Гордин обнаружил, что многие из его колдовских навыков действуют и здесь. Одной из таких прежних радостей было сохранившееся умение превращаться в птицу. Он летал по городу, сначала бесцельно, а вскоре пристрастился украдкой провожать жену до её дома. Одна она выглядела печальной и какой-то растерянной, и Гор несколько раз подавлял желание попробовать ещё раз поговорить с ней. А потом придумал забираться к ней в комнату и тайком смотреть, как она спит. Не холодная, колючая, а беззащитная как ребёнок, прекрасная, всё ещё безумно дорогая для него девочка… Которая в одну счастливую ночь его всё-таки застукала…
На этом месте Гордин закончил свой рассказ, и я наконец-то дала волю слезам. Он же меня потом и успокаивал…
Я спохватилась, когда было уже очень поздно. Мы обратились и полетели ко мне. Под охраной внушительной птицы я чувствовала себя в безопасности и по пути нахально задирала встречных ворон. Мы посидели на ветке под моими окнами, удостоверились, что родители легли спать, и осторожно просочились через форточку ко мне в комнату. Расставаться не хотелось… Вчерашний недосып коварно сделал своё дело — и в какой-то момент мы с Гордином благополучно отрубились. А утром нас предсказуемо «застали на месте преступления».
— Видишь, что я тебе говорила?! — зашептала, стоя в дверях, мама. — А ты ещё не верил…
— М-да… Что делать-то будем?
Я думала о том же, старательно притворяясь спящей. Ой, что сейчас начнётся! Застать свою примерную доченьку в обнимку с незнакомым мужиком… Конец света!!
Тут Гордин открыл глаза и рывком сел, небрежно поддерживая у пояса одеяло.
— Доброе утро! — жизнерадостно сказал он. — Наконец-то у меня появилась возможность познакомиться со свёкрами!
У родителей синхронно отвисли челюсти.
— Я хотел сказать, с будущими свёкрами! — с улыбкой поправился Гордин, одновременно тихонько поглаживая меня по волосам.
— Ээ… Ну, тогда прошу позавтракать с нами, да? — наконец, промямлил папа.
— Спасибо, с удовольствием!
Ошарашенные родители исчезли за дверью, а мы снова рухнули в кровать — я красная как рак, а Гордин — придушенно хихикая. Я подумала-подумала и тоже к нему присоединилась.
— Ну, у них был и видок! На тыщу баксов!!
— По-моему, я им понравился, — Гордин не без труда отыскал свою рубашку — под стулом — и принялся деятельно её отряхивать. — Надо произвести хорошее впечатление, и тогда они не будут против того, чтобы мы с тобой официально здесь поженились.
— Да поздно уже как-то быть против…
— А ты сама часом не передумаешь?
Я хотела поддразнить его чем-нибудь вроде «не знаю, это будет зависеть от такой-то там фигни», но вовремя одумалась. Слишком уж свежи были наши памятные разборки, слишком много нервов мы друг другу попортили, и я — в первую очередь…
Поэтому я просто с улыбкой покачала головой и первая потянулась, чтобы его поцеловать.
А потом мы все вместе сидели на кухне, ели макароны по-флотски и мило общались. Гордин неловко прятал под столом свои босые ноги — на него не налезли ни одни «гостевые» тапки, в остальном же чувствовал себя вполне комфортно и с самого начала разговаривал с родителями на равных. Что было неудивительно, учитывая, что по факту рождения они были почти ровесниками, и стратегически очень правильно. Мой бедный папа вынужден был поневоле отказаться от патетичных мизансцен вроде «как ты могла, о дочь моя!..» или даже «сударь, извольте немедленно покинуть мой дом!» — и в таком духе. Вместо этого состоялся вполне конструктивный диалог взрослых людей, в котором я почти не участвовала. Зато активно участвовала кошка — она неожиданно прыгнула к Гордину на колени, получила с руки кусочек фарша и решила задержаться: свернулась клубочком и громогласно замурлыкала. Я объяснила вновь прибалдевшим родителям, что у этого товарища дома остался любимый кот, и он вообще очень любит кошек — и это мигом прибавило ему кучу положительных баллов. Гордин вкратце рассказал о себе, точнее, о загадочном товарище Г.Г.Вороне, биографию которого выдумал сам. Отец вполне оценил перспективы «жениха» и решился только на крайне осторожное неодобрение «шуров-муров» между преподавателем и студенткой.
— Вообще-то мы познакомились, когда Гор ещё не был моим преподавателем, — встряла я.
— Гор?
— Ну, вам разве не кажется, что называть такого харизматичного мужчину Гошей — это моветон?
Мама невольно хихикнула, соглашаясь, и спросила Гордина, можно ли им называть его так же. Он великодушно разрешил и, в свою очередь, предложил звать «таких молодых родителей» по именам, без отчеств — и, конечно же, получил «добро».
Уже за чаем он как бы мимоходом объявил главное:
— Мне, конечно, будет очень приятно, если вы признаете меня достойным вашей дочери. Но, скажу вам честно, я в любом случае намереваюсь в ближайшее время отвести её в ЗАГС. Хоть заприте её дома — украду и женюсь. Вот так.
Папаша снова рефлекторно насупился и заёрзал на стуле, зато мама одобрительно улыбнулась. Подтолкнула его локтем:
— Между прочим, очень похожие слова кое-кто говорил моим собственным предкам. Я до сих пор вспоминаю, какого ты тогда шороху навёл… Зато и уважение заслужил сразу. Так что, дорогой, думаю, нам с тобой остаётся смириться и начать копить денежки.
— Это необязательно, — качнул головой Гор. — Я вполне и сам смогу обеспечить это мероприятие. К тому же мы с Лерой хотим скромную свадьбу, правда?
Я улыбнулась и кивнула.
— Никаких дальних родственников и кучи друзей. Наши девчонки и так в него повально влюблены, если узнают — боюсь, порвут меня на тряпочки… Хочу только Маринку и дядю Славу с Витькой. Может, даже и всё.
— Ой, как бюджетненько! Ну ладно, это мы ещё обсудим… Только, чур, платье будет! Помнишь, ты всегда хотела — как у принцессы.
Мама никак не ожидала, что вместо счастливого «даа!!!» я завоплю «ни за что!!» с выражением нешуточного ужаса на лице.
— Э… Почему??
— Что-то я уже расхотела быть принцессой…
— А кем хочешь? — ехидно поинтересовался Гор.
— Обычной девчонкой. В любой день, в любом мире. И — твоей женой.
— Правда, что ли?
Я показала ему кулак.
— Ну хорошо, с платьем пока проехали… А когда вы планируете подавать заявление?
— По субботам ЗАГСы работают?
— Вроде да.
Гор улыбнулся и положил руку мне на плечо.
— Тогда сегодня. Где там у вас ближайший?
Усмехнулся, глядя на красноречивые лица будущих свёкров, и великодушно предложил:
— Если хотите, поехали с нами!
И мы поехали.
Самое ближайшее время из предложенных в Невском ЗАГСе было 29 апреля, пятница, и даже не 9 утра, а целых 11. Только сегодня одна пара разругалась и забрала заявление, а тут мы как раз — считай, повезло. Гор пробурчал, что три недели — это слишком долго, но все остальные (аборигены) его не поняли, типа, многие и по полгода ждут, чтобы отхватить дату покозырнее. Эк какой у вас жених нетерпеливый, хи-хи! (Я-то сама была только «за», но что поделать…) После оформления бумаг и отказа от всех доп-услуг в виде оркестра и местного фотографа мы дружно решили, что это событие нужно отметить, и завалились в ближайшее кафе. Папа подумал-подумал и взял себе и будущему зятю по стопке коньяка. Мы с мамой предпочли кофе, но потом «сломались» и присоединились. Посидели очень душевно, с шутками высыпались на улицу, и тут же — знак судьбы! — наткнулись на мою будущую свидетельницу. Маринка как раз направлялась ко мне в гости и по случаю хорошей погоды шла от метро пешком. Мы её радостно окружили и просветили… Это лицо надо было видеть!!
Уже дома мы попытались детально обсудить предстоящее мероприятие, но к окончательному консенсусу так и не пришли. Папа по-прежнему жаждал привести своих «приятелей целый мешок», дабы творческая интеллигенция обеспечила развлекательную программу; мама упрашивала позвать ещё пару родственников «подальше» и своих самых-самых подруг (ну, ты же их с детства знаешь, обидятся!), Маринка — побольше молодёжи, хотя бы Свету и Полину, а к ним — трёх-четырёх парней, а то неинтересно…
Я сказала, что мне вполне достаточно её одной-любимой, к тому же поклявшейся молчать о нашей затее (в отношении других я была крайне не уверена). Не хватало ещё, чтобы в самый важный момент припёрлась Кристина со своей братией и всё испортила! Марине я пообещала кавалера в лице двоюродного брата Витьки. Он, хоть и младше нас на год, но парень очень даже симпатичный и большой приколист, с ним не заскучает. Тут все хором завопили, что семь человек на свадьбе, включая жениха и невесту — это просто хамство!!
Я беспомощно повернулась к Гору; он всё понял и так внушительно посмотрел на моё галдящее семейство (фирменный взгляд злого колдуна, эксклюзивно!), что все как-то сразу заткнулись. Далее мой наречённый вежливо и с нужными акцентами проинформировал, что, извините, свадьба всё-таки наша, значит, последнее слово остаётся за нами. Мы надеемся, что общественность нас поймёт и поддержит, в обратном случае (опять-таки извините) мы пойдём и поженимся вдвоём. Нам не нужен затратный и суетный традиционный «праздник» и венчающая его пьянка, мы просто хотим быть вместе. И будем, несмотря ни на что…
Я втихаря пожала руку жениха, а по сути мужа, выражая своё полное одобрение.
Народ скуксился, повздыхал… и смирился. Да, такая харизма и в другом мире харизма!
Потом мама снова пристала с разговорами о платье, и я отчасти позволила себя уговорить. Лучше уступить по мелочи, зато «отвоевать» самое главное…
Гордин ушёл по своим делам (мы договорились, что сегодня ночью устроим «перерыв» на нормальный сон), и дальше начались бесконечные женские разговоры и требования «рассказать всё подробно». Я с трудом удержалась от соблазна поведать нашу настоящую историю, потому как врать близким людям не приучена с детства. Но пришлось! Ибо в противном случае вместо ЗАГСа меня могло ожидать совсем другое заведение…
Три недели пролетели незаметно. Всё это время мы с женихом прилежно ходили в Университет — учиться и учить, продолжали гонять назойливых «Владов» и «Риточек» и потихоньку перевозили мои вещи в квартиру Гора. Мне, кстати, там очень нравилось, до Центра ближе, а уют я уж как-нибудь создам. Мама периодически таскала меня по салонам в поисках идеального платья. Я ни в какую не соглашалась на длинное и пышное (какой смысл форсить??), она пыталась привлечь на свою сторону продавщиц… В результате мы потратили кучу нервов и откопали, наконец, то, что устроило нас обеих. Золотистое платье с кружевным лифом и такой же нижней юбкой длиной до колен чудно сочеталось с цветом моих волос и выглядело трогательно-нежным, а в комбинации с высокими сапогами — достаточно современным и игривым. Я позволила маме с папой купить его для меня, остальные расходы взял на себя Гор. Он также купил кое-какую мебель в квартиру и намекнул, что после сессии мне необходим отдых на каком-нибудь хорошем курорте — мы же не собираемся игнорировать местную традицию медового месяца! Тут уж я пристала к нему всерьёз: откуда у рядового преподавателя такие деньги?! Он долго отнекивался, но в конце концов сознался, что на досуге поколдовывает, и материальные успехи уже налицо. С его даром «видеть» то, что здесь называется аурой, Гордин навострился за небольшую плату «диагностировать» народ на предмет болячек. В отличие от многочисленных шарлатанов, его прогнозы стопроцентно достоверны, так что благодарные пациенты уже вовсю рекламируют его в интернете. Вообще «сканирующие» способности, значительно возросшие в этом мире, не ограничиваются человеками и книгами — так можно работать в абсолютно любой области. Хоть ловить беглых преступников, хоть искать поломки в автомобилях или пропавшие вещи. Недавно Гордин ради пробы «прошерстил» несколько помоек в центре города и, к своему изумлению, обнаружил не только непосредственно «отходы» и прочую лабуду, но и неприметный конвертик с нехилой суммой в валюте. Собственно, на эти денежки и планируется двадцать девятое и последующий медовый месяц, и даже кое-что остаётся. А если прикинуть, сколько вообще в Питере помоек!.. Да и других интересных мест тоже — только ленивый не разбогатеет. Можно даже старинные клады искать…
Я, конечно, порадовалась, что у меня будет такой перспективный муж, но попросила его быть осторожнее и поменьше «светиться». Как бы криминальные «братки» не пронюхали и не попытались заполучить себе такого уникального специалиста! Гордин обещал.
В предвкушении исторического события я обращала мало внимания на окружающий мир; как вскоре выяснилось, зря.
Так, я совершенно не могла припомнить, что, оказывается, была удостоена (сомнительной) чести быть представленной знаменитому в узких кругах папаше Влада. Тем более, этот приземистый лысоватый дядечка не производил впечатления мачо при всём своём желании. Мы о чём-то поговорили мимоходом, потом, вроде бы, Влад пару раз передавал от него привет… Мне не было никакого дела до Сырейщиковых, но за несколько дней до собственной свадьбы я вдруг выяснила, что им до меня как раз дело есть.
После занятий я сидела в «Восьмёрке», поджидая, когда освободится Гордин, и была неприятно удивлена, когда при почти пустом зале за мой стол плюхнулся какой-то мужичок.
— Привет, Лерочка! Скучаешь без меня?
— Извините, мы разве знакомы?
Мужичок обиженно надулся, но потом снова разулыбался, посвёркивая золотым зубом, и погрозил мне пальцем.
— Ай-ай-ай, кокетка! Разве можно забыть такого мужчину, да? Совсем заучилась, детка, скоро и себя забудешь, как звать!
Мне всё больше не нравился этот разговор, и я резко встала.
— Извините, мне пора.
— Лерочка, да не обижайся, это я так шучу, да! Посиди со мной, Владика подождём… Хотя нафига нам мой сопливый сынок, пусть себе гуляет, нам и вдвоём неплохо, да!
Тут до меня, наконец, дошло, кого принесла нелёгкая. Ну и как от такого отделаешься?! Это не наш брат студент, которого можно интеллигентно (или не очень) послать, и он поймёт и пойдёт. Этот же… Судя по слухам, этот тип на самом деле мнил себя неотразимым мужчиной, что, конечно же, подтверждалось его денежными запасами. Подобные «мущины», даже ещё более страшные и старые, всегда находятся в окружении девиц с определёнными запросами. Но я-то не такая, я жду… своего мужа!
— Погоди-погоди, — забеспокоился Сырейщиков-старший. — Ты что, уходишь, что ли? Да ты чего, киса, мы ж ещё и не поговорили толком! Я хотел пригласить тебя в одно шикарное место…
— Нет, спасибо. Извините, меня ждут, всего доброго!
Я быстро направилась к выходу, но противный мужик резво вскочил и засеменил следом.
— Слушай, ты у нас гордая, да? Не строй из себя принцессу-то, давай договоримся по-хорошему!
— Нам не о чем говорить, я скоро замуж выхожу и прошу оставить меня в покое! И вас, и Влада, и всех…
На улице я машинально шарахнулась от припаркованного у дверей чёрного «гроба на колёсах» и поскорее вернулась на факультет. И там нос к носу столкнулась с ухмыляющейся Кристиной.
— Ну что, тебя можно поздравить?!
Я напряглась.
— С чем это?
— Ну, говорят, жертвой твоей небесной красоты пал сам Алексей Евгеньич, Владиков папа!
Ффу…
— С чего это ты взяла?
— Владик сам мне плакался в жилетку. Типа познакомил свою девочку с папашей, а он на неё и запал не по-детски! А папочке своему Владик не конкурент…
— Да что за фигня- то такая?! Я этого плюгавца и в лицо не помнила, а он только что припёрся и начал приставать, фу, противно!
— А ты терпи, крошка, авось потом понравится! — с издёвкой посоветовала Кристина. — Это для твоего же блага, потом спасибо скажешь…
— Тебе? А тебе-то за что? — снова насторожилась я.
— Ну… Стараюсь по дружбе пристроить тебя в хорошие руки… Сырейщиков — это звучит гордо! Уверена, не пожалеешь…
— Что ты ему наплела?!
— Да ничего особенного, так, по мелочи… — захихикала стерва. — Он любит таких — гордых и непотасканных…
— Да, ты-то уже не подходишь, какая жалость!
Кристина перестала смеяться и зыркнула на меня с откровенной злобой.