— А-а, ясно. Значит, ты меня будешь защищать и охранять, как капитан Серджо.
— Предполагаю, что уважаемый Серджо — капитан службы охраны твоего папы?
— Да.
— Значит, на эти дни я твой капитан Серджо вместе со всей его службой.
Некоторое время мы шли молча. Верния собиралась с духом, чтобы задать важный вопрос. Наконец, решившись, спросила:
— Дит, а… там, откуда ты, женятся по любви?
Я усмехнулся. Слово «любовь» у меня не ассоциировалось с чем-то конкретным. Описание этого чувства я читал в книгах и сам переживал нечто похожее. Но не до такой степени, чтобы забыть про все на свете, в том числе и про долг перед кланом, да удрать в дальние края с девушкой на руках.
— Бывает и по любви. Но чаще старшины говорят, кому за кого идти. Если парню или девушке подходят несколько кандидатов, тогда можно и выбрать.
— И что, никто не спорит? Не отстаивает право на любовь?
— Бывает и такое, конечно. Парни, сменяясь со службы, иногда приезжают с девушками. Старшины тогда разрешают им пожить в поселке пару месяцев, после чего принимают решение, можно ли им жениться.
— А если нельзя?
— Тогда парень отвозит девушку обратно, и они расстаются.
— А как же любовь?
Я пожал плечами:
— А что любовь? Если придется выбирать между любовью и долгом перед кланом, семьей, людьми… что ты выберешь?
Девушка надолго задумалась.
— И все-все всегда-всегда выбирали долг?
— Не все и не всегда.
— А что с ними делали?
— В общем-то, ничего. Лишали знака клана и запрещали жить в поселке. Старшины расторгали с ним договор, и дальше он должен был жить сам как хочет.
— А что за договор?
— Дело в том, что воины нашего клана нанимаются обычно в службу охраны короля и высшего дворянства. Изредка в охрану богатых торговцев. Но все договоры обязательно заключаются с нашими старшинами, а не с каждым воином в отдельности. Это дает возможность сменять воинов на службе. Год или два воин служит. Потом год или два живет в поселке. Занимается семьей, тренировками, обучением молодежи. Потом снова служит, возможно, уже в другом месте. Старшины называют это ротацией, чтобы не терялась свежесть впечатлений. Но это не всегда. В специальных отрядах служат пять лет подряд. Тогда семья на весь этот срок переселяется по месту службы мужчины.
— И весь-весь поселок — одни воины? И все-все хотят служить?
— Подготовку проходят все, но служат не все. Если, к примеру, член клана — хороший кузнец, ткач, охотник или целитель, его могут даже не отпустить на службу. Хорошие мастера и нам нужны.
Верния немного помолчала, вздохнула и опять завела разговор о том, что явно тревожило ее больше всего:
— Неужели везде так? Выдают замуж не за кого хочешь, а за кого надо?
Я снова пожал плечами:
— Не знаю. Может, есть места, где только по любви… но я о них не знаю. А что? Твой жених — плохой человек? Или такой же «красавец», как я?
— Нет. Он обычный парень. Ну… судя по портрету и рассказам… Но это неправильно всё! Замуж надо выходить по любви! А я этого жениха даже никогда не видела вживую!
Мне вспомнилось, как я нечаянно подслушал один разговор в поселке. Отец вразумлял сына, оказавшегося примерно в такой же ситуации. Давно это было, а вспомнилось, будто только вчера произошло. По возрасту я до того отца, конечно, еще не дотягиваю, но говорить теперь стал, как он.
— Скажи, леди Верния, родители тебя любят?
— Да-а, очень.
— А ты их любишь?
Девушка не понимала, зачем я все это спрашиваю, удивлялась, но терпеливо отвечала:
— Да-а.
— Стала бы ты делать что-нибудь им во вред? Чтобы им было плохо?
— Конечно же нет, не стала бы! — Удивление девушки с каждым моим вопросом все возрастало и уже почти достигло максимума.
— Так почему ты думаешь, что твои родители станут так поступать с тобой?
— Но ведь в книгах пишут…
— Как ты считаешь, твои родители книг не читали и не знают, как правильно? — перебил я ее. — Ты мать свою просила рассказать, как она когда-то выходила замуж за твоего отца?
Девушка энергично замотала головой, на глазах заблестели слезы:
— Но ведь они любят друг друга!
— А ты уверена, что они полюбили друг друга еще до свадьбы, а не после?
— Я… я… я не знаю!
— Ну вот и слезы… Платок есть?
Верния кивнула и достала вышитый платочек, которому тут же нашлось применение.
— Так вот, я уверен, что твой жених — не противный мальчишка, как ты его назвала, а нормальный парень. Благородный граф. И он наверняка тебя полюбит…
— Правда? Ты так считаешь? — сквозь слезы улыбнулась девушка.
— Безусловно. Такую красавицу разве можно не полюбить?
Если я и кривил душой, то совсем чуть-чуть. Я действительно был уверен, что граф не отдаст свою дочь за какого-нибудь монстра. Хотя он мог и не знать всей правды о женихе.
После нашего содержательного разговора Верния молчала долго. До самого вечера. Когда поужинали запеченным тетеревом, подбитым мной по дороге, девушка заговорила снова:
— Дит… а ты сам что бы выбрал?
— Конечно же долг, — ответил я гордо и уверенно, хотя кольнуло сомнение: вдруг любовь — это такая болезнь, что противостоять ей очень сложно. Те, кто сделал выбор в пользу чувств, тоже ведь не слабыми воинами были.
— А когда мы придем в Вармок?
— Если будем двигаться с такой же скоростью, то через два дня. Все, давай спать. Будет холодно — залезай ко мне под бок. Не бойся, я детей не ем и не «ну это самое».
Девушка хихикнула и тоже стала укладываться. В сторонке.
Я спал охотничьим сном — то ли спал, то ли дремал, то ли медитировал, чутко отслеживая обстановку возле лагеря. Любую опасность я готов был встретить во всеоружии, но опасности в эту ночь предпочли гулять подальше от нашей стоянки. Под утро, когда надоело дрожать от холода, Верния осторожно подкатилась ко мне под бок, немного повозилась, пригрелась и благополучно заснула.
К середине следующего дня мы уже шагали по тракту. Пару раз за одну медную «косточку» леди удалось немного проехать на крестьянской телеге. Платить, разумеется, пришлось мне, так как денег у нее не было совсем.
Поздним вечером мы добрели до постоялого двора. Точнее, добрела леди. Я вполне нормально дошел и мог бы идти еще столько же.
Толстый хозяин с разбойничьей рожей, зевая, выдал нам ключ от комнаты и обещал прислать туда же то, что осталось от ужина. Кровать в номере была только одна, и Верния в растерянности остановилась, не зная, как быть.
— Ты ложись к стенке, — предложил я, — завернись в одеяло и спи спокойно. Можешь не раздеваться. Так даже будет лучше. Мне кажется, постель не очень чистая.
— А как же ты?
— Я лягу с краю и укроюсь плащом.
Не очень доверяя хозяину и его гостям, спал я, как в лесу. Настороже. Сам хозяин вряд ли будет грабить постояльцев, но несколько личностей, прикорнувших в обеденном зале под лавками, мне очень не понравились.
Когда на дворе была глухая ночь, чувство опасности подсказало мне вооружиться и ждать неприятностей. Я тихонько встал, вынул из ножен шпагу, неслышно подошел к двери и встал спиной к стене слева от засова. Лунный свет освещал дверь, и мне даже не пришлось переходить на ночное зрение. Вскоре внутренний, видимо, хорошо смазанный засов стал медленно и почти бесшумно сдвигаться. Две минуты — и он больше не запирал дверь. Створка без скрипа приоткрылась, и в проеме показалась голова незваного гостя. Не знаю, что на меня нашло, но вместо того, чтобы врезать кулаком между глаз, я оскалился, резко выглянул в проем и зарычал. В свете луны я увидел побелевшее лицо воришки и круглые от ужаса глаза. Посетитель шарахнулся от меня назад, налетел на подельников, и вся компания с грохотом ссыпалась по лестнице на первый этаж. Там с воплями, спотыкаясь в темноте о столы, скамьи и спящих гостей, они штурмом взяли входную дверь и удрали. Остаток ночи прошел спокойно. Разве что под утро примчался какой-то отряд. Люди быстро позавтракали, дали небольшой отдых лошадям и помчались дальше.
Мы тоже не стали задерживаться. Привели себя в порядок, перекусили прямо в номере и собрались продолжить путь. К сожалению, по уверениям хозяина, лошадей на продажу у него не было, так что пришлось опять рассчитывать на свои ноги.
Я подошел к стойке расплатиться. Хозяин посмотрел на меня, на девушку и шепотом, как сообщнику, поведал, что утром у него спрашивали про девушку, по описанию очень похожую на Вернию. Намек я понял. Он отнес меня к той категории подонков, которые похищают детей ради выкупа. Петушиться и доказывать обратное я не стал. Мне нет дела до мнения этого проходимца. А то, что он не сказал про нас, может оказаться даже полезным. Кто знает, что за отряд шастает по дорогам? У барона могут быть недоброжелатели, которым выгодно пленить его дочь. Поэтому я добавил «воробья» к счету за постой, и хозяин проводил нас как самых дорогих гостей, выдав еще и еды на дорогу.
Через некоторое время нас догнал обоз торговца, едущего в Вармок. Недолго поторговавшись, я расстался с пятью «косточками», получив взамен два вполне удобных места в повозке под тентом. Честно говоря, я бы заплатил и больше. Погода была солнечная и жаркая. В тени леса жара не так ощущалась, как на пыльном тракте. Я-то привык к подобным трудностям, а девушка могла и не выдержать. Следует признать, обоз появился вовремя. Мало того, до Вармока мы добрались гораздо быстрее, чем я планировал. Еще не наступил вечер третьего дня, когда мы, заплатив стражникам пошлину, въехали в ворота этого города, хотя скорее все-таки городка. Был он небольшой, аккуратный и чистый. Трехэтажные каменные дома из кирпича, некоторые облицованы белым мрамором. Булыжные мостовые, которые по утрам тщательно метут. Добротно и нарядно одетые горожане… в основном. Нищие и воры здесь тоже были, куда ж без них, но они прятались по углам, это свидетельствовало о том, что стража здесь службу несет на совесть.
За воротами наши с торговцем пути расходились. Ему налево — на постоялый двор, нам — пока неизвестно. Верния хотела срочно расплатиться со мной, поэтому первым пунктом нашего маршрута был банк. Я помог девушке спуститься на мостовую и свистнул мальчишкам, игравшим неподалеку. Тут же подбежал один из них и согласился за «косточку» проводить нас до банка, а затем в приличную гостиницу.
В прохладном операционном зале банка слева вдоль стены с дверями, ведущими во внутренние помещения, располагался ряд столиков, за которыми клерки принимали клиентов. На противоположной стороне, метрах в пяти от клерков, возле окон были выставлены два столика, несколько стульев и диван, обитый кожей. Там можно было с удобством подождать, пока идет оформление бумаг.
Три столика клерков были заняты, остальные пять пустовали. Однако стоило нам войти, прозвенел колокольчик, и магический сигнал известил о новых посетителях. К нам тут же вышел служащий и пригласил к одному из пустующих мест. Верния уверенно подошла, представилась и заявила, что хотела бы снять со счета некоторую сумму.
Клерк внимательно посмотрел на девушку, перевел взгляд на меня и сказал:
— К сожалению, госпожа, я не могу выдать тебе деньги. До совершеннолетия банковским счетом распоряжается твой уважаемый отец. — Говоря это, он явно пытался на что-то намекнуть девушке. — А тебя, господин, попрошу подождать там, — указал он мне на места для ожидания. — Все операции в нашем банке ведутся только наедине с клиентом, без посторонних лиц.
Я пожал плечами и удалился, куда было сказано. Меня интересовало, что за игру он ведет, поэтому на всякий случай я вошел в легкий транс и приготовился к возможным неприятностям. В этом состоянии мне было хорошо слышно все, что говорилось за каждым из столиков. Но интересовал меня только один.
— Отец положил некоторую сумму на специальный счет, — говорила Верния клерку, — с которого я имею право снимать деньги без его согласия. Это подарок на мой день рождения.
— Госпожа, — понизив голос, ответил ей служащий банка, — если этот тип угрожает тебе, мы вызовем стражу, да и наша охрана в стороне не останется. Не бойтесь, мы с ним справимся. Он ничего не сможет сделать.
— Нет-нет, — так же понизив голос, сказала Верния, — все в порядке. Мне ничего не угрожает. Я дала слово и должна расплатиться с ним за то, что он проводил меня до города.
Клерк понимающе усмехнулся, но формального повода вызвать стражу у него не было.
— Я все-таки должен получить разрешение управляющего.
Он поспешно удалился куда-то в глубину банка и минут пять отсутствовал. Вернулся с довольным выражением лица и сразу же выложил на стол магическую коробочку. Я видел такие в Орбусе, они использовались для идентификации личности при совершении сделок.
Девушка без колебаний положила руку на коробочку и четко произнесла:
— Я леди Верния, дочь барона Шамта. Мой счет номер… — и быстро проговорила ряд цифр и букв.
Коробочка засияла зеленым светом, подтверждая правильность данных.
— Сколько бы вы хотели снять? — спросил клерк.
— Тридцать пять золотых «драконов».
— Вам придется немного подождать. Мы проверим счет и, если все в порядке, а мы уверены, что все в порядке, отсчитаем требуемую сумму.
Он снова ушел во внутреннюю часть банка, а через пару минут после этого через входные двери ворвался десяток крепких парней в одинаковой униформе с баронским гербом на плащах и камзолах. Очень быстро они встали полукругом между мной и Вернией, направив в мою сторону обнаженные шпаги. Командовал ими высокий, поджарый черноусый офицер лет пятидесяти. Увидев его, Верния радостно взвизгнула и бросилась ему на шею:
— Сэр Серджо! Как я рада! А папа где?! Тоже здесь? А как вы меня нашли?
Офицер улыбнулся, аккуратно поставил девушку на пол и ответил, во всяком случае, на часть вопросов:
— Я тоже рад, даже счастлив видеть тебя, леди, в полном здравии. Его светлость не здесь. Мы нашли тебя по следам, поняли, что ты направляешься в Вармок, пытались догнать, но где-то разминулись. Мы предупредили хозяев всех гостиниц и постоялых дворов, чтобы, как только увидят тебя, известили нас. Слава Создателю, служащих банка тоже догадались предупредить. А теперь скажи, — Серджо посерьезнел и перешел на шепот, — что это за тип, похожий на дикаря? Он тебя обижал? Шантажировал? Он тебе угрожал? Он что-нибудь тебе сделал?
Пока они шептались, я на всякий случай просчитывал план силового ухода. Десяток гвардейцев барона — серьезная сила. Но шансы выбраться у меня вполне реальные. Тут, правда, у входа замаячила пятерка городских стражников, и из внутренней части банка появились пятеро охранников. Шансы уйти без потерь существенно снизились, но все еще имелись. Я решил, если почувствую малейшую угрозу, уйду в «холод» и атакую первым. У капитана из-за пояса торчали рукоятки двух кремневых пистолетов с пружинными замками. Можно будет захватить девчонку и, прикрываясь ею, прорываться к выходу. Стрелять в таких условиях капитан явно не рискнет, а про благородство в таком деле надо основательно забыть. На войне как на войне.
— Это Дит. Он нашел меня в лесу, и я наняла его в качестве провожатого до города, — пояснила Верния.
— Ну что ж, — в полный голос сказал капитан, — тогда я ему заплачу из тех средств, что выделил барон. Сколько ты ему должна?
— Двадцать пять «драконов».
— Сколько?! — совсем как Верния в лесу, переспросил Серджо.
— Двадцать пять.
— Да он нахал! Воспользовался твоим бедственным положением и нагло обобрал! Больше трех «драконов» трехдневное сопровождение не может стоить. Даже самые лучшие телохранители не берут больше. Я сейчас с ним поговорю. Не беспокойся.
— Но я дала слово! — воскликнула девушка.
— Слово, данное мошеннику, считается недействительным.
— Эй! — угрюмо прорычал я. — Еще одно оскорбление, и я вызову тебя на дуэль, сэр!
Капитан, раздвинув гвардейцев, подошел ко мне и, глядя прямо в глаза, жестко спросил:
— А как это назвать? Ты, пользуясь безвыходным положением девушки, требуешь от нее непомерную сумму…