Бодирэ, наконец, расплылся в понимающей ухмылке.
— Полагаю, сразу, как только обнаружит работающие амулеты. Ведь тогда получается, ему просто ПОКАЗАЛОСЬ, что амулеты неисправны!
— Совершенно верно, — согласился я, почесав Мурку за ушком. — Если же у кого-то возникнут вопросы к вам или господину Вигору, то вы, как верные подданные короны, абсолютно честно ответите, что ничего не понимаете в магии, поэтому поверили господам проверяющим на слово. А если и почудилось вам в какой-то момент, что огоньки на амулетах не горели… что ж, видно, солнце в тот день светило слишком ярко, блики на кулонах ослепили ваши уставшие глаза, вот и примерещилось. Что такое слово крестьянина против слова честного дворянина? А с графом я сам обо всем договорюсь — ему тоже не по душе королевская ссуда.
— Вы не думаете, что вашего соседа в ближайшее время могут навестить с недобрыми намерениями?
— Все возможно, — рассеянно отозвался я, отпуская Мурку. — Гравис честолюбив, тщеславен и вряд ли позволит испортить свою репутацию. Если не получится прикрыть свои грешки, он просто обязан будет попытаться изменить чужой отчет. Правда, у него вряд ли получится: граф — человек слова и через некоторые принципы просто не переступит. Но присмотреть за ним нужно — вдруг господин Грабис переживает за свою продажную шкуру несколько сильнее, чем мне казалось?
Бодирэ неожиданно нахмурился.
— А что, если он закусит удила и начнет под вас копать?
— Он наверняка так и сделает, — успокоил его я. — Только сперва ему все равно придется написать отчет. Причем так, чтобы оправдать свою ошибку. Если он окажется достаточно изворотлив, и начальство простит его оплошность, то вторую проверку сюда пришлют не раньше, чем через пару месяцев. Если же нет… думаю, три — четыре недели у нас все равно есть. А к тому моменту я успею подготовиться.
— Может, не стоило тогда и иллюзию на деревню вешать? — усомнился вдруг управляющий. — Зачем нам казаться беднее, чем мы есть?
— Затем, чтобы никто не задавал ненужных вопросов. У нас обычное небогатое баронство — с трудом концы с концами сводим, чтобы отдать огромный долг королю. Урожаи средненькие, едва на зиму запастись хватает. Границы постоянно тревожит нежить, восстановление замка сжирает все доходы… Думаешь, я просто так велел вам не трубить на ярмарках, откуда продукты, и приказал не клеймить оставленный на продажу скот?
— Вы правы, — виновато развел руками Бодирэ. — Мы пока не можем защитить свое благополучие. Но что если вторая проверка прибудет раньше, чем вы рассчитываете? И если с ними будет маг, которого обмануть иллюзией не удастся?
Я только отмахнулся.
— Иллюзия нам больше не понадобится. Подумаешь, отстроили деревню заново… могли же мы устыдиться собственной нищеты? За месяц можно и замок из руин восстановить, если сильно захотеть. А если у кого-то возникнут вопросы по поводу денег, то у тебя на руках будет расписка на соответствующую сумму, заверенная моей подписью и личной Печатью. Остальные вопросы пусть задают лично мне — как закончу учебу, с удовольствием на них отвечу. А до этого счастливого дня все желающие могут обращаться к нашему ректору, дабы он подробно пояснил невеждам все особенности воспитания магов.
Господин Бодирэ ненадолго задумался, прикрыв глаза и что-то напряженно просчитывая, а затем с едва уловимой насмешкой снова посмотрел на меня.
— Знаете, господин барон, за те два года, что мы знакомы, я уже имел возможность убедиться в ваших возможностях. Но иногда они меня все равно поражают. Порой даже создается впечатление, что вам гораздо больше лет, чем кажется.
— Жалеешь, что остался? — понимающе хмыкнул я в ответ.
— Напротив. Но я люблю понимать все до конца.
— Похвальное качество, — одобрительно кивнул я, неторопливо поднимаясь с кресла. — Но, как мне кажется, несколько нескромное — всего до конца не понимают даже архимаги. Тем не менее, стремление к познанию достойно уважения, особенно если оно сочетается с благоразумием.
— Вы хотите сказать, что я вышел за границы дозволенного? — внезапно напрягся Бодирэ.
Я так же медленно обернулся и пристально на него взглянул.
— Нет. Просто за всякие знания нужно платить, господин управляющий. И еще неизвестно, подойдет ли вам цена. Некоторые, к примеру, не готовы о ней даже услышать.
— Это… предложение, господин барон? — непроизвольно замер он.
Я качнул головой.
— Скорее, пожелание задуматься.
После чего, наконец, отвернулся, позволив тревожно заерзавшему управляющему выдохнуть, и знаком показал, что больше его не держу.
***
— Ну и что вы опять устроили, Невзун? — устало посмотрел на меня ректор, едва я переступил порог его кабинета. — Почему мастер Рух готов собственноручно вас придушить, мастер Краш скрипит зубами от злости, а маркиза де Ракаш снова подала на вас жалобу?
Я сделал удивленное лицо.
— Простите, мастер Умдобр, я не совсем понимаю, о чем речь…
— Хватит! — повысил голос архимаг и поднялся из-за стола. Осунувшийся, какой-то исхудавший, с темными кругами вокруг глаз. Видимо, расследование инцидента со «светлыми», попавшими под заклятие Очищения, окончательно зашло в тупик. — Невзун, вы еще месяца не отучились, а я почти ежедневно слышу от преподавателей возмущенные отзывы о вашем поведении!
— Помилуйте, господин ректор, — совершенно искренне изумился я. — Да что же я сделал плохого?!
— А вы не знаете? — опасно изменился голос архимага.
Я виновато развел руками.
Он несколько секунд сверлил меня глазами, тщетно пытаясь отыскать на моем лице признаки раскаяния, но потом так же устало махнул рукой и опустился обратно в кресло.
— Скажите, вот зачем вам понадобилось дарить мастеру Крашу свой учебник по Алхимии вместо того, чтобы просто выполнить порученное задание?
Я пожал плечами.
— Я решил, что так будет быстрее.
— Поясните, — снова нахмурился ректор.
— А что тут пояснять? Мастер Краш после моего не слишком удачного эксперимента потребовал, чтобы я написал ему конспект с перечислением всех известных мне зелий из учебника… ну я и подарил ему весь учебник сразу, потому что ни одно из зелий не является для меня тайной!
— В самом деле? — прищурился мастер Умдобр. — Хотите сказать, вы готовы пройти предварительный экзамен по данному предмету?
Я спокойно кивнул.
— Легко.
— Хм, — ненадолго задумался ректор. — Весьма смелое заявление, Невзун… даже, пожалуй, чересчур.
— Не думаю, мастер Умдобр, — едва заметно улыбнулся я. — Дело в том, что у меня абсолютная память. И я никогда ничего не забываю.
— Вот так? В таком случае, может, вы скажете мне, какой состав описан в третьей главе вашего учебника по Алхимии мелким шрифтом?
— Настойка для повышения памяти и внимания, мастер, — снова улыбнулся я.
— Верно, — одобрительно кивнул он, внимательно рассматривая меня из-под полуопущенных век. — Надеюсь, вы помните ее состав?
— Рута душистая, лимонник, корень девясила и измельченные сосновые почки. Дозировки вас интересуют?
— Нет, — покачал головой ректор. — Сколько всего глав в вашем учебнике?
— Семнадцать, мастер.
— Какие из них посвящены целительным зельям?
— Второй, третий и, условно, девятый разделы.
— Почему условно? — тут же уточнил архимаг.
— Потому что в состав зелий из девятого раздела входят сильнодействующие травы и ряд компонентов, превышение дозы которых способно нанести серьезный вред здоровью. Именно по этой причине в учебнике для первого курса нет полного состава этих зелий, а сам раздел — сугубо ознакомительный.
— Хорошо, — ничуть не огорчился моим ответом ректор. — Сколько вариантов сонного зелья вам известно?
— В упомянутой вами книге их всего три, — бодро отчеканил я. — Так называемое малое, среднее и большое сонные зелья. Однако в действительности их немного больше, так как настой, предназначенный для магов, несколько отличается от такового для простого человека и при определенных условиях может стать смертельным ядом. Чем, кстати, иногда пользуются неверные жены, уставшие от неугодных мужей. Еще есть зелья, способные вызывать неестественно долгий сон, во время которого все процессы в теле замедляются настолько, что даже биение сердце не всегда удается прослушать. Ими, как правило, пользуются, когда нет возможности оказать помощь немедленно, что дает возможность доставить заболевшего или раненого в то место, где ему окажут полноценную помощь. Я ответил на ваш вопрос?
Ректор хитро прищурился.
— Более чем. А что вы скажете насчет последнего раздела учебника?
— Он мне нравится, — совершенно искренне признался я. — Во всех пятнадцати представленных там зельях содержится один общий компонент, к которому я весьма неравнодушен.
— Вы говорите о семенах астериса? — отчего-то насторожился ректор.
— Совершенно верно, — вежливо согласился я. — На мой взгляд, очень полезное растение. Такое крохотное, невзрачное, но зато обладающее неимоверной силой… я его прям полюбил, когда узнал обо всех свойствах. А уж в скольких замечательных зельях он может использоваться…
— В каких, например? — моментально ухватился за подсказку архимаг.
— Например, для изготовления зелья быстрого восстановления, частичной регенерации, ускоряющего и маскирующего зелий, а еще он входит в состав черного мела и…
— Этой информации нет в вашем учебнике, — прищурился архимаг.
Я невозмутимо кивнул.
— Вы правы. Зато она есть в дневниках моего деда и прадеда, которыми я увлекался еще в ранней молодости.
Речь, конечно, о моих НАСТОЯЩИХ деде и прадеде. Ведь кое-какие из вышеупомянутых зелий создал один и умудрился усовершенствовать другой. Конечно, я знаю их состав наизусть.
Ректор странно на меня посмотрел.
— Кажется, вы даром время не теряете, Невзун…
— При чем тут время? — так же искренне удивился я. — Просто все это я освоил еще до поступления в Академию. Я ведь говорил: у нас богатая семейная библиотека.
— Что ж вы не сказали про зелья сразу?
— Я не был уверен, что знаю всю программу, — сознался я. — Поэтому сперва полистал учебник, попробовал кое-что из того, о чем читал дома… а потом понял, что все это мне знакомо, и решил, что переписывать заново учебник по Алхимии не буду.
— Вот оно как… — снова задумался архимаг. — Не думал, что в провинции столь серьезно относятся к подготовке будущих адептов. Судя по всему, мастеру Крашу придется пересмотреть программу занятий, иначе ваше присутствие на его уроках потеряет всякий смысл. Как у вас обстоят дела с практикой?
— Прекрасно. Все зелья из учебника первого курса я уже когда-то готовил. Поэтому на уроке начал экспериментировать с материалом второго курса.
— Да-да, мне докладывали… А докуда простираются ваши познания в отношении рунной магии?
Я понимающе хмыкнул.
— Что, мастер Нарди уже успел наябедничать?
— Он недоволен тем, что вы не уделяете достаточно внимания его лекциям, — уклончиво отозвался мастер Умдобр.
— Я уделяю… там, где это необходимо. Заодно сверяю с тем, о чем уже когда-то читал, и запоминаю то, что отличается от оригинала.
— А у вас есть с чем сравнивать?
— Честно говоря, да, — доверительно понизил голос я. — И думаю, что если бы мастер Твишоп услышал свои лекции в исполнении вашего коллеги, он отреагировал бы весьма… бурно. И довольно шумно, как мне кажется: отношение к дилетантам у него всегда было своеобразным.
Архимаг на мгновение замер, а потом задумчиво протянул:
— Надо же… я-то думал, что оригиналов уже ни у кого не осталось. Оказывается, один из них все это время покоился в вашем замке, похороненный под кипой книг по прикладной некромантии?
Я скромно потупился.
— Не только по некромантии… хотите, я вам его подарю?
— Хочу, — моментально согласился ректор и с довольным видом хлопнул ладонями по столу. — Понимаю, что спрашивать, откуда он у вас взялся, бесполезно, поскольку ответ на этот вопрос, вероятно, знал лишь ваш покойный дед или даже прадед, но если вам будет не жалко поделиться этим сокровищем, я был бы очень признателен.
Я так же скромно улыбнулся.
— Все для родной Академии, господин ректор. Как только закончу учебу, обязательно пришлю вам эти лекции в дар.
Точно. Пусть некоторые хоть раз в жизни прочитают эти драгоценные строки, чтобы больше не позориться перед будущими коллегами.
— Когда вы… что?! — архимаг поперхнулся на полуслове, а потом внезапно расхохотался. — Невзун, я не знаю, кто и чему вас учил, но эти намеки граничат с наглостью!
Я сделала невинное лицо.
А что такого? Подумаешь, всего-то подтолкнул его к мысли, что иногда ректору Академии можно нарушить им же самим созданные правила. Хотя бы ради того, чтобы получить вожделенные рукописи мастера Твишопа… надеюсь, Нич согласится надиктовать их заново… не через десять лет, а, скажем, на следующей неделе. Мне ведь положен дополнительный выходной за желание сотрудничать со следствием… тьфу ты! С начальством!
— Увы, господин ректор, — скорбно вздохнул я, когда архимаг отсмеялся. — К несчастью, не от меня зависят сроки обучения в Академии. Но вот если бы вы согласились рассмотреть мое прошение о досрочной сдаче экзаменов по предметам первого курса и переводе на следующий курс…
В кабинете внезапно стало очень тихо.
— Невзун, вы серьезно? — через несколько секунд спросил резко посерьезневший ректор. — Вы действительно хотите попытаться рассказать всю программу обучения за первый год, не отучившись в Академии даже месяца?
Я согласно кивнул.
— Вы настолько уверены в своих силах?
— Испытайте меня, господин ректор, — спокойно предложил я. — Вы в любом случае абсолютно ничего не теряете. Ведь, согласитесь, нет смысла задерживать развитие адепта, если он сам стремится к знаниям?
Господин Умдобр нахмурился.
— А вы разве стремитесь к знаниям, Невзун?
Я широко улыбнулся.
— Всю свою сознательную жизнь. Не поверите, господин ректор, но самосовершенствование стало моей целью. И я готов на многое, чтобы его достичь.
Некоторое время в кабинете царила беспокойная тишина, нарушаемая лишь недовольным сопением ректора. Причем он размышлял так старательно и напряженно, что я аж вспотел, дожидаясь его решения. Конечно, было несколько рискованно так явно нарываться на проверку, но я сделал на первом курсе все, что хотел, и не собирался прозябать среди малолеток до конца учебного года. Мне нужен простор для работы, больше свободного времени и открытый доступ в те секции книгохранилища, куда первокурсникам не было ходу. А наиболее легкий способ туда добраться я только что озвучил своему непосредственному начальству.
Ну? Родил он умную мысль или я был недостаточно убедителен?
— Я слышал, вы очень плотно интересуетесь программой старших курсов, Невзун, — наконец, разлепил губы ректор, во второй раз за день буравя меня пристальным взглядом. — Причем временами столь демонстративно, что это вызвало массу вопросов у преподавателей…
Я чуть не расхохотался.
Ну наконец хоть кто-то заметил! А то я прям устал намекать! Вон до чего дошел — довел сегодня Мкаша до белого каления и, когда он заикнулся насчет того, что я шибко умен для своего класса, открытым текстом заявил, что он прав! Наверное, если бы не это, ректор не вызвал бы меня к себе на допрос, мастер Нарди еще не один месяц продолжал бы со мной спорить по пустякам, у Мкаша со временем случился бы настоящий удар, маркиза де Ракаш извелась бы от моей вежливости, а бедняга Краш совершенно несправедливо считал бы, что я над ним злобно издеваюсь.
— Хорошо, — внезапно поднялся из-за стола мастер Умдобр. — Я удовлетворю вашу просьбу, Невзун, но при одном условии.
— Каком? — моментально подтянулся я.
— Через несколько дней у вашего курса состоится большой проверочный цикл по теоретической магии, который будет проходить на протяжении недели и затронет практически все предметы, став для адептом наилучшим индикатором успеваемости. Если вы сдадите этот цикл на «отлично», я соберу весь состав преподавателей для оценки ваших практических навыков. Если их устроит ваша подготовка, вы будете досрочно переведены на второй курс. Если же нет…
Ректор взял небольшую, но многозначительную паузу.
— …вы сделаете так, что до окончания учебного года на вас не поступит ни одной жалобы. Договорились?
Бедные учителя… бедные адепты… я ведь могу и проредить здешних жителей, чтобы некому стало жаловаться!