – спокойно ответил старик, глаза которого внезапно сделались колючими, как шипы дерева игон, – уходите и заберите своих людей, пока вы все не пострадали. Вам это ясно?
– Вы смеете угрожать человеку, находящемуся при исполнении служебных обязанностей? – рассердился сержант. – Да ты спятил, старик! У меня рота гвардейцев, на улице ждет экипаж, и ты мне говоришь, чтобы я отсюда ушел?! Да что же за день такой… идиот на идиоте! Первый и второй взвод, вышвырните старого идиота и встаньте на входе. Следите, чтобы нам никто не помешал. Остальные – за мной!
Гвардейцы двинулись вперед, двое схватили старика за плечи, намереваясь заломить ему руки и уложить его носом в пол, но тут же свалились туда, куда хотели бросить своего противника. Их пальцы хрустнули и сломались, как лучинки, и выгнулись под неестественным углом к руке, сами же гвардейцы описали дугу и врезались в пол с грохотом, достойным мешка со старой броней.
Остальные начали падать, оседая на пол молча, даже не успев крикнуть «ой!».
Старик двигался скупо и, казалось, не быстро, так двигается весенняя вода, стекая во вздувшуюся полноводную реку. Кажется, что поток медленный, неопасный, но это до тех пор, пока ты не вступишь в него, не погрузишься до опасной глубины. И тогда тебя унесет далеко от того места, где ты опрометчиво погрузился в могучую и смертельно опасную стихию.
Каждое движение этого внешне неопасного старика калечило, лишало сознания, дробило, ломало – и не спасали броня, кольчуги, надетые на солдат, он бил сквозь них, будто его руки были не руками человека, а стальными булавами или копьями, способными пронзить кованое железо.
За считаные секунды все солдаты полегли и остались на полу, как лес, снесенный бригадой опытных лесорубов. На ногах держался лишь сержант, вытаращивший глаза и раскрывший рот, словно увидел перед собой бога войны или, на худой конец, демона из преисподней. Впрочем, последнее было ближе к истине.
– Вон отсюда! – Голос старика был так же холоден и спокоен, будто он не положил сейчас роту солдат, а всего лишь поднялся по лестнице наверх и спустился назад, отчего у него на лбу выступили две капельки пота. – Передай Совету, что вернется Нед Черный и спросит с них, если они посмеют дотронуться до королевы и короля хоть пальцем! А тот, кто появится на территории дома без моего разрешения, будет убит. Пока я только лишил солдат сознания. В следующий раз заберу жизнь. Понял?
– Понял, – нахмурился сержант, – но и я предупреждаю: мы вернемся. Приказ должен быть исполнен. И вы будете наказаны.
– Вернетесь… не сомневаюсь, – вздохнул старик и зашагал к лестнице, бурча под нос: – Нед, Нед… как тебя не хватает! Похоже, у нас проблемы.
Имар поднялся на второй этаж, закрыл за собой усиленную стальными полосами дверь, прошел к мощной дубовой двери, возле которой стояли два парня – сыновья Жересара, и, скорбно покачав головой, сказал:
– Ребята, беда. Готовьте мечи. Будет жарко.
– Очень жарко? – осведомился старший.
– Очень. Боюсь, что мы не перенесем этой жары, – усмехнулся старик.
– Грохот был внизу – это вы шумели? – криво ухмыльнулся младший.
– Я. Солдаты приходили, трясли бумагой, собираются куда-то переместить Санду и Хеверада, непонятно куда. Чую, воняет все это дело.
– Ну что же, мы готовы, – вздохнул старший, а младший кивнул. – Отец там, предупредите его. И что будем делать? Как я понимаю, валить отсюда надо. И побыстрее. Полагаю, вы там их хорошенько приложили, так что они будут сильно злы.
– Угу. Сейчас я с вашим отцом поговорю, и решим, что делать дальше. Стойте тут и никого не пускайте. Вообще никого, даже слуг.
Имар толкнул дверь, массивная створка открылась, и он вошел в спальню. На кровати лежала обнаженная Санда, над которой склонился Жересар, протиравший ее отваром какой-то резко пахнущей травы, – тела «спящих» давно были без движения, и следовало позаботиться об упругости кожи.
– Я же сказал – не мешать мне! – рявкнул огромный человек, не поворачиваясь к двери. – Что, захотелось на королевские сиськи посмотреть? Так они такие же, как у других девок! А Неду скажу – он вам морды набьет!
– Коста, это я, – нахмурился Имар.
Жересар оглянулся и удивленно поднял брови:
– Что случилось? Почему такой хмурый? Я думал, это мои мальчуганы подглядывают. Женить бы их, а то все ветер в голове. Хочу внуков понянчить…
– Бежать нужно. Сдается мне, созрел заговор. Сейчас приходили солдаты, с распоряжением Совета перевезти тела Санды и Хеверада куда-то там, куда они скажут. Мне кажется, что это переворот. Ребята-полковники решили, что могут править сами. Что у них это лучше получится…
– Думаешь, они убьют Санду и Нулана? – нахмурился Жересар. – Не посмеют! Нед вернется – они со страху в штаны наложат!
– Боюсь, что посмеют. Подробностей не знаю, но настроены все очень серьезно. Хеверад одет?
– Одет, – хмуро ответил Жересар. – Что делать-то будем? Куда побежим?
– Пока не знаю. Есть кое-какие мысли, но вначале надо унести отсюда эту парочку. Под домом есть выход в подземелье, перенесем их туда. Я запечатал этот вход намертво стальной дверью и магией – оттуда не войдут. Рассчитываю на тебя – на твою силу. Нулан довольно большой мужчина. Санду-то я и сам унесу, а вот бежать с ним на руках…
– Не надо тебе бежать с ним. Ребята возьмут. Ты веди куда надо, и защищай. Что там снаружи?
– Плохо снаружи. Видно и в окно – обложили, готовятся к штурму. Я перекрыл вход на второй этаж – не зря стальные двери делали… сразу не войдут.
– А куда пойдем? Где будем скрываться? Плохо представляю… к Сенераду?
– Может, пока и к Сенераду, а потом… потом уйдем на север, навстречу Неду. Деньги на фургон есть, на проживание тоже, не пропадем.
– Розыск объявят, – нахмурился Жересар. – И мы слишком заметны – что ты, что я.
– Придумаем что-нибудь. В общем, так: уходим в подземелья, идем к Сенераду, сидим там какое-то время, а потом идем дальше. Собирай короля и королеву. Пора. Скоро они пойдут на штурм.
Имар присел на кровать, успокаивая дыхание, – что ни говори, а в таком возрасте положить толпу солдат – это даже не героизм, это издевательство над собой. Руки дрожали от запредельного усилия, сердце колотилось, прогоняя кровь сквозь жилы, а в глазах плыли красные круги – в последние годы так всегда бывало после перегрузок.
Старик с удовольствием подумал о том, что все-таки он чего-то стоит. Попробуйте-ка, повторите, молодняк! Мало кто сможет. Если только Нед… где он там, этот парень, разметавший всю спокойную жизнь Шороканов? Где внуки? И где непоседливая внучка, влюбленная в Неда?
Имар посмотрел на Санду, на которую Жересар натягивал мужские штаны, рубаху, как на безвольную куклу, и с легким стыдом подумал: правильно ли он сделал, что послал Амелу с Недом? Ведь знал, знал свою внучку, знал, как она умеет добиваться того, чего хочет! Интересно, они с Недом уже любовники или еще нет?
А стоит ли ему, Имару, бороться за жизнь Санды? Без сомнения, ее собираются убить. Перевозка лишь повод для покушения. И что? С Недом останется Амела. Они будут жить счастливо – внучка всех за своего парня порвет. Так, может, слегка помочь Совету? Оставить все как есть?
А Нед? Как он воспримет известие о гибели жены? Хм… жены? Какой такой жены?! А! Жены Хеверада? Ну… расстроится, да. Будет страдать. А внучка будет его утешать. И в конце концов они забудутся в объятьях друг друга. Нарожают ему правнуков. А там…
Имар встряхнул головой, прогоняя нехорошие мысли. Ведь он обещал! А вдруг всплывет, что Имар так поступил? Какими глазами будут смотреть на него внуки? Нед? Но самое главное – какими глазами он сам будет смотреть на себя, глядя в зеркало?
Хм… а так ли важно, как он будет на себя смотреть или как будут на него смотреть внуки? Главное, они будут счастливы. А разве он не для этого живет?
– Ты что, старина? – озабоченно спросил Жересар. – Что с тобой? Тебе помочь? Ты плохо выглядишь!
– Устал немного, – слабо улыбнулся старик, – я там слегка перетрудился, вот ноги и подводят. Стар стал. Пора уже на тот свет…
– Перестань, – досадливо хмыкнул лекарь, – тебе еще правнуков воспитывать. Учить их быть настоящими людьми! Я практически готов. Пошли?
– Сейчас, посижу немного, и пойдем. Иди предупреди ребят, – кивнул Имар.
Жересар широким шагом, сотрясая пол, вышел из комнаты, а старик остался наедине с Сандой, глядя в ее прекрасное мраморное лицо.
«Что делать?! Ну что делать?! Жить или не жить… а, красавица? Уродятся же такие красотки… на радость мужчинам. И на горе. Шутки богини любви…
Итак, нужно принять единственно верное решение. Какое? Ну хорошо – сейчас они уйдут в пещеры, а дальше что? Дальше начнут прятаться. Ждать Неда. Дождались. И? Нужно хорошо, очень хорошо подумать… Зачем Совету перевозить тела королевы и короля? На мой взгляд, это сделано для того, чтобы по дороге с несчастными «спящими» что-то случилось. Например, напали враги, отрубили им головы. Что будет дальше? Дальше начнется расследование Совета – кто это сделал? И могут прийти к интересному выводу: например, что это сделал Нед. Глупо, но народу можно скормить любую глупость. Зачем это Неду? Да какая разница! Например, чтобы отомстить за то, что некогда Санда не ответила на его любовь. Чем чудовищнее ложь, тем скорее верят в нее люди. Логика на них не действует.
А может, все-таки отдать ее им? Придет Нед, разнесет к демонам этот Совет… А если он узнает, что это сделал я? Что я виноват в гибели его жены? Вместе с Советом. А если внуки об этом узнают?»
Мысли прервал грохот – дом затрясся, как при землетрясении. Дверь распахнулась, будто в нее врезался атакующий рогач, и Жересар, держась рукой за окровавленную голову, взревел:
– Штурм! Только не так, как мы думали! Они нас попросту решили уничтожить!
– Уважают! – криво ухмыльнулся Имар. – Маги?
– Маги, – выдохнул Жересар, – похоже, что конец нам. Как королевский дворец уничтожают. Под землю уйдем – засыплют. Твари!
– Пойдем! – Имар вскочил с места, схватил Санду и перебросил через плечо, как пушинку. Куда только девались мысли о старости – она показалась ему не тяжелее двухгодовалого ребенка.
– Хватай Хеверада! За мной! Парней зови!
– Ребята, сюда! – крикнул Жересар, и в комнату вбежали двое парней, сыновья лекаря. Они были спокойны, и только бледность выдавала их волнение.
– За Имаром! – Жересар указал на атрока, что-то нажимающего в дальнем углу комнаты. Я возьму Нулана.