— Я желаю провести свою жизнь в родовом поместье с братом, — сухо заметила я.
Женщина изумленно приподняла тонкую бровь.
— И за этим вы едете в столицу? Чтобы после провести всю жизнь с братом? Быть старой девой?
Кажется, мне не верили.
— В любом случае, вам не стоит отвергать тех, кто будет просить вашей руки. А просить ее будут. Кому?то будет нужно родство со знатным семейством. Кто?то будет искать покровительства лорда Дарроу…
— Я некрасива, — заметила я, упрямо вскидывая подбородок. Кто пожелает иметь под боком некрасивую жену со скверным характером и без приданого? Ну что за глупости…
— Некрасивые женщины тоже выходят замуж. Как и бедные.
Вот только вопрос в том, за кого они выходят замуж.
— Как бы то ни было, в мои обязанности входит привить вам необходимые вкус и манеры. Вы будете представлены ко двору. К тому же, ее величество пожелала видеть вас в числе своих фрейлин. Обеих.
Изумленно и радостно ахнула Эбигэйл. Кажется, ей так же, как и мне не было известно о наших будущих должностях.
Признаться, так я не удивлялась уже очень и очень давно. Состоять в свите королевы… Это достойное положение, на которое я не могла и надеяться. Насколько же круто изменилась моя жизнь… Как только лорду удалось такое провернуть?.. И чего он не может?..
В этот момент даже мои подозрения относительно смертей леди Дарроу отошли на второй план. Сколько же новых связей может завести королевская фрейлина…
Леди смотрела на меня и немного насмешливо улыбалась, как будто глядела на резвящегося щенка. Тут же одернула себя, снова надевая маску невозмутимости.
— Разве такое возможно? — изумилась я.
— Почему нет? — пожала плечами леди Элинор. — Вы достойные девушки благородной крови. Ее величеству наверняка будет приятно ваше общество. Его милость отписал ей, где описал в подробностях свою воспитанницу и вас, ее подругу. Ее величество сочла, что вы украсите ее окружение.
Его милость состоит в переписке с королевой? Вот так запросто? Как странно…
— Вы кажетесь растерянной, мисс Уоррингтон. Должно быть, вам неизвестно, что дорогой Николас кузен ее величества. И их родственные узы достаточно крепки. Достаточно сказать, что ее величество сильно расстраивает временное отсутствие кузена при дворе.
Кузина, о которой говорили в доме Диланов… Они вели речь о королеве?
От всех этих новостей я, признаться, просто опешила. Не ожидала, что лорд Дарроу настолько основательно возьмется за осуществление взятых на себя обязательств по устройству судеб двух молодых особ, находящихся на его попечении… Фрейлины королевы… Должно быть, его самолюбие теперь будет полностью удовлетворено… Фрейлины королевы… Оторопь брала… И насколько же он на самом деле влиятелен? Кузен королевы, который занимается для его величества какими?то странными темными вещами…
— Одному Господу известно, что сейчас творится в вашей голове, мисс Уоррингтон, но взгляд безусловно забавный, — насмешливо сообщила мне леди Элинор.
Эбигэйл смотрела на нас двоих с явным осуждением. Она никогда не любила подобных разговоров. Была слишком добра, чтобы насмехаться над другими.
— Вы не пробовали добавить во взгляд… теплоты? — продолжала меж тем леди женщина, неспешно прогуливаясь по комнате. — Никому не понравится, когда женщина глядит будто охотничья собака. Поэтому потренируйтесь, мисс Уоррингтон. Больше нежности, тепла во взгляде. Вы же не гончая для своры, а чья?то будущая жена.
Почему?то все ближайшее окружение лорда Дарроу желало вывести меня из душевного равновесия. Сам вельможа, его племянники, его гости… даже мисс Оуэн и то мучают мои бедные нервы.
— Леди Уайтберри, я чрезвычайно ценю вашу заботу, однако же, мне кажется, это совершенно излишне. Я не ищу для себя выгодного брака.
Недовольно вздохнула позади меня Эбигэйл. На полных губах леди Элинор заиграла улыбка.
— Тогда хотя бы не отпугивайте жених от племянницы моего дорого Николаса. Я понимаю, что он взял вас с собой ради безопасности милой Эбигэйл… Но боюсь, что вы можете… подействовать на возможных женихов как ладан на черта.
Разумеется, мисс Оуэн не могла позволить кому?то обижать свою дорогую подругу. Она тут же бросилась меня защищать от своего кумира в черных одеждах.
— Леди Элинор, — встала она передо мной, будто пытаясь защитить от нападок. — Вы не справедливы к дорогой Кэтрин. Она чрезвычайно мила и обаятельна.
Леди Уайтберри лишь рассмеялась над словами мисс Оуэн.
— Разумеется, она обаятельна. По мнению женщин. Или мужчин в возрасте, которые видят в ней скорее дочь или внучку. Но взгляд слишком цепкий, слишком… расчетливый. И улыбка неестественная. Это отталкивает мужчин. Они редко ищут хищниц. Жертвы для них более привлекательны.
Когда?то подобные беседы со мной пробовала вести моя любезная матушка. Пока еще не стало окончательно ясно, что подростковая угловатость меня так и не покинет, и красавицей мне не стать никогда. Но к тому времени я уже определилась со своим будущим, чему немало помогло одно разочарование, поэтому советы почтенной матушки пропали даром.
— И почему вы ходите как гвардеец на плацу, мисс Уоррингтон? Плавней. Мягче. Женственней. Вы не в атаку идете.
Тут уже я не выдержала.
— Леди Уайтберри, быть может, лучше обратить свои заботы на мисс Оуэн? Зачем так много внимания уделять мне? Я совершенно незначительная персона и того не стою.
— Потому что Эбигэйл и так сплошное очарование. Это трепетание ресниц, которое, быть может, на вас нагоняет тоску, заставляет джентльменов чувствовать себя… сильными. А им это нравится. Всегда нравится.
Стоило промолчать… Действительно стоило промолчать… Однако на язык так и просилась колкость. Колкость на грани оскорбления.
— Вы так хорошо разбираетесь… в том, что привлекает мужчин, — процедила я, отвернувшись.
Леди Элинор вздохнула тяжело и удрученно, как будто бы была ужасно утомлена.
— Так и быть, я прощаю вас. На этот раз. Но, надеюсь, вы в следующий раз будете тщательней обдумывать сказанное. И станете опираться на то, что знаете доподлинно. Хотя… я и впрямь хорошо знаю, что привлекает мужчин. И постараюсь научить этому вас. Если вы перестанете сопротивляться.
Этим же вечером лорд Дарроу сообщил, что мы с его племянницей обязаны полностью и безоговорочно подчиняться всем требованиям леди Уайтберри. Даже самым абсурдным. Сама леди слушала это с совершенно жуткой улыбкой. Не приходилось сомневаться, что я еще дорого расплачусь за свою несдержанность… Очень дорого.
— А я тоже буду представлена ко двору? — прощебетала мисс Дрейк, когда все приказы его милости были озвучены.
Бедняжке тоже не повезло с внешностью. Слишком худа. Пепельные волосы юной девушки были слишком тонкими и бесцветными. Бесцветными были ее глаза. Однако все искупали непосредственность и жизнелюбие, которые будто подсвечивали ее лицо изнутри, превращая в ангела.
— Вы слишком молоды для этого, Маргарет, — строго заметил мистер Ренфилд. — Обождите пару лет и столица будет у ваших ног.
Мисс Дрейк сникла было, но обещание, что столица падет к ее ногам, девушку взбодрили. Хотя как по мне, так это было довольно сомнительно, не при ее внешности.
— Каковы шансы мисс Уоррингтон? — деловым тоном спросил у своего «старого друга» лорд Дарроу.
Он и леди Уайтберри удивительно гармонировали. И он, и она одевались так, будто не снимали глубокого траура.
— Все зависит от того, кто окажется упрямей, дорогой Николас, ваша новая воспитанница или я, — пожала плечами леди Элинор.
Приходилось признавать, что держится она чрезвычайно элегантно. Каждое движение женщины было изящно и плавно, будто она оттачивала их тысячи раз, чтобы потом продемонстрировать простым смертным. Интересно, почему она не стала в конечном итоге леди Дарроу? Она же, если я не ошибалась, давно овдовела. Если они уже… близки с его милостью, то почему бы не связать себя узами брака? Почему они оба выбрали вдовство?
— Мисс Уоррингтон, не мешайте леди Уайтберри исполнять мою просьбу, — потребовал у меня лорд Дарроу.
Мне нечего было на это ответить… Сказать, что я не нарочно? Просто каждое слово женщины вызывало у меня протест. Она мне не нравилась Она была живым оскорблением всему, во что я только верила.
— Я постараюсь, милорд, — тоном примерной девочки сказала я, спрятав взгляд под ресницами. Подозреваю, что глаза у меня опять были… злыми. Что ставила не так давно мне в укор леди Уайтберри.
Леди Элинор вздохнула.
— Вы подкинули мне по — настоящему тяжелую задачу, дорогой Николас. По моему мнению, перевоспитывать мисс Уоррингтон и ворочать камни — это занятий одного порядка. Удивительно упрямая девица с тяжелым характером. И недоверчивая… Нет, разумеется, Эбигэйл будет с такой подругой в полной безопасности. Но и от женихов — тоже.
Кажется, меня в очередной раз сравнили с собакой. На этот раз сторожевой…
— О да, с мисс Уоррингтон Эбигэйл в полной безопасности, — с какой?то странной улыбкой согласился с женщиной вельможа. — Вы даже представить себе не может можете, насколько же хорошо мисс Уоррингтон может защищать. И насколько она смела. И в этом причина еще одной моей просьбы. Попытайтесь привить мисс Уоррингтон хоть каплю благоразумия. Она порой бывает чересчур смела. И совершенно не умеет думать о собственной безопасности. Это следует хотя бы немного исправить.
Леди Элинор и ее спутники посмотрели на меня уже совершенно иначе. Как будто я была каким?то дивным зверем.
— Излишняя смелость — недостаток, — задумчиво заметил мистер Ренфилд. — Даже для мужчины. Женщине тем более не стоит потворствовать этому своему свойству.
Я упорно молчала, не желая соглашаться с ними. Если бы не моя смелость, то судьба Эбигэйл Оуэн сложилась бы трагично, тут не могло быть ни малейших сомнений.
— Мисс Уоррингтон, вы слышите, что говорят о вас? — требовательно спросил меня лорд Дарроу.
— Да, милорд, — подтвердила я.
Я смотрела в тарелку. Упорно смотрела в тарелку, не желая поднимать глаз. Потому что чувствовала, как все внимание окружающих сосредоточено на мне.
— И что вы можете сказать на это?
— Это больше не повторится, милорд, — тихо ответила я со всем возможным смирением.
— Дорогая Элинор, если бы вы только знали, сколько раз я это уже слышал, — проникновенно поведал гостье лорд Дарроу. — И каждый раз история повторяется. К несчастью, мне кажется, мисс Уоррингтон не остановится до тех пор, пока ее излишняя отвага не принесет печальные плоды… Надеюсь, что это причинит вред только ей самой.
О да. Я же доверенная подруга Эбигэйл… Можно подумать, будто моя собственная судьба беспокоит его милость. Впрочем, сомневаюсь, будто этого мужчину волнуют на самом деле хотя бы судьба племянницы.
— Что ж, с этим мы тоже попытаемся немного… поработать, — задумчиво произнес леди Уайтберри. — Но вы мне действительно интересны, мисс Уоррингтон. Редко встретишь молодую особу, обладающую одновременно всеми подобными свойствами. Хороший материал, Николас, дорогой. Удачный. Но это упрямство…
— Вы же из провинции, мисс Уоррингтон? — поинтересовался у меня мистер Ренфилд, меняя тему разговора.
Ни разу в жизни мне самой не уделяли столько внимания разом. Не слишком представляла, что же теперь с ним делать…
— Да, мистер Ренфилд, — кивнула я, решив взглянуть на молодого человека.
Разглядеть его при первой встрече мне не удалось, ведь тогда я разглядывала в первую очередь леди Уайтберри.
Мистер Ренфилд был… хорош. Удивительно красивый мужчина, похожий на леди Уайтберри как родной брат. Высокий, широкоплечий, с благородными правильными чертами лица, яркими зелеными глазами и золотом волос… Ну вылитый… фэйри. Или герой одной из книг, что любила мисс Оуэн.
Словом, мистер Ренфилд просто не мог вызывать во меня симпатии.
— Тогда столица должна произвести на вас неизгладимое впечатление, — с улыбкой произнес молодой мужчина. — Она прекрасна. А двор его величества пышен. Слышал, вам уготована должность фрейлины королевы?
— А мисс Уоррингтон произведет неизгладимое впечатление на столицу, — вполголоса прокомментировал слова джентльмена мистер Уиллоби. Его сарказм как всегда оказался превосходен… В этом обойти его мог разве что сам лорд Дарроу.
— Роберт! — возмутилась мисс Оуэн, укоряюще глядя на кузена. — Как ты можешь?..
Улыбка леди Элинор стала шире обычного. Кажется, что?то развеселило ее до такой степени, что женщина едва удерживалась от смеха.
— Что такой, Эбби? Я сказал что?то неподобающее?
Святая невинность… Достойный преемник его милости, тут не поспоришь.
— Но этот тон!..
— Тебе померещилось, — отмахнулся мистер Уиллоби. — Видишь, даже мисс Уоррингтон не возмущается.
Эти слова мою дорогую подругу никак не успокоили.
— Разумеется, не возмущается! Кэтрин никогда не возмущается! — продолжила укорять родственника мисс Оуэн.
Бесполезное занятие, на самом деле. Мистеру Уиллоби просто нравилось меня злить. Он так развлекался.
— Быть может, стоит закончить ужин? — вмешался мистер Вудроу. В отличие от мистера Ренфилда, он не поражал внешней привлекательностью. Однако держался с достоинством, которое искупало посредственность черт.
— Что ж, Александр, вы правы. Достаточно уже упражнений в остроумии, леди и джентльмены, — согласился с мнением гостя хозяин замка — Перейдем в гостиную. Мисс Уорригнтон, нет, вы не можете уйти к себе еще по меньшей мере два часа.
— Милорд, я ничего не сказала, — откликнулась я.
— Зато вы очень громко подумали, — произнес лорд Дарроу.
Изумленно уставилась на его милость. Не хочет же он сказать… Нет, я на самом деле намеревалась сказаться больной и уйти спать пораньше. Общество этих людей меня изрядно утомило, не нравилось чувствовать себя жертвой. К том же, мне чересчур долго не выпадало шанса просто побыть одной.
— Если вам будет угодно, я буду думать потише, — равнодушно ответила я, понимая, что мне уже не уклониться от совместного вечера.
— Она тебя совсем не боится? — заинтересовано спросила у его милости леди Уайтберри. В ее голосе была легкая ирония и изумление.
Улыбка лорда Дарроу не понравилась мне вовсе.
— В том?то и дело, что боится…
После ужина все перешли в зеленую гостиную. Зеленый был моим любимым цветом, так что комната не могла не понравиться мне, к тому же, в ней обнаружился удивительный рояль. Такого глубокого бархатистого звука прежде слышать мне не доводилось. Должно быть, инструмент немало стоил. Разумеется, я первый делом устроилась у инструмента, а Эбигэйл села рядом. Она любила музыку и любила меня, поэтому не стоило даже сомневаться, что все будет именно так. Мисс Дрейк оглянулась на леди Элинор и, поняв, что та не собирается уделять ей большого внимания, устроилась недалеко от нас. Девушка будто ненароком сказала, что хорошо поет. Разумеется, я не могла не предложить поаккомпанировать ей.
Мисс Оэун чуть лукаво улыбнулась, дав понять, что мое пение в нашей небольшой компании непревзойденно.
Мисс Дрейк пела действительно мило, но без большой души. Да и без большого мастерства. Это слегка примирило меня с испорченным вечером. Я любила быть лучше остальных. Хотя бы в чем?то. К примеру, в пении.
— Да, Маргарет хорошая музыкантша, — с удовлетворением произнесла леди Уайтберри. Она явно гордилась талантами мисс Дрейк. Барышня тем временем краснела от удовольствия и искоса оглядывала всех присутствующих, убеждаясь, что сразила всех.
Увы, но родственники мисс Оуэн и сама мисс Оуэн улыбались благожелательно, но без той восторженности, которую ожидала юная мисс Дрейк.
— Но, может быть, кто?то из присутствующих здесь покажет большее искусство? — неумело скрывая досаду, произнесла Маргарет.
Улыбка лорда Дарроу стала снисходительной.
— Мисс Уоррингтон, если вас не затруднит, доставьте нам такое удовольствие, — попросил он, хотя уместней было бы сказать, «приказал». Просить его милость не умел, поэтому даже когда пытался — все равно выходило повелительно.